В ожидании весны

В её городе сейчас холодно. Мороз, минус 20 градусов по Цельсию. Сколько же это по шкале Фаренгейта?! Про школу она забыла сразу после выпускного и учиться больше не собиралась. А какой смысл!? Подружки, поопытнее, сказали, что если понадобится, то всегда можно закончить курсы от новой работы. Просто так учиться - только время терять за свои же деньги. Она уже проходила и курсы секретарш, и строительные, и другие. Последними - были курсы операторов-технологов.

Вспомнила про Цельсия - недавно читала статью в еженедельнике. Оказалось, что Цельсий был астрономом, а кем был Фаренгейт - она не запомнила, скорее всего - учителем или врачом. Она представляла себе Цельсия этаким угловатым профессорским заморышем в колпаке и с седой бородкой, клинышком. Фаренгейт, наверное, был добрый и похож на Чехова, портрет которого висел в школе. Газет она не выписывала. Иногда “Аргументы и Факты” оставлял сожитель, регулярно захаживающий по выходным.

Её сожитель был страшный, как сто китайцев. Белым днем встретишь такого - неприятного вида, потёртый мужик ... Отмечали в прошлом году у подружки день рождения в кафешке, которая рядом с рынком. Именинница на том рынке торговала бижутерией в палатке. Выпили, может, лишнего. Из-за соседнего столика мужик предложил развезти по домам - развел прямо до дивана. Все они одинаковые. Этот - хорошо, что после приходил трезвым, а потом, мог быстро что-то и починить, заодно…

Она не любит холод, от холода руки становятся красными и сухими, такими, какими бывает вся кожа, когда она забирается под тяжелое ватное одеяло. Она знает, что нужно носить перчатки, но не любит перчатки. Потому что перчатки, как презерватив, отдаляют от соития с природой. Она любит природу и любит, когда тепло. Зимние вечера просиживает в кухне. Смотрит в окно на заиндевелые кусты, пьет свежезаваренный чай и мечтает о весне.

Когда же придет весна?! От одних этих мыслей ей становится теплее на душе, но все равно немножко зябко, и тревожно, и одиноко. Весна придёт не скоро. Темным утром нужно снова и снова идти к остановке, откуда служебный автобус отвезет на работу по холодным заснеженным улицам северного городка. Индустриальный районный центр, “зачуханный” провинциальный городишко, в котором так мало людского тепла и совсем нет близких сердец.

Она не смогла завести себе домашнее животное. С животным некому было бы гулять, и оно бы зачахло, тоскуя в холодном, слабо отапливаемом скрипучем доме. В доме, где она… живет!?

Она ни капельки не любила своего сожителя, и он не стал её другом. Зачем она отдавалась ему? Об этом она старалась не думать и не вспоминала в будни. У него была своя семья, и рос парнишка, дошкольник. “Ну и пусть женатик, зато здоровый и не наркоман, как большинство сверстников”, - успокаивала она себя. Сергей работал на автобазе то водителем, то механиком, когда как. Он всегда брал рабочие или субботу, или воскресенье - дежурил для подработки и заезжал к ней в этот день. Они никогда не договаривались о встрече и заранее не строили планов.

I.
Сегодня суббота, и она, как обычно, отсыпалась за всю неделю. Зазвонил звонок. Встала, накинув халатик поверх ночнушки, пошла открывать. Приоткрыв дверь, отпрянула вглубь тесной прихожей, путаясь босыми ногами среди разбросанных тапочек и обуви.

- Принимай дорогого гостя, - ввалился её сожитель в ондатровой шапке, в потёртой, видавшей лучшие времена дублёнке и с пластиковым пакетом в руках.

Не разуваясь, оставляя грязные разводы на линолеумном полу, протопал в крохотную кухоньку и по-хозяйски стал выкладывать на стол: бутылку красного вина, пару банок мясных консервов, банку импортной ветчины, небольшую коробку шоколадных конфет и свежий парниковый огурец.

- Давай, хозяйка, что есть в печи, на стол мечи, - с этими словами Сергей пошел раздеваться и мыть руки в ванной.

Она быстро разложила продукты и включила газовую плиту - разогревать кастрюльку со вчерашним супом и сковородку с картошкой. Открыла принесённые ветром консервы и разделила банку примерно поровну в оба нехитрых блюда.

- Серёж, ты сегодня рано?

- Рано не поздно. Соскучилась, моя птичка? Давай скоренько, на пол-шишечки, для сугреву?

Она знала наизусть все его пошлые поговорки и присказки, которые не имели никакого смысла и ничего не означали. Про таких кадров, как Серега, cлова “тупой сибирский валенок” были правдивой констатацией медицинского факта.

- Давай, сперва на твою шишечку в раковине из чайничка солью, - сказала она, - колонка для горячей воды поломалась, потом не посмотришь?

- Как стараться будешь. Если хорошо, то почему бы и не посмотреть, - расстегнул штаны и подошел к раковине, - ты только смотри, не застуди гостя, иначе останешься в зиму без конфет.

Она уверенно достала Серёжино хозяйство, слегка намылила обмылком ладонь и, понемногу сливая из чайника, тщательно вымыла, начисто. Потом быстро наклонилась и слизнула остатки воды. Сергей начал было лапать её груди.

- Погоди, - она встала, задернула занавески на окне. Первый этаж. Легла грудью на небольшой кухонный столик, приглашая, - иди сперва так, потрахай.

Сожитель задрал её халатик вместе с ночнушкой и, обхватив юные ягодицы, стал пристраиваться. Она рукой помогла найти правильный путь, и поезд поехал.

- Серёж, ты только не кончай в меня, залететь боюсь.

Серёга не ответил, стоя пыхтел, сосредоточенно гоняя поршень. Она внимательно прислушивалась к своим ощущениям и при первом же беспокойстве оттолкнула сожителя. Взяла в рот и, энергично отсасывая, быстро довела дело до финала.

II.

- Хорошо, - выдохнул Серёга, - пар спустили, а теперь и по маленькой. - Где инструмент? Ставь стаканы.

Она достала с полки два тонких стакана, предварительно протерев их полотенчиком, потом - протёрла тарелки и налила в них свой супчик.

- Ну, давай, со свиданьицем, - Сергей слегка чокнулся с другим стаканом, быстро выпил и стал молча кушать.

Она не любила вино. Она не любила всё сладкое и приторное. Уступая, лишь бы составить компанию, немного отпила, как воробышек. Вспомнилось, как-то раз, с вечера, она забыла помыть посуду. Стаканы так и простояли ночь на кухонном столе. Наутро от высохшего вина на тонких стеклянных стенках образовалась плёнка, которую было можно отслоить, а на дне, в красно бурой жидкости дёргал ножками заползший таракан…

Дождавшись, когда с первым блюдом было покончено, наложила в ту же тарелку с горочкой картошки. Сергей налил себе ещё вина и молча выпил.

- Сереж, я пойду пока постель застелю, а ты сходи в ванную, подмойся!?

Она встала из-за стола, пошла в комнату, задёрнула на окнах шторы, разложила свой старенький диван-кровать, расправила в редких цветочках простынь. Затем достала из шкафа свежую постиранную фланелевую пелёнку и постелила её по центру. Быстро скинув свою одежду, забралась под одеяло, сжимая в кулачке припасённый презерватив.

Было слышно, как Сергей составил в раковину грязную посуду, потом зашёл в ванную, включил и выключил воду. После некоторого затишья стал греметь инструментами по водопроводным трубам. Через пятнадцать минут вновь зашумела вода и вскоре, откинув на пол полотенце, Серёга уже лез к ней под одеяло.

- Серёж, давай, презерватив наденем. Боюсь залететь.

Серёга, плотный боров, в подпитии соображал совсем туго. Единственной мыслью было - поскорее насладиться прелестями молодого женского тела. Поэтому она сама аккуратно надела презерватив. Выползая из его объятий, встала в коленно-локтевую позу и через минуту они начали трахаться. Гораздо большее сексуальное удовольствие она получала от процесса в классическом положении, но не любила, когда колючим лицом раздражали нежную кожу её упругих ланит.

- Серёж, давай ты не будешь теперь торопиться, я тоже хочу кончить, - попросила она сожителя.

Больше всего она опасалась случайно забеременеть от этого урода. Иметь детей от него - никак не входило в её планы. Поэтому спокойный и размеренный ритм позволял ей сосредоточиться и даже изредка кончить. Ещё - она старалась, как могла, уберечь дупло от надругательства. Все её подруги жаловались, что сейчас многие, особенно молодые, насмотревшись порнухи болеют воображением. У соседки, со второго этажа, сожитель был, какой-то “хачик” с городского рынка. Тот таскал апельсины, фрукты и свежее мясо. Фрукты - это, конечно, хорошо. Но соседка говорила, что с ним геморойно, и хотела, при случае, поменять “хачика” на другого, поприличнее. Только подходящий вариант никак не подворачивался…

В этот день ей удалось неожиданно кончить. После этого она стала сама немного покачивать, напрягая мышцы нижнего таза, ускоряя у сожителя процесс “дозревания”. Отстонав за компанию, полежала немного, отдыхая и приходя в себя. Уже понимая кое-чего в “свиных обрезках”, несколько минут спустя она сама начала сосать. Это был самый трудный этап их встречи. Чем быстрее сожитель кончит в последний раз, тем скорее ему захочется уйти. Энергично отсосала, с проглотом, чтобы не запачкаться и не мыть потом свои длинные, красивые волосы…

ЭПИЛОГ

Она закрыла за ним дверь, сходила в ванную и тщательно подмылась под струей горячей воды. Потом прибрала постель, сложила диван. Включила телевизор, там - с умным видом говорили про какие-то реформы, пенсионные фонды и другую заумь. Она ничего не понимала в этом и не старалась разобраться. Выключила. Открыла форточку, чтобы проветрить комнату. Пошла - вскипятила воду в кухне. Пила чай с шоколадными конфетами, а хотелось поплакать. Вот и еще одна неделя прошла. Сколько таких недель у неё впереди и зачем?

Ей грезился большой город, потому что в городе много умных и добрых людей, и от этого на улицах и проспектах никогда не бывает холодно. Она была однажды в таком городе и скоро переедет туда, и будет там жить. У неё есть надежда и вера. Подарит избраннику свою любовь и красоту… и наступит весна, которую она так ждёт.