Записки рыболова-любителя Гл. 571-573

571

Зима, можно сказать, уже началась, а мне не удалось найти умельцев застеклить балкон, что я давно собирался сделать, да всё откладывал, обходясь самодельной открывающейся крышей (рамой с полиэтиленом), которую соорудил два года назад, когда Милочка с Павлом к нам в гости приезжали.
12 июля 1993 г.
Крыша эта защищала от снега, и балкон на зиму превращался в морозильник, пользоваться которым было, однако, не шибко удобно из-за низкого расположения крыши и её непрочности. Собственно, в крыше и была вся проблема, поскольку этаж девятый, последний, над нами ни балкона, ни козырька никакого, не к чему рамы крепить.
Это и отпугивало подрядчиков, которые охотно стеклили лоджии, с меньшим желанием балконы - возни больше, а балкон без крыши на последнем этаже - лишь за двойную цену, которая и так-то была неслабой - 10-12 тысяч (в Калининграде этим летом 5-6), а тут просили 25, и то без энтузиазма.
В своё время мне Шаршавин обещал силами наших плотников балкон застроить, да я как-то сразу не ухватился за это обещание, а когда напомнил ему о нём, тот в кусты - плотники, мол, все разбежались, вы их сами тут посокращали.
- А как же Ваш «Спутник»? - спрашиваю.
- Я, - говорит, не могу их постоянно в «Спутнике» держать, нет объёмов работ.
Ему, конечно, было удобно, когда плотников ПГИ содержал, а в «Спутнике» они подрабатывали для себя и Шаршавина, на институтских материалах к тому же, которые Шаршавин, как и Ейбог, считал своими - кто, мол, их доставал?
Но плотники, оказалось, недалеко ушли - к Ейбогу в «Техком». Я этого, правда, не знал, когда к Ейбогу обратился просто за советом - где мне мужиков найти балкон застроить за умеренную плату - тысяч за десять? Ейбог с ходу ответил:
- У меня.
Я ему объяснил трудность - крыши нет. Ейбог обещал придумать что-нибудь. Я спросил насчёт цены. Ейбог ответил, что всё будет по себестоимости, недорого, по ценам на материалы, за которые он их приобретал (якобы).
Я понимал, что он таким образом хочет мне оказать услугу, попахивающую взяткой, в расчёте на мою уступчивость в будущих взаимоотношениях ПГИ - «Техком». Но отказываться было бы глупо, тем более, что у него в Уставе «Техкома» записаны «услуги населению по договорённости», чем я не население?
Короче, договорились. И после некоторой волынки Ейбог прислал мне двух своих (бывших наших) плотников. Одного из них, Гену-алкоголика, пришлось, впрочем, в первый же день прогнать по причине невменяемого состояния, того и гляди с балкона свалится.
А второй, тёзка мой, Александр Андреевич Киричевский, огромный мужик, за метр девяносто, непьющий совсем (бросил!), не стал отказываться от моего предложения ему помогать вместо Гены и взял меня в подмастерья. Мы с ним вдвоём всё и сделали, невзирая на морозы, точнее не всё, конечно, а каркас и крышу.
В сумме дней за пять управились, но с перерывами, разумеется. Тёзка мой торопыгой оказался:
- Давай, давай, пошевеливайся, нечего тут вылизывать, так с тобой много не заработаешь! - и халтурщиком поэтому.
Со своей спешкой закосил стояки для рам (ушли от вертикали), мне потом самому пришлось в одиночку всё исправлять, пазы расширять, сдвигать стояки: заделывать ошибочные вырезы.
Но самое весёлое было, конечно, крышу крыть (лизолом поверх ДВП), особенно её последний, крайний участок. У тёзки от высоты голова кружилась, поэтому заканчивал крышу я, находясь в таком положении: стоя на хлипкой лестнице над пожарным люком снаружи постройки (на высоте 9-го этажа!), а Киричевский изнутри страховал меня, придерживая руками за талию.
Заплатил я Ейбогу «по калькуляции» через его бухгалтерию, получив квитанции - за материалы, включая стёкла, и работу, и за всё менее тысячи рублей, считай, бесплатно. Спорить, разумеется, не стал.
В институте, конечно, знали, что Ейбог у Намгаладзе балкон стеклит, я и не собирался это скрывать, но цену, которой очень Галя Сазанова интересовалась, не выдал - коммерческая тайна, мол.
А с балконом мне ещё изнутри работы предстояло на всю зиму: обшивать, тепло-, влагоизолировать, пол делать, полки, дверь делать к пожарной лестнице и т.д., и т.п., чем я и занимался довольно плодотворно, используя накопленный материал от упаковок, в которых мне мебель доставляли, да ещё прикупив в «Юном технике» обрезков ДВП и фанеры.
И один лист ДВП я сподобился большой купить: 1.5 на 3 метра. Мы его с Сашулей вдвоём тащили за рейки, которые я прибил к листу, по гололёду с таким парусом! Это было 5-го декабря, в день рождения Саши Боголюбова, у которого мы были вечером в гостях вместе с Овчинниковыми и Власковым, накануне его 50-летия, которое он улетал отмечать в Ростов к своим родителям.
Ему Ольга подарок преподнесла к юбилею - ушла к другому. Я об этом узнал, пригласив Власкова как обычно с женой к себе на день рожденья (у нас они подряд идут: мой, Боголюбовский, Власковский). Вот тут он меня и ошарашил.
Оказывается, у них давно уже (года четыре - как Власков говорит) разлад наметился, да дети сдерживали, Тимофей нынче в последний класс пошёл, а Иван - в первый. Но тут Ольга кого-то нашла себе, женщина она интересная, молодая, зарабатывает больше Власкова, а тот кроме работы и детей ничем не интересуется. Вот и приехали.
Осунулся Власков, дети с ним остались, Ольга прибегает их навестить, подкармливает иногда, на воскресенье Ивана забирает. В общем, ничего хорошего. Жалко Власкова.

А Митя в Москве на такие футболы шикарные ходил: ЦСКА - Барселона 1:1 (Кубок европейских чемпионов), Спартак - Ливерпуль 4:2 (Кубок обладателей Кубков), платил по 120 руб. за билет, под дождём и снегом на игре «Спартака», но всё равно доволен - какие команды!
И кто бы мог подумать, что в ответном матче ЦСКА выиграет у обладателя Кубка чемпионов на его поле 3:2, проигрывая 0:2! Долго будут Барселоне армейцы сниться.
А то, что «Спартак» обыграл «Ливерпуль» и в гостях, как сенсация уже не рассматривалась, «Спартак» фаворитом считался.

Пивоваров всё не выздоравливал и очередной (15 октября) Учёный Совет по Уставу я решил провести опять в Апатитах, хотя очередь была Мурманска. Соображений было два. Первое - экономическое, мурманских членов Совета в наличии было немного, и их можно было на УАЗике в Апатиты свозить, в то время как апатитянам пришлось бы ехать поездом большой толпой по свежим ценам на билеты, которые с непривычки выглядели непомерно высокими.
Но главное соображение было не это. Мне хотелось отмести все обвинения в том, что я специально в прошлый раз затягивал Совет, чтобы перенести обсуждение лазутинских предложений по Уставу в Мурманск, и доказать, что для меня проблемы «чужого поля» не существует.
Этот мой фокус произвёл впечатление, но не более того. Очередное обсуждение по главному вопросу - о статусе Апатитского отделения - оказалось таким же бесплодным, как и предыдущие.
А тут подоспело очередное Постановление Президиума РАН, призвавшее к очередному сокращению бесперспективных направлений, а точнее, сетовавшее, что предыдущие призывы такого рода должного воплощения в институтах не получили.
ПГИ это, пожалуй, касалось, в наименьшей степени: мы провели реорганизацию с сокращением, перешли на потемное финансирование и нам было чем отчитаться по части реализации предыдущих Распоряжений вышестоящих инстанций.
Но Пивоваров счёл необходимым воспользоваться удобным случаем и прищучить, наконец, неугодного Лазутина.
- Всякие дебаты по Уставу отставить. Предстоит новое сокращение. Кто останется, тот и будет новый Устав принимать, - заявил он мне в больнице, куда я пришёл его навестить и получить ценные указания.
Надо сказать, что нашёл я его в больнице в физически очень плачевном состоянии. У него была аденома с сильнейшим воспалительным процессом, лежал с катетером, параллельно геморрой замучил, а он ещё и голодал - всё равно, мол, проблемы с выводом отходов, а голодание Пивоваровы с успехом пробовали. Короче, похудел и ослабел наш директор основательно.
Но, повторяю, только физически. В голове у него кипела куча руководящих намерений, которые он выписывал на бумажках, меняя варианты, в виде проектов приказов и распоряжений.
Основная новая идея была следующая: объявить приоритетными четыре научных направления - оптические, магнитные, ионосферные и экологические исследования (в соответствии с основными видами наблюдений в этот раз), а не приоритетные сократить, как велено.
Аэростатным и космическим лучам, т.е. лазутинскому направлению, в этом варианте места не находилось. Мне было поручено донести эту идею до Учёного Совета и заручиться его поддержкой как мерой, принимаемой Институтом в ответ на последнее Постановление Президиума РАН.
На очередном Совете (22 октября), теперь уже в Мурманске, я всё это доложил. Так мол и так. Обсуждение Устава велено отложить. Будет сокращение. Кто останется, тот и будет Устав принимать. В качестве меры по выполнению Постановления Президиума РАН и повторяющего его Постановления Президиума КНЦ директор предлагает количество приоритетных научных направлений сократить до четырёх, и я назвал каких.
Антилазутинский характер предложения Пивоварова был очевиден, а сам Лазутин в Мурманск не приехал, он, похоже, просто игнорировал Учёные Советы в Мурманске, все Пивоварову подпевают, не хрена, мол, туда и ездить.
В самом Совете у Лазутина сторонников-то совсем немного, не зря же его прокатили на утверждении замом директора по Апатитскому отделению, но и допустить такое откровенное попирательство остатков лазутинского направления Учёный Совет счел для себя неприличным. Эдак сегодня ты, а завтра я.
К тому же - экологические исследования только начались в институте, это новое неразвитое направление, с чего бы это ему стать приоритетным?
Сошлись на том, что направлений можно оставить и четыре, из них три первых не вызывают возражений, а в качестве четвёртого предлагаются атмосферные исследования, куда можно и лазутинцев засунуть, и экологию. Но конкретное содержание направлений нужно будет определить позднее по результатам годовых отчётов по темам, как же иначе?
Пивоваров был недоволен таким решением, но сопротивляться не стал. А следующий Учёный Совет, последний в октябрьской серии (29.10) утвердил процедуру принятия годовых отчетов по темам.

572

13 июля 1993 г.
31 октября - открытие лыжного сезона. На пластике мучился по ближнему озеру около часа: снега мало (хотя весь октябрь стояли морозы), палки лед царапают, нет толчка для конькового хода.
На следующий день катался там же на деревяхах - получше. В этот день (1 ноября) в Калининграде Ирина второго сына родила. Иван прислал телеграмму: «родили мальчика 3650/53».
А через день мы с Сашулей и сами были а Калининграде, Сашуля взяла отпуск Иринке на первых порах помочь, а я приурочил командировку к юбилею деда - 75 лет.
В этом году маме нашей (14 октября) исполнилось бы 70. Совсем немного, а сколько времени её уже нет. 14 лет.
Ирину встречали из роддома 6-го (дед в этот день из госпиталя вышел, где с очередной профилактикой по сердцу лежал), а вечером Митя с Любой из Москвы приехали.
7-го были у деда с Сашулей, Митей, Любой, Иваном, Мишей и Сережей Лебле.
В кирхе я согласовал с Кореньковым их отчёт по договору, который забрал с собой в Мурманск, чтобы вставить его в институтский отчет по «Арктике». В Мурманск я вернулся 10-го, а 12-го - очередной Учёный Совет в Апатитах, инициированный Пивоваровым, который за время моего отсутствия не просто выздоровел, а прямо-таки весь кипел от переполнявшей его жажды деятельности.
- Энергия из меня так и прёт, - радостно доложил он мне при встрече.
Но пёрла она явно куда-то не туда. Удивила меня повестка дня Ученого Совета.
1. Выборы в Академию Инженерных Наук.
2. О совместительстве в коммерческих структурах, учрежденных институтом.
3. О закрытии институтских долгостроев (Приемный пункт некогерентного рассеяния, Ионозонд "Базис", Авроральный радар).
- Откуда эти вопросы взялись? - спрашиваю Боголюбова.
- Инициатива директора. Больше ничего сказать не могу.
У Пивоварова я ничего спрашивать не стал. Разговоры с ним меня ужасно утомляли, и без нужды я старался сам их не заводить. Если он сам меня не трогает, то и слава Богу, тем более не мне этот Учёный Совет вести.
Что касается Академии Инженерных Наук, то я отчасти был в курсе. Ещё до моего отъезда в Калининград мне позвонили из Архангельска, из Северо-Западного отделения этой самой Академии, одной из выросших как грибы после развала Союза, и просили передать Успенскому, что его там готовы поддержать при баллотировке в член-корры АИН, поскольку им нужен свой человек в Мурманске, а Успенского они знают и считают подходящей фигурой с зарубежными связями.
Я Успенскому это передал. Тот, как выяснилось, с энтузиазмом закрутил машину выдвижения, и вот на предстоящем Ученом Совете этот вопрос будет рассматриваться. Оказалось, однако, что выдвигаться собирался не только Успенский, но еще и Пивоваров, и Терещенко спохватились. По дороге в Апатиты Успенский и мне предложил выдвигаться - по информатике. Полезно, мол, для института. Надо повсюду внедряться, вдруг там можно будет чем-нибудь поживиться. Для института, разумеется, для института.
Я отшутился:
- Какой я к черту инженер? Вот Вы и внедряйтесь, устанавливайте там связи.
И на Учёном Совете меня спросили:
- А Вы почему не выдвигаетесь, если, как тут говорят, это важно для института? Может, всех наших докторов надо выдвигать?
Я ответил:
- Причины две. Во-первых, я к инженерным наукам отношение имею весьма опосредованное. Я геофизик, теоретик, специалист по математическому моделированию околоземной среды. А во-вторых, сама эта Академия у меня лично доверия не вызывает, очередная синекура, как мне кажется.
Возможно, я ошибаюсь и просто плохо информирован. Но и в таком случае - чего же лезть туда, о чём понятия никакого не имеешь. А посему я и при голосовании по всем кандидатурам воздержусь, ибо не знаю куда они выдвигаются, как же я могу судить - достойны они или нет.
Успенский обстоятельно сообщил о своей научно-инженерной биографии, но Слава Ляцкий его огорчил: 
- Михаил Владимирович, я Вас уважаю и ценю Ваши работы, но Вы докторскую только защитили, и я считаю, что Вы не самый сильный специалист в нашем институте, - не назвав, правда, кого он считает самым сильным.
Терещенко на Совете не было, его кто-то представлял, вопросов не задавали.
Пивоваров же отмочил номер. Он выдвигался по специальности «экология» и начал было рассказывать, какой он крупный эколог (Крымскую АЭС запретил), а потом вдруг заявил:
- Впрочем, я снимаю свою кандидатуру. Это я по запарке в это дело ввязался (сунулся в затею). Сам не знаю зачем. Втянули меня. Ни к чему это.
Непосредственность его временами восхитительна. По запарке, так по запарке. При тайном голосовании ни Успенский, ни Терещенко требуемого количества голосов не набрали. (Успенский, правда, потом инженерным член-корром все же стал, его в Архангельске выдвинули и провели.)
Думаю, что Пивоваров в последний момент сообразил - зачем себе здесь вслепую рейтингование устраивать, почувствовал, наверное, что прокатят.
По второму и третьему вопросам докладчиком в повестке дня стоял Пивоваров. Он напористо заявил, что решительно намерен положить конец совместительству на руководящих должностях в институте и малых предприятиях при институте (учрежденных институтом, как он уточнил), которые он назвал коммерческими структурами.
Как пример такого подхода он назвал освобождение Ейбога от должности замдиректора по общим вопросам (хотя пример был некорректным, поскольку «Техком» не учреждался институтом, а являлся просто частной лавочкой Ейбога), и дал понять, что на очереди МП «Тулома», возглавляемое Терещенко, и «МИНВО» Волкова (начальника Лопарской).
Ясно было, что главный огород, куда камни брошены, это Терещенко, который на Совете отсутствовал, а без него и обсуждать-то по «Туломе» было нечего. Волкова тоже не было, но и МИНВО не учреждалось институтом. Был, правда, Ройзен - помощник Иванова по общим вопросам, но его «Азеф» Пивоваров не упоминал и совместительство Ройзена его, похоже, вполне устраивало.
Так народ ничего и не понял - что будет-то? Что от него, т.е. от Совета хотят, и что Пивоваров намерен делать, в частности, с Терещенко?
По третьему вопросу похожая картина. Пивоваров объявляет, что решительно намерен покончить с институтскими долгостроями - приемным пунктом некогерентного рассеяния (Терещенко), авроральным радаром (Успенский, Тимофеев), ионозондом «Базис» (Перцовский).
Но Терещенко и Перцовского нет, к тому же неясно почему «Базис» отнесен к долгостроям, он работает, хотя и не в окончательном варианте.
Успенский от аврорального радара отмежевался, хотя, по моему глубокому убеждению, это его и Пивоварова вина, что радар брошен недоделанным, что ушел Смышляев из-за амбиций Успенского.
Какие-то соображения по радару есть у Тимофеева, но сам Тимофеев куда-то делся, послали искать, нашли в библиотеке, откуда он явился и набросился вдруг на меня - почему это в институте JGR-ов нету за последний год, валюту получаем от постояльцев, а  журналов нет.
Я ему ответил, что сейчас не этот вопрос обсуждается, а судьба аврорального радара. Тимофеева же понесло и он не мог остановиться, чем разъярил Пивоварова, и он прогнал со сцены Тимофеева, закрыв тем самым дискуссию по долгостроям.
Обсудим, мол, это сначала на СУСах. Так, а какого хрена всё это на сегодняшний Совет выносилось? Чтобы выслушать декларации Пивоварова о его решительных намерениях? Покончить - это как? Закрыть, демонтировать, или что?
- Потом обсудим.
И абсолютно никаких практических выводов после деклараций не последовало. Все совместители и долгострои остались на своих местах и в том же состоянии, как и до этого Учёного Совета.
Шуганул волну Пивоваров и успокоился, на другие “проблемы”, видать, переключился. Стоило ли народ ради этого в Апатиты возить? Очень меня это баламутство возмутило.
Затем пошли СУСы по отчетам. О науке наконец-то заговорили.
У меня с Мингалёвым опять напряженность возникла. По настоятельной просьбе Ляцкого я передал Вите летом часть денег со своего направления, обговорив, что бы мне хотелось получить от них за это: сопоставление расчетов по нашей и их моделям с наблюдениями или эмпирической моделью для одной и той же геофизической ситуации, лучше всего одной и той же конкретной даты. Витя согласился, деньги взял, и у него на теме народ зарплату получил выше, чем у нас с Власковым.
14 июля 1993 г.
А результат ... - никакого. Сунул мне три листочка, которые я даже в отчет не стал вставлять. Три картинки представил из своих старых результатов, которые я уже не раз видел, и сопоставляет их с данными, которые мы обговорили, полученными совсем для других условий. Согласия, конечно, нет, но ведь и условия разные, “объяснил” расхождения Витя, а новые расчеты не удалось, мол, провести, поскольку надо теперь за аренду машинного времени в КНЦ платить, а на персоналку они свою модель не перенесли.
Ладно, хрен с ним, я промолчал, Ляцкому только пожаловался - вот, по твоему ходатайству отдал деньги Мингалёву и впустую. Слава сказал, что всё равно я правильно сделал, что Мингалёву деньги дал. Ну, ладно. Однако Витя и по своей теме отчет халявный представил - тоже старые результаты, из расчётов даже не прошлого года, и не позапрошлого, да плюс интерпретация ошибочная.
Тут я не удержался и на СУСе высказал если не всё, что я про Мингалевский отчет думаю, то, по крайней мере, интерпретацию раскритиковал. Витя, правда, не очень-то и защищал её.
Забавно, что Юра Мальцев поначалу оценил работу Мингалева как вполне приемлемую, потом согласился с моими замечаниями и понизил свою оценку, но сразу низко оценил отчёт по теме Ляцкого (на мой взгляд, явно предвзято), учителя своего бывшего, которому не мог простить, что тот ему тему не дал по своему научному направлению.
Слава обижался и считал, что Юра на этой почве просто свихнулся, зря он его в свое время так превозносил: Мальцев - гений, он и в самом деле в это уверовал, а теперь вместо благодарности, грязью поливает.
- Ну, уж грязью! - не соглашался я. - Юра, конечно, язва, но злобности в нем никакой; ты, Слава, преувеличиваешь.
Юру я тем не менее просил быть помягче по отношению к Славе, не обижать его зазря (как Слава просил меня не обижать Мингалева).
Итоги экспертных оценок отчётов были подведены на Ученом Совете в Апатитах в начале декабря. Первое место заняла тема Косолапенко (“Спутниковые измерения интегрального электронного содержания в ионосфере”), одного из немногих неостепенённых руководителей тем, не замешанного ни в каких интригах, а по сему не имевшего недоброжелателей среди экспертов, что и обеспечило ему, по мнению многих, победу.
Наша с Власковым тема заняла 5-е место (из 25-ти), чем я был вполне удовлетворен, Пивоварова - 13-е (Ляцкого где-то в районе 9-го, Мингалева - 11-го, если не ошибаюсь - проверить), что явно его разочаровало, а посему он пришел к выводу: фигня - всё это экспертирование, что они там понимают, эти эксперты.

573

Письмо Антонины Дмитриевны от 15.11.92 г.

Здравствуйте наши дорогие дети, Шурочка и Саша!
Как вы поживаете? Как здоровье? Думаю, что навестили своих детей и родителей в Калининграде. Какие у вас от этой встречи впечатления? Встречаться очень хорошо, а расставаться тяжело.
Мои дорогие, я вам послала письмо и посылку 13 октября, получили ли? Хоть бы все было в порядке. Как у Ирины дела обстоят, как её и младенца здоровье? В общем, все хочется знать. Обо всем душа болит.
У нас всё по-старому. На участок не ездим. Снег засыпал землю, все дела прекратились.
Скоро снова сеять рассаду. Зима в этом году рано пришла. Но морозов нет: -2°-4°. Но вот топить начали только на праздники. Сильно мёрзли. А теперь не можем с папой вылечиться от кашля. Всю грудь откашляла. Правда, стало чуть полегче. Лечимся всеми домашними средствами.
Ждём всего лучшего. Жизнь тяжелая, дорогая. Продукты дорогие. Хлеб буханка 28 рублей. Пенсии на продукты пока хватает. Хорошо, что овощи свои. Хватит на зиму. Переживём, выдержим. Шурочка, пиши о своём здоровьи. Как Саша чувствует себя?
Пока, до свидания. Крепко целуем. Мама, папа. 15.11.92 г.

Одним из претендентов на сокращение в первую половину года был Слава Байдалов - председатель профкома ПГИ; на его лазерное зондирование атмосферы никто из руководителей направлений не выделил средств, не воспринимали его как ученого, а точнее, так просто бестолковым считали, несмотря на то, что два года назад он защитил, наконец, кандидатскую диссертацию. Прибор он свой знал, но и только. Геофизик никакой.
Слава это отношение к себе чувствовал и согласился возглавить профком в расчете укрепить своё положение в институте за счет поддержки “простого народа”, интересы которого он взялся защищать и поначалу очень рьяно. Подстрекаемый Терещенко (старшим) и Мельниченко - он повел было профком на войну с дирекцией, но когда ему Пивоваров выделил средства по “Арктике”, развернулся на 180°, “продался директору”, как заключили его бывшие соратники. После этого предательства Терещенко вообще вышел из профкома, поутих и Мельниченко.
И совсем уже другой характер носило заседание профкома по вопросу о наших с Пивоваровым квартирах, нежели в начале лета. Вопрос этот особенно волновал Пивоварова, я как-то спокойно к нему относился.
А суть была в статусе наших квартир, которые считались семейными общежитиями и не могли быть ни обменены, ни приватизированы, благодаря совершенно незаконному постановлению горисполкома, принятому незадолго до приезда Пивоварова в Мурманск. Так местные власти решили бороться с разбазариванием жилья: мол, приглашенные специалисты едут сюда за жильем, получают его, а потом меняют и смываются.
Наконец, в этом году постановление было отменено, но чтобы изменить статус квартир и выдать нормальные ордера, власти требовали ходатайств - от администраций и профкомов, чьими общежитиями числились эти квартиры. Вот тут-то наш профком летом и упёрся, отказываясь этот вопрос даже рассматривать. По слухам, доводы у них были такие (если это можно назвать доводами):
- Ага, как колдоговор подписывать, от них (Пивоварова и Намгаладзе) ничего не добьешься, теперь пусть они за нами побегают.
- Они эти квартиры тут же приватизируют, продадут и сбегут отсюда, и институт опять без жилья останется.
- Намгаладзе сам говорил, что профком не должен жильём заниматься, чего они теперь к нам обращаются?
Потом отпуска пошли, кворума не стало. Заболев осенью, Пивоваров несколько раз напоминал мне об этом деле, но у меня всё руки не доходили, да я и не видел тут срочности никакой.
Но тут вышло распоряжение главы Мурманской администрации Найдёнова и без нашего ходатайства отменяющее общежитский статус квартир, при этом предписывающее “распределить их вновь в соответствии с действующим законодательством”, а это значит по согласованию с профкомом.
Дирекция ПГИ и предложила профкому распределить квартиры тем, кто в них живет - Пивоварову, Намгаладзе и Качале, у которого квартира также считалась общежитием, т.е. в сущности подтвердить старое распределение.
Ну, казалось, какие могут быть иные варианты? Этих выселить, дать другим? Не принимать никакого решения? Но тут же вот распоряжение главы администрации города. И профком собрался обсуждать вопрос вместе с администрацией, которую представляли я, Боголюбов и Калитенков.
Обсуждали очень долго и с серьёзным видом, тщательно изучая по ходу обсуждения распоряжение, подписанное Найденовым. Никаких других вариантов, кроме предложенного дирекцией, не возникало. Мельниченко даже заявил, что тут и не может быть никаких других вариантов.
При голосовании по предложению дирекции, однако, когда до него (голосования) дошло, наконец, дело, он воздержался. И пояснил:
- А чтобы народ знал, что профком не идет единодушно на поводу у дирекции.
И потребовал, чтобы на голосование было поставлено его предложение - провести новое распределение, а старое отменить. Поставили. Проголосовали. Кроме Мельниченко - все против. Но и Мельниченко не за. Он воздержался. При голосовании по собственному предложению.
- Чтобы народ знал, что у нас автоматически предложения дирекции не проходят.
Вот такие артисты у нас в профкоме.

Не хуже, чем на Съезде народных депутатов, который тут как раз открылся (1 декабря, 7-ой по счету). На котором нардепы подрались, а Ельцин референдумом всех поначалу напугал, а кончил тем, что позорно сдал Гайдара к моему великому огорчению.
Совершенно напрасная уступка этим идиотам. А я тут в приватизацию поверил, начал ваучеры скупать, даже марки свои финские продал и пустил на это дело. Так он (ваучер) хорошо было в гору полез, а тут, конечно, падать начал.
Правда, Черномырдин показался после интервью с ним в самолете не таким уж жлобом, как поначалу, когда он обещал “рынок без базара и без обнищания народа”. Но Гайдара жалко, в кои-то веки могли умного премьера поиметь!

В середине декабря я ездил в Питер на конференцию по проблемам военной геофизики в ВИККИ имени Можайского. С Кореньковым в гости к Лариске Зеленковой с ночевкой ездили, спирт пили. В Сестрорецке дяде Вове с тётей Тамарой разъяснял, чем Хасбулатов (который им нравится, меньше, правда, чем Невзоров) хуже Ельцина, а Черномырдин - Гайдара, которого дядя Вова терпеть не мог “за толстую морду”.

19 декабря в Мурманске температура +4°, дождь, ветер южный, сильный, ночью настоящий шторм, крыша соседнего дома чем-то ужасно грохотала, в унитазе вода ходуном ходила - мой застроенный балкон проходил первое испытание и с честью его выдержал, если не считать выдранного ветром куска лизола, которым была заткнута щель в нижней части балкона.
31 декабря Митя приехал. Этим радостным событием и закончился 1992-й год.

Письмо Ирины от 7.12.92 г.

Здравствуйте, дорогие мамочка и папочка!
Спешу написать письмо, но, кажется, закончить его не успею. Времени совсем нет. Алёша хоть и стал поменьше кричать, и не так заходится, как в первые недели, всё равно приходится с ним заниматься, носить на руках. Не могу понять: или же он привык к рукам, или всё-таки его что-то беспокоит.
Один лежит недолго - минут 5-10, потом начинает кряхтеть и орать. Орет, если соску потеряет, если чуть-чуть будет мокрый. Не любит лежать спеленутым, всё стремится высвободить руки. Из пелёнок вылезает. А руки ещё бесконтрольные, вот он себе лицо и мнет, а если спит, то будит сам себя. На животе хорошо поднимает головку, лучше, чем Миша в его возрасте. И замолкает. В лицо начинает улыбаться, пробует "агукать", на игрушке фиксирует взгляд и пытается прослеживать.
Кожа на тельце стала лучше, опрелости прошли, и пальчик зажил. Ладошки облезали, но теперь все в порядке. Пупочек обрабатывала марганцовкой, и он быстро зажил. А вот личико очень плохое. Постоянно вскакивают прыщички, начался диатез, корочки появляются на бровках и кожица воспаляется. Был небольшой насморк, но с ним справились.
Молока совсем нет. Сцеживаю с двух грудей от 15 до 30 мл. Даю кефир и биолакт. А диатез, видимо, на "Малютку", а, может быть, и на коровье молоко. А заменить нечем.
Были в поликлинике. Ходили вместе с Мишей. Опять я перепутала часы приема. Приехали в 14.00, а прием в 15.00. Пришлось возвращаться, кормить Алешу и выезжать снова. Прибавили 1.300 г. и вырос на 4 см (5.000 г. и 57 см). Вот только последние 4 ночи не кормлю его в 3 часа. Но бывает и покричит, и погуляет часа полтора.
На улицу выезжаем только по выходным. Одной мне коляску тяжело спускать и поднимать.
Погода переменчивая. Вот сейчас солнышко, а вчера был туман и сыро.
Лебле вчера с мальчишками ездил за налимами, но ничего не поймали. Аня готовится к экзамену. Они к нам раза два все вместе ненадолго заходили.
Была два раза и тетя Галя. Принесла Яшкины школьные брюки, а из своих Михаилу перешила для дома.
В обсерватории, говорит, ИЗМИРАН планирует сокращение, и намного. Настроение у неё подавленное. Вчера встретились с Кореньковым, но тот пока был не в курсе.
Дед не звонит и не показывается, хотя обещал заходить.
По магазинам ходит Иван - в основном, днём, в перерыве. Мишу посылаю за хлебом. Вчера с машины купили капусты по 30 рублей. Попытаюсь ещё засолить. Ведь одну банку мы уже съели.
Готовить успеваю, кое-что постирать - и всё. В квартире почти всё время развал. В Мишиной комнате постоянно игрушки разбросаны. Пока не прикрикнешь, ничего не сделает. К Алёше подходит, когда он плачет, трясет ему погремушкой.
В прошедшую пятницу заходил после школы Лопатин. Мама, это хуже, чем с Вовой! Они носились по квартире, и всё перевернули вверх дном. Гулять Миша сейчас не ходит. Пока пообедаем, пока он уроки сделает - уже темнеет. В активе уже много “пятерок”, но нахватал и “четверок”, и даже две “тройки”. Стал сам читать. Ваня ему принес “Красных дьяволят”. Но надолго не хватает. Записался в библиотеку, принес какие-то книжки. Тоже читает.
На Ванин день рождения пришли Карповы, без Коли. Коля потом 28.11 был. Я сделала курицу, открыла банку с салатом, огурцы, капусту. Напекла творожного печенья. Получился стол неплохой. А родители принесли торт. Подарили трёхлитровый термос. Куда его?!
Зинаида Ивановна заезжала как-то и на воскресенье. Но, в основном, мы справляемся одни. Одни проблемы уходят, встают новые. Теперь переживаю за кожу. Вообще, я до конца ещё не успокоилась, иногда срываюсь до слёз.
Ещё с отоплением и горячей водой плохо. По два дня не бывает. Хорошо еще, что на улице +4°+10°. Зимой и не пахнет - и слава Богу!
Жанна звонила. Ване уже пять месяцев. Всё кормит, и молоко вроде бы без стафилококка по анализам. Аня у них переболела пневмонией. Квартиру не дают. Тётя Люда, да и все они устают, измучены теснотой.
Цены у нас опять выросли. Питаемся запасами, Мише штаны так и не купили. Встретила свою знакомую из детского отдела. Говорит, что наша трикотажная фабрика практически встала из-за дороговизны сырья. С детскими товарами вообще проблема. А Миша такой разгильдяй. Носки горят, коленки у штанов тоже. И из школы приходит весь грязный. Вчера с рыбалки тоже пришел весь испачканный. Заставили мыть сапоги. Так было вою на всю квартиру.
Чувствую себя нормально. Стала побольше спать, но днём не удается. Спешишь что-то сделать, убрать, приготовить поесть. Опять поставила пломбу на передний зуб, а на 9.12 записалась к ортодонту.
С Алёшей на руках удалось прочесть “Окаянные дни”. Впечатление не тягостное, но тяжёлое. Откровений для меня нет. Это как, если бы тяжело больному, знающему о своем недуге, стали рассказывать подробно о тонкостях его страданий. Проводишь аналогии с сегодняшним днем. Что же дальше-то будет? Теперь пугают бешеными ценами на медикаменты. Коробка тавегила - 500 руб., бутылка Альмагеля - 400...
Мамочка, напиши письмо нам. Как Митя в Москве? Вот, пожалуй, и все. У меня, конечно, так подробно и литературно, как у Мити, не получается. Стараюсь просто описывать события. Крепко обнимаю, целую. Ирина, Ваня, Миша.
7.12.92г.

P.S. Опекунов прислал письмо и фотографии. К сожалению, фотографии неудачные. Передает привет вам, точнее, Мите и папе. А письмо адресовано нам и маме.


Письмо Мити от 15.12.92 г.

Здравствуйте, мои дорогие мама и папа!
С тех пор, как съездил в Калининград, ни разу не смог отправить вам весть о себе, никак не мог найти времени, да и по телефону с папой каждую неделю разговариваю. Но обо всём по телефону не расскажешь, и поэтому решил, пока есть время, рассказать, как прошли 1,5 месяца моей жизни в Москве.
Сейчас для меня наступила очень напряженная пора. До конца декабря осталось две недели, а мне надо за это время сделать зачётную работу по химии (количественное определение железа и кальция в шлаке), оцениваемую в 55 баллов, и сдать хотя бы один из экзаменов (скорее всего - математику). Так что надо будет учить, учить и еще раз учить.
А до сих пор темп моей жизни был довольно вялый. В учебе особого напряжения не требовалось, а других забот пока не очень много. Для меня достаточно неожиданным показалось мое положение в рейтинге по химии: 2-е вслед за Колей Шевченко (отстаю на 0,5 балла) - такое ощущение, что остальные совсем учиться перестали.
По остальным предметам положение в целом нормальное, за исключением, к моему большому огорчению, мат. анализа, где пока ещё не ясно, каким образом я получу зачет (поскольку на прошлой недели наш преподаватель без предварительного объявления назначил контрольную, которую я не написал, так как к ней не готовился). Так что во Владимире (откуда я и пишу) пришлось большую часть времени уделить математике. Сейчас чувствую себя более-менее уверенно. Надеюсь все-таки, что зачет получу вовремя.
На физкультуре по-прежнему играем в регби. В последнее время мне даже стало нравиться играть в эту костоломную игру, поскольку я почувствовал, что могу решить один результат игры, что, учитывая мои физические данные, могло показаться бы странным, однако у нас в регби всё решает скорость, а не физическая мощь, и лучший игрок у нас как раз моей комплекции.
Кроме того, по субботам мы (человека 3 с ОФП) играем с баскетболистами в мини-футбол в гандбольном зале, что доставляет мне огромное удовольствие.
И еще о футболе: после отличной игры, которую показали наши клубы во втором круге кубков, декабрьские игры ЦСКА и “Динамо” показали, что победы над “Барселоной” и “Торино” были в большой степени случайными. Наверняка, сказались и усталость после чемпионата, и отсутствие хорошей игровой практики, и неровный режим, однако я ожидал более интересной игры от ЦСКА и “Динамо”.
ЦСКА в двух матчах создал три, максимум четыре, голевых момента и на большее его не хватило. “Динамо” в Лиссабоне нанесло всего четыре удара по воротам против 22 “Бенефики”. Нас просто задавили, перебегали (это особенно проявилось в матче с “Брюгге”), а мы не сумели противопоставить этому ровным счетом ничего.
В общем, жалкое это было зрелище, тем более на фоне такой великолепной игры, которую показали Ван Бастен и “Милан” в матчах с “Гётеборгом” и “Эйндховеном”. Да и сегодняшний матч (“Сан Паулу” - “Барселона“ за межконтинентальный кубок) с его великолепными голами произвёл на меня большое впечатление. Бразильцы ещё раз показали миру, что они не разучились играть в красивый футбол.
Теперь немного обо всем остальном. На прошлой недели Коля Зенин наконец-то переехал в 407-ю комнату, и мы остались вдвоём с Колей Шевченко. Сразу же почувствовалась нехватка многих хозяйственных вещей, поскольку то, что у нас было, на 80 % принадлежало Зенину. Так что предстоят большие хозяйственные траты (сковородка, тарелки (впрочем, мы уже купили 4 штуки за 300 рублей, правда, детские), кастрюли и многое другое).
Чувствуется и изношенность моей одежды, по-видимому, придётся существенно обновить гардероб. А с финансами не густо, впрочем, до Нового года хватит, ещё и останется немного. Стипендию получил 10-го, нынче она 2200 рублей. Затраты на еду составляют около 120р/день (может быть, немного больше), при этом завтрак (около 11-12 час.) в столовой (и обед тоже), а ужин - дома (около 22 час.).
Режим дня у нас, к сожалению, дикий: почти всегда ложимся около 2-х, встаем около 10-ти (1-я пара - 2 раза в неделю). До недавних пор частенько удавалось сходить в кино, то есть в видеосалон - либо у нас в корпусе (бесплатно), либо в ФДС-6. В основном - ерунда всякая, боевики или фантастика.
Из классических фильмов смотрел в ГЗ “Огни большого города” с Чаплиным - великий, конечно, актер. Удовольствие получил огромное.
С Мешковым встречаюсь пореже, он по-прежнему ходит на любое спортивное событие, проходящее в Москве. На этой неделе, наверное, потянет на хоккей - приз “Известий”. Наверное, соглашусь выкроить немного времени, всё-таки ни разу ещё не был на большом хоккее.
Недели три назад, проходя по коридору на химфаке, натолкнулся на Лёшу Чеснокова - того самого, с кем я ездил на все олимпиады и в Вильнюс, и которого я не видел больше двух лет. Оказалось, что он поступил в Высший химический колледж, и часть занятий (а именно неорганическая химия) у них проходит на химфаке.
Учиться, он говорит, очень тяжело, интенсивность занятий - сумасшедшая (в 2-3 раза выше, чем у нас была), и он еле укладывается в этот темп, свободного времени у него нет совсем. Очень ещё неудобно и то, что места проведения занятий разбросаны по Москве и очень удалены от общежития (на метро “Планерная”). В общем, не завидую я ему, хотя перспективы у него, может быть, и лучше, чем у меня, но это ещё не очень определенно.
Ну вот, пожалуй, и все на сегодня. Привет от бабули с дедом Николаем. Целую. Ваш Митя.
13.12.1992 г. Владимир.

Письмо Лии Силячевской от 16.12.92 г.

Сашенька, дорогая, здравствуй.
Решила напомнить о себе маленькой весточкой.
Мы с Аней вот уже больше года живем вдвоём. Мама умерла 21 октября 1991 г. (Я посылала тебе открытку, не знаю получила ли ты ее). Мама не дожила до 91 года 9 дней. Прошло уже вроде много времени, а я всё не могу успокоиться.
Да и вообще, покоя от такой жизни нет, и, наверное, уже не будет. На работе сказали, что денег на повышение зарплаты нет, будут платить за фактически отработанное время, т.е. будем сидеть на мизерных окладах и работать 2-3 дня в неделю. Мне до пенсии осталось меньше года, так что такая система оплаты не в мою пользу.
С Аней много хлопот, она до сих пор не нашла своё место в жизни. После школы пошла работать. Через год поступила в МИРЭЛ (Московский институт радиотехники и электроники). Я была против, так как знаю, как там тяжело учиться и что такое женщина с техническим образованием. Она меня и слушать не хотела. В результате проучилась один семестр и бросила.
Пошла работать в коммерческую комиссионку, проработала два месяца и пришлось уйти, так как сложилась ужасная обстановка для нее.
Решила восстанавливаться в институт. С большим трудом оформили академотпуск. Пошла учиться со второго семестра, снова на 1 курс. А весеннюю сессию даже не пошла сдавать, всё ей там не по душе. Как раз начались материальные трудности (цены взлетели, а зарплату не платили 3 месяца). Мы даже особенно и не расстроились, так как мне её все равно не вытянуть в течение пяти лет.
Окончила курсы машинисток. Потом ей предложили работать бухгалтером в МП, которое создали ее ровесники. Дали денег на курсы бухгалтеров. Но ничего у них не получилось и всё распалось, денег ей почти не платили.
Нервы у неё и у меня совсем сдали: специальности нет, время уходит, жить на мою зарплату невозможно. Помогла одна моя приятельница - устроила ее в Ливийскую авиакомпанию. Работает там без паспорта, трудовой, контракта, никакой социальной защиты. Но все-таки какая-то материальная поддержка. Может, за это время как-то определится, освоит хоть какую-то специальность.
Я ужасно вымоталась, на нервной почве началась у меня противная болячка (псориаз). И вообще, выгляжу старухой, похудела на 8 кг, стала курить. Не знаю, надолго ли меня хватит.
Как ваши дела? Саше, наверное, очень непросто, ведь на нем целый институт. Хорошо, что хоть дети ваши стоят на ногах, и есть цель в этой жизни.
Сашенька, напиши хоть коротенькое письмо о себе, о детях, о наших общих знакомых. Шашмуратов был у меня года 2-3 назад. Саша, если будешь в Москве, обязательно заезжай, буду очень рада. У меня пока есть дома московский телефон 334-06-16 (переключается с работы на квартиру в 18 часов до 8 утра и в субботу, воскресенье). Так что звони. Из Москвы до нашего микрорайона ходит автобус от м. Теплый Стан (экспресс), но ходит редко - два-три раза в час.
До свиданья. Целуем, Лия, Аня.
Большой привет Саше.
16.12.92 г.

Поздравительная открытка Ирины от 20.12.92 г.

Дорогие мамочка, папочка и Митя!
Поздравляем с Новым годом! Желаем уверенности в будущем, твердости в намерениях, оптимизма, здоровья и удачи!
У нас всё по-прежнему. Алексея не спустить с рук. Если молча лежит 15 минут - это достижение. Пришлось пока не давать кефир с биолаксом - уж очень много стал срыгивать. В понедельник всё-таки решила показать его Галине Моисеевне и сделать УЗИ мозга.
Михаил доставляет много хлопот и постоянно расстраивает. Дед так ни разу и не зашел. Я весь день кручусь, и времени совсем нет.
Целуем вас Ирина, Иван.

Приписка Миши:
Поздравляю с Новым годом. Я тебе хотел послать письмо. Я Миша люблю тебя, поздравляю с днём Нового года. У меня много пятёрок.
Миша.

Письмо Галины Якимовой от 30.12.92 г.

Сашуля, здравствуй!
Большое спасибо тебе за поздравление, пожелания, напоминание и фотокарточки. От них так повеяло добрыми, старыми временами, когда мы были вместе, выползали на природу, радовались пустякам и не замечали, что счастливы.
Этот конец этого високосного года для меня был необычайно тяжелым из-за почти полного отсутствия средств. Я впала почти в отчаяние от безвыходности. Народ выходит из положения с помощью польского рынка, старых запасов, а у меня ни того, ни другого.
И вот соседка Шагимуратовых дала мне адрес частного предприятия, где дают пряжу на неделю - две недели. Нужно связать изделие, чтобы оно соответствовало современному направлению моды и продалось на рынке. Представляешь, для меня задача?!
И я отправилась. Для начала мне дали 900 грамм х/б ниток и сказали - дерзайте, только недолго. Две недели я путала эти нитки, каждую деталь делала практически по два раза, извелась морально и физически. Вчера отнесла. Приемщица одобрила, выдала 800 рублей. Вот так, за полмесяца нервотрепки. Сегодня я их уже истратила на кусок масла и пакетик мармелада.
Ирина Колодкина передала с оказией еловых веточек, так что в комнате пахнет Новым годом. Сдавши изделие, я получила такое облегчение, как после труднейшего экзамена, и теперь с энтузиазмом начала мыть и чистить свое жилище, причем получаю от этой работы удовольствие. Страшно рада, что могу чем-нибудь заняться для себя. Нужно сшить брюки, так как старые протерлись до дыр. Нужно довязать джемпер, начатый еще где-то ранней осенью.
Читаю дневники Л. Толстого. Но, страдая от безденежья, никак не могу принять его позицию. Хотя, если довести до конца его рассуждения о добре... Но наша жизнь в корне отличается от тогдашней. Очень жаль, если придется теперь “доживать”. По гороскопу мне “собаке” в год “петуха” продолжать страдать. Наверное, я к этому положению должна привыкнуть и, по Толстому, радоваться препятствиям.
Очень рада за Митю, что у него всё нормально, идет хорошая студенческая жизнь. Сашуля, поздравляю тебя с Новым годом. Пусть он станет началом перемен в лучшую сторону. Привет Саше, Мите. Целую. Галя.


Открытка Майечки Бирюковой к Новому 1993-му году

Дорогие Сашенька и Саша. Здравствуйте.
Поздравляем вас с наступающим Новым годом. Желаем вам здоровья, радостей и свершения всех надежд. Два дня назад звонила Иринка. Ребёнок очень беспокойный, все признаки черепной травмы от стремительных родов. Гена подробно рассказал ей о лечении и питании. Бедная Иринка, трудно будет ей.
Анечка, как солнышко освещает наш дом, но я очень устаю, видимо, сделаем перерыв, ведь уже второй месяц. Поклон вам от Гены. Целуем. Майя, Гена, Аня.

Новогодняя открытка Вовы Ярцева

Поздравляю сестричку и Сашу с Новым годом!
Желаем крепкого здоровья, радости, успехов в науке и осеннего многогрибья! А также снижения цен и роста зарплаты!
Целуем, Володя, Тамара, Антон.
(продолжение следует)