ЗИМА

…А он все лежал,
боясь шевельнуться
вспоминая о том,
как она уходила,
как говорила с ним
и как любила
и бредила им
и вольной весною…
но двери закрыты
весна за порогом
и ждет
и стучится
и хочет войти…
заперты двери
она подождет
еще минут пять,
а может быть десять
и, повернувшись, уйдет
спустится вниз по лестнице гулкой,
гулкой и странной
будто из мира сего в параллельный…
а он побежит,
и будет смотреть
в щелку дверную
как она исчезает
и сердце забьется
нервной тревогой
и будет мучительно так беспокойно
и бесконечно где-то внутри…
нет, не узнает она
 он не имел
ни малейшего права
ей открывать
боясь погубить ее
холодом зимним
серой квартиры
братской могилы,
потерянных душ,
разбитых сердец
но ее не воротишь
так лучше для всех…
для него,
для нее,
для лестницы той,
что из мира сего
ведет в параллельный
сбивая запреты
ее не воротишь
но почему
 так мучительно плохо
и зябко
и странно тревожно
и сердце больное
страдавшее часто
любившее много
все бьется:
«Верни,
позови,
догони!»
и озеро глаза,
от щелки отхлынув,
моргнуло,
словно засомневавшись
и он побежал
по улице тихой
длинной такой
и до странности чуждой
за ней…
но она растворилась
в свинцовом тумане
в холодном обмане
в потерянных снах…
странных и диких,
и в это же время
простых и печальных
она уходила
по лестнице той,
что из мира сего
ведет в параллельный…
и сохранилась
пеплом пушистым
немым и холодным
в родных и измученных
сильных ладонях…