Переписка

1.
   
   Они были молоды.
   Она была красивой и веселой. Он - сумасшедший и курил.
   Впрочем, почему собственно "курил"?
   Он и сейчас курит. Глядит в ночное небо с балкона и смалит очередную сигарету. Кидает окурки с балкона, не заботясь о том, что соседи снизу вывесили сушиться белье.
   Крайне отвратительный тип, думает он.
   Небритый и злой.
   А толстая соседка снизу кричит ему:
   - Эй, пошел на хрен отсюда! Не видишь - белье?
   Белье колышется на ветру, оно похоже на белых призраков, и он думает, что ему не нравятся привидения. Никогда не нравились. Он подносит зажигалку к очередной сигарете, тянет дым в легкие, которые, кажется, превратились в склад для никотина. Ему уже больно курить, но еще больнее остановиться.
   К делу подключается муж соседки - дородный мужик в белой застиранной майке и семейных трусах.
   Он кричит:
   - Лешка, ты ж нормальный парень? Что творишь? Белье же пожжешь!
   Им так жалко белье, а ему - Лешке - жалко себя. Он упивается жалостью к себе, наслаждается этим прекрасным чувством, подпитывает его никотином, а потом выпускает наружу в виде дымных колечек.
   Эгоист, каких еще поискать, думает Леша и улыбается.
   Любит только себя в этом мире.
   На балкон выходит его жена, разбуженная шумом и шепчет:
   - Лешка, пошли... ну что ты делаешь...
   Колечки уплывают к звездам, растворяются в ночной синеве и ему кажется, что это очень красиво.
   - Завтра рано вставать, - говорит его жена.
   - Я курю, - отвечает Лешка, и парню кажется, что одна, самая маленькая и красивая звездочка, подмигивает ему.
   Сумасшедший, думает он.
   Выкидывает бычок.
   И уходит спать.
   Со своей женой-звездочкой - той, что успел поймать несколько лет назад.
   Хотя на самом деле ему кажется, что на небе звезд нет.
   И в жизни тоже.
   Декорация, думает он.
   
   2.
   
   В это время она лежит на диване и смотрит телевизор.
   А, может, не в это время.
   Может, с того момента, когда повернутый на курении Лешка стоял на балконе, прошло уже много времени.
   Месяца три, например.
   На экране участники нового шоу льют друг на дружку прогорклый соус из больших эмалированных тазиков и бегают по студии. Им весело. Все радуются.
   И она говорит мужу:
   - Эй, Вадик, прикинь, какие идиоты.
   Муж молчит, потому что он занят. Он говорит по телефону.
   - Покупай, - говорит он. - Две партии.
   - Вадик! - кричит она. - Бросай трубку, иди сюда! Обхохочешься!
   - И три ящика батончиков, - говорит он и смотрит на жену. Пытается положить трубку, но из динамика слышен зычный голос. Вадик снова подносит трубку к уху.
   - Эй, ты бы на морду ведущего посмотрел, Вадик!..
   - Не два, а три! Не понял что ли? Три ящика! Чего, Света? - Это к жене.
   - Проехали. Что на ужин хочешь?
   - Две партии чипсов. Немецких. Этих, как их... и два ящика батончиков...
   - Не многовато ли?
   - Да две! Черт возьми, ровно две! Чего, Света?
   - Я говорю, они пропавшим соусом друг друга поливают!
   - Нет, польские не бери. Нас санэпидемстанция за горло возьмет. Я буду яичницу. С луком. Это не тебе, Федя...
   Света переворачивается на диване и с любопытством смотрит на мужа. Ей весело, и она улыбается.
   Многие люди не умеют улыбаться. Они долгое время учатся, но все равно у них это выходит очень неестественно.
   А Света умеет. И ей нравится это делать.
   Вадик смотрит жене в глаза и спрашивает:
   - При чем тут соус? Это не тебе, Федя... какие на хрен два ящика соуса, Федя? Ты меня вообще слушаешь или нет? Я же сказал - три! Три ящика прогорклого соуса!
   Она легко и грациозно вскакивает с дивана, подбегает к мужу и чмокает его в щеку. Вадик обнимает ее за талию и говорит в трубку:
   - Федя, ты меня убиваешь. Зачем я тебя на работу взял? Какой к чертовой бабушке соус?
   У мужа как и у любого нормального человека две руки. Та, что сжимает трубку - напряжена так, что побелели костяшки пальцев. Та, что обвивает ее талию, делает это без охоты.
   Светка вздыхает - ей хочется, чтобы было наоборот.
   - Сдави меня как телефонную трубку, - говорит Света.
   А потом она говорит:
   - Представь, что мое ухо - это микрофон. Представь что моя грудь - твоя трубка.
   - Три метровых ящика с... Что?
   Света качает головой:
   - Нет, не представляй. А то у меня синяки останутся.
   Она вырывается из объятий Вадика и спешит в комнату для гостей. Здесь есть вторая телефонная линия, новый компьютер и интернет. Она хочет проверить почту.
   Ведь всегда интересно проверять почту, когда знаешь, что тебе кто-то пишет.
   
   3.
   
   У нее насмешливые глаза и стройная фигура.
   Это в общих чертах.
   Нюансы проявятся позднее.
   Они сидят вдвоем на скамейке и между ними клетка с птичкой внутри. Канарейка заливисто поет и прыгает с жердочки на жердочку. Ей вроде как весело.
   Глупая птица, думает Леша.
   - Красивая у вас канарейка, - говорит он, прикуривая очередную сигарету. Леша не смотрит на соседку, а Света не глядит на него. Это похоже на игру в гляделки. Только наоборот.
   - Мужу в подарок, - говорит она и улыбается. Может, Леше, а может, и своим мыслям. - Он давно хотел... птицу.
   - В клетке? - спрашивает Леша, выбрасывает бычок и достает пачку. Выуживает новую бумажку, с завернутой в нее порцией никотина.
   - У вас носки разноцветные, - говорит Света.
   Идиот, думает он.
   Смотрит вниз.
   - Да, точно.
   - Просто они у меня разбросаны по всей комнате, - говорит он.
   Света приподнимает левую бровь.
   - Я - творческая натура, - хвастается Леша и выплевывает очередной окурок.
   Фигня, думает он.
   Размышляет какой бы меткой фразой сразить девушку-соседку наповал.
   - Может, пойдем выпьем пива? - говорит он.
   Она смотрит на него, а он - на нее и начинают проявляться нюансы.
   Маленькая родинка на щеке. Короткая стрижка. Легкий оранжевый свитерок. Обтягивающие джинсы.
   Носик с горбинкой.
   Красивая, думает Леша.
   Отвернись, приказывает он самому себе.
   Ты женат, шепчет идиотское подсознание.
   - Я замужем вообще-то, - говорит Света.
   - На набережной нужно пить пиво, - говорит Леша и разглядывает темные воды реки за бортиком.
   Воды укрыты толстым одеялом, состоящим из окурков, использованных презервативов, сгнивших ромашек, пустых пачек из-под сигарет, пластиковых стаканчиков, пустых бутылок и прочего дерьма.
   - Я замужем, - повторяет Света и тоже смотрит на реку.
   Он думает, что возможно его последняя звезда утонула где-то в этих грязных водах.
   Она думает, что птичку наверняка хорошо кормили в зоомагазине. И глупая канарейка может потерпеть еще часок-другой.
   Если что.
   - Я тоже женат, - говорит Алеша, выкидывает очередной окурок. Достает из пачки следующую жертву. Жертва завернута в белую бумагу. Жертва сейчас сгорит в его легких.
   Что за идиотские мысли, думает Леша.
   И улыбается.
   Хоть улыбаться умеет, думает Света.
   - Пойдем, - решает она.
   - Давай на ты, - говорит он.
   
   4.
   
   Forward.
   Перематываем вперед, примерно на три месяца.
   И снова Светин муж беседует по телефону о закупках соуса.
   А она сидит за компьютером в соседней комнате.
   Прошло три месяца, птичка выросла и ленится петь. Она сидит в углу клетки и пищит что-то невразумительное. Иногда клюет зернышки.
   Иногда не клюет.
   А к Свете протягивает щупальца всемирная паутина.
   Это как наркотик.
   С каждым разом тебе нужно все больше информации.
   С каждым разом тебе нужно все больше общения.
   С каждым разом ты хочешь получать все больше писем.
   Впрочем, и это скоро наскучит.
   На этот раз на электронный почтовый ящик Светланы приходит сразу пять писем.
   Первое письмо озаглавлено: "Понедельник".
   И она читает его.
   
   "Привет, Света!
   Сегодня понедельник, и я хочу сказать, как здорово, что в моей жизни появилась ты..."
   
   Слова смешные до безобразия, но Света почему-то не смеется. Она с опаской поглядывает на дверь - не появится ли Вадик. Но Вадик не появляется, вместо него в комнату заходит толстый персидский кот Жан. В него летит тапок, и кот уходит. Он не обижается - он знает, что отомстит.
   Его время придет.
   А пока идет есть свой "Вискас".
   Света читает письмо.
   
   "Завтра операция, поэтому я прислал тебе сразу пять писем. Потому что у меня не будет доступа в Интернет, и я не смогу присылать тебе письма каждый день. Как раньше.
   Именно, поэтому я прислал тебе их ровно пять - на то время, пока я буду в больнице, ты сможешь их читать каждый день.
   Письмо для понедельника.
   Письмо для вторника.
   Письмо для среды.
   И так далее..."
   
   Пожалуй, это самое грустное, что есть в письме.
   Остальное - такие банальности, что можно здорово посмеяться. Можно даже распечатать текст и показать мужу, чтобы посмеяться вместе.
   Но Света только лишь улыбается.
   Иногда хмурится.
   Иногда приподнимает левую бровь.
   Но в общем воспринимает письмо серьезно.
   Интересно, почему?
   
   5.
   
   В этот день на Набережной холодно. Пустые банки из-под пива катятся по мостовой и падают в реку. Это словно Великий Исход Банок - они катятся одна за одной и плюхаются в воду. Некоторые, впрочем, застревают.
   Леша наблюдает за банками и курит сигарету.
   - Ты слишком много куришь, - тихо говорит Света.
   Они сидят за пластмассовым столиком в единственной кафешке под открытым небом. Летом таких кафешек было много, а теперь осталась одна. Скоро зима.
   Холодно, а еще холоднее становится от пива, но они продолжают сидеть друг напротив дружки.
   Продолжают пить пиво.
   Молчать или говорить о пустяках.
   Это их третья встреча.
   Идиотизм, думает Леша.
   Она очень красивая и веселая, думает он.
   Чертовы банки, думает он и хмурится.
   - Тебе плохо? - спрашивает Света.
   Леша поворачивается к ней и как чумной смотрит на бутылку из-под пива. Бутылка блестит, и ему вдруг кажется, что последняя звезда именно в этой бутылке. В той, что стоит рядом со Светой.
   - Сигареты успокаивают нервы, - говорит он и смотрит на сигарету. Она почти погасла.
   И нервы почему-то не успокаивает.
   Леша выбрасывает ее.
   - На выходные мы уезжаем с Вадиком в Таганрог, - говорит Света и подносит бутылку к губам.
   Добавляет:
   - Вадик - это мой муж. Если что.
   Леша не слушает. Он отмечает нюансы.
   Красивые белые зубки.
   Маленькие золотые сережки.
   Уши, почти правильной круглой формы.
   - Мне хорошо, - говорит Леша.
   - Я буду писать тебе, - говорит он. - Каждый день. О всяком.
   - Я буду ждать, - шепчет Света.
   
   6.
   
   Forward.
   Перематываем снова вперед. Но уже не на три месяца вперед.
   Скорее на два. Может быть, даже меньше.
   
   "Привет, Света!
   Сегодня вторник, и операция,наверное, уже позади. Немножко больно, ну да это фигня. И не в таких переделках бывали...
   Фигня, короче...
   Главное, что я тебя..."
   
   А потом идут сплошные банальности. И, кажется, еще чуть-чуть и даже птичка в клетке лопнет от смеха. Даже мстительный кот Жан перевернется на спину и будет хохотать и отфыркиваться. Звери знают: бывает только секс. Все остальное придумали люди.
   Но звери не умеют читать.
   Поэтому им не смешно.
   Непонятно, почему не смешно Свете.
   Ведь она веселая девчонка.
   
   7.
   
   Они целуются.
   Он узнает новые нюансы.
   Остренький язычок.
   Вкусная помада.
   Горячие руки.
   Бездонные голубые глаза.
   К крайней левой ресничке прилипла соринка.
   Света и Леша обнимаются, и они счастливы. Вокруг на всей Набережной никого нет, и они счастливы.
   Да кому это интересно, скажете вы, - разве мало женатых людей, которые изменяют супругам?
   И вы будете абсолютно правы.
   Фигня, короче.
   
   8.
   
   Леша снова стоит на балконе и смотрит в ночное небо. Он занимается делом, которое его убивает - курит.
   Он занимается делом, которое не имеет смысла.
   Ищет на небе звезду - та, что подмигнула ему месяц назад.
   Окурки летят вниз, и уже не выдерживает муж соседки - дородный мужик в майке и семейных трусах.
   - Спускайся сюда, маленький засранец, говнюк хренов! Спускайся, и я тебе так двину, что мало не покажется.
   Леша кривится - он не любит, когда люди матерятся.
   Он выкидывает окурок, и сосед снизу орет благим матом - бычок угодил мужику на лысину.
   - Ах ты сука подлая! - кричит сосед.
   - Я нечаянно, - извиняется Леша. - Просто искал на небе звезду.
   - Какую на хрен звезду, ты мне кожу пропалил, сволочонок! Ублюдок хренов, блохастый хреноплет!
   - Я ее не нашел, - объясняет Леша и поворачивается к балконной двери.
   Прежде чем покинуть балкон, кричит соседу:
   - И не переживайте вы так! Вот были бы у вас волосы, тогда бы случилась беда!
   Затем он входит в комнату.
   Жена уже спит, и он идет в свой кабинет.
   Писать письмо.
   Ведь он обещал делать это каждый день.
   
   9.
   
   Forward.
   
   "Привет, Света!
   
   Сегодня среда, и я опять думал о тебе. Бродил по коридорам (как ты думаешь, после операции я уже смогу на следующий день ходить?) и представлял только тебя."
   
   Фигня, короче...
   
   10.
   
   Они в одной постели, и его рука гладит ее кожу. Касается напряженных сосков.
   Его язык легонько касается ее ушек.
   Его губы целуют ее шею.
   Ее губы ищут его.
   Света тихонько стонет.
   Она совсем непохожа на себя веселую. На себя домашнюю.
   Сейчас Света похожа на Лешину звезду.
   И он боится ее спугнуть.
   - Иди ко мне... - шепчет Света.
   - Я вчера стоял на балконе и искал на небе звезду, - говорит Леша.
   Она гладит его руки. Подталкивает их ниже - к мокрым уже трусикам.
   - Я тебе нравлюсь? - спрашивает Света.
   - Но не нашел ее, - говорит он и ласкает рукой ее бедра. Целует кожу чуть ниже груди, наслаждаясь запахом ее тела.
   - Когда я увидел звезду в первый раз, она мигала, - говорит он, стягивая со Светы трусики. - Подмигивала мне. Может, она упала?
   - Ты мне очень нравишься, - говорит он, проводя языком от пупка и ниже.
   Света стонет и прижимает его голову к себе.
   - Я тебя люблю, - говорит он.
   - Звезда не упала, она просто ненадолго спряталась, - говорит Света.
   - Я тебя тоже люблю, - шепчет она.
   Леша целует ее губы.
   А потом сливается с ней.
   
   11.
   
   Forward
   
   "Привет, Света!
   Сегодня четверг, и я вспоминаю нашу ночь..."
   
   Зачем вспоминать? Надо делать.
   Фигня, короче...
   
   12.
   
   Как легко и одновременно сложно - встретиться взглядами.
   И еще сложнее - если рядом муж. Или жена.
   Две пары прогуливаются по набережной и злой ноябрьский ветер старается сдуть их с причала, присоединить к речной коллекции. К мусору: презервативам, пустым банкам, салфеткам, старым газетам, вонючим носкам.
   Какой идиот догадался кидать в воду носки?
   Они идут друг другу навстречу, и Леша думает:
   "Что за фигня".
   Света крепче прижимается к мужу, смотрит на реку, дрожит, словно совсем замерзла и говорит:
   - Пойдем быстрее, Вадик. Слишком холодно сегодня.
   - Четыре коробки окорочков? - говорит Вадик. - Ты смерти моей хочешь?
   В его руках сотовый. Света вздыхает и опускает глаза, пока они проходят мимо Леши и его жены.
   Леша не думает, потому что это слишком больно.
   А потом все-таки думает: скоро зима.
   Света вспоминает их единственную ночь.
   А Леша еще думает: чертовы пивные банки. Неужели их трудно донести до урны?
   И он спотыкается о банку.
   Падает.
   Кривится от боли, стоя на одном колене и руками обхватив другое.
   Жена суетится рядом и чуть не плачет.
   Она не знает, что это все фигня. Обычный перелом. В современных больницах он лечится за пару дней. Может, за неделю. Ну или за две.
   Света не оборачивается.
   Она даже не видит, какая фигня произошла.
   
   13.
   
   Forw... впрочем, какой там форвард. Дней десять всего прошло. Так, пустяк.
   Фигня, короче...
   
   "Привет, Света!
   Сегодня пятница, и я надеюсь, что меня скоро выпишут.
   И тогда я увижу тебя."
   
   14.
   
   Света поднимает трубку и говорит:
   - Алло, это больница?
   - Хирургическое отделение, - отвечают ей.
   - Я бы хотела узнать, как чувствует себя больной Алексей Рыбников.
   Шелест страниц.
   - Вы ему кто?
   - Подруга, - говорит Света.
   Маленькая ложь. Фигня, короче.
   - Лучшая, - добавляет она.
   Шелест страниц.
   Пение канарейки.
   - Пятьдесят пачек пюре? Ты что, рехнулся, Федька? Да я тебя пристрелю. Чесслово, пристрелю. Хоть ты мне и друг.. - Это муж.
   В соседней комнате.
   - Кем он вам приходится? - снова спрашивает медсестра.
   - Я вам уже сказала, - говорит Света.
   - Он умер, - отвечает сестра. - Еще во вторник.
   А потом она говорит:
   - Асфиксия.
   Шелест страниц.
   - Он задохнулся, - объясняет медсестра.
   - Как, он же в хирургии лежал... - шепчет Света.
   - Такое бывает, - говорит медсестра.
   - Вы знали, что ему нельзя было делать общий наркоз? - спрашивает она.
   Но Света бросает трубку.
   
   15.
   
   На небе тучи.
   И только одна звезда на небе - она мелькает из-за туч, и кажется, что подмигивает.
   Света стоит на балконе и курит сигареты. Одну за одной.
   Балконная дверь открывается, и на балкон выходит Вадька.
   "Две коробки дерьма? Ты что, с ума сошел?" - передразнивает его Света.
   Он подходит к ней сзади и обнимает.
   - Извини, Света...
   А еще он говорит:
   - Я слишком увлекся своей работой. Забыл про тебя.
   Он очень долго молчит.
   - Я тебя люблю, - говорит он.
   Свете очень грустно. Ей нужна поддержка.
   И еще она чувствует, что Вадик говорит правду.
   А еще - что у нее замерзли ноги.
   Она прижимается к мужу и говорит:
   - Слишком много туч. Не пойму, то ли эта звезда подмигивает мне, то ли это все из-за них. Туч, я имею ввиду.
   А потом она говорит:
   - Я тоже люблю тебя, Вадька.
   И в этот момент с неба срываются первые снежинки.
   
   16.
   
   В Конго хоронят одинокого дедушку-шамана.
   В Израиле хоронят раввина.
   В Англии хоронят потомственного денди.
   В Италии хоронят дона мафии.
   В Индии сжигают тело маленького мальчика.
   В России хоронят Лешу.
   Смерть, она всегда и везде. Не стоит задумываться.
   Фигня, короче.
   
   17.
   
   "Привет, Леша!
   
   Сегодня понедельник, и от тебя нет письма. Я его очень жду. Напиши, пожалуйста, о'кей? Просто от тебя всегда приходили такие хорошие письма..."
   
   Хорошие письма? Банальности, юная красавица, банальности.
   
   "Привет, Леша!
   
   Сегодня вторник и от тебя уже четыре дня нет писем. А я отпустила птичку на волю. Представляешь? С дуру... на улице снег, метет, а я ее - в форточку. Совсем рехнулась, блин.
   Это просто зима. Я ее ненавижу..."
   
   "Привет, Леша!
   
   Сегодня снова понедельник, и ты не присылаешь мне письма уже десять дней..."
   
   Фигня это все.
   Наверное.
   Хотя вряд ли.