Месть и совпадения 2002

                Благодарю Будущее за любезно предоставленное
                им пространство для идей и размышлений...

                О, Месть! Как ты искусительно вкусна...

               
 НИКОГДА  НЕ  РАЗГОВАРИВАЙТЕ  С  НЕЗНАКОМЦАМИ! Наверняка я не первый из
 тех,  кто  дает  вам  такой  совет,  но  тем не менее предлагаю к нему
 прислушаться  и поступать совсем наоборот. Да-да, я рассчитываю именно
 на  ваш  дух  противоречия!  Стремитесь к общению, легкому и светлому,
 быть может бессмысленному, но непременно приятному! А что еще делать в
 наше  время,  когда  многие  аксиомы опыта поколений уже не актуальны.
 Неужели  ваша  гордость не позволяет вам получать прибавку к зарплате,
 пусть  не  очень большую, но все равно ощутимую, перечисленную на вашу
 карту крупнейшими  компаниями мира,  попросту общаясь  с незнакомцами,
 предлагая  им  тот  или  иной  товар, ссылаясь на то, что вы уже его с
 удовольствием испытали на себе, он вам чрезвычайно понравился и должен
 стоить  намного  дороже:  в  общем,  с целью вызвать одну лишь мысль в
 голове  собеседника - пусть  он захочет попробовать; непринужденно, за
 чашечкой  кофе  в  кафе  или  за  кружкой пива в баре. Всего несколько
 предложений,  немногим  больше  обычного сокращений мышц, и ваша карта
 покажется вам немного тяжелее; но  эта тяжесть приятна, особенно когда
 мозг  сам  генерирует тихий шелест бумажных денег, выданных пять минут
 назад  симпатичной  кассиршей из банка - свежие, чистые и даже немного
 теплые,  чуть рельефные, они наполняют вас чувством комфорта и любви к
 жизни.  Не   зря  деньги  все  еще  не уступили своего места бездушным
 магнитным  картам...  Такие, всеми пятью чувствами ощущаемые бумажки я
 люблю больше всего, и именно поэтому я работаю в банке...


 Вернее   сказать,  работал...  Пострадал  из-за  любви  к  этим  самым
 ощущениям...  Нет,  я работал не заместителем директора, не охранником
 сейфа,  и  уж тем более не кассиром. Я работал главным грузчиком. И не
 таким,  какими вы стереотипно представляете себе грузчиков  -  потным,
 мешковитым,  грязным  и небритым. Нет. Я ходил в костюме с галстуком и
 говорил  всем  "Здравствуйте!"  (не  забывая,  конечно,  про рекламу),
 пытался выглядеть опрятно и даже ходил с одной из кассирш по вечерам в
 кафе.  И  только  она  не  слышала  от меня фраз а-ля "всего девяносто
 девять  неоевро",  "практичный  и  удобный  в  использовании",  "вы не
 пожалеете   о  приобретении"  и  "я  похудел  на  целых  двадцать  три
 килограмма  всего за две недели, хотя все это время питался за двоих".
 К  сожалению,  после  того  как  меня уволили из  банка, мы  больше не
 встречались  и  даже  не  перезванивались.  Видимо, я резко  упал в ее
 глазах...  За  что  меня выгнали? Что же, я объясню. В мои обязанности
 также   входило  пересчитывание  денег  (за  дополнительную  зарплату,
 разумеется)   -  приятно  делать  платно  то,  что  ты  можешь  делать
 безвозмедно  с  чуть  меньшим удовольствием. Словом, к большому пальцу
 моей  правой руки совершенно случайно прилипла банкнота достоинством в
 пять  неоевро  (видите  ли: им хватило и столь мелкого номинала только
 потому, что они слепо следовали установке предков - "репутация превыше
 всего").  Кто-то  из  конвейерных  работников  (вполне  вероятно,  что
 какой-либо  агрегат)  неаккуратно залепил бумажку с штрих-кодом банка,
 скрепляющюю  банкноты  -  клей  немного выдавился и, под нежным теплом
 свежих  денег,  расплавился  (прямо как я), решив подарить мне верхнюю
 купюру. Но я не заметил столь ценного доброжелательства и засунул руку
 в  карман  (я вчера слегка простудился, а платок я ношу официально - в
 левом  нагрудном  карманчике)  -  банкнота осталась там. При обыске ее
 обнаружили и, вследствие того, что банк этот уважаемый, сразу же  меня 
 уволили,   естественно   не   поверив   моей   необычной  и задушевной
 истории...  Вы спросите: почему они  не поставили аппарат по пересчету
 денег?  А  вы  только  представьте,  _что_  бы  случилось  со  _всеми_
 деньгами  и  со  мной  лично,  попади  эта  пачка  с клеем в такой вот
 аппарат,  в  какое-нибудь  из  наиболее  важных  его соединений. Хотя,
 впрочем,  спросите  их  сами.  Управление банка считает, что  человека
 нанять  надежнее. И в этом случае я с ними полностью согласен - только
 сначала  надо  сводить  его  к  психологу  и  проверить  -  так  ли он
 равнодушен к деньгам, как всех уверяет...


 Впрочем, вернемся к той теме, с которой я начал повествование. Я бы не
 давал  вам  всяких  советов,  если  бы  сам  не  познакомился  с одним
 незнакомцем (как бы тавтологически это не звучало). Свершилось все это
 благодаря   моей   рекламе  (быть  может  какая-то  корпорация  решила
 преподнести  мне подарок за долгую и верную службу)... Хакера Шекспира
 (это  кличка)  я встретил на перекрестке Космо Эвенью и Бетке Стрит, в
 центре  города.  Мы  стояли, ожидая нейро-аэротакси и я, не особо даже
 задумываясь,  выпалил  ему  добрую  часть  своего  заученного  заранее
 текста, повествующего о моем (еще совсем недавно) банке (немного денег
 они  все  же  мне  еще платили - на работу, не связанную с деньгами, я
 вполне  годился).  А он вдруг резко сорвался с места, налетел на меня,
 стал  пихаться,  заталкивая  в  арку  одного из домов (выбор дома был,
 видимо,  случаен)  и  выкрикивая что-то во всю глотку (так, что ничего
 было  не  разобрать,  хотя я смутно догадывался, что он вовсе не желал
 мне  ничего  предлагать).  Но когда он начал на меня замахиваться, мне
 пришлось ему объяснить, что к банку этому я почти уже не отношусь, что
 сам  на  них  немного  рассержен  и  вообще  -  то,  о чем я увлеченно
 рассказываю,   совсем   не   обязательно   числится   в   списке  моих
 пристрастий...  Известие  о  том, что я неплохо знаком с обстановкой в
 банке,  и  даже  знаю  некоторые  их  секреты (я подписывал контракт о
 неразглашении,  но  что  стоит  хакеру  его  аннулировать)  невероятно
 обрадовало  его. И поэтому он пригласил меня выпить (денег у него было
 мало,  так  что расплачиваться пришлось мне). За разговором со мной он
 узнал  много  нового  о банке, который он, по неизвестной мне причине,
 люто  ненавидел. За разговором с ним я узнал, что занимается он полной
 ерундой,  а  например:  если  вдруг  ваш  робопоезд  задерживается или
 наоборот,  уходит  перед самым вашим носом (а я, наивный, полагал, что
 такого не бывает), карманный компьютер ругается нецензурными словами в
 то время, когда вы вдохновляетесь поэзий сэра Джорджа Байрона (которую
 он  только  вчера  опубликовал  в  Интернете),  и  если  тридивизор  в
 многодетной  семье  вдруг начинает показывать одну порнографию, днем и
 ночью  -  то  все  это работа Шекспира. Не поэта, вечно пребывающего в
 состоянии  поиска  смысла  жизни,  а  простого  неополисского  хакера,
 молодого и хитрого, совсем не желающего никому вреда...


 На  следующий день выяснилось, что повар в моем любимом ресторане и по
 совместительству  мой друг является также поставщиком пиратского софта
 и Шекспир знаком с ним знаком довольно-таки неплохо (уж поверьте, этот
 повар  ничего  не  варит  в  компьютерах,  уж  я-то точно знаю...). По
 причине  того,  что  в  наших  мозгах  почти  одновременно  зародилась
 злобная,  испепеляющая  умы  идея  мести  (у  Шекспира это чувство уже
 развилось  в  нарыв  и  поэтому  он  все время дергался в предвкушении
 результата,  а  мое  сердце  пленило предчувствие шелеста денег), этот
 самый  повар  понадобился  незамедлительно.  Но так как дело шло уже к
 вечеру,  то мы расстались, договорившись встретиться на следующий день
 у ресторана. Поэтому у меня сегодня хорошее настроение (давно друга не
 видел,  да  и  день  прошел вполне приятно). Не представляю, что будет
 завтра.   Во   всяком   случае   спишу   основные   мысли  перед  сном
 нейрорекордером.  Кстати,  фирма  "макГарри"  производит  великолепные
 нейрорекордеры... Вот и стемнело незаметно... Что ж, ...


 - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
 Секретные документы САПС (Секретное Агенство Постоянного Слежения)


 РУЗАМ, Гарри (р. 2032)

 Адрес: Бейкер-стрит, 1024-256а.
 Идентификационный номер: #561EA-23489-7456<2348-8744>
 Родители: Бен и Тони Рузамски
 Прочие близкие родственники: отсутствуют
 Фотография: Фото 006-515634578547-6[19] в Общем Каталоге
 Психологическое состояние: В   целом   стабильное,  с   небольшими
                отклонениями.
 Навыки: Неординарный человек  с задатками  аналитического таланта.
         (Примечание: потеряны при сильном ушибе (падение на улице,
         27 февраля 2035 года, по пути из школы домой)).
 Основные данные: С двух  лет обучался в школе №54-64. В десять лет
                поступил   в   колледж  при  банке  имени  Гомера
                Симпсона  (далее  БиГС). В последствии (2048) был
                принят  в  вышеуказанный  банк младшим грузчиком,
                затем  повышен  до  уровня  старшего грузчика. От
                дальнейших  повышений  отказался. В 2059 году был
                уволен    по   обвинению   в   краже   банковских
                реквизитов.    Контракт    о   неразглашении   не
                подписывался  по  причине  сохраняемой  должности
                чэттера,  на  условии  более  высокой (для данной
                профессии) оплаты.
 Более подробные данные: см.  Дело   Личности,  в   соответствии  с
                идентификационным кодом.


 БАЙРОН, Дэнис (р. 2039)

 Данные отсутствуют.


 УАЙЛДИНГОФФ, Пит (р. 2023)

 Заместитель президента Вселенной. Прочие данные отсутствуют.


 Отчет агента Г. Бейрутиса по общему состоянию пункта приема пищи:
 Ресторан "у Уайлдингоффа" (Молли-Стрит, 565).

 Приличный  ресторан.  Нарушений норм безопасности и чистоплотности
 не  обнаружено.  Еда низкокалорийна, но приятна на вкус. Изредка в
 зале появляется и бродит кот, но вычищенный и прилично одетый - не
 привязывается,  если  не позовут. Блох не вылавливает, с полу и из
 тарелок не принимает - только из чистых рук. Работает охотником на
 насекомых   и   мелких   грызунов,  получает  зарплату  в  пищевом
 эквиваленте,  то  есть  в  виде  этих  самых  насекомых и грызунов
 соответственно,  плюс  подачки  добрых  посетителей,  минус  побои
 посетителей недобрых. Вообще: интеллегентный такой кот. Хозяин, по
 неизвестным причинам, кличет его Бегемотом... Офицанты и офицантки
 соответствуют  принятым  нормам  и  соглашениям.  Хозяин ресторана
 имееет   на   руках   Лицензию   №324-555EF6825,  не  ограниченную
 какими-либо временными пределами. Выдана президентом Вселенной. Он
 Сам - частый посетитель этого ресторана.
 - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -


 Сегодня идет дождь - начинается осень. Поэтому у меня немного грустное
 настроение, а необъятную любовь к жизни последних дней как ирейзерером
 стерло.  Валяюсь   в  постели. Непривычно и тяжело вставать поздно, но
 хочется   насколько  возможно  использовать  свободное  теперь  время,
 показать,  доказать самому себе преимущества оного. В двенадцать у нас
 встреча  с Шекспиром, у "Уайди". Что ж, надо подниматься. Неожиданно в
 голове  возникает  образ Шекспира (до этого, кроме назначенных места и
 времени  встречи, я не мог ничего вспомнить): мы, видимо, сидим в баре
 "Миллер-xiv".  Смутно  различаю  его  слова:  он  бурчит   что-то  про
 электронный  дождь  и  черно-белую  метель,  видимо  ностальгирует  по
 дековбойским будням. Потом все приобретает желтоватый оттенок, темнеет
 и  исчезает.  Никогда  со  мной  такого не было... Так четко и ясно...
 Видимо,  я  личность неординарная... Вчера его болтовня меня абсолютно
 не  трогала,  а  сегодня  я  действительно чувствую в его словах некую
 романтику. Лучше бы он, вероятно, писал сонеты. Романтика компьютерных
 сетей...  С чего бы это? Я давно не общаюсь с компьютерами. Позвольте,
 я  не  буду  объяснять  причин.  Впрочем,  все  это не так уж важно. Я
 держусь  подальше от компов с тех пор, как на уроке программирования в
 седьмом  триместре  (когда   я   выбрал   занятие программированием, а
 большинство  остальных  занялись физикой и алгеброй) рядом со мной при
 включении,  через разные, но небольшие, промежутки времени, взорвалось
 два  компьютера,  а один навечно повис, не подчиняясь даже рычажку CAD
 (я  полгода  потом  лежал  в  больнице,  а друзья меня навещали и даже
 устраивали  занятия  прямо  в палате). Позже происходило еще несколько
 подобных  случаев,  и  я  пришел  к  выводу, что мультипроцессорная (и
 просто  процессорная)  техника меня не переваривает, и только новейшие
 нейронные  разработки  общаются  со  мной  спокойно. Теперь вы можете,
 надеюсь,  понять,  почему  я  работал  главным  грузчиком столь долгое
 время  и не искал ничего более прибыльного. Все, хватит о личном. Надо
 спешить.  Почесывая  поясницу  направляюсь в ванную. Моюсь, осматривая
 себя  в  зеркало.  Все  равно  спокойно  и  медленно одеваюсь. Выхожу.
 Встретив  на  лестнице приветливую молодую соседку не сказал ни слова.
 Организм  требует  тишины,  организму нужно угождать во всем... Улица.
 Невообразимо  электронный  дождь.  Перехожу  перекресток Бетке Стрит и
 Космо  Эвенью,  замечаю около знакомой арки, на стене, надпись в стиле
 граффити:  "Shakespeare  rulezzZ!".  "rulezzZ!"  перечеркнуто  краской
 черного  цвета  и  ей же сверху небрежно написано "full shit'n'suxx!".
 Какого  Шекспира  они  имели  ввиду? Того ли Шекспира, что вещал вчера
 компьютерным  бредом,  поэта лишь в душе, и то получающего вдохновение
 непременно  от  Виртухи,  ее  населенности отзывчивыми людьми, которые
 почему-то не всегда поступают также в реальности. Впрочем, пристрастия
 -  дело  самовнушения...  Не  буду  напрягать  вас  псевдофилософскими
 рассуждениями.  Пока  я  размышлял,  тучи  разогнала  стая ирейзеров и
 выглянуло  солнце;  настроение немного поднялось, но так как в воздухе
 парила  еще влажная дымка памяти о дожде, лучи солнца не резали глаза,
 а  мягко  ложились  на  асфальт  - романтика ощущений в душе осталась,
 прохладным  комочком,  тихо  шевелящимся  в районе сердца. Черт! Что я
 говорю?  О  чем я? Вскоре из дымки выплыл ресторан Пита, покоящийся на
 углу  Молли-Стрит  и  Уинтермьют Лайн. Шекспир предложил встретиться у
 черного  входа.  Туда  я  и направляюсь. И все равно немного грустно и
 зябко. Пойду внутрь.
 

 Кухня ресторана, чистая и опрятная. Шум кондиционеров и вентиляции. От
 кастрюль  идет  приятное  тепло.  От  холодильника,  с другой стороны,
 растворяясь  в  комнате,  клубится сухой холодный пар. Повсюду сталь и
 матовая,   синевато-голубоватая   керамическая  плитка. Непередаваемое
 количество  разнообразных  запахов пробудило во мне мысль о том, что я
 забыл позавтракать, а также принудило мои железы вырабатывать обильное
 количество  слюны  и, кроме всего этого, вскружило мне голову так, что
 все  вокруг немного поплыло в глазах, затуманилось и я, по-моему, даже
 покачнулся...   Пит  готовит  отменно,  и  эта  реклама - единственная
 честная  и  безвозмездная  одновременно в моем репертуаре. Я сглотнул.
 Пит услышал и отвлекся от нарезки грибочков ЛСД:
 - О, Гарри! Приветствую!
 - Здравствуй, Пит! Как биз?  - говорю я и облокачиваюсь на разделочный
 стол.  Пит с упреком смотрит на меня, но молчит.  Я улыбаюсь и отхожу.
 Он как будто ничего не заметил:
 - Как биз?
 - Все готовишь...  -  Пит - хозяин и единственный повар ресторана (как
 ему это все удается - не имею представления)  -  вытирает обе  руки об
 фартук и тянет правую.  С энтузиазмом пожимает мою конечность и уходит
 к  раковине  мыть  свою.  Я  не обижаюсь.  Я понимаю.  И он это знает.
 Поэтому у нас такая крепкая дружба.
 - С  чем  пожаловал?  Давно  тебя  не было видно...  -  спрашивает он,
 намыливая руки.
 - Тут у нас встреча с одним парнем, говорит, что тебя знает...
 - С Дэнисом, что-ли?  -  я отрицательно киваю головой.  Он, на секунду
 задумавшись, оставив кран включенным, шепчет мне на ухо:
 - ...Или может быть с этим, как его... Шекспиром?
 - С ним самым, - шепчу в ответ я.
 - Никак породнился с компами?
 - Нет. Пока вроде не собираюсь. Хотя, план еще не составлен...
 - План чего? - он поднимает брови и по блеску в его глазах видно,  что
 он,  видимо,  знает,  на  _что_  способен  Шекспир. Да, Пит... А я был
 уверен, что все про тебя знаю... Ну, не суть... Быть может, ты скрывал
 из жалости...
 - Захочет - он сам тебе расскажет. А пока - никаких подробностей.
 Я замолчал. Он выключил кран и снова принялся за свою разделку.
 - Извини, Пит. Пойми,...
 - Я все понимаю. Уверяю, Шекспир все расскажет. Он мне доверяет...
 - Ну вот и ладненько.
 Он рассказал мне парочку новостей, увиденных по тридивизору,  стоящему
 у него на кухне. (Вы, надеюсь, понимаете, почему у меня нету в наличии
 тридивизора...  Хотя,  мне  так  даже  нравится,  ведь  именно на моей
 персоне  все  еще   держится   тот   малый   процент  читающего  книги
 населения.)  Например,  сейчас  идет  предвыборный  месяц  и  основные
 кандитаты   на   должность    мэра-президента   получают   возможность
 править   несколько  "тестовых"  дней  (на  всякий  случай  по  городу
 рассредоточены самые лучшие  полис-роботы).  Сегодня  очередь  править
 выпала на долю Рика Пентарта. Пока в городе тихо. Пока...


 Затем  Пит  снова вспомнил о Шекспире и сообщил о том, что не желал бы
 нашего   с   ним   сотрудничества.  Он,  видите  ли,  уважает  нас  по
 отдельности.  Но  вместе,  в  союзе,  мы  для него несуразны. Потом он
 разразился  долгой  тирадой  о  несовместимых людях; утверждал, что из
 нашего  плана,  что  бы  он из себя не представлял, ничего хорошего не
 выйдет.  В  общем,  напомнил мне те времена, когда родители читали мне
 нравоучения.  Правда, они не употребляли столь (слово "прилично" здесь
 не  совсем  уместно) много нецензурных слов и высокопарных выражений о
 мужской  взаимозаботе и взаимоприязни двух хороших друзей. Но я уже не
 внимал  его тираде, потому что увидел в зале, через фибростекло двери,
 двух необычных девушек...


 Они  сидели  на  мягком  кожаном,  огибающем  наполовину  край  стола,
 коричневом  диванчике, одна напротив другой. Лучи солнца, отражаясь от
 зеркальных   стекол   здания,   на  которое   смотрит  выход ресторана
 светило  в  противоположные  нам  окна: поэтому я видел лишь их темные
 силуэты,  накладывающиеся  друг  на  друга  (а  также  силуэт  деревца
 марихуаны,  жертвы  сложных  мутаций, разросшегося в гигантском ведре,
 стоящем  чуть позади диванчика) на яично-желтоватом фоне. (Планета уже
 давно  нарушила  все приличия и мы почти  начисто забыли смысл понятия
 "зенит",  потому  что  после всей той заварухи, что произошла два года
 назад, Солнце жарило нас безжалостно и бесконечно - некий Вечный Ад...
 И  если  бы  нас  не спасали купол и искусственный дождь...) Вдруг луч
 Солнца  сфокусировался  прямо  на сетчатку моего глаза (видимо оконное
 стекло  уже  немного  подплавилось  и искривилось) и я, немного пихнув
 Пита  (он  уже  замолчал и исследовал пространство в направлении моего
 взгляда  -  надо  бы  напомнить  ему о работе), перешел на новое место
 обзора   (и   как  я  раньше  не  догадался).  Отсюда  я,  чрезвычайно
 удивившись,  заметил  глубокий  вырез  на левом ухе у той девушки, что
 сидела ко мне спиной. Нет, не такой формы, которая остается после того
 как отрезали кусок от пиццы, а в виде молнии, какие рисовали в древних
 и тупых флэш-мультах про Поттермэна.

 
 Шекспир  влетел  в  кухню. Взъерошенный, в черном плаще на голое тело.
 Спортивные  штаны  одеты  задом  наперед.  Я  глянул  на часы: _ровно_
 двенадцать  ноль  ноль. _Секунда в секунду_. (На эти часы обычно томно
 поглядывает   Пит,  наблюдая,  как  издевательски  медленно  сменяются
 секунды  перед  перерывом  на  обед.  Тогда он зачем-то возьмет в руку
 гамбургер,  достанет  другой рукой Палм из кармана и войдет в Виртуху,
 установив  заранее  таймер.  Там  он  направится  в  бар под названием
 "Иванушка-дурачок"  и  выпьет  чего-нибудь бесплатно, потому что очень
 хорошо  знает  русского бармена...) Шекспир спешил, но пришел вовремя.
 Ни раньше, ни позже. Привычка, достойная хорошего хакера. Он извергнул
 из  своей  гортани  что-то  непередаваемое  так, что в кухне еще долго
 отражалось  эхо  от  всяких  посудин  и тарелок. Потом, подойдя к нам,
 направил свой взгляд параллельно моему и буркнул:
 - Да... Интресненькое украшеньице,  -  протянул,  не поворачиваясь мне
 свою пятипалую лапищу,  -  Привет, Гарри!  -  и мы, впервые, по-мужски
 пожали друг другу руки.
 Девушки  все  еще  болтали.  Пит,  взглянув  на  нас, шепотом попросил
 поподробнее рассказать о том, каким образом мы с Шекспиром встретились
 в  таком  огроменном  городе. Это заняло около пятнадцати минут, и все
 это  время  мы  не двигались с места. Вдруг объект нашего наблюдения и
 изумления  поднявшись  и попрощавшись ушел, и осталась только девушка,
 сидящая  к  нам лицом. Мы резко отошли от двери и, аккуратно выглянув,
 убедились,  что  она  нас не заметила. Шекспир, тоже почему-то шепотом
 (вряд  ли  бы девушка услышала разговор за дверью, которая была от нее
 на  расстоянии  тридцати  метров), предложил зайти с главного входа и,
 якобы  совершенно  случайно  присев  за соседний столик, попристальнее
 рассмотреть девушку. Я, кивком, согласился.


 Двери  на  нейро-фотоэлементах  разъехались  в  стороны  и  мы вошли в
 ресторан. Не удержались, и взглянули на девушку. Она, завидев нас, как
 ни  странно,  стала  махать рукой, подзывая. Я огляделся вокруг, чтобы
 найти  возможную  цель ее призывов и расслабиться, но в дверь никто не
 входил  и все (кроме, правда, одного официанта, разносившего алкоголь,
 но  он  обслуживал  противоположную  сторону  зала)  сидели  за своими
 столиками  и  вели  светские  разговоры.  Мы  хмыкнули и направились к
 столику  девушки.  Уже  во время приближения к нему я осмотрел девушку
 внимательней  и  поразился  ее  неотразимой  красоте  (ее женственную,
 изящную  фигуру я заметил уже давно), не производимую косметикой, а ею
 поддерживаемой  (некоторые  девушки  поразительно  (я  бы  даже сказал
 "подозрительно")  выглядят,  намазанные косметикой по самые ноздри, но
 стоит  ее  смыть  -  и  перед  вашими  глазами  предстанет бородатый и
 прыщавый  гоблин,  разинувший  воняющую,  наполненную  слюной  пасть в
 ожидании  страстного  поцелуя), восхитился ее хрупкостью и обаянием. В
 общем,   похоже,   как   бы  все это банально не звучало, я влюбился с
 первого взгляда...
 

 Когда  мы,  наконец,  подошли, она привстала и предложила нам сесть. Я
 приземлился  на место ее ушедшей подруги, а Шекспир сел справа от меня
 (он  сидел  к  ней  немного  ближе,  но  зато я упивался периодическим
 погружением  в  глубину  ее глаз и, как виртоман, испытывал ужаснейшие
 боли,   когда   она  отворачивалась;  хотя,  если  бы  мы  с  ней  оба
 облокотились на столик, то уткнулись бы друг в друга носами и тогда бы
 я уж точно свихнулся). Она заговорила, и лучше бы она этого не делала,
 потому   что  мои  мозги и внутренности начинали просто растекаться по
 телу  от  ее мягкого,  тихого  голоса.  Нет,  теперь  я точно знаю как
 выглядит  мой идеал  девушки и  когда проснусь  попрошу Шекспира найти
 в  базе  данных  фотографию,   наиболее  схожую  с Ее лицом и сразу же
 женюсь... Но почему же мне все никак не проснуться? Неужели я умер?...
 - Здравствуйте, Гарри! Здравствуйте,...  хм... мистер Шекспир!  -  Эй,
 почему это она обратилась к нему более уважительно, чем ко мне?..
 Кивнув  каждому  (амплитуда  кивка  была,  к сожалению, одинакова) она
 придвинулась к столу (я резко откинулся на спинку, а она, с _еще более
 близкого_  расстояния  окунула  и  стала  топить  меня  в  себе  своим
 несоответствующе долгим взглядом в стиле "чего-это-он-шарахается").
 - Что ж, давайте незамедлительно приступим к делу.
 - Давайте!
 - Давно пора! - буркнул я, состроив недовольную морду. Нет, как артист
 я все-таки великолепен!
 - Ходят слухи, что вы еще не придумали, -  О Дайвер, она наклоняется к
 моему  уху!  Я  точно  сдохну!  Ох,  _как_  она  шепчет!  - как именно
 отомстить банку Симпсона.
 Дейсвительно, приступили незамедлительно. Что еще она знает?
 - Гм...  мадам,  вы откуда будете?  Не из,  не к столу  будет сказано,
 САПСа ли? Или откуда-то повыше? - Честно говоря, я не представлял, кто
 еще может управлять ФДР и САПСом.
 - Тише! У меня есть свои ценные источники! Просто я хочу присоединится
 к вашей... группировке, если ее можно так назвать.
 - Хорошо.  Но  для этого  надо уметь что-нибудь делать. План, поверьте
 мне,  опасный  и требует серъезного к нему отношения - Черт! Право же,
 лучше  бы  говорил  Шекспир!  Невероятно, я выложил все карты на стол!
 Да,  деловые  отношения  не могут сочетатся с чувствами. Она, конечно,
 немного  глуповата,  взглянем на вещи трезво, но все же так неприлично
 хороша... Девушка настороженно молчит, я продолжаю:
 - Предлагаю  оставить  нам  ваш  ай-ди  и,   если  нам  _потребуется_
 помощница, мы с вами свяжемся. И помните: вы нас не знаете и мы вас не
 знаем!  Мы  ни  о  чем не разговаривали, потому что не вообще не умеем
 разговаривать. Все!


 Я   встал  и  направился  к  выходу. Шекспир кашлянул. Я ощутил что-то
 холодное, каким-то образом резко впихнутое сзади мне под ребра.
 - Мадам,  это же до  смерти неприлично!  Неужели вы не уважаете себя и
 нас! Прошу вас, уберите оружие!
 Раздалось  шипение. Маленький взрыв. Над моим плечом заструился дымок.
 (Видимо  она  знала  о  нас  не  так  много,  как  я предполагал, если
 додумалась  использовать  против _меня_ приспособление на процессорной
 основе.) Сдавленный крик. Шекспир:
 - Спокойно,  граждане,  вот мое удостоверение.  Прошу, не обращайте на
 нас никакого внимания,  мы сейчас тихо выйдем из зала и вы вернетесь к
 своим обсуждениям. Ничего не произошло.
 Обернувшись я увидел, что девушка уставилась на свою обожженую руку, а
 Шекспир,  аккуратно  заломав  ей другую, повел ее к выходу. Я спокойно
 пошел за ними. Мы вышли, завернули в тупик, и там она взмолилась:
 - Прошу вас, только не обращайтесь в полицию! Они меня уже давно ищут!
 И...  я  забыла сказать: я прекрасно умею взламывать сейфы и знаю, где
 можно достать мощное оружие.
 - Хм... Простите, как вас по имени-отчеству?
 - Зовите меня... Кейт. Просто Кейт.
 Какая-то у нас подозрительно заезженная троица получилась. Обаятельная
 девушка, хакер и я. Просто я! Нет уж, простите, я неповторим!
 - Так вот,  Кейт,  -   и почему Шекспир все время молчит?  -  Хочу вам
 сообщить,  что  план  действительно  еще  не  доработан, а если совсем
 честно,  то  даже  еще  не  начал разрабатываться, но уж использование
 оружия  мы  точно  никак  не  предполагаем.  Я думаю, мы вполне сможем
 обойтись без него. - Вид сокрушенной девушки развязывает мне язык так,
 что  я могу выложить все важнейшие тайны, которые знаю, не задумываясь
 и не останавливаясь.
 - Я,  конечно,  уважаю  ваш пацифизм, молодые люди,  но, хочу обратить
 ваше  внимание  на то, что охрана в банках на данный временной отрезок
 бдительна,  как  никогда! - Я просто расплавляюсь: как быстро, однако,
 она учится!
 - Прости, Гарри, можно я объясню понятнее, а то девушка, видимо, плохо
 соображает!  МЫ В ВАС НЕ НУЖДАЕМСЯ! Прошу, уйдите с глаз долой - Прямо
 таки  боевик  какой-то.  Но зато троица уже рушится... И все будет как
 раньше  -  ничего не сдвинется с места... Думаю, третий человек нам не
 помешал бы!
 - Подожди,  Шек,  ее,  наверное,  надо отвезти в больницу. Видишь, как
 рука распухла?
 - Нет,   только  не  скорая  помощь!   Я  терпеть  не  могу  врачей, а
 особенно  этого  очкастого  Грина!  Это  он мечтал сдать меня полиции!
 Повезло  еще,  что  я  успела убежать... - Похоже она поняла, к чему я
 веду. И вовсе она не так глупа...
 -  Гарри,  твоя  доброта не знает границ! Если хочешь, вези ее к себе!
 Залечи ее там хорошенько, а потом пусть убирается куда хочет! - Ух ты,
 как  лихо  закручивается сюжет! Ничего себе, он мне разрешил! "И когда
 разгоряченный  докрасна  мужик  встречает разгоряченную добела леди...
 Хуп-дидди-дидди, хуп-дидди-ду..."


 Так  мы ни о чем и не договорились. Шекспир вернулся к Питу в кухню за
 очередной партией программных пакетов (интересно, сколько с него берет
 Пит  -  за  эти-то  маленькие  коробочки с кругляшками), а я остался с
 девушкой  наедине. Ненадолго. Меня ударили чем-то деревянным по голове
 и я отключился. Такое количество любви меня погубит...


 Мрак.  Запах  теплого,  свежесрубленного дерева. Все труднее и труднее
 его  уловить.  В конце концов он тает навечно - и нет никаких запахов.
 Затем  из  мрака  выплывает  огромное  лицо  Кейт.  Наполовину черное,
 наполовину  белое. Потом рассыпается на тысячи маленьких лиц. И что-то
 шепчет своим гипнотизирующим голосом. Лица крутятся вокруг меня как по
 орбите  и  шепчут,  шепчут,  шепчут... Все тише и тише. Уменьшаясь все
 больше  и больше. Затем тихий щелчок, звук лопающихся пузырьков, и они
 пропадают.  Вдруг  освещается  дальний  угол пространства - невероятно
 огромного  зала и, если мысленно продолжить освещенные стены, то можно
 предположить,  что в этом зале я и нахожусь. Серые каменные стены даже
 оттуда,  издалека,  веют  холодом. Пол в черно-белую клетку. Он покрыт
 тонким  слоем  льда  так, что в белых клетках, если бы и рядом со мной
 горел  свет,  я  бы  увидел  свое  блеклое  отражение...  Неожиданно в
 освещенном  углу  появляется  человек.  Он прикован к стене и пытается
 вырваться.  На нем высокая черная шляпа, она все время съезжает ему на
 лоб, а он, откидывая голову, ее поправляет. В один из таких моментов я
 понимаю, кто этот человек. Это Шекспир. На него натянули черные фрак и
 брюки,  размеров  на  пять  меньше.  Белые носки и лакированные черные
 ботинки, достающие носками до его подбородка. Он смешон и жалок. Снова
 лицо Кейт, прямо надо мной, как огромная планета. Все больше и больше.
 Желтее  и  тусклее.  Края  его  закругляются  по  бокам  и,  как будто
 бумажное,   оно  выворачивается  наизнанку.  Видимо,  через  четвертое
 измерение.  Теперь  это  череп.  Оглушительный злобный смех постепенно
 перерастает  в собачий вой и медленно затихает. Вспышка света, все - и
 пространство,  и  впечатления,  и  гулкие  звуки  шагов  -  все  резко
 сжимается  в одну белую точку. И пропадает. Снова мрак. Из него, прямо
 мне  в руки, вываливается череп. Шелест бумаги, или, вернее, игральных
 карт.  Чей-то  шепот. Толпа голосов резко накатывается на меня, сшибая
 звуком  с  ног,  самая  высокая  волна, и этот звук перерастает в стук
 колес  древних  поездов.  И  снова тишина. Три раза, друг за другом, с
 разных  сторон, волны звука, резко достигая непередаваемой громкости и
 также   резко   утихая,   бросают   меня   в  противоположные  стороны
 пространства  как  мячик.  По  движениям  и  траекториям  падения  мне
 представляется,  что суставы мои - узелки ниток, а кости мои - спички.
 Мне   не  хватает  сил,  чтобы  встать.  Я  весь  изранен.  Поэтому  я
 расслабляюсь  и  закрываю  глаза,  хотя в этом действии и нет никакого
 смысла.

 
 И  открываю.  Яркий  свет  слепит  мне  глаза. Сон уносится в какую-то
 мелкую   часть  мозга,  для  того,  чтобы  изредка  вспоминать  его  и
 поражаться  ощущениям. Ха, я снова жив и бодр. Так, и где я? Побывав в
 параллельном  мире,  я  уже  ничего не боюсь. В своей квартире. В окна
 светит  солнце,  кондиционер  работает  на  полную.  В  комнате где-то
 градусов  тридцать  тепла  -  зима  же  все-таки...  Кейт спит на моем
 любимом  кресле.  А  я  небрежно  брошен на угловатый стул. Можно тихо
 встать и поцеловать ее. Исследовать ее реакцию. Если она не совпадет с
 моими  предположениями  -  выгнать.  В  конце  концов  мой  дом  - моя
 крепость.  Пусть  спит  на улице... И зачем она меня сюда притащила? И
 откуда она знает мой адрес. Хотя да, она же знает все! Особенно хорошо
 помогает  ей  повышать  уровень  знаний  рытье  в  чужих  карманах.  Я
 инстинктивно  лезу  в  карман,  но...  его  нет!  Я  абсолютно  голый!
 Интересненькое   дельце!   Как   же   я   пропустил   такой  момент...
 Посмотрите-ка на меня, я познал язык тела. Но при этом был полностью в
 забытье...  Какие-то  неприличные  мысли  полезли  мне  в голову! А ну
 убирайтесь!  Просто я, видимо, испачкался при падении. Заботливая Кейт
 решила постирать мою одежку. Ну, а процесс раздевания ее слишком увлек
 и  она  немного  перестаралась... Я встал и пошел искать одежду. Но ее
 _нигде_   не  было!  Вообще  _нигде_! Я потратил два часа на поиски. В
 каком-то  отрезке этого времени в мои мозги закралась мысль, что можно
 бы  было также поступить  с  Кейт, и это было бы вполне по правилам и,
 кроме  этого,  я бы  скрасил  минуты  сомнения  чем-то  приятным (если
 она,  конечно,  не  переодетый   мужик  -  теперь  можно  предположить
 многое).  Но  я  понял, что не  осмелюсь,  еще  раз  обругал  себя  за
 пошлые  мысли и направился в ванную.  Там  я взял полотенце, обернулся
 им  и  вернулся  к  девушке. Нет, я не  могу  на нее смотреть... Через
 некоторое  время  я  был  так  заворожен рассматриванием  ее  целиком,
 затаив дыхание, что даже не заметил, как она томно открыла один глаз.
 - Хей, Гарри! А ну прекрати меня пожирать! - я вздрогнул, но она этого
 не заметила.
 - Очень надо! Просто хотелось убедиться в вашем состоянии, дамочка!
 Она,  в отличие от меня, сразу проверила присутствие на себе одежды. И
 впоследствии стала смотреть на меня с большим уважением. (И как  же  я
 не   догадался  ее обыскать! Хоть это и подло, но я бы знал, хотя  бы,
 примерно   столько   же  о  ней,  сколько  она знает обо мне. Впрочем,
 если   она   умна,   как  я свято надеюсь, то мне бы не удалось ничего
 провернуть.) Поэтому я начал напирать:
 - Почему это я _без одежды_? И вообще, _где она_?
 - Милый Гарри, некоторые вопросы не имеют ответов... Ты хочешь со мной
 поссорится?
 -  Во-первых,  девушка,  я  с  вами  и  не  мирился. И, честно говоря,
 поражаюсь  вашим  способам  завести  знакомство:  безжалостно стукнуть
 меня,  привезти  домой  и  раздеть, а потом еще неизвестно что со мной
 сделать - это, поверьте, уже наглость!
 - О,  Мистер,  прошу вас, не прислушивайтесь к гнусным предубеждениям.
 Посмотрите  на меня - неужели я похожа на женщину, способную поступить
 столь  нагло,  неуважительно  и,  в  конце  концов, неприлично с таким
 интеллигентным и обольстительным мужчиной, как вы!
 Я не выдержал и прыснул от смеха. Да, язык у нее неплохо подвешен. Ох,
 как  она  засмеялась!  Наконец-то  нашлась  та черта в ней, которая не
 соответствовала   моему   идеалу!   Это   был  простой,  человеческий,
 _нормальный_,  _обычный_  смех. Теперь я мог общаться с ней совершенно
 спокойно...
 Она протянула мне свою изящную руку - для пожатия, светясь всем лицом,
 предлагая его выражением мир. Я, почти не задумываясь, потянулся своей
 рукой  навстречу,  а  она,  резко схватив ее, притянула меня к себе. Я
 оказался  прямо у ее влажных губ и снова тонул в ее глазах. Больше мне
 ничего  не  оставалось  делать.  Мы  утонули в сладчайшем поцелуе всех
 времен и народов. Я простил ей _все_! Мое великодушие безгранично!


 Звонок  в  моей  голове  раздался  настолько  невовремя, что я чуть не
 влетел  ею  в  противоположную  стену.  Перед  глазами,   из-под  век,
 выехали   линзы.  Изображение подергалось и предъявило мне Шекспира на
 матово-черном фоне. Он спросил:
 - Ну  что, ты с ней _разобрался_? - таким тоном, будто я был обязан ее
 убить.  Не  подходила его интонация по контрасту к тому, каким я видел
 его во сне. И правильно: он усмехнулся. Поэтому я уверенно ответил:
 - Окончательно. Либо она с нами, либо ты один!
 - Ты знаешь, _как_ часто мешали чувства серъезному делу.
 - Теперь я не расстроюсь,  если ничего не получится. Мне хватает того,
 что у меня есть,  -  что-то я подозрительно уверен в ее чувствах. Нет,
 если я  не прав,  то я ничего  не понимаю в поцелуях!  -  Эй,  ты что,
 ревнуешь _ее_ ко _мне_?
 - С чего бы это? Ладно. Дело твое. И как же ее зовут _по-настоящему_?
 - Кейт. Просто Кейт. Ничего больше.
 - Ну,  Гарри!  Если  ничего  не  получится  -  я изрежу тебя на мелкие
 кусочки! А пока - приезжай ко мне. Если хочешь - с девушкой.


 Как  только  дверь  открылась, сверив наши с Кейт отпечатки пальцев со
 своей  базой  данных,  я понял, что Шекспир очень зря пригласил меня к
 себе... По всей его квартире были расставлены компьютеры! Процессорные
 компьютеры!  В  разговорах он довольно подходяще (для англоговорящего,
 конечно) называл их _сервантами_. Я резко отошел от двери.
 - Нет, Шекспир! Внутрь я не пойду. Выйди - тогда поговорим!
 - Говорить об _этом_ в коридоре? А ты не думаешь...
 - Во-первых,  в ресторане,  мы...  я и так все разболтал!   Во-вторых,
 разговор будет совсем не об этом!
 - Тогда погоди, сбегаю за шизоньеткой... _Ее_ запускать?
 - Да, _Кейт_ запускай. Сам - выходи. По-быстрому.
 Он  молниеносно  забежал  в  квартиру, через секунду выбежал, запихнул
 внутрь  Кейт,  закрыл  за  ней  дверь  (какой-то  он стал доверчивый),
 запихнул в рот сигарету и приготовился слушать:
 - Я весь - внимание!
 Я  поведал  ему  историю  о  школьных  днях (буквально за пять дней он
 вытянул  из  меня  все)  и  моих  разногласиях  с компьютерами. По его
 взгляду  я  заметил,  что он собирался уже попрощаться (для хакера нет
 ничего  дороже  своего/своих компьютера(ров)), но он замолчал, надолго
 задумался, потом сообщил:
 - Помнится  давным-давно  был  такой  человек...   Не  помню,  как его
 звали...  Короче,  он  считывал мелкоемкие диски, вращая их на пальце.
 Сам!  Без  помощи  компьютера! Не закури я сейчас, и мне не пришла бы,
 конечно, такая мысль в голову, но...
 - Яснее, Шек!
 - Пока компы выключены, они на тебя реагируют?
 - Не особо... Эй, не хочешь ли ты сказать...
 - Подожди... Я сейчас...
 Он  выволок из своей квартиры компьютер (в щель от приоткрытой двери я
 заметил,  что  Кейт  мирно  сидит  на  стульчике в кухне (я так решил,
 увидев  разнообразной  высоты  стопки  тарелок  на столе)), протер его
 зачем-то тряпочкой и дал мне указание:
 - Ищи розетку.
 Розетка   оказалась   в  дальнем  углу  коридора.  Мы  подтащили  туда
 компьютер,  поставили  его  на  скамеечку,  а  сами  сели на корточки.
 Шекспир потянулся к кнопке включения, потом резко отдернул руку:
 - Небольшой  тест...  Ты  помнишь  свое  состояние в тот момент, когда
 происходил взрыв или завис?
 - Примерно...
 - Что ж, попробуй вспомнить поточнее и настроится совсем наоборот...
 - Лекго сказать!
 - Сообщи, когда будешь готов!
 Я  очень  старался.  Сосредоточился.  И  вытянул из мозгов тот момент.
 Постарался еще...
 - Готов!
 - На счет три. Раз... Два... Три...
 Шекспир  нежно  включил  "сервант"  (сколь  много потеряли те женщины,
 которые от него ушли) и объяснил:
 - На нем стоит только ОС. Больше ничего. Поэтому мне его не жалко.
 Ничего не произошло.
 - Теперь, Гарри,  постараюсь тебе объяснить, в чем сейчас состоит твоя
 задача.  Это _очень_ важно!  Понимаешь ли, компьютер сам не знает, что
 он  выполняет.  То есть, без помощи программиста он бы ничего не смог.
 Анализ происходящего задается программой, которая выполняется во время
 его работы - операционной системой. Понимаешь?
 - Допустим... Как-то все по-детски...
 - Так  вот,  эта  самая операционная система обрабатывает коды команд,
 понятные  только  компьютеру - программист вводил их на своем языке, а
 затем закодировывал...
 - Ближе к делу, а!..
 - Короче,  я думаю,  что ты можешь передавать эти коды компьютеру. Так
 как  до  этого  ты  не  задумывался  над  их  содержанием - компьютер,
 запутавшись, вис или взрывался...
 - Каким образом... точнее, в _каком формате_ я их передавал?
 - Простыми  числами.  Либо  читал  их  на  экране,  либо просто что-то
 подсчитывал.  Все    команды   кодируются   именно   в   числа,  а  те
 кодируются    в   последовательности   импульсов,   которые,   в  свою
 очередь,  понятны лишь компьютеру... Ну, или профессиональному хакеру.
 Так что, наверное, ты передавал не числа, а импульсы.  Эй, ты  получше
 сосредоточься!
 Экран  уже  секунд двадцать мигал. Я сосредоточился. Экран успокоился.
 Расслабился.   Замигал.  Сосредоточился...  Весело!  Шекспир  выключил
 компьютер,  поведал  мне секреты двоичной системы счисления, научил ей
 пользоваться и снова его включил.
 - Теперь  самая  важная часть - попробуй преобразовать в импульсы коды
 250,  235  и  254  и мысленно, или как там ты это делаешь, передать их
 компьютеру.
 Я снова состредоточился, настроился, начал переводить числа в двоичную
 систему,  намереваясь мысленно представить их импульсами, но компьютер
 завис....
 - Все   нормально,  Гарри!  Так и должно было быть. Ты дошел до стадии
 импульсов?
 - Не особенно. Я даже в двоичную не успел перевести...
 - Ага!  Значит, отсюда следует вывод, что твой мозг либо автоматически
 переводит  числа в импульсы, либо компьютер сам распознает числа еще в
 десятичной системе.
 - Ну это уж ты должен знать...
 - Понимаешь, на уровне телекинеза... Или как его назвать?  Компьтер не
 изучал никто. Ну, может, кроме тебя и пары таких же... неординарных.
 - А  разве  не может все это зависеть не от моего мозга, а от каких-то
 нейро-электро-систем, встроенных в него в данный момент?
 - Тогда  тебе  крупно  везет...  -  Шекспир  почесал в затылке и опять
 включил "сервант".
 - Почему это?
 - Видишь   ли,  если  все  дело  в твоем мозге, то, получив какую-либо
 информацию   о  твоих  способностях,  несколько  крупных  компьютерных
 корпораций  захотят  с  тобой "сотрудничать", так как такая технология
 сулит  немалые  деньги.  Это  "сотрудничество" будет состоять всего из
 одного  -  для  тебя  -  действия:  трепанации  черепа  с целью поиска
 элементов, помогающих столь удобному управлению компьютером молча и на
 расстоянии.  Действительно,  а  зачем  платить тебе проценты просто за
 твою  одаренность?  Правда,  секретность данных, можно сказать, на тот
 момент  уже  не  будет  существовать.  Ну, а если такой подходящий для
 управления  набор  нейро-элементов  можно  найти  в любом магазине, то
 стоит  лишь  бесплатно  распространить  о  нем информацию, и люди сами
 разорят  эти  корпорации.  Либо  выйдет по-другому, но в любом случае,
 если  дело  в  нейро-наворотах,  шанс  остаться в живых будет у тебя в
 руках.
 - И как же узнать, что является причиной?
 - Подумай сам...
 - _Выдернуть все_? Но я же не вытерплю...
 - Вопрос  жизни  и  смерти.  Либо ты потерпишь, либо прощайся со своей
 черепушкой.  Хотя,  есть и третий возможный вариант: ты потерпишь, а с
 черепушкой  все  равно  придется  попрощаться  - долго скрыватся ты не
 сможешь.   Слухи   -   они  размножаются  лучше  тараканов.  А  агенты
 сегодняшних  корпораций  покруче  агентов  САПСа.  А  если  они  еще и
 скоординируются... Ох, не завидую я тебе...
 Шекспир принялся писать какую-то программу и, скомпилировав ее (это он
 так объяснил), выяснил получившиеся коды. Продиктовал их мне:
 
 
 - 77,  90,  60,   0,   2,   0,   3,   0,  32,   0,   8,   0, 255, 255,
   4,   0, 100,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,  62,   0,   0,
   0,   1,   0, 251,  80, 106, 114,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   1,   0,   0,   0,
   6,   0,   0,   0,   9,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
   0,   0,   0,   0, 184,   3,   0, 142, 216, 184,   3,   0, 187,
  11,   0, 144, 140, 192,  43, 216, 180,  74, 205,  33, 114,   3,
 232,   4,   0, 180,  76, 205,  33, 186,   0,   0, 180,   9, 205,
  33, 195,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,   0,
  72, 101, 108, 108, 111,  33,  46,  46,  46,  13,  10,  36.
 
 
 Выход. Запуск.


 - Почему столько нулей? - спросил я.
 - По идее,  если я  читал без  ошибок,  то все цифры ты продумывал как
 только  я  их произносил... А программка просто немного не моя... Я бы
 мог, конечно, написать, но как-то не хочется терять время...
 - Ладно, а что она делает?
 - Результат уже давным-давно на мониторе...
 - Хм, простейше... Но сработало!
 

 Из квартиры вышла Кейт:
 - Эй, парни, вы там не заснули?
 Шеспир  резко  выключил  компьютер  и  с  хитрой  улыбкой повернулся к
 девушке:
 - Знаешь, Кейт, мы, по-моему, не нуждаемся в твоей помощи...
 - В каком это смысле?
 - Нет, ты можешь, конечно, присутствовать при всем этом, но тебе будет
 просто нечего делать... Если хочешь - наблюдай, я не против.
 - Прости,  Кейт, но факты действительно таковы! - я неожиданно осознал
 то, что задумал Шекспир. Невороятно вовремя мы обнаружили во мне такой
 ценный  талант.  Конечно,  придется скрываться. Но я думаю, что это не
 так  трудно,  как  кажется.  В конце концов, рядом со мной всегда есть
 хакер. Ну, почти всегда...
 - Вы уже все спланировали?
 - Да!.. Эй, Шек, подожди! А разве она не может стоять на шухере?
 Шекспир ухмыльнулся:
 - В принципе - да! Ты ей окончательно доверяешь?
 - Хм... Да! Все равно у нас нет другого выбора!...
 - Хорошо.  Тогда  сейчас расходимся,  чтобы никто не видел нас вместе.
 Послезавтра  Гарри  пойдет в банк, чтобы кое-что уточнить. Ни в ком из
 нас он не будет нуждаться...


 Почему послезавтра? Да потому, что завтра мне идти к хирургу для того,
 чтобы   он   вытащил   все  причендалы  из  моей  головы.  Надеюсь,  я
 каким-нибудь  образом  отвяжусь от Кейт. Затем я поеду к Шекспиру, для
 повторной  проверки.  Если  Кейт  не  отвяжется - звонок будет особым.
 Самое  интересное  в  том,  что  после моей _послезавтрашней_ проверки
 банка  мы  переждем полгода, что бы никто не заподозрил меня в слишком
 частом  посещении банка из которого меня уволили. Во-первых, если Кейт
 хочет  сделать  не  то  что  надо  (я  не так слепо ей доверяю, как вы
 думаете,  просто  если  я  прямо  в  лицо выскажу ей свои подозрения -
 все  наши  хорошие  отношения растают как статуи из льда - мгновенно),
 она  может за это время "расколоться". Во-вторых, данные о работниках,
 ушедших   из   банка,   удаляюся  ровно  через  полгода  и  один  день
 (математических - через 183 дня) после их ухода. Вот так!


 - Ты куда-то собираешься, мой грабитель?
 - Эй, Кейт, ты поаккуратней, а!
 - Почему без меня?
 - У  меня  дела, не связанные с нашим планом. Хоть я и безработный, но
 имею право на деловую жизнь.
 - Ладно-ладно,  иди.  Но  учти,  я  это  тебе  припомню!  - Как-то она
 подозрительно легко меня отпустила... Парень, хватит всех подозревать,
 а! Может быть она просто очень понимающая и добрая девушка...


 - Следующий. Гарри Раузем.
 - Рузам!
 - Входите!
 Он  сидит  за  широким  столом.  Рядом  - кушетка с простыней, залитой
 кровью.  Но  трупов,  к счастью, нигде не наблюдается. Окно занавешено
 черной шторой. Над кушеткой - инфра-ультра-зеленая лампа.
 - Гарри Раузем?
 - Гарри. _Рузам_!
 Никакого уважения к пациентам.
 - Что вы желаете?.. Или принести вам меню?
 - Мне,  пожалуйста,  лягушачьи  мозги  без  косточек. Лягушка у меня с
 собой.
 Хирург  -  профессия криминальная. Поэтому, если ты хочешь, чтобы тебя
 хорошо  вылечили  -  изволь выражаться на жаргоне, понятном только им.
 Полиция у таких не лечится, но внимательно за ними следит...
 - Хорошо.  Но предлагаю, вначале, подождать немного. Прилягте здесь, -
 он  поменял  простыню,  а  затем  вытащил  из стола бутыль с Наилучшим
 Наркозом. Оказывается, он уже был изобретен (если только  не сперли у
 какого-нибудь  наркодельца партию совершенно нового продукта). Значит,
 больно  не  будет. Доктор налил часть содержимого в стакан и предложил
 мне:
 - Глотните  нашего  фирменного  напитка.  Бесплатно,  только  для вас.
 Поверьте, он бесподобен - киснет еще с 2002 года!..
 - Ладно, не хвалите! Дайте-ка продегустировать. Хм... Неплохо.
 Я  поболтал жидкость в стакане, сделал глоток. Потом выпил все залпом.
 Хирург улыбнулся. Видимо, я ему понравился. Это очень хорошо.


 Мрак.  И  снова  мрак.  Лицо  Кейт...  Шекспир...  Шум... Лицо Кейт...
 Шекспир...  Шум... Лицо Кейт... Шекспир... Зеркало. В нем - я. Раз - и
 нету. Пусто. Шагаю внутрь. Как будто в жидкость. И...

 
 Вот  он я. Живой и невредимый. Приподнимаю голову. Она стала настолько
 легче,  что  все  движения  кажутся резкими и неестественными. Но зато
 какими  легкими  и  приятными.  Какая  свобода  мысли, воздуха, всего!
 Невероятно.  За  широким  столом  сидит хирург. Окно задернуто матовой
 черной  шторой.  На  кушетке  лежу я, в луже крови - счастливый. Глаза
 слепит  инфра-ультра-зеленый свет от лампы, нависающей надо мной. Если
 она упадет - крови будет больше. Хирург:
 - Простите,  вышла  небольшая  задержка  -  лягушка  попалась чересчур
 костлявая.  Но  вы  так  сладко  спали, что время пролетело незаметно,
 правда?  Теперь  можете опробовать продукт, изготовленный нашим лучшим
 поваром.
 Я встал. Невероятно! Мне кажется - я летаю! Непостижимо! Невообразимо!
 Не...
 - Ммм...  Да!  Ваш повар - действительно мастер своего дела.  Вкусно и
 питательно.
 - Поэтому,  дорогой   посетитель,   наш  ресторан  и  считается  самым
 респетабельным.  Теперь,  прошу,  примите  счет!  -  я беру из его рук
 бумажку.
 - Эй, да лягушачьи мозги никогда в жизни столько не стоили!
 - Да, но не такие костлявые.
 - Вы отнимаете от меня кровные деньги! Неужели, чтобы один раз поесть,
 я должен голодать все следующие полгода?
 Пришлось   отдать   деньги.   Собственно,  примерно  на  столько  я  и
 рассчитывал. Но разве торговаться возбраняется?


 Всего один до-о-олгий звонок.  Я один.  Шек, выходи!  Дверь со скрипом
 открывается.  Компьютер  уже стоит у двери. Шекспир вытаскивает его из
 квартиры. Старую розетку кто-то сломал, пришлось идти этажом ниже. Там
 бродила  уборщица,  так  что  пришлось  спуститься  еще.  Здесь   было
 грязно,  но  пусто.  Мы  приземлились и включили компьютер. Он истошно
 запищал. Шекспир резко дернул рычажок CAD:
 - Эй, Гарри! Сосредоточься! Этот компьютер еще может свое отслужить!
 Я  сосредоточился.  Кивнул  и  мигнул одновременно. Компьютер спокойно
 загрузился.  Хотя,  уже  не  было никакой надежды. Писк подтвердил все
 сразу.  Единственное,  чем  помогла  операция  - легкость в голове. Но
 Шекспир,  видимо,  думает,  что  я  ничего  не понял и хочет протянуть
 подольше сладостный момент моего незнания.
 - Проговорю тебе все те же цифры. Принцип знаешь.
 - OK.
 - Приступаю: 72, 90, 60...
 По окончании процесса программа незамедлительно сработала. Все. Теперь
 я знаю все. Шекспир молчит, и правильно делает. Я говорю:
 - Давай уточним завтрашнюю процедуру.
 Он говорит:
 - Хорошо.  Объясняю теорию: В твоем банке у каждой кассирши стоит свой
 компьютер. Так?
 - Ты сам догадался, или кто подсказал?
 Я расстроен и поэтому язвителен.
 - Отпечатки   пальцев  всех  кассирш  и  непосредственно  связанных  с
 компьютерами  и  деньгами  лиц  хранятся  в  базе  данных  банка. Если
 происходит  что-то  непредвиденное,  виновным  сразу оказывается такой
 человек.  Поэтому  эти  люди  берутся  не  с  улиц.  Впрочем,  нам эта
 информация ничем не поможет.
 - Вот именно. Давай шустрее. Сейчас сюда придет уборщица.
 - При  необходимости  войти  в компьютер кассирша прикладывает палец к
 _отдельному_  "девайсу".  Считывается  дактилокод  и прямо в маленьком
 процессоре этого "девайса" он шифруется. В этом вся проблема. Когда он
 поступил  в  компьютер  -  его  можно  перехватить,  но не _до_ этого.
 Расшифровка  кода  может  занять  лет  сто. Тогда этой кассирши уже не
 будет в базе данных. Из компьютера доступ к "девайсу" тоже не получить
 -  тот  посылает  данные только на вход. Но! Сегодня я тебе дам список
 нужных цифр. Их не так уж много. Ты их выучишь за ночь, или даже перед
 сном.  А завтра подойдешь к кассирше, и попросишь снять со счета любое
 количество денег. Наличными. Когда она приложит палец к "девайсу" - ты
 мысленно,   быстро,  произнесешь  все  заученные  тобой  цифры.  Таким
 образом,  ты  запустишь  программу,  которая не позволит ему шифровать
 дактилокод. Он передастся компьютеру. Дальше - мое дело. Я считаю этот
 код,  пока  он  шифруется  уже  в  компьютере  - потому что запустится
 механизм  для  проверки при первом поступлении нового рабочего - когда
 совершатся такие проверки, все компьютеры выключаются, но в наш момент
 _никто_  из  банковских  не  будет  знать,  что  программа  дешифровки
 используется. Кассирша ничего не заметит. Все. Сеть нам поможет.
 - Хорошо. Давай листок. Будет сделано.
 Шекспир пошел в квартиру, вернулся с листком. Отдал его мне. Мы пожали
 друг другу руки и попрощались. Молча.


 Когда  я  входил,  то  заметил  Шекспира,  переодетого в электрика. Он
 стучался  в  дверь черного входа. Насмотрелся фильмов. Но, может быть,
 пропустят.  Дверь  за  мной  сдвинулась  и  я  осознал, что теперь мне
 предстоит  наитруднейший выбор: к кому подойти. Кассирами, в основном,
 работали  женщины,  а  женщин  подставлять  как-то  неприлично.  Хотя,
 подождите-ка!  Неужто вот там, за пятой кассой слева, сидит Экатрин?..
 Да...  Что  ж, Экатрин, позволь сообщить - у тебя сегодня плохой день.
 Нет,  не  пройдут  тебе даром те подлые поступки, которые ты совершала
 относительно  меня.  Ты  думала:  я  ушел, и все забыто. Нет! Теперь я
 здесь не только ради мести самой организации, но также и ее маленькому
 звену - тебе, Экатрин. 72, 90, 80...
 Я направился к ней:
 - Привет, Экатрин.
 - Привет-привет. Чего ты от меня хочешь?
 - Не от тебя лично, подруга. Хочу снять со счета немного наличных.
 - И  почему  это  ты выбрал именно меня? Думал, я тебе дам больше, чем
 другие?
 - Поверишь  ли, но я вдруг понял, что не такая уж ты и плохая женщина,
 какой мне казалась. И поэтому пришел взять деньги и заодно попросить у
 тебя прощения. Прости, Экатрин.
 Ох, какое было у нее выражение лица! Неописуемое!
 - Слушай, Гарри! Бери деньги и катись отсюда! Сколько тебе надо?
 - Немного. Давай, хотя бы, сто неоевро.
 - Кстати,  не  хочешь  ли  ты мне чего-нибудь предложить? Или тебя уже
 уволили и с _этой_ должности?
 Черт!  Если  уж вероятный потребитель _просит_ рассказать о чем-нибудь
 из  рекламных  продуктов,  то я просто _обязан_ это сделать. Но если я
 буду  излагать ей весь мой репертуар, то никакие цифры в мою голову не
 полезут.  И...  Нет! Она будет пересчитывать деньги! Я просто не смогу
 не сбиться.
 Но на вид я спокоен:
 - Нельзя ли поконкретнее, Кэт?
 - Во-первых, изволь обращаться со мной уважительно, я тебе не дворовая
 девчонка.  Во-вторых,  ты,  по-моему,  _сам_  должен догадываться, что
 нужно  клиенту.  Ну  не  горячись ты, я просто пошутила. Разрешаю тебе
 молчать...  -  она  поднесла  палец  к "девайсу" (мне понравилось, как
 переименовал Шекспир дактилокодошифратор)...
 Теперь  мне  предстояло  быстро,  пока  код  не начал зашифровываться,
 вспомнить   цифры.   Первые   пять   команд,   как  объяснял  Шекспир,
 останавливают  процесс шифрования. Естественно, это надо сделать сразу
 после  того, как она отпускает палец. Так как именно последняя команда
 - запрос на какое-то особенное прерывание "девайса", а первые четыре -
 запись  данных  в  регистры  его  процессорчика,  то  эти самые четыре
 команды  можно  произносить,  пока "девайс" сканирует подушечку пальца
 Кэт.  И, когда она отпустит палец, сразу произнести последнюю команду.
 Затем,  пока она не заподозрила... Нет! Нет! Ничего не получилось! Она
 уже  считает  деньги.  Дает  их пересчитать _мне_! Цифры смешиваются в
 моей голове, ее компьютер спокойно и безнадежно виснет...


 Я  отхожу  от  кассы и шепотом, закрыв рот платочком и почти не шевеля
 губами, сообщаю Шеку, что миссия провалена...


 - Должно было все получится.
 - Ты хочешь сказать, что _ты_ мог быть неправ, - я был удивлен.
 - Естественно  -  где  я,  по  твоему,  мог  проверить  программу? Эти
 "девайсы"  в  магазинах не продаются, а людей, хотя бы слышавших слово
 "прерывание" к ним на километр не подпускают. Большой, кстати, штраф с
 нее взяли?
 - Немаленький.  Банковский  компьютер  - не дешевая штука. Тем более с
 запихнутыми туда программами.
 - Хорошо. Давай решим, что будем делать.
 - По-моему,  надо  просто закрыть глаза. Потому что всякие цифирки там
 повсюду  -  часы,  база  данных, все остальное. Пусть даже кассирша не
 выдает наличные.
 - Почему именно _кассирша_?
 - По-моему,  мужчины как-то чересчур расположены к пониманию принципов
 работы всякой техники.
 - OK.  Я там оборвал маленький проводочек. Обещал придти с необходимым
 инструментом завтра.  Они просили - как можно скорее. У них там что-то
 важное...
 - Значит, завтра.
 - Да. В 10:30. Там же и так же. Только советую сменить объект выдачи.


 - Ну, как прошла проверка?
 Нет,  у меня действительно такое впечатление, что либо у нее идеальная
 память, либо идеальный слух, либо она все знает. Она лежала на кровати
 и  читала какую-то книжку с Палма. И была неотразима. Я прилег рядом и
 поцеловал ее. С каждым разом я привыкал к ней все больше и больше...
 - Не очень хорошо. Разбуди меня завтра в девять, хорошо?
 - Обязательно,  милый...   Только  слезь  в  своей  грязной  одежде  с
 кровати!.. Пожалуйста...


 Мрак...


 9:30
 Я  открываю  глаза.  Смотрю  на  будильник  (часов-то  во мне уже нет,
 забыли?).  На  Кейт.  Она  мирно  похрапывает  рядом, нежно обняв меня
 ручкой.  Нет, ну разве можно на нее ругаться? Она, наверное, подумала,
 что я пошутил. И даже не заметила, что все последние дни звонят только
 ей. А я, дурак, понадеялся...
 Аккуратно снимаю с себя ее руку, она, сквозь сон, бормочет:
 - Что, часы тормозят? Купил-бы оперативки... Убить тебя мало!
 Потом   отключается.  Я  быстро  собираюсь  и,  не  позавтракав  и  не
 побрившись (сэкономив этим время), иду в банк.


 10:28
 Шек  опять  входит  через  черный вход. Там его радостно приветствуют.
 Главные  двери  передо  мной  раздвигаются и я замечаю, что Экатрин на
 рабочем  месте  уже  нет.  Жестоко.  Все  еще держатся обеми руками за
 репутацию.  На  ее  месте  сидит  какая-то новенькая. Подождет. Скорее
 всего,  на нее выпадет роль ограбленной. Новенькие менее самоуверенны,
 и  все время сомневаются, чего нам, собственно, и надо. Пусть подольше
 думает.  Не  беда, за полгода в банке хорошо работать не научишься. На
 это  нужна  вся  жизнь.  Хотя,  если будут поновее... Что-то я слишком
 загадываю.  Рассказали  ей про меня или нет? Да отстань ты от нее! Ищи
 жертву! Нюхай! Вот какая-то тормозная тетка. К ней и направимся...
 - Простите, я перевелся в другой банк...
 - Это из-за вчерашнего? Что вы,... Ой! - видимо ей нельзя было об этом
 говорить.
 - Не  беспокойтесь,  я   присутствовал.  Это,  конечно,  не ее вина, -
 поверьте (уж я-то знаю).
 - А руководство думает по другому...
 - Оно,  простите,  слишком  много  думает...  Но  это ничего. Процесс,
 согласитесь, полезный, - какой я, однако, наглый. Нехорошо...
 Продолжаю:
 - Так  вот  -  я  хочу оставить часть денег здесь, а часть перевести в
 новый  банк.  Так,  я думаю, надежнее. Вдруг вас ограбят! А уменя хоть
 что-то останется, - и прост, как никогда. Нехорошо...
 - Мне  не  нравится,  как  вы  говорите!  - делай свое дело, а! Меньше
 болтай, - Сколько вы хотите перевести?
 - Ну, штук сто...
 Она   прикладывает  палец  к  "девайсу".  Зеленый  горизонтальный  луч
 двигается  по  маленькому  наклонному сенсорному экранчику (размером с
 подушечку  пальца) сверху вниз. Я произношу в уме семь цифр (последние
 четыре  -  та  самая запись данных, а первые три - заголовок кода, Шек
 научил...). Она снимает палец с "девайса". Я произношу восьмую. Ничего
 не  происходит.  Значит,  все нормально. Не для кассирши, конечно. Она
 мечется, шепчет: "Простите!". Убегает. Никто, к счастью, не обратил на
 нас  внимания.  Я шепчу Шекспиру... Невероятно, я забыл рацию! Шекспир
 показывал  план.  Кабинет,  где он работает, на втором этаже, рядом со
 служебным  туалетом.  Дверь с маленьким квадратным стеклом... Спокойно
 иду  к  лестнице. По лестнице взлетаю на сверхзвуковой скорости вверх,
 на второй этаж; бегу по коридору до упора, резко, запыхавшись открываю
 дверь. Шек ковыряется в одном из компьютеров. Рядом, за компами, сидят
 толпы  псевдопрограммисток.  Я,  запыхавшись,  кричу:  "Ой,  простите,
 обознался!". Все поворачиваются ко мне, я незаметно показываю _только_
 Шекспиру  поднятый  большой  палец. Он кивает, я убегаю. Не в туалет -
 обратно.  Спокойно  иду  по залу. Подхожу к пустующему месту кассирши.
 Продумываю  последние цифры. Пара компьютеров рядом начинает мигать (у
 "девайса" другие прерывания, не такие, как у них). Потом перестают. Не
 знаю,  получилось  или  нет,  но  я спокойно (только на первый взгляд)
 жду...  Все  готово.  Компьютер выводит данные. (Забыл сказать, мне же
 видно  все что происходит на этом и соседнем компьютерах - руководство
 уверено,  что  все  равно  с  этими  данными ничего не сделать.) Прошу
 позвать  девушку,  передать, что все нормально. Теперь я мягок. Теперь
 она  -  _девушка_. Систему "дактилокод" ввели всего год назад, поэтому
 мы  - первооткрыватели, и если все так просто, как говорил Шекспир, то
 мы   еще   и   первозакрыватели.   Хотите,  пока  объясню,  что  такое
 "прерывание"?  Это  такая  команда,  которая запускает другую команду,
 использующую  данные, которые были установлены в соответствующие места
 до  выполнения  прерывания.  Понятно объяснил? В любом случае, девушка
 вернулась. Запыхавшася, но счастливая.
 - Хорошо, не дошла до заведующей! Спасибо!
 - Не  за  что!  -  Неприятно,  когда  тебя  хвалят за подлость, хоть и
 частично исправленную... Но - c'est la vie!..


 В  принципе,  за  эти  полгода  ничего  особенно  непредполагаемого не
 произошло.  Мы  с  Кейт  поженились  и  она  верна  мне как собака (уж
 простите  за  сравнение,  но,  согласитесь, это самая точная аналогия,
 заслужить  которую  еще  нужно  суметь).  Я  теперь  занимаюсь сборкой
 компьютеров, не страшась их поломок. Даже пишу небольшие программки на
 D%. Как, неужели вы не играли в JR-IX? Нет, я конечно пошутил. Куда уж
 мне  до  выдумки  таких  классных шутеров... А я (пока) написал только
 калькулятор.  Но  мощный.  Что  еще? Ах да, Шекспир, научив меня всему
 этому, устроился в развивающуюся фирму. Я видел, _что_ делают эти люди
 и  уверен,  что  эта  фирма очень скоро станет огромной корпорацией, и
 будет  главенствовать  над  всеми оставшимися в живых из существующих.
 Монополизация,  конечно.  Но  _им_ - можно. Даже нужно. Недовольных не
 будет!  Приобретайте акции, пока они стоят дешево!.. О, я же забыл про
 Кейт!  Мы  сначала  хотели  устроить ее охранником в банк Симпсона, но
 потом  передумали.  Ведь тогда его будет грабить каждый второй! Только
 ей  не  говорите,  что  я  так  высказался.  Если  честно, то она сама
 отказалась.  Не  поняла  шутки  юмора. Она теперь... психолог. Я часто
 хожу  к ней на консультации, потому что _ей_ могу рассказывать все что
 угодно,   без   стеснения.   И   еще  -   я,  все-таки,  вставил  пару
 приспособлений в свой мозг. Потому что без них жить было непривычно. В
 их  числе  были  часы (чтобы Кейт не будить меня по утрам), рация (она
 мне  понадобится) и маленький тумблерчик, включающий и выключающий мои
 способности.  Мы  с Шекспиром сами его собрали, отыскав нужный участок
 мозга  и  поставив  туда  перехватчик  импульсов. Нам помог мой давний
 знакомый  -  хирург,  который  вытаскивал  из  моего мозга все лишнее.
 Естественно,  он  не  знал,  _что_ вставляет мне в голову... Такая вот
 нейроэлектроника.   Вот,   впрочем,  и  все.  Недостает  только  одной
 детали...


 Яркое  полуденное солнце освещало город Неополис одним из самых жарких
 дней  августа.  И,  не  стой  город  под прозрачным неплавким куполом,
 спалило  бы  его  дотла,  потому  что атмосферы у планеты уже давно не
 было...  Округло-плоские  крыши  строений  Неополиса игриво поигрывали
 бликами  в ярких лучах солнца, и металл на самых их верхушках тихонько
 и мирно журчал, в ответ на добрую теплоту Светила...


 Гарри  нацепил черные очки и, для более интеллегетного вида, взял свой
 старый  кейс,  сохранившийся еще со времен работы в банке. Он стоял на
 перекрестке  и  ждал  поднятия  автоматического  шлагбаума - мимо него
 тихо, но очень быстро ехал робопоезд...
 Кейт  поставили на остановку нейро-аэротакси. Оттуда она могла видеть,
 как водится, всех, кто входит и всех, кто выходит из банка.
 Шекспир  находился  в  подвале соседнего дома и был готов к совершению
 незаконных  манипуляций  -  для  этого  туда  перетащили  компьютер  и
 подсоеденили к сети, кабели которой проходили прямо под ним.
 Все были готовы.
 Робопоезд   уехал,   шлагбаум   поднялся  и  Гарри  спокойно  пошел  в
 направлении банка.
 Кейт сфокусировала взгляд на дверях. При необходимости она должна была
 сообщить Гарри об опасности по рации. Пока все было чисто.
 Шекспир занес руки над клавиатурой. На всякий случай. Потому что почти
 все  нужные действия, требующие наличие компьютера, были совершены еще
 вчера,  в  этом  самом  подвале.  Деньги были переведены из совершенно
 другого  банка  на счет неизвестного, скрывающегося под именем J.R. Но
 случится могло всякое.
 От  Гарри требовалось только забрать деньги и положить их в этот самый
 солидный  кейс.  Поэтому  тумблер  у  него  за  ухом  был  приведен во
 включенное  состояние  - перехвата импульсов. И, конечно же, надо было
 спокойно  уйти. Потом уехать в восточную часть города. Оставить кейс в
 условленном  месте,  забрав  свою  долю.  Потом,  когда все утрясется,
 Шекспир  обещал  связаться  с ним по рации. Кейт они смогут найти в ее
 кабинете на Борланд-Лайн, дом 3502.


 Дверь  плавно  открылась.  Гарри вошел. Оглядел зал и увидел кассиршу,
 которую  заметил  при  последнем  посещении  банка  - тогда она успела
 поработать  еще  совсем  немного.  И, если она устроилась именно в тот
 день,  то  теперь  ее стаж равнялся ровно 183-ем дням. Гарри подошел к
 ней.  И  что-то  промелькнуло  в  ней  такое, что показалось ему очень
 знакомым,  но чувство быстро ушло и снова уступило место спокойствию и
 рассчетливости. Он небрежно придвинул ей карту, подписанную инициалами
 J.R. Сказал:
 - Хочу получить все деньги, которые начислены на эту карту.
 Сняв  очки,  Гарри улыбнулся. Теперь он был небрит, у него был широкий
 нос  и  маленькие,  коварные  и хитрые глаза. Работа хирурга. Кассирша
 сверила фотографию с оригиналом и доброжелательно улыбнулась:
 - У вас есть емкость, в которую все это положить?
 Гарри  надел  очки   и  тоже  улыбнулся.  Положил кейс на стол, быстро
 открыл  его,  набрав  шестнадцатизначный код и придвинул его кассирше.
 Она  вызвала  двух  помощниц  и  человека, который должен был принести
 мешок  с  деньгами.  Гарри  пришлось подождать. Многие бросали на него
 подозрительные взоры, но ему было наплевать. В целом, для полиции, все
 прошло  законно.  Его  могли  посадить  только за незаконное изменение
 внешности.   Тогда   его   надо   поймать  здесь  и  сейчас.  Но  Кейт
 контролирует  главный  вход,  а  Шекспир  следит по камере за черным -
 служебным  входом. В любом случае, у него есть куда бежать. Для побега
 все приготовлено - работа электрика. Все должно пройти как по маслу.
 Кассирша,  тем  временем,  наполнила  чемодан  и  Гарри его защелкнул,
 решив, что код подождет. Он, изнутри довольный, направился к выходу.


 Деньги  у  меня  в  кейсе. Сейчас откроются двери и я буду на свободе,
 отпущенный  желанием  Мести.  Я  исполнил то, чего требовала моя душа.
 Мне,  на  самом  деле,  были важны не бумажки. Но и с ними тоже совсем
 неплохо.  Сначала  я  просто  буду  наслаждаться  их  присутствием.  А
 потом... Я уже планировал, что мне купить: например,...


 Двери,  как всегда, тихо и плавно открываются. Справа и слева на Гарри
 напрыгивают  полис-роботы.  Он  выключает  тумблер  за  ухом. Половина
 роботов  застывает,  другие начинают дымиться. Он вырывается и бежит в
 направлении  остановки.  Там,  то  ли  испуганная, то ли ухмыляющаяся,
 сидит   Кейт.  Неожиданно  из-за  угла  выезжает  полицейская  машина,
 наполненная людьми. Они вылезают из машины и бегут за Гарри. Он, в это
 время,  бежит  через  перекресток.  Если он сейчас прибавит ходу, то у
 него  есть  надежда  смыться.  Вдруг  -  тихий  звук удара, похожий на
 шлепок.


 Боль  быстро растекается по моему телу. В глазах все кружится, затем я
 падаю  на землю. Все мои кости, видимо, раздроблены. Судя по тому, что
 я  наблюдаю  -  моя  туша  валяется на рельсах. Полицейские ошарашенно
 смотрят  в  мою  сторону.  Я  не могу пошевелится, чтобы чем-нибудь им
 ответить.  Деньги,  как  осенние листья, которые я видел лишь в первые
 годы после своего рождения, плавно опускаютя нераскрашенными сторонами
 на  асфальт. Собственно, их деньгами-то и не назовешь. Кейс, раскрытый
 и  разорванный валяется далеко. Постепенно все темнеет в моем взоре. В
 глазах  мелькают  картинки  -  поцелуй  Кейт;  затем левое ухо молодой
 кассирши,  которое  она  быстро  спрятала от меня, повернувшись правой
 строной  лица - но  то,  что  не успел заметить глаз, успел обработать
 мозг;  теперь отрывки сна, повторявшегося всего два раза; лицо Кейт на
 остановке,  и  именно  ухмыляющееся,  не  испуганное;  боль постепенно
 уходит и я уже ничего не ощущаю. Хотя нет, во мне нарастает прекрасное
 чувство.  Я  нахожусь  Там,  где  нет  предательства, мести и денег. И
 поэтому мне хорошо... Непередаваемо хорошо...

                24 Nov 2002 - 3 Dec 2002