Осколки. Легкость бытия

   Секретарша его просто не переваривала. Он ее раздражал своей веселостью. Своей улыбкой. Своими шуточками, в том числе и над ней. Раздражал своим отношением к работе. Правда, все, что от него требовалось, он выполнял не хуже других. Но на работе, по мнению секретарши, надо вести себя соответствующим образом. И, конечно же, надо быть серьезным. И в первую очередь с директором и с ней.
   А Витька таким не был. Да и куда парню в двадцать пять лет быть таким уж серьезным? Однако, другие были именно такими. Например, Игорь из отдела программных средств. Или Алексей с производства. Или тот же директор, Владимир Юсупович.
   Казалось, Витька не знает ни забот, ни печали. Коллеги ругались из-за различных текущих производственных и организационных вопросов, решали технические задачи, их волновали разнообразные проблемы, начиная с того, какой сальник для подвода кабелей применить в конструкции клеммного шкафа, и кончая личными заботами на огородах и дачах. Коллеги обсуждали друг друга и вообще все, что можно увидеть вокруг.
   Витька снисходительно наблюдал за всем этим, и принимал в участие в обсуждениях лишь тогда, когда это касалось работы, и его участие было необходимо.
   Он никогда не оставался после работы пить чай с сослуживцами, если у кого-то из них был день рождения. Иногда, если директор уходил с работы раньше, дни рождения отмечались с вином, водкой, или даже коньяком. Но и на такие мероприятия Витька не оставался. Секретарша считала наглостью и крайним неуважением подобное отношение к общественной жизни.
   Был и еще один момент. Общепризнано, в конторе самой красивой девушкой была секретарша, а самой богатой – дочка директора. Ни на ту, ни на другую Витька не обращал внимания, и слыл между ними грубым и неотесанным мужланом.

   В тот день Витьке для работы потребовался новая ручка и несколько папок-конвертов. Канцелярией заведовала секретарша. Витьке она не нравилась, но даже если бы и нравилась, у него было правило – никаких романов на работе. Шутить можно, но никаких романов. И он жестко следовал этому правилу. Секретарша с утра была не в духе, и встретила его так, как и должна была встретить в этот день.
   - Что тебе надо?
   - Привет! Ты еще не все ручки раздала? А то дай мне одну. И папки, штучки три, если не жалко для меня, любимого, - сказал Витя, и улыбнулся.
   - Только и знает, что придуриваться! Чего тут смешного? Вот, возьми свои папки! Ведет себя, как ребенок! Наверное, ничего серьезного в жизни у тебя не было! Конечно, живешь, наверное, с мамой, папой… все за тебя делают, и горя ты никогда не видел!
   Витька взял ручку и папки, улыбнулся, и вышел из приемной. Она поймала себя на том, что смотрела на его руки.

   Тремя днями раньше его родной дядька разбился в самолете. Он уже знал об этом. Дядька был для него и отцом и матерью одновременно. Витькины родители умерли от какой-то тропической болезни восемь лет назад. Они оба были археологами. Больше из родных у Витьки никого не было.
   Витька со своей любимой девушкой Аней снимал комнату на окраине города, где было дешевле. У Витьки была мечта заработать много денег и на эти деньги сделать операцию Ане. У Ани было больное сердце, но она была очень доброй девушкой, и Витя любил ее, и поэтому все равно оставался с ней.

   Секретарша ничего этого не знала, но когда приходила домой, в свою квартиру, насквозь пропитанную дорогими духами и одиночеством, звонила директору, и ездила к нему, когда его жены не было дома. А когда она занималась с директором любовью (или тем, что называется этим словом), она закрывала глаза, и представляла себе что это не директор, а Витька обнимает ее своими сильными и нежными руками.
   И улыбается.