МЕЧ АГНИ глава пятнадцатая

           ЧАСТЬ ПЯТАЯ
                «Чего стоит свобода,    
                спросите вы,
                и я отвечу вам: мы все
                бессмертны и оттого я не
                понимаю смысла вашего
                вопроса…»
                Кациалий.               
                «Диалоги с тенью»   
                том 1.

   От Гадарга Рая отходило много дорог. На восток уходил  путь к Трем Озерам, который постепенно превращался в заброшеный ныне Челанский Тракт, на северо-восток убегал мощеный красным камнем Кацарский Тракт, самый, пожалуй, длинный и самый многолюдный. Он проходил через боярские угодья, Раскольничий лес и  уходящий в небеса хребет Эль-Улла, соединяя Эльфийский Оплот с могучим и загадочным Кацарским Эмиратом. С запада к городу подходила дорога, ведущая к переправе через Волмонту. От этой самой переправы брали свое начало сразу два тракта - Эльнанский и Менлийский, а с Севера к ней подходила дорога, ведущая через Сагию и Вэлтах к Даззу. После вольного Дазза она постепенно хирела и терялась где-то на подступах к Зернистым горам. Из всех вышеперечисленных дорог именно Эльнанский Тракт шел через Альер-Ален, столицу ЙАККА, и именно он и был нужен  Гелгену. Но, переправу сторожили эльфы и в этом была вся проблема. Сейчас они настороже, поди и маги в каждом отряде присутствуют. Так что, чтобы перебраться незамеченным, прозрачность не поможет. И Меч.
   Через неделю после встречи в таверне, Гелген расстался с друзьями и постарался поскорее выбраться из города, находиться в котором становилось все опаснее. Эльфийские патрули начали рыскать по всем улицам, на воротах были поставлены дополнительные маги, и специальным указом Вэнгдата Благонравного население призвали сообщать обо всех подозрительных случаях и личностях. Особо это касалось трактирщиков. Стали заметны агенты внутренней разведки, которые в силу своей некомпетентности, выделялись из толпы как цапля среди ворон и от которых, как от мертвеца шарахался весь обычный рабочий люд. Разговоры в тавернах сначала прекратились, а потом плавно перешли в нужное королю русло. Говорили много и ни о чем.
   По городу полз слух о вторжении магов Гингара. Кто его пустил и зачем, было неясно. Сначала министр Флаксар, а потом, когда не помогло, сам король Вэнгдат публично заявил, что никаких причин для таких слухов нет и не будет. Но, дыма без огня не бывает, рассудил народ и вскоре стража на воротах стала замечать, что уходит из города народу куда больше, чем приходит. До всеобщей истерической паники был всего один шаг.
   Слушая Эквальта, маг Вэ невольно хмурился и теребил мочку уха. Он никак не мог понять, откуда эти слухи про Виста-Варкумана и Бесмарлор, ведь знали об этом только он да Вэлланта. Но, Вэлли не общается с внешним миром. А сам он никому не говорил о ее догадках. Значит, их подслушали. Кто? Толстяк Оквиндо? Но, он слишком глуп и напыщен, чтобы понять хоть что-то из их разговора. Значит, прислуга. Или Эквальт. Нет, Эквальт был его самым лучшим учеником, он бы не стал трепаться с кем попало в кабаке за кружкой пива. И подслушивать. Забери меня ракшасы, вот что значит, жить не у себя дома!!! Здесь нельзя доверять даже стенам! А говорить королю про свои догадки поздно. Сначала он подумает, что маг выжил из ума и попросту повторяет досужие домыслы и сплетни, а потом, когда выслушает доводы, решит, что это он причина брожения в народе. И тогда конец. Тогда уж лучше к магам Гингара в услужение. Если возьмут.
   Скорее бы они снова связались с ним!
   Между тем, оказавшись за стенами не слишком приветливого Гадарга Рая, упрятав Меч в плотный холщовый заплечный мешок, Гелген бодро шагал прямо через долину Верманта на запад, к своим. Пока его не заботило, как он переправится через Волмонту. Сначала надо дойти, а там видно будет.   
   В долине еще были видны остатки прошедшей здесь битвы с войсками Агни. То тут, то там валялись ржавые пустые доспехи, кое-где в траве виднелись потемневшие от дождей  щиты с незнакомыми гербами. Пару раз Гелгену попадались белые от солнца кости, торчащие из-под рваной кольчуги. Большую часть поверженых врагов эльфы убрали, пауков сожгли, нечисть уничтожили маги. Но, кое-где скелеты все же остались и теперь светились ослепительными белыми пятнами, в напоминание потомкам, как сказал бы король. И как повторил бы за ним министр Флаксар.
   С любопытством оглядев выбеленные солнцем и дождем останки, йака пнул промятую посредине кирасу. Она отозвалась глухим стуком. Дыра с рваными краями прямо по центру груди многозначительно говорила о судьбе обладателя этого доспеха. Эльфы не бьют в спину. Гелген, потеряв всякий интерес к бывшим слугам Агни, направился дальше. До Фтары оставалась всего лишь пара верст.
   Вскоре появились камни. Это были не просто камни, это были, казалось, сами кости Земли, вылезшие сквозь ее плоть наружу. Исполинские стеллы возвышались одна подле другой на семь, десять, а некоторые и на все двадцать аршинов. Входить в такой каменный лес было немного жутковато, но другой дороги не было. Что заставило эльфов проложить дорогу именно через это место, а не в обход, было непонятно. Дорога вела в Снэрдигью, небольшую рыбацкую деревушку, поэтому пора было сворачивать в лес, пока кто-нибудь не попался навстречу. Лишние проблемы Гелгену сейчас были ни к чему. Сейчас самое главное домести Меч до Матерей Рода. Показать его, рассказать о своих приключениях. Если, конечно, они станут слушать. Лицо йака сразу помрачнело. Захотят ли они узнать, что он теперь может наладить эти треклятые часы? Что он мастер желтого класса? Еще чуть-чуть и он бы стал мастером красного класса и смог бы брать на обучение других. Если бы не этот Вэ... Кретин.
   Череда каменных стелл была неширокой, шагов тридцать от силы, едва Гелген показался с другой стороны этого странного сооружения, как заметил движущихся ему навстречу двух путников. Этого еще не хватало! Йака юркнул обратно в каменную чащу. Спрятаться здесь было без проблем, за любым камнем. Переждем и пойдем дальше. Гелген сел на корточки, привалился спиной к шершавому серому камню еще не нагретому солнцем здесь, у основания, и принялся ждать, поставив мешок с Мечом между ног. Вскоре послышались звуки приближающихся шагов. Путники шли быстро и молча. Гелген затаился. Так, на всякий случай, хотя, конечно, понимал - ни к чему обыкновенным рыбакам идти и прислушиваться, пусть и зашуршало что-то где-то. Ну и что? Мышь это. Что о ней думать?
   Шаги стали слышны совсем рядом  и вдруг остановились. Гелген стиснул зубы. Это ж надо! Это ж надо, а! Чего они?..
 -Вот это место. - сказал один. - Теперь понимаешь, почему мы в самое пекло вышли?
 -Да. Вижу. Утром мы бы ничего не нашли. - ответил второй.
 -И утром и вечером. Тень ложится именно так только в полдень. Это гномская выдумка, ну, а мы пользуемся. 
 -А ничего, что мы так громко? - с опаской спросил второй.
 -Здесь ничего, - не вдаваясь в подробности ответил первый. Снова послышались шаги, затем какой-то замогильный скрип, словно отодвигали каменную плиту. Гелгеном овладело любопытство. Что они там делают, простые рыбаки? Какие еще гномские секреты? А не могут ли они пригодиться и народу ЙАККА?
   Гелген осторожно положил мешок с Мечом на землю и выглянул из-за камня. Говоривших нигде не было видно, лишь в подножье одной из стелл зиял непроглядной в этот яркий полдень чернотой проход. Глаза Гелгена полезли на лоб. Ничего себе, рыбаки! Потянув за собой мешок, он осторожно осмотрелся и подполз к проему. Изнутри повеяло сыростью и плесенью. Откуда-то издалека доносились голоса загадочных рыбаков. Вытащив из мешка Меч, Гелген стал осторожно спускаться в подземелье. Медленно, шаг за шагом, осматриваясь и каждую минуту ожидая нападения. Ничего, родина подождет. Гелген снял с Меча Агни ножны и спрятал их в мешке. Надо было еще в городе ремешки к ним привязать. А то, что это за оружие, если оно в заплечной суме хранится?
   Откуда-то из мрака донеслись голоса.
 -Этот ход идет до самого города, - говорил один из "рыбаков". Теперь йака уже не сомневался, что это были никакие не рыбаки. - О нем знают трое, может быть четверо. Теперь еще ты.
 -Можно изнутри открыть дверь? - спросил второй, тот, что помладше.
 -Открыть можно. Это если ты из города сюда идешь. А закрыть за собой нельзя. Что-то там сломалось, в этом гномском механизме, а у нас в них никто не разбирается.
 -А как же сами гномы? - удивился второй.
 -Много ли среди них наших стороников? - ответил вопросом на вопрос первый.
   Сторонников? Гелгену показалось, что он ослышался. Он сказал - сторонников? Значит, это какие-то заговорщики? Так-так. Интересно. Гелгену, конечно, не было никакого дела до эльфийских интриг, особенно, после того, как он схлестнулся с их секретными службами. Но, в этом была тайна и это притягивало. Поэтому, услышав слово "сторонники", Гелген понял, что не уйдет отсюда, пока не разузнает все до конца. Пусть и для себя, пусть это всего лишь любопытство. Неважно.


    Его было невозможно узнать. Обычно он был неплохим, веселым собеседником, мог и грубой шутке посмеяться, мог и сам что-нибудь добавить. Когда они попадали в переделку, лицо его становилось жесткой свирепой маской и враги просто боялись близко подходить к нему, косясь не его боевой двусторонний топор. А сейчас Гвэлтир сидел на каменном полу немыслимо вывернув ноги. Глаза его были пусты, взгляд бесцельно блуждал по стенам, на губах играла бессмысленная юродивая улыбка. Немыслимо! Что они сотворили с ним?!
   Чигг получше закрепился на стене, подобрал свисающий наружу конец веревки, чтобы случайный патруль не обнаружил его, и тихонько позвал командира. Гвэлтир, казалось, пребывал в каком-то трансе, он ничего не слышал и не видел. Чиггу даже показалось в полумраке камеры, что с его губы медленно капает длинная тонкая паутинка слюны. Прямо на аккуратно сложеные на коленях руки. Проклятые ящеры!
   Чигг вынул из нагрудного кармана подпилок и принялся за железный прут. Металл поддавался легко, ящеры еще не научились выплавлять качественное железо, решетка была фигуральной, не расчитаной на попытку побега. Такие, как Гвэлтир сейчас - не убегают.
   Перепилив прут, Чигг с легкость отогнул его в сторону и принялся за второй. Все это время Гвэлтир не обращал на него никакого внимания, продолжая пребывать в каком-то ауте. Вот и второй прут. Отогнув его, Чигг перебросил веревку внутрь камеры и скоро оказался возле командира. Подойдя к двери, он убедился, что охраны снаружи нет и вернулся к сгорбленной неподвижной фигуре.
 -Эй, - он осторожно потряс Гвэлтира за плечо. Кто его знает, может, заблажит сейчас во все горло и сюда сбежится вся охрана? Однако Гвэлтир лишь пошатнулся как куль с мукой, смысла в его глазах не добавилось ни на грамм.
 -Ясно. - Чигг сел на каменный пол позади командира в позу Охотящейся Цапли, закрыл глаза и принялся пробиваться в Астрал. Будучи раскольничьим колдуном, Чигг через Астрал хотел выяснить, что сделали с Гвэлтиром эти чешуйчатые и попытаться снять их блоки. Вернее, не попытаться, а снять. Однозначно.
   Работа оказалась очень хорошей, блоки на сознании ставил знающий свое дело мастер, убрать их будет не так-то просто. Но, возможно. Главное, чтобы через тот же Астрал никто не следил за Гвэлтиром. Если они почуют, что кто-то копается в их работе, тут моментально окажется с десяток вооруженных ящеров.
   Вскоре первый блок был нащупан и снят. Он стоял на памяти, на всем, что произошло раньше и что могло бы пробудить в Гвэлтире подозрения, что что-то тут не чисто, и  жажду освободиться от своего нынешнего состояния. Сняв этот блок, Чигг понял, что ящер, ставивший его, был мастером своего дела - схема была такова, что тот, кто попробовал бы снять его, рисковал оказаться сам под его действием. Но, ничего, у нас тоже мастера имеются. Иначе раскольников бы так не боялись.
   Второй блок стоял на сознании, на самом мощном и важном узле сущности. Этот блок тормозил осознание самого себя, как личности, и при его постановке первый блок был попросту не нужен. Видимо, ящер начал обработку с удаления воспоминаний, а потом решил не снимать первый блок. Должно быть, утомился...
   Третий стоял на внутренних ценностях. Свобода, богатство, дети, родина. Это уже специфика. Не всякий понимает, зачем ставить сюда блокировку, если память уже удалена. Или ящер что-то знает, или он перестраховщик, или просто глупец и ставит все подряд. Последнее сомнительно.
   По мере того, как Чигг снимал с Гвэлтира установки Ди-ао, лицо командира принимало все более осмысленное выражение. После снятия третьего блока, Гвэлтир вытер тыльной стороной ладони рот, брезгливо отер руку об штаны и, быстро вскочив на ноги, оглянулся. И тотчас же со стоном повалился на пол. Затекшие ноги отказывались повиноваться. Чигг нагнулся над ним, заглядывая в лицо.
 -Ты? - удивился Гвэлтир. – Но…
 -Тише, - Чигг приложил палец к губам, - Ты не можешь разговаривать, так думает охрана.
 -Где я? - шепотом спросил Гвэлтир, морщась от боли, сведенные судорогой ноги начали отходить и теперь тысячи иголочек впились в одеревеневшие от многочасового сидения на полу мышцы. Командир сел и принялся растирать непослушные ноги.
 -Ты в тюрьме, - начал объяснять Чигг, предваряя последующие расспросы, - Эти ублюдки обработали тебя на славу.
 -Но, как ты сделал это?
 -Потом, - Чигг поджал губы. Да, Гвэлтир начал соображать. Надо поскорее убираться отсюда, пока не произошло ничего непредвиденного.
 -Уходим, - коротко бросил он и, повернувшись к окну, принялся наматывать веревку на локоть.
 -А Петроний? - раздался за его спиной хриплый голос Гвэлтира. - Он, ведь, тоже где-то здесь.
 -Он не наш, пусть сам выпутывается, - ответил Чигг и полез на стену. Скоро он скрылся в тесном проеме окна. Крякнув, Гвэлтир ухватился за свисавший конец второй веревки и тоже полез наверх. Чигг был уже внизу. Когда Гвэлтир оказался рядом, Чигг как-то по особенному дернул за веревку и она упала к его ногам. Собрав ее и зашвырнув под стоявшую тут же телегу, они крадучись исчезли во мраке. 
   Лишь оказавшись в лесу, под сенью вековых деревьев, чуть слышно шевелящих ветвями под легким ночным ветерком, Чигг позволил себе заговорить.
 -Я знаю, командир, у тебя много вопросов ко мне, - сказал он, - Но, ответить я смогу лишь на некоторые. Так что, можешь начинать.
 -Кто ты? - первый же вопрос в лоб. Такова уж суть Гвэлтира.
 -Раскольник. - ответил Чигг и весь внутренне напрягся. Кто знает, как отреагирует его бывший командир на это?
 -Чтоб мне в сапоги…- пораженный, Гвэлтир даже не закончил свою любимую фразу. Некоторое время он шел молча, видимо, переваривал новость.
 -А Рулпас?
 -Рулпас дурак. Нож кидать так и не научился, - ответил Чигг, перепрыгивая через какую-то корягу.
 -Рулпас ножи кидал отменно, - возразил Гвэлтир, - Уж я-то знаю. Дело ведь в другом, да?
 -Может и в другом, - согласился Чигг. - Раскольника не так-то легко убить.
   Гвэлтир что-то одобрительно буркнул и снова замолчал.  Думает. Это хорошо. Значит, договоримся.
 -Ну, а зачем ты меня спас? - спросил он наконец. - хочешь-таки добраться до клада? Так ведь карты у меня нет, она осталась у этого проходимца. В голове.
 -Карта мне ни к чему. - Чигг вышел на край небольшого лога и остановился. Где-то здесь несколько дней назад он видел парочку баргох. Не хотелось бы напороться на них, весь лес переполошат. Чигг прислушался – ничто, кроме ветра, не нарушало ночной тишины. Он начал спускаться в лог, раздвигая руками длинные, перевитые лианами ветки. Надо было торопиться, скоро выйдут на охоту те, кто опасней всего, и тогда вся надежда только на удачу, а на эту ветренную девку раскольники не полагались никогда.
 -Куда мы идем, забери меня ракшасы? - неожиданно вспылил Гвэлтир. - Не молчи, я провел в плену у этих змей неделю и меня уже тошнит от тишины и этих лесов!
 -Тише, - Чигг обернулся и приложил палец к губам, хотя в  темноте Гвэлтир этого и не мог видеть, - здесь становится опасней, чем возле города, так что не привлекай к себе внимания местных жителей. Они очень недоброжелательно настроены. А идем мы в мое логово. Или нору, как хочешь, придем и увидишь сам. Там и закончим наш разговор.
 -Действительно, логово, - сказал Гвэлтир, когда они оказались под корнями могучего дерева на мховой подстилке и за Тройной Нитью. - Нож Рулпаса?
 -Мне пришлось вернуться на пепелище и собрать все, что найду, - объяснил раскольник, - без этого мне пришлось бы  намного туже в этих лесах.
 -Да, - вздохнул Гвэлтир, - они тут как сумасшедшие.
 -Итак, - Чигг сел на кучу мха и привалился к земляной стенке пещеры, - итак, я раскольник. Я был агентом наблюдения в твоей банде.
 -Агентом? - брови Гвэлтира сошлись на переносице, лицо моментально побагровело. Агентов обычно не жалуют нигде.
 -Наблюдения, - сказал Чигг и пояснил, - Это значит, что я должен был только наблюдать и собирать информацию. Не о вас, а через вас. Я никого из твоих ни разу не подставил, Гвэлтир, поверь мне. Это было просто не нужно. Я собирал информацию о том, что происходило в глубинке, то, о чем не узнаешь просто на улице или в трактире.
 -И давно? - хрипло и угрюмо спросил Гвэлтир.
 -Челанский поход помнишь?
   Гвэлтир кивнул.
 -Перевал через Эль-Улла? Я тогда полез на хребет осмотреться, да ты же меня и послал. Если бы не раскольники, я бы не вернулся. Они вытянули меня, когда я висел на крошечном уступе, а подо мной зияли пятьсот саженей бездны. Я просто не мог не согласиться на них работать. Тем более что это всего лишь информация и больше ничего. Они не трогают простой люд, только знатных, тех, кто может что-то сильно изменить. А что могли мы? И что мы сейчас можем? И я согласился. Если бы я сказал нет, меня бросили бы обратно в пропасть, это я потом понял. Зачем им те, кто знает их в лицо? Вот и сейчас та же история. Ты хочешь работать на нас?
   Гвэлтир поднял на Чигга изумленное лицо. Работать на раскольников?
 -Но, ты же не вернешь меня обратно в тюрьму? - криво усмехаясь, спросил он.
   Вместо ответа Чигг еле заметно дернул рукой и на голову Гвэлтира посыпалась земля. Отпрянув, Гвэлтир оглянулся - из земли торчала ручка ножа.
 -Уф! - выдохнул он, - А я уж думал - многоножка. - командир вытащил из стены нож и отер лезвие.
 -Это не многоножка, - сказал Чигг, - Это нож Рулпаса, который так и не научился его метать. Но, это не метод. - добавил он, кивая на стену над головой командира.- это просто демонстрация. Согласиться ты должен добровольно, чтобы мы могли на тебя надеяться.
 -Надеяться? - Гвэлтир  с размаху метнул нож и тот вошел в корень прямо над головой раскольника. Обезображенное шрамом лицо Чигга даже не дрогнуло. - Можно и надеяться, клянусь Плешивым Эрином. Но, что я буду делать, ребят-то нет. Куда я теперь? Пока новых наберешь... Да не каких попадя, а настоящих бойцов, на которых можно надеяться.
 -Бергит знает, - лаконично ответил Чигг.
 -Бергит?
 -Командир.
   Гвэлтир кивнул.
 -Ну так что?
   Гвэлтир молча протянул Чиггу руку и они скрепили договор крепким мужским рукопожатием.


   Королева была в печали. Видно, годы все-таки брали свое, радости от жизни она не находила. Даже уже ушедший в прошлое молодежный бунт, во время которого погибло несколько десятков полубессмертных масгаргов и гардунгов и была изгнан ее девочка, ее Асмэр, не оставил в ее душе сколько-нибудь заметного следа. Скукота, скукотищ-щ-ща..
   Зачем только мы бессмертны? Будь у нее возможность перевоплощаться, Ее Святейшество давно бы уже бросилась на кинжал. И была бы сейчас маленькой девочкой в небольшой рыбацкой деревушке, или молодой дикой лошадью где-нибудь в челанских степях. Вот это жизнь, это движение, это сюжет. Но, к глубочайшему ее сожалению, королева не имела аватаров. И это было для нее самым тяжелым и несправедливым бременем. Даже ее служанка, Тана, могла иметь надежду на воплощение в каком-нибудь из миров. Чем же она, королева Наднебесной провинилась перед магами Портала?
   Королева знала об игре Белой Асмэр. И, после того, как Совет Неба изгнал ее, королева втайне от всех, кроме Таны, продолжила ее игру. Вернее, хотела продолжить. Она нашла кобольта и одарила его надеждой. Намекнула ему о том, что Небо не забыло его и что он еще нужен. Миссия не закончена. Кобольт, совсем было упавший духом, воспрянул. Но, у Ее Святейшества отсутствовала фантазия. Она так и не смогла придумать испытания для кобольта. А он ждал. Посить кого-то королева не могла и не хотела, а Тана была так растеряна от этой необычной просьбы, что королева пожалела о том, что спросила ее. Игра была проиграна. Богами.
   Сидя на резной лавочке возле пруда с говорящими рыбками, Ее Святейшество рассеянно глядела на подернутую зыбью поверхность воды. В ее бессильно откинутой в сторону руке лежала книга. Какая-то книга. Она читала ее,  дошла уже до середины, но спроси Ее о чем она, и королева не смогла бы вспомнить. Рыбки иногда высовывали из воды свои шаловливые мордочки и, глядя на королеву своими умильными глазками, просили ее о чем-то, но королева не слышала. Как там ее девочка, ее Асмэр? Эти судьи несправедливо подвергли ее изгнанию, совершенно несправедливо! За что?! Разве было непонятно, что этот хам и развратник сбил ее с верного пути, запутал? И вот результат. Но, ведь можно было отнестись к этому с пониманием, не столь строго. Конечно, после той резни, что учинил в своих покоях Рондок, трудно быть беспристрастным, но она ведь там не была! Она пострадала! Игра не такое уж и преступление, тем более что мир Просторов принадлежит гардунгам. Разве они не вправе распоряжаться им как им вздумается? Что тут такого? Это просто игра. Ну, убьют кого. Так ведь они каждую секунду режутся и бьются как оглашенные. Вся их история сплошные войны ни за что. А игра... это всего лишь игра.
   Нужен кто-то, кто поставит небеса с ног на уши. Тогда что-то изменится. Может и не к лучшему. Королеве было уже все равно. Пусть. Пусть толстяк Шабрак испуганно затрясет своими щеками. То-то будет потеха! Пусть сгорит синим пламенем Последняя Цитадель. Посмотрим, что скажут на это маги Портала. Да их и не спросят.
   И вдруг королеву осенило. Кобольт! Вот что она сделает! Пусть узнает правду! Нельзя так слепо верить в таких, как они.
   Ее Святейшество резко встала и швырнула книгу прямо в пруд. Высунувшиеся из воды рыбки испуганно бросились врассыпную. Одна увязалась за медленно исчезающей в глубине книгой, с любопытством поклевывая растопырившиеся страницы.   
   Кобольт и гоблин находились в своей комнате, из которой теперь было небезопасно выходить. Всюду шныряли агенты эльфийской контрразведки, на воротах стояли целые блокпосты. Интересовались даже тем, почему тот или иной житель города покидает его. Если объяснения не удовлетворяли, тот, на кого подала тень подозрения, препровождался в камеру, до следствия. Такого эльфы не помнили. Вэнгдат Благонравный стал Вэнгдатом Подозрительным.
   Гудрих целыми днями сидел на соломеном тюфяке и вырезал из дерева фигурки. Инструменты и дерево ему приносил с привоза Гаин, который продолжал там подрабатывать. Однажды он не пришел и его чуть было не упекли в каталажку, подозрительность и стукачество дошли до немыслимых границ. Уйти из города они не могли по двум причинам: первая - Гудрих со дня на день ожидал повторного визита королевы, вторая - их могли арестовать на воротах. И они решили переждать смутное время. Ведь, оно должно было когда-нибудь кончиться. Как говорил дедушка Одрих, надежда умирает последней.
   Ее Святейшество появилась внезапно, без всяких там искрящихся прибамбасов, без облаков и пения младших гардунгов. Недорезаная фигурка упала на усеянный стружками пол и ошарашенный кобольт повалился было на колени, но королева остановила его властным движением руки. 
 -Прекрати, немедленно, - приказала она. - Встань, я не лучше тебя.
 -Что ты такое говоришь, моя королева? - пролепетал кобольт, не веря своим ушам и все же падая на колени.
 -Пойдем, - королева протянула ему руку, - я покажу тебе правду.
 -Ха! - воскликнул как раз вернувшийся с привоз гоблин, затворяя за собой дверь. - Я же говорил! Наконец-то!
   Ее Святейшество медленно повернулась к нему. Она могла бы уничтожить этого наглеца и невежу одним только движением брови, но, проклятье, он был прав! Он же говорил!
 -Ты идешь? - спросила королева изумленного и растерянного кобольта. - такое предлагается лишь раз в жизни.
 -Один он никуда не пойдет, - однозначно заявил Гаин, загораживая Гудриха своей широченной спиной. - Куда ты его зовешь?
 -На небо. - одними губами прошептала королева, впиваясь глазами в гоблина.
 -Куда? - не поверил своим ушам Гаин и почесал макушку, - Насовсем?
 -Нет.
   Гоблин оглянулся на молчавшего друга. Тот встал и отряхнул  штаны от прилипших стружек.
 -Я пойду хоть куда. Я готов. - спокойно проговорил он, глядя королеве прямо в глаза.
 -Тогда идем.
 -И я! - встрял гоблин и смущенно добавил, - надо же за ним приглядеть.
   Королева протянула гоблину вторую руку. Тот смущенно засопел, вытер грязную ладонь об короткую кожаную куртку, какие обычно носят гоблины, и взял Ее Святейшество за мягкую, сухую руку.
 -Только без шуток, - предупредил он, и они моментально перенеслись в Наднебесную. Не было ни черного коридора, как это описывали в своих трактатах боярские маги, ни потустороннего мертвенного свечения, ни бегущих куда-то звезд, ни душащего мрака и пустоты межмирья, ничего. Они просто оказались в Наднебесной, так, словно перешли из комнаты в комнату с закрытыми глазами.
   Отпустив руку королевы, Гаин принялся затравленно осматриваться. Кобольт был внешне спокоен и просто ждал.
 -И это небо? - недоверчиво спросил гоблин, ковыряя мощеную мостовую сапогом.
 -Небо, - ответила Ее Святейшество. - А ты думал, тут только пар и облака?
 -Снизу так и видно, - ответил Гаин.
 -Снизу ничего не видно, - ответила королева. - Пошли, я покажу вам кладбище.
 -Кладбище?! - в два голоса воскликнули Гаин и Гудрих. - Но, вы же..
 -Умираем. Так же, как и вы. Но, не все. Некоторые. - объяснила королева. - Идите же. Приведя вас сюда, я совершила тяжкий проступок. Совет Неба будет недоволен.
 -Но ведь ты королева? - недоверчиво спросил Гудрих, шагая рядом.
 -Это ничего не значит. Я мало что решаю. Но, да-а-а... я королева. - печально протянула Ее Святейшество.
   Они прошли через огромную мощеную площадь, границы которой терялись где-то в тумане, сгустками громоздящемся  по краям, прошли по короткой темноватой улочке и оказались стоящими перед бескрайним туманным морем. Ни единого деревца или строения не виднелось посреди этого серого комковатого ничто, безрадостным и унылым смотрелся этот небесный пейзаж. За спинами троицы высились черные неприступные на вид башни. И ни ветерка.
 -Вот тебе и облака. - невесело усмехнулась королева и они начали медленно спускаться с холма прямо в это море тумана. Гудрих продолжал держать королеву за руку, Гаин шел сзади, стараясь не терять их из виду. Туман был таким плотным, что ничего не было видно уже с расстояния вытянутой руки. На лицо кобольта осели мелкие капельки воды и Гудрих улыбнулся. Вот так когда-то, много лет назад, гулял он с дедушкой Одрихом по отрогам Зернистых гор. Рано-рано, когда солнце, всю ночь спавшее за краем земли, только начинало свой ежедневный путь по небу на своей огненной колеснице. Еще спали самые ранние птицы, цветы еще не раскрыли своих бутонов навстречу живительным и дарящим тепло лучам, а трава была покрыта прохладной утренней росой. Дедушка говорил, что это слезы ночи.
   Странно, по пути им не встретилось ни единого живого существа! Где они все? Спят? Но, разве это ночь?
   Внезапно из тумана им навстречу выплыла кованая черная ограда.
 -Мы пришли, - сказала Ее Святейшество. - Где-то здесь калитка.
   Они прошли налево, направо, и наконец наткнулись на приоткрытую калитку. Она открылась с тонким противным скрипом. Гудрих поморщился.
   Из тумана начали выплывать могилы. Одна, другая... Огороженные небольшими столбиками с цепями, на некоторых возвышались памятники с надписями на незнакомом языке. Кое-где встречались статуи, но редко. Они подошли к одной из могил и королева, наклонившись, всмотрелась в выгравированное на серебряной пластине немолодое мужское лицо. Усталые с набрякшими мешками глаза, короткая борода, на голове тонко вышитый берет. На шее медальон на ленте, поверх расшитого камзола. Со вздохом королева провела по портрету рукой, на покрытом тонким слоем росы портрете остались следы от пальцев.
 -Кто это? - осторожно спросил Гудрих.
 -Тот, кто смог бы что-то изменить, - Ее Святейшество резко выпрямилась и, словно скинув с себя вуаль печали, изменившимся и деланно бодрым голосом произнесла, - Годлерг, сын Наднебесной. И мой сын... - и все же голос ее предательски дрогнул.
 -Идемте дальше.
   Они шли и шли, а могилы все не кончались. Столбики со свисающими между ними цепями сменялись коваными оградками, мраморные перила чередовались с гранитными, кое-где мелькали разросшиеся, неухоженые живые изгороди. Растения в Наднебесной все-таки есть, отметил про себя гоблин.
   Вскоре королева остановилась. Перед ними по-прежнему стояла стена непроницаемого тумана.
 -Все. - сказала она, - Дальше не ходил никто. Из тех, кто сейчас жив.
 -А туман, он здесь всегда? - спросил кобольт.
 -Всегда, - глухо ответила королева и они пошли назад. Снова замелькали могилы, столбы и памятники, но ни кобольт, ни Гаин уже не смотрели на них, они ждали, когда появился черная стена, за которой такие же черные башни, черные площади и такой же непроглядный туман.
 -Это и есть Наднебесная. - сказала им Ее Святейшество, когда они вошли в ворота, за которыми открылась небольшая площадь с фонтаном и каменными скамьями. Все это неприятно напомнило Гудриху Гадарга Рая. Нет, все-таки города не для него. Скорее бы завершить дела и вернуться в свою любимую штольню. Интересно, как там без него? Заметили ли гублаковские вейги его исчезновение? Ведь он приносил им хорошие камешки.
   Занятый своими мыслями, Гудрих и не заметил, как они оказались в просторном зале. Тут так же царил полумрак, словно бы солнца на небе и не бывало, или оно проходило свой путь ниже этих чертогов. Единственными источниками света было множество канделябров со свечами да чуть задернутые тяжелыми шторами высокие стрельчатые окна, из которых сочился слабый болезненный свет. Длинный стол был накрыт. Едва они вошли, им навстречу поспешила молодая девушка. Наверное, прислуга. Немного испуганно оглядев гостей, она о чем-то сообщила королеве на незнакомом языке и, получив ответ, быстро удалилась, оставив их одних.
 -Тана не будет нам прислуживать. Она уже привыкла это делать, - сказала королева и махнула рукой, - садитесь куда хотите.
 -Мы хотели бы сесть рядом с вами. - несмело произнес Гудрих.
   Еда оказалась вкусной, но немного пресноватой. Здесь вообще все было пресноватым. Не было вкуса к жизни, что ли. Всеобщая усталость и безразличие правили тризну в этих местах. Кто же смог победить Наднебесную и ее обитателей, если они сами творцы миров? И как такое могло случиться в этом источнике жизни?
   Ели молча. Королева ни о чем не спрашивала и ничего не рассказывала, а спрашивать первым кобольту было неловко.  Гаин же, добравшись до настоящей, несотворенной, как он решил, еды, отрывался изо всех сил.
   Когда они закончили, в зал вошла Тана и принесла небольшие фигурные тазы с розовой водой. Гудрих и Гаин недоуменно переглянулись и поняли, что нужно делать, только после того, как королева вымыла в одном руки. После того, как тазы были унесены,  королева предложила гостям пройти за ней. Проходя мимо последнего, стоящего торцом стола, Гудрих с изумлением заметил на кружевной скатерти таракана.
   Пройдя по темному коридору, они следом за Ее Святейшеством вошли в большой зал, по стенам которого были развешаны картины. Большие, в тяжелых золоченых рамах, они изображали каких-то знатных дам и господ. Все в бархатных вышитых одеждах, с кружевными воротниками,  со знаками отличия на разноцветных лентах, мужчины при кортиках и мечах, некоторые в начищенных кирасах и украшеных перьями шлемах с поднятыми забралами. Женщины с веерами или крохотными пучеглазыми собачками на коленях.
   И у всех один и тот же усталый взгляд. Казалось, им пришлось ждать целую вечность, пока художник закончит начатую работу, и они уже в сотый раз пожалели, что согласились позировать. Но, это только казалось.
 -Это цвет и знать Наднебесной - сказала королева, подходя в крайней картине, изображающей худого желтолицего мужчину лет тридцати на вид. - Вот сэр Ламмат,  замечательный полководец.
 -У вас войны? - не поверил своим ушам кобольт.
 -А у вас? – ответила вопросом на вопрос королева, - Разве небеса одни, чтобы быть в полном покое и независимости? Ведь у вас много стран?
 -Да, - неуверенно ответил кобольт.
 -У нас тоже. Но, это ничего не значит. Его убили. Копьем. Насквозь, как говорят. Это было так давно, я тогда была совсем маленькой. - Ее Святейшество печально вздохнула, - И все, чего он достиг, мы растеряли.
 -Почему?
 -Ракшасы, - ответила королева. Ни кобольт, ни гоблин ничего не поняли, но расспрашивать не стали. Королева подошла к следующей картине.
 -А это государыня Эсвэйт. Глупая была баба. Да это и так  видно. Это Тот, это Вайгунг, это Метц Горбатый, Овдаш, Акот, Ектол Честолюбивый, Дита, мать Семерых, Глей Безумец, Маттгар, он… он предал небо. - королева не стала объяснять как именно.
 -У вас тут все. - негромко произнес кобольт, оглядывая зал. - У нас предателей и прочих, им подобных стараются забыть. Их портреты вряд ли вывесили бы во дворце. Любят и помнят только достойных.
 -Но, они все равно наши, что бы они ни сотворили. - ответила королева, - Они ошиблись. Ну и что?
   Гудрих не нашелся что ответить.
   Они еще долго бродили по залу, королева иногда рассказывала что-нибудь из прошлого того или иного персонажа с картины, но у Гудриха от обилия имен и названий все перемешалось в голове, и он почти ничего не запомнил. Наконец Ее Святейшество вывела их на балкон.
 -Теперь все. - сказала она. - Я верну вас обратно. Можете рассказывать, можете молчать, вам все равно никто не поверит, но сами не забывайте того, что вы тут увидели. Помните, что небеса совсем не такие, как вам бы хотелось. И после ста перерождений никто сюда не попадает, это ложь. Не верьте. Да и зачем сюда попадать? - последние слова были произнесены с такой печалью и безысходностью, что у Гудриха что-то дрогнуло внутри, и он шагнул навстречу королеве, протягивая ей руку.
 -Если тут так плохо, почему же ты не уйдешь вниз, к нам?
 -Вниз? - королева невесело усмехнулась. - У тебя по-прежнему неправильное представление о строении миров. Никакого верха или низа нет. Мы не над вами, кобольт, мы вне всего этого. Потому-то мы и… такие.
 -И ничего не изменить?
 -Не знаю…
 -Но…
   Королева предостерегающе подняла руку.
 -Смотри, кобольт, как бы не наговорить лишнего. У каждого свои законы. Ведь так?
   Кобольт опустил голову. Гаин, все это время молчавший и оглядывающийся вокруг, словно силясь запомнить побольше перед тем, как покинет эти неприветливые места, вдруг кашлянул и скромно произнес:
 -А будь моя воля, так запустил бы сюда пару десятков троллей. Уж они бы вам помогли развеселиться. И сами бы погуляли славно.
 -Троллей?
 -Их самых. Таких тварей, готов спорить, не смогли бы создать никакие боги. Даже самые глупые или, как там их? Неважно. Но, я думаю, это не ваше творение. - Гаин говорил смело и уверенно, заложив пальцы за широкий ремень и раскачиваясь с носка на пятку.
   Королева задумалась на миг, а потом, словно стряхнув какие-то невеселые мысли, решительно произнесла:
 -И все же вам пора.
 -Пожалуйста, верни нас куда-нибудь в другое место. - попросил кобольт.
 -А вот это, мой друг, невозможно, - услышал он в ответ и так же, как и в прошлый раз, внезапно, без всяких сияний да радужных переливаний оказался в своей комнате. Рядом засопел гоблин.
 -Я сам себе не верю, - сказал Гудрих, обессиленно валясь на тюфяк.
 -А я верю. - гоблин хитро сверкнул глазами и вынул из-за голенища сапога серебряную вилку, - Я себе на память вон чего прихватил. Аж с самих небес!

  Запалив факел, раскольники пошли по земляному коридору. Коридор был узким и извилистым, копавшим его постоянно приходилось обходить ушедшие глубоко в землю каменные стеллы, так что уже с двух-трех саженей огня не было видно. Дарий шел за Мельгом, взяв оба заплечных мешка.
 -Далеко идти-то? - не выдержал он томительной давящей не хуже низкого полотка тишины, прерываемой разве что потрескиванием смоляного факела.
 -Далеко. - ответил Мельг. – Три факела сгорят.
   Дальше пошли молча. Дарий, от нечего делать опять принялся анализировать происшедшие события, опять вернулся старый неразрешимый пока что вопрос - кто он и откуда? После истории с Роххом это как-то подзабылось, отошло на задний план. Интересно, где сейчас этот йог-отступник? Так странно связала их судьба: сначала он был готов отдать жизнь, лишь бы монах выжил, тогда, у костра, когда его скрутило в бараний рог. А потом он молча разрешил какой-то нечисти унести его, лежащего в беспамятстве. И эти его братья, такие странные. Тот старик с посохом ведь тоже что-то говорил ему. Падение. Падение с большой высоты. И удар об землю. Вспоминать такое не особенно приятно, слишком уж реалистичным было видение, данное стариком. Бестии опять же, и те монстры, что напали с неба на боярский отряд. Почему они знают, а он нет? Это же несправедливо. А, может, лучше и не знать? Может, там такие дела, что лучше и не знать, а? Может, его от кого-то спрятали и, чтобы сам не высунулся, лишили памяти? Значит, за ним рано или поздно придут. Это хорошо, если придут. А придут, если его догадки верны. Замкнутый круг.
   Дарий отчетливо услышал, как сзади что-то зашуршало. Крот, мышь, просто земля осыпалась? Не похоже что-то. Он тут же внутренне напрягся, но не подал виду. Теперь надо как-то дать знать Мельгу. Шорох повторился и тут уж и Мельг услышал его. Он остановился и поднял факел повыше.
 -Ты что-нибудь слышал? – тихо спросил он Дария.
 -Это сзади. – так же тихо ответил тот. Тоненько звякнул вынимаемый из ножен меч. Дарий тоже потянул оружие. Мельг сделал несколько шагов назад, оглядывая каждую щель. Никого.
 -Пошли. - Мельг опустил факел и быстрыми шагами пошел вперед, но тут же резко повернулся и бросился назад.
 -Ага! - вскричал он, - держи-ка его!
   Подбежавший Дарий увидел зажатого в небольшой выемке в стене йака. Глаза его злобно блестели в темноте, в вытянутых руках он держал обнаженный меч. Меч этот явно не подходил ему по росту, йака был слишком мал для него.
 -Не подходи, - процедил коротыш, - Я мага победил, и вас, бродяг, поджарю.
 -Кого ты победил? - не понял Дарий и сунулся было ближе, но йака тотчас ощетинился и выставил меч подальше от себя.
 -Ты зачем за нами идешь? Ты хоть знаешь, кто мы? - спросил Мельг. Он не боялся этого малыша, но в ситуации нужно было разобраться. Не убивать же его!
 -Вы заговорщики. - ответил йака. - А я могу в любой момент исчезнуть отсюда.
 -Ну так исчезай, - разочарованно ответил Мельг, опуская оружие, и потянул Дария, - Пошли.
 -Стойте! - крикнул им йака, - Подождите!
 -Чего тебе? - с деланным безразличием спросил Мельг. - Ты нас задерживаешь.
 -Я с вами. Вы идете в Гадарга Рая, я с вами. - йака поднял с полу мешок и принялся развязывать его. Показались ножны.
 -Ну, парень, кто же меч за спиной носит! - протянул раскольник.
 -Ремня-то нет. Дай ремешок, если такой мудрый. - сварливо ответил йака.
 -Держи.
   Гелген недоверчиво взял протянутый ремень. Как-то быстро он оказался у раскольника в руках. Может, ловушка?
 -Зачем тебе с нами? - спросил между тем Мельг, - и с чего ты взял, что мы тебя возьмем?
 -У меня такое есть! - ответил Гелген, опоясываясь, - Я этому магу такую баню устроил, век помнить будет. Если, он бессмертный, конечно.
 -Магу? – прищурившись, переспросил раскольник. Факел громко затрещал, пламя заплясало на лицах.
 -Магу Вэ. - очень солидно ответил йака, проверяя, как вынимается меч из ножен и поправляя опоясание. - Всю башню ему разнес к ракшасам. Сгорела она.
 -Зачем?
 -Свои дела, - загадочно ответил Гелген. - Ну, пошли?
 -Нет уж, ты теперь рассказывай. - Мельг упер руки в бока. - Согласись, что наша встреча довольно странная? Может, ты шпион?
 -Ах вот как? - йака насупился. - Я бы тогда вам вот чего в спину, - он выхватил меч и направил его вдоль по коридору. На конце лезвия тотчас набух голубой искрящийся комок, который в какое-то мгновение сорвался и огненной стрелой с низким воем понесся вперед, огибая выступы и разгоняя сгустившийся мрак. Затем последовал короткий, но внушительный взрыв, с потолка посыпалась земля, запахло паленым.
   Мельг был изумлен и озадачен так, что, несмотря на раскольничью выучку, не успел скрыть этого от торжествующего йака. Дарий был ошарашен не меньше.
 -И где же ты взял это? - только и мог спросить он.
 -Неважно. - ответил Гелген, пряча меч в ножны. - Теперь идем?
 -Ну, теперь уж точно нет, -  решительно сказал Мельг, втыкая факел в щель и садясь на небольшой каменный уступ. - Пока все не расскажешь.
   Пришлось Гелгену рассказывать. Естественно, он многое пропустил, но в основном рассказ удовлетворил раскольников. Они слушали его с удивлением, а когда Гелген упомянул Агни и армии с Севера, как-то странно переглянулись.
 -Так это, значит, и есть Меч Агни? - недоверчиво спросил Дарий, когда Гелген закончил свой рассказ.
 -Он самый. И ящерка в камне. - йака подставил эфес под свет факела и раскольники увидели ее. Ящерка стояла, опершись передними лапками на стенки рубина. Корона, что висела над ее головой, светилась мягким золотым блеском.
 -Я с ней разговариваю. - сообщил йака, поглаживая камень. - Она понимает.
 -Да-а, дела, - протянул Мельг. Услышанный рассказ дал ему столько пищи для размышлений, сколько не бывало за месяцы и месяцы работы. И надо срочно связаться с Бергитом. Интересно, как он отреагирует на новости? Меч Агни в руках какого-то маломерка! И, похоже, связь между ними уже установилась, так что отбирать его нет смысла, Меч может только навредить.
 -А с вами я пойду чтобы добить его. Я передумал быть милосердным. - закончил свой рассказ Гелген.
 -Однако! - удивился Мельг. Такой маленький и такой кровожадный, с виду и не скажешь.
 -Да. Он меня рассердил. - кивнул йака. - Я только теперь понял, что было бы, дочитай он Проклятие Народа до конца. Поэтому и хочу закончить это дело. Он же может повторить попытку.
   Это было резонно. Маг вполне мог проклясть ЙАККА. Но,  это было их заданием! Маг в последнее время слишком ретиво проявлял себя и Бергит благоразумно решил избавить мир от него. Этот коротыш с древним и могущественным артефактом в руках может все испортить.
   Решив, что там видно будет, Мельг решил выполнить просьбу Гелгена. За таким парнем лучше бы присмотреть, он сейчас такого наворотить может! Все войны начинались от избытка патриотических чувств.
 -Идем, - сказал раскольник, вставая, - мы не скажем тебе, зачем идем, но ты можешь идти с нами.
 -Все равно узнаю.
 -Интересно как? - прищурился Мельг.
 -Проболтаетесь.
   Дарий насмешливо хмыкнул. А он смелый, этот коротыш. Хороший раскольник получился бы из него. Вот только, слишком уж приметный...