Формула - один

Знаешь как сильно улыбаешься, когда гоняешь по зеркальному асфальту на катке будто для того, чтобы приехать первым? Ну и пусть так думают. Пусть думают, что ты тоже, как и те, которые всегда сбоку, участвуешь в этих, полных веселья, соревнованиях. Ты отпускаешь руль и понимаешь, что тебе совсем не страшно, потому что всегда и везде рулили за тебя, а сейчас, когда твои ладони не на руле, а мысленно лежат на небе, ты рулишь сам. И кто-то разобьет яйцо о твой шлем, когда ты будешь пролетать мимо - это единственное, что он успеет. А потом, на другом повороте, кто-то уже не похожий на того, молниеносно соскоблит желток с белком и пожарит яичницу на раскаленном от твоих колес асфальте. «Приятного аппетита» - ты крикнешь налету, но это услышат уже на другом повороте, где-то в кустах, принимая роды. И ты поймешь, что твое пожелание было некстати, но когда ты это поймешь, то будешь пролетать уже по другому повороту, где твоя Родина запускает огромную ракету в бедное небо. Ты будешь скользить и по океану – ты же так этого хотел. И не утонет твой ржавый корабль, он разложиться на плот и ты будешь лежа на спине смотреть внутрь себя, а не куда-то вдаль. Ты знал это давно, лет с семи, когда плакал под песенку из передачи «спокойной ночи малыши» - это была твоя первая тоска. Ты не ныл, ты просто лет до десяти (до сих пор, наверное) плакал над этой песней, потому что тебе всегда казалось, что после нее твою комнату закроют навсегда и тебе не останется нечего, как уснуть навеки, чтобы больше никогда не слышать этой песни. И вот тогда, в прошлом, давнем и недавнем всегда хотелось увидеть мир, объехать всю Землю, выучить много иностранных языков и везде быть в доску своим. Хотелось побывать на экваторе и посмотреть солнцу прямо глаза в глаза, хотелось иметь большой дом с камином, и чтобы чтобы чтобы… А сейчас ты лежишь на плоту в центре океана и не хочешь открывать глаза, чтобы увидеть, ни чем не ограниченный, самый честный, самый большой на свете кусок голубого цвета. … Теперь просто захотелось посмотреть внутрь себя и молчать, молчать, молчать, как только способен молчать человек, придавленный голубым небом к голубому океану…