Глава 4. Совпадение

Я встретила ее случайно. К тому времени уже неплохо водила машину, каталась по городу вечером, чтоб всякие мысли в голову не лезли. Она стояла у самого края тротуара в сумерках, под дождем, ловила такси. Я никогда не обратила бы на нее внимания, просто остановилась, чтобы купить сигарет. Взгляд скользнул по ее лицу. Она, точно она. Его женщина. Я, проходя мимо, спросила: "Вас подвезти?" Она даже не повернула голову в мою сторону. Я знаю, голос у меня тихий, чтобы меня слышали нормально, надо почти кричать. Но, скорее всего, дело вовсе и не в голосе. Просто есть такая категория женщин, в мире которых все просто и понятно. У них свой женский мир, где все разложено по полочкам - дом, работа, семья, муж, дети, дамские романы, глянцевые журналы, подарки на 8 марта, "Я сама", семейные альбомы, золотые браслетики и колечки, туфли на шпильке и множество других, ничего не говорящих моему сердцу вещей и ценностей. В этой среде они плавают очень уверенно, это их тарелка, и попытки посягнуть на любую из их ценностей порождают праведный гнев и военные действия до победного конца. На одной из полочек может чего-то не хватать, например, она может плохо готовить, не любить это, но будет считать своей изюминкой, неповторимой чертой, отличающей от других товарок. Будет даже гордиться тем, как она оригинальна. Но ведь понятно, что это та же нехитрая конструкция человека, просто одна из полочек отсутствует. Когда она идет по улице, за ней словно тянется шлейф из всех составляющих ее жизни, и даже возможные варианты мы можем прикинуть. Так вот, в мир такой женщины я совершенно не вписываюсь. Многое во мне не так на ее взгляд, она не считывает для себя нужной информации, не видит моего шлейфа, который сможет сравнить со своим. Поэтому интереса я для нее не представляю, я ей не понятна, и она предпочитает не напрягаться и просто не видеть меня. Если где-то мой голос для нее и прозвучал, то это было послание из другого мира.
   Я села в машину, проехала несколько метров вперед, остановилась напротив нее и приоткрыла дверцу. Она заглянула внутрь и назвала нужную улицу. Я ответила приглашающим жестом.
   - Работаете здесь? - спросила я, после того, как справилась с перекрестком.
   - Да. Погода ужасная. Просила ведь Сережу заехать за мной, но видимо есть дела поважнее, чем моя усталость.
   - Сережу? - мои последние сомнения "а вдруг не она?" рассеялись.
   - Да, это мой муж.
   "Он тебе не муж. И вряд ли мечтает стать им, можешь не обольщаться", - подумала я, а вслух сказала:
   - Мне всегда сложно было произнести это имя... Ну, имеется в виду, что некоторые имена нам нелегко произносить, не бывает с Вами такого?
   Она покосилась на меня с легким недоумением. Заметила ли ненависть в моих глазах? Оставшуюся часть пути мы молчали.
   Мы иногда в сердцах размахиваем руками и кричим: "Да чтоб ты сдох, придурок, ненавижу тебя!" Мы часто желаем смерти окружающим, пусть нам всего лишь наступили на ногу и не извинились. Понятно, что мы не хотим этого на самом деле. Я посмотрела на свою пассажирку словно невзначай, а потом подумала: "Но она ведь не только его женщина, она еще мать своему ребенку. Хотела бы я ее смерти? Нет, никогда. Мысль о том, как ее ребенок будет просыпаться по ночам, звать маму и вспоминать, что ее уж нет на этом свете, для меня невыносима".
   - Мне, если можно, вон в тот двор. Да, здесь. Сколько я должна?
   - Да нисколько, мне просто по пути.
   Она снова недоуменно взглянула на меня, поблагодарила и вышла под дождь. Ты дала мне больше, пташка, я теперь знаю, где ваше гнездышко. Что я буду делать с этим знанием, не совсем понятно, но думаю пригодится.
   Я выехала на улицу, оставила машину, и бродила под дождем несколько часов, пытаясь справиться с непонятным волнением. Всюду мне виделись знаки от него. В какую игру ты со мной играешь, котик? Вон там валяется пустая бутылка из-под Хольстена неспроста. Это ты пьешь такое пиво. А вот проехала машина - совсем как у тебя. А в этом магазинчике на самом видном месте - такие конфеты, которые ты мне дарил. И снова твоя машина у перекрестка. А сколько вдруг лысых оказалось вокруг - кольцо сжимается, они как флажки на охоте загоняют меня куда-то своими блестящими черепами. Так когда сложится мозаика? Что ты пытаешься мне сказать следами своих ботинок на мерцающем как старая кинопленка тротуаре?
   Ночью мне приснилась собственная смерть.


          * * *

Следует "Моя смерть уже в прошлом".

          * * *