Уже можно...

Теперь уже можно сказать…
Сюда, на этот остров, Она добиралась любыми видами транспорта. Будь то самолёты, корабли или поезда, Она неизменно неслась на крыльях острого предвкушения, рассекая волны условностей, в радостном нетерпении, отсчитывая последние минуты до станции назначения. Её память чётко хранила картины всех предыдущих поездок до мельчайших подробностей и незначительных деталей.
И Она точно знала, что уже была здесь…
Тысячи лет назад Она безрассудно гнала сюда своего вороного жеребца. Вылитая амазонка, пренебрегая дамским седлом, слившись в единый силуэт со своенравным животным, Она не единожды преодолевала многие километры островного побережья.
В средние века, на специально зафрахтованном судне, после тщательных приготовлений Она отправилась в незабываемое путешествие. Курс был взят на остров, известный только ей одной. А потом, ещё много дней и ночей, превозмогая морскую болезнь, Она вглядывалась в линию горизонта в надежде увидеть знакомые очертания   суши.
  И вот сейчас…
Сколько раз Она уже доезжала до этой части света? Новую ветку метро только недавно построили, и одно удовольствие было мчаться к своей мечте в обтекаемых, болидной формы вагонах. За окнами чередовались темнота тоннелей и  водные пейзажи. На душе у неё было ровно и спокойно, Она была готова….
Каждый раз попадая на Остров, в самый первый момент, когда влажный песок с благодарностью принимал её обнажённые ступни, Она чувствовала, как останавливается сердце. Постоянно, всегда, раз за разом – сначала остановка сердца и дыхания, а потом, сердце начинало биться вновь: в горле, животе, запястьях - от макушки до кончиков пальцев. С дыханием было сложнее: то оно трепыхалось испуганной птицей, то вырывалось высокими нотками, то ударялось хриплым сипом об землю, но никогда не становилось ровным. Когда цейтнот отпускал, Она со всех ног бросалась на долгожданное исследование острова. Тонкая прибрежная полоска белого песка сменялась буйной тропической растительностью: невероятные пальмы, обвитые лианами, заросли сахарного тростника,  рощи кокосовых и банановых деревьев – всё это больше напоминало какие-нибудь мултяшные декорации, чем походило на правду. Но Она была здесь! И это было правдой, Она впитывала каждой своей частицей все запахи, звуки, движения и краски. Она вкушала пьянящие ароматы, через прикосновения, подушечками пальцев запоминала всю окружающую живую природу. И уже здесь Она не торопилась и никуда не спешила, а напротив, - медленно пробиралась, кралась, как дикая кошка, прижимаясь к земле, принюхиваясь, осторожно двигаясь к заветной цели. Она знала, что в глубине тропиков, во всей своей первозданной красоте её ждёт самое главное и незабываемое наслаждение острова – водопад...
Уже в сотый раз Она увидит многотонные потоки воды, величественно срывающиеся с обрыва в головокружительную пропасть, и в сотый раз среди нарастающего гула и светящихся радужек Она будет стоять заворожённым изваянием, разинув рот. Потом, как будто исполняя древний ритуал, плавно войдёт в пространство, пронизанное мельчайшей влажной взвесью, и одним движением кинется в самую глубь беснующейся стихии, сольётся с белой кружевной пеной, а затем нежно перейдёт в жидкую бирюзу у самого подножия водопада.
И лишь тихие всплески увлекут по воде её шепот:
- Ты останешься в моём сердце…

Метро всё дальше уносило её от Острова, его причудливые очертания мягко таяли в стёклах платиновых вагонов.
Теперь уже можно сказать…
На душе у неё было ровно и спокойно, на этот раз Она уезжала с Острова навсегда.