По касательной

- Хочешь, я покажу тебе свои фотографии?

- Да, конечно.

- Это я с подругами… Это моя мама… Хи-хи. А вот эту я тебе не покажу.

- Ну покажи! Ну пожалуйста!

- Нет-нет и нет!

- Ну пожалуйста.

- Хорошо, только ты быстро-быстро посмотришь, и больше не будешь смотреть, ладно? Договорились? И не настаивай!

- Ладно! – соглашаюсь я, заинтригованный.

Она переворачивает страницу…

Сначала я вижу широкую кровать типа софы. В изголовье кровати, повернув лицо ко мне, откинув пышные волосы на обнажённую спину, на коленях стоит Она. Руки вытянуты, чуть согнуты в локтях, ладони лежат на стене.

Мой взгляд скользит вниз. Хрупкие плечи. Нежные, едва заметные лопатки. Какая у неё талия! Изгиб спины и овальные, чуть удлинённые ягодицы, закономерно расширяющиеся книзу… но «ушек» нет. Всё пропорционально, гармонично. Чувствуется упругость тела и скрытая в нём женская сила. У меня перехватывает дыхание. Не успеваю ничего сказать. Альбом захлопывается. Она встаёт.

- Всё, сеанс окончен. Мне в читальный зал.

- Да-да, конечно…. Мне, в-общем, тоже надо позаниматься.

- Я сначала пойду в каталоги. Не ходи за мной. Не ходи.

- Но когда же мы увидимся?

- Хм. Вот ещё. Это зачем?

- Как зачем… Мне казалось…

- Мало ли, что вам показалось. Я не Такая.

- Да я и не думал. С чего вы взяли?

Обратный переход на «вы» смутил меня окончательно. Ничего не могу понять. Она что, играет со мной?..

- Ладно, так и быть. В пять часов встретимся у Александрийского столпа.

- Марин!

- Что?

- Марин, ты придёшь?..

- Увидишь.

Голова идёт кругом с того момента, как я её увидел, и скорость оборотов всё увеличивается. Странное поведение: лёгкое сближение; быстрый переход на «ты», демонстрация фотографий… подруги, мама… эта фотография.

Капризный говорок, резкая смена настроений… Что я должен думать? А что она должна думать? Я – командированный. Через три дня уеду. Между нами тысячи километров расстояния. Позволить себе влюбиться? Обречь себя на маету в ожидании звонков и писем, тоску разлуки...

«Зачем так серьёзничать! – говорю себе вслух и, мысленно, – ей. - Проще надо. Встретились, понравились, искра вспыхнула… будет о чем вспомнить». Нет – не думать, не говорить – так не получалось. От одной только мысли о ней щемило сердце. С ней хотелось всего и всерьёз. Строить планы. Мечтать.

…Её губы сладко тают, раскрываются, источают томительное тепло, её руки перебирают волосы на моём затылке. Отрываясь от губ, целую её шею и млею от нежности кожи. Целую ложбинку около ключицы, а взгляд убегает ниже, за треугольный вырез её блузки. Рукам мучительно хочется ощутить упругость её груди. Она, наверное, ещё нежнее, чем шея? Марина словно услышала меня, повернулась так, что треугольничек стал объёмнее. Мой взгляд скользнул внутрь. Чёрный бюстгальтер и… Вот она, нежная. Боже! Как я люблю эти линии! Молочной белизны поверхность плавно поднимается, образуя округлый трамплинчик, и завершается розовой припухлостью с центром, к которому хочется немедленно припасть губами.

Вокруг люди: метро всё-таки. Я не могу при них расстёгивать на ней блузку. Поворачиваю её спиной к мимо проходящим так, чтобы полы распахнутой куртки закрывали её ото всех. Теперь мои руки внутри, в душной и сладкой истоме знакомятся с её спиной. Добираюсь до лифчика, вкрадываюсь внутрь. От моих прикосновений она изгибается, напрягшись, а потом обмякает в объятиях.

Кто-то, проходя мимо, говорит со вздохом: «Счастливые! Помнишь, когда-то и мы так могли». Я шепчу ей на ухо: «Слышишь? Это мы счастливые». И чуть позже, когда этих прикосновений стало не хватать, шепчу вновь, задыхаясь от головокружительного запаха её тела:

- Поедем ко мне в гостиницу. Поедем…

- Я не могу, у меня бабушка больна. Боюсь, как бы чего не случилось. Я себе этого никогда не прощу.

- Да ничего не случится. Я тебя провожу. Поедем… Поедем…

Она плавно, но решительно высвобождается из моих рук, отстраняется и, всё так же пряча лицо от проходящих мимо, лезет в сумочку. Достаёт пудреницу и помаду. Лёгким движением руки взбивает чёлку. Оправляет блузку. Встаёт и сразу же делает полушаг в сторону.

- Ты, кажется, хотел проводить меня. Пошли. Пошли, что ты сидишь? Вставай! Мой поезд уходит от платформы напротив.

…На следующий день, придя в организацию, куда был командирован, я узнал, что она не вышла на работу, потому что ночью у неё умерла бабушка.

А ещё через день я уехал.
_________________