кусочек меня...

Вечер соответствовал настроению Сергея. Холодный дождь мелкими каплями осыпал молодого человека, одиноко идущего по улице. Зонта у Сергея не было, куртка давно промокла, мокрые волосы сосульками грустно свисали со лба. Но дождь беспокоил Сергея сейчас меньше всего.

Сегодня вся его жизнь переменилась. Все сущее предстало совершенно в другом свете. Появилось ощущение нереальности происходящего. Правда, отголоски этого чувства он ощутил еще в тот день, когда ему впервые поставили этот диагноз. Недели две назад. Сергей хорошо помнил страх и панику, которые ощутил тогда. Но две недели назад еще была надежда. Сегодня его приговорили. Врачи не ошиблись.

За эти четырнадцать дней Сергей успел примерить к себе жизнь, которая начнется, если он действительно болен. Он думал, что ему будет страшно, каждую минуту, секунду. Однако теперь он был удивительно спокоен. За себя.

Девять месяцев. Не так уж мало. Не много, но и не мало. Да и, к тому же, не факт, что все начнется через девять месяцев. Может он протянет и дольше. Но и это не так волновало Сергея. А вот как рассказать обо всем Вале? Его молодой жене. Единственному человеку на планете, которого он любил больше всего на свете.

Сергей пытался придумать хоть что-нибудь, чтобы хоть как-то смягчить страшную новость. Однако ничего не получалось. Да и не могло. Что можно придумать, если человек должен скоро умереть?

-…Нееет!!! Нееет!!! Я не хочуууу!!! Этого не может быть!!! Сереженька! Этого не может быть!!! Они ошиблись… Надо сдать все анализы еще раз!!! – Валя кричала, захлебываясь слезами. Ее русые волосы, еще несколько минут назад уложенные в аккуратную прическу, совсем растрепались. Срываясь на плач, она закрывала лицо руками. Но через минуту снова начинала кричать, периодически всхлипывая.

- Сереженька! Этого не может быть…
- Валюша, они все проверили. Я болен. Это правда.
- Нееет!!! – она снова заплакала навзрыд.

… Прошло много времени, прежде чем она затихла. Сергей обнимал жену, прижимая к себе. Валя льнула к его груди, время от времени вздрагивая. Он чуть-чуть покачивался из стороны в сторону, осторожно поглаживая девушку по спине.

- Шшшш, родная моя.

Внезапно, она отстранилась от Сергея. Внимательно взглянула в его глубокие голубые глаза и произнесла:

- Давай уедем отсюда.
- Куда?
- Куда-нибудь подальше. Где будешь ты и я. Только мы вдвоем.
- А что мы будем есть?
- Если мы поселимся в какой-нибудь тихой деревеньке, нам хватит тех денег, что мы откладывали на квартиру очень надолго.
- Что ты будешь делать потом, когда я… Потом?
- Это уже не имеет значения. Разберусь.

Сергей нахмурился. Он не любил спорить с женой. Но сейчас это было необходимо.

- Так не пойдет, Валь!

В ее глазах вновь появились слезы.

- А что ты предлагаешь?
- Валя. Роди нам ребенка.

Она отняла руки от лица. Удивленно взглянула в глаза мужу.

- Ребенка?
- Да! Я хочу, чтобы мы завели ребенка. Понимаешь, сейчас мне хочется что-то оставить после себя на Земле. Я не художник, не скульптор, не музыкант. Обо мне не будут помнить по моим произведениям. Но обо мне будешь помнить ты… и мой ребенок, с кусочком меня в сердце.

Валя заплакала, глядя на мужа. Сергей снова обнял ее.

- Ласточка моя! Я буду много работать. Мы скоро купим квартиру. И я успею заработать немало, чтобы вы с ним не нуждались… хотя бы первое время.
- А ты!?!?
- Боюсь, что я его вряд ли увижу, - Сергей грустно улыбнулся.
- Тогда мы должны поторопиться, - Валя прильнула влажными солеными от слез губами ко рту мужа, обвила руками его шею. Сейчас она не видела и не слышала ничего. Рядом был только ОН – ее Сереженька. Только ее.


- Мам! Мам! А Светлана Николаевна сегодня сказала, что я читаю очень хорошо. Очень быстро и что мне даже надо сбавлять … этот…
- Темп? – мама укрывала сына теплым одеялом.
- Да! Ма! А зачем его сбавлять? Я же хорошо читаю. Много.
- Это хорошо, сынок. Просто учительница беспокоится, что ты читаешь, но не понимаешь о чем из-за большой скорости, - она погладила сына по голове.
- Я понимаааю…, - маленький Сережа надул губки.
- Конечно, понимаешь.
- Я ей могу все книжки рассказать, которые прочитал.

Мама улыбнулась.

- Вряд ли ей это нужно. Засыпай. Уже поздно.
- Да. Спокойной ночи, мамочка!
- Спокойной ночи!

Мама встала с небольшого диванчика, на котором спал ее сын. Протянула руку к выключателю ночника. Сын смотрел на нее. Голубыми глазами. Яркими, глубокими.

- Спокойной ночи, - повторила она и потушила свет.

Она уже почти дошла до двери, когда услышала:

- Мам! А папа был сильный? – женщина замерла на месте.
- Сильный, сынок.
- А добрый?
- Очень добрый.
- Я тоже, когда вырасту, буду сильным и добрым и буду всех девочек защищать.
- Обязательно будешь. Спи.
- Ага.

Она вышла из комнаты, прикрыв дверь и оставив лишь щелочку.

Маленький Сережа тут же откинул одеяло, заботливо подоткнутое матерью со всех сторон, и на цыпочках подкрался к двери. Потом он осторожно заглянул в щель между дверью и косяком. Сереже очень хорошо было видно маму. Она сидела на краю своей кровати и расчесывала волосы. И она опять плакала. Маленький Сережа однажды услышал, как плачет его мама, и теперь он каждый вечер считал своим долгом приглядывать за мамочкой. Ему казалось, что так он оберегает ее, защищает от чего-то.

Слезы текли по щекам мамы и, блеснув в свете бра, капали на ночную рубашку.

Она положила щетку для волос на тумбочку и взяла с нее небольшую рамку с фотографией. Она провела пальцем по поверхности фото и произнесла, тихо-тихо. Так тихо, что Сережа едва уловил ее слова.

- … его глаза совсем, как у тебя… и ямочки на щеках… такой же упрямый…

Потом мама прижала фотографию к своим губам.

- Спокойной ночи, любимый…

Потом она погасила свет.

Сережа осторожно дошел до своей постели, забрался под одеяло. Устроившись на подушке поудобнее, он закрыл глаза.

«Спокойной ночи, папа…»