От гунн к гундоровцам. через века

              ОТ ГУННОВ К ГУНДОРОВЦАМ. ЧЕРЕЗ ВЕКА.
               ( из нашей древней истории)

Как известно грамоту на занятие территории Гундоровского юрта, в 1681 году получили казаки свободолюбивого Разинского войска из уничтоженного Кагальницкого городка Михайло Иванов с товарищами: Ведерниковым, Иваном Медведем,  Аникой и другими.
Так чью же землю они получили? Откуда взялось это название «Гундоровская станица», «Гундоровец».
Обратимся к истории и известным историческим источникам.
Есть несколько вариантов объяснения загадочного названия. Первое встречается ещё в дореволюционных исследованиях. Там «Гундоровец» производят от слова «унтер» – то есть младший чин в императорской армии. То есть Гундеры – это Унтеры. А станица как бы вся состояла из этих унтеров. От чего и пошло название. Но, позвольте! Гундоровский городок возник в 1681 году, когда никаких «Унтеров» не было в помине, да и сам Гундоровский городок входил в территорию независимого Войска Донского, объединённого с Москвой только договорными отношениями о взаимопомощи. При чём тут тогда Унтеры?
Второе толкование говорит о том, что название станицы пошло от слова «гундосить», то есть говорить в нос, невнятно. Какое-то неправдоподобное разъяснение. Значит, казаки всего войска говорили внятно, а вот Гундоровцы все чохом гундосили и жевали слова? Какие-то небылицы.
Есть ещё вариант такого толкования, что название пошло от фамилии атамана Гундорова, который якобы физически присутствовал при закладке городка. Но исторически такой факт не подтверждён, а значит, и утверждать его как действительно реально имевшим место, нельзя.
Но есть и научные объяснения терминов и понятий, как географических, так и этнических. Вот, например, в книге доктора исторических наук, профессора М.И. Артамонова «История хазар» (Спб, 2001), на странице 221 мы можем прочитать: «В VII в., в поле зрения истории появляется племя гунногундуров (гунногундор, гуннлгундар от м. Ж. Ср. родов), которое Никифор, Феофан, а за ним и Константин Багрянородный называют так же болгарами. По всей вероятности, это то же самое племя, которое раньше было известно под именем оногур и находилось к востоку от Азовского моря, между Доном и Кубанью, там где по данным «Космографии» Равеннского анонима помещалась страна Оногория и где в дальнейшем были известны временно заслонившие его утигуры.
К 635 г. вождь гунногундур Кубрат изгнал из Северного Причерноморья авар и объединил под своей властью приазовских и причерноморских болгар, создав так называемую Великую Болгарию.
…Война между аварами и кутригурами, вспыхнувшая после смерти аварского кагана Баяна в 630 г., когда куртигуры выдвинули своего кандидата на каганский престол, закончилась разгромом последних. Несомненно, она оттолкнула кутригур от авар не только в Паннонии, но и в Причерноморье и подготовила присоединение причерноморских кутригур к приазовским гуннлгундурам Кубрата. Если всё это так, то освобождение гунногундор из-под власти тюркютов надо отнести ко времени, предшествовавшему объединению болгар.
Изучая историю Тюрского каганата Л.Н. Гумелёв пришёл к заключению, что Органа – это Моходу-хау, удельный хан самой западной области этого государства. Как об этом сообщает Китайская летопись, такой областью была Приазовская Болгария, страна утигур и оногур – гунногундур.
Известно, что после гибели Моходу-Ограны Кубрат занял место своего дяди, вернее наместника последнего Гостуна, во главе приазовских гуннугундур – оногур в качестве независимого государя.
…Описания позволяют составить определённое представление о Великой Болгарии и её местоположении. Нетрудно понять, что она находилась на восточной стороне Азовского моря, выше…Дона. «Под Великой Болгарией, - заключает Ф. Вестберг, - следует разуметь земли от Азовского моря до Днепра приблизительно», а равным образом, добавим, от Дона до Кубани. Она охватывала не только приазовских болгар, но и Северо-черноморских кунтигур.
…Выше уже указывалось, что в составе паннонской Аварии находилось значительное количество болгар-кунтригур, присоединившихся к аварам задолго до Кубрата, а так же что часть их после междоусобной войны с аварами из-за ханской власти в 630 г. должна была выселиться из Паннонии и, в конце концов, около 637 г. нашли приют у лаглобардов в Италии.
…Вероятно у Кубрата было всего два сына – Батбай и Аспарух. Первый из них остался на старом месте…а второй выселился со своей родины и перешёл Дунай. Местоположением владений этих двух сыновей Кубрата указывается на территории, которая была ядром Болгарского государства и где, следовательно, было племя гуннугундур или оногур, т.е. в восточном Приазовье. Болгары Аспаруха на Дунае, ещё в VIII в. назывались болгарами-оногурами, а это значит, что они действительно вышли из оногории с восточной стороны Азовского моря.
…Что касается Огхондор-Блкар-пришельцев, то их название соответствует уже известному нам имени гуннугунор, которое Ф. Внтсберг предлагает читать гунны-угунтуры…многие из болгар, отделившись от своих соплеменников, пришли в Армению и поселились в плодородной области, которая по имени новых поселенцев вгндур-булгар была названа Вананд…однако «вгндур» близко стоит к «огхондор» (вогхондор), а вместе с тем и к наименованию гуннугундуры, а значит Вананд может быть связан с тем же названием. По видимому сам факт переселения какой-то части гуннугундур а Армению не должен вызывать сомнения.
…Принимания во внимание вышеприведённые сближения наименований, следует ещё раз подтвердить, что огхондор, гуннугундуры и оногуры – это название одного и того же болгарского племени…» (стр. 237).
Из вышецитированной работы видно, что земли в пойме Северского Донца входили в славянское государство Великая Болгария, на территории которой проживало сословие воинов, и сословие это называлось гунногундоры. А значит и юрт (земля) вполне справедливо имела своё законное, древнее и правильное название: Гундоровский юрт.
Если с теми, кто дал название Гундоровскому юрту, мы немного определились, то не плохо бы определиться с самим словом Гундор (Гундур, Гундар).
Выдвинем свою версию появления замысловатого слова.
Так в Индийской книге Шримад Бхагаватам (ч. 1,стр. 519) можно прочесть, что Гуны являются: «числом три: саттва-гуна (добродетель0, раджа-гуна (страсть) и тамо-гуна (невежество). Речь идёт о различных видах влияния, которое осуществляет иллюзорная материальная энергия на живые существа; они кроме всего прочего определяют образ жизни, мышления и деятельности души, которую они обуславливают. Благодаря их взаимодействию происходит творение, поддержание и уничтожение вселенной.
Так что же получается: тот, кто эти Гуны дарует, а значит принимает решение на право Жизни и Смерти на нашей Земле называется Гуны-дарующий? (Гундар – по славянскому). А если это так, то и то воинское сословие что носило на себе данное имя, как-то было связано с сакральным (священным) таинством с лов и действий, что были вполне знакомы в древности и мало известны в нашем современном мире пустой информации? Остановимся пока на данной версии и заглянем в другие исторические источники и мнения людей, которые досконально знали предмет, о котором говорили.
Так в работе историка Е.П. Савельева «Древняя история казачества» на стр. 262 можно прочесть, что имеют наименование: «Гундоровская – сёла в Архангельской, Вятской и Самарской губерниях».
Кстати, у Савельева, в той же работе, подробно описывается то «воинское сословие», которое составляло духовное сообщество «воинов света». «Воины света» поражали «воинов тьмы» и тех кто нарушает законы «что бы другим неповадно было».
И где бы не жил русский народ на нашей земле (а жил он в разных местах от Арктики до Индии, от Японии до пустынь Африки), везде единый закон правил единым народом, чем и были правы русские люди. От чего они назывались «православными», то есть живущие по закону Прави.
Так вот, у Савельева мы можем прочитать: «Готский историк Иорнанд ( VI в.) говорит, что в IV веке нашей эры Геты или Готы в правление своего знаменитого гетмана Эрмана, прожившего более ста лет, владели почти всей нынешней Европейской Россией, от Чёрного моря и до Балтийского.
В IХ в. Готь или Гьте, по словам Нестора, вновь покоряют Новгородскую землю, но новгородцы в союзе с соседями прогнали их. Готы рассеиваются по берегам Балтийского моря, но часть их остаётся в Новгородских областях, и впоследствии становится известной под названием конных «гофейских казаков» в Бежецкой пятине, ямских казаков, дерпских и других. (Писцовые книги Новгородских погостов. Договор Новгорода со Швецией 17 июля 1612 г., пун. 10. Карамзин, т. ХII, гл. V. Гефейские казаки – казаки-геты или гетские, переселившиеся в Бежецкую пятину из Прибалтийских мест. Ямские казаки жили в области Ям или Ем, в южной части Поонежья. В договоре со шведами новгородцы настояли, чтобы «казакам дерпским, ямским и другим из шведских владений открыт был путь в Россию и назад, как было установлено до Борисова царствования». Следовательно, в ХVI в. казацких общин в новгородских и соседних шведских областях было немало.) Открытые недавно древние фрески в древнем соборе и раскопки новгородских могил ХI и ХII вв., произведённые в 1872 и 1873 гг., по поручению Импер. Археологическим общ. Г-м Ивановским, ясно показали пребывание южан Гетов в Новгородской земле в названный период времени. По монетам и ценным вещам, найденным вещам, найденным в могильниках, археологи пришли к заключению, что народ этот принадлежал к военной касте и имел торговые сношения с волжскими болгарами и с юго-востоком России.
С призванием князей и в особенности в жестокое правление Ярослава I, новгородская гетская вольница, теснимая с запада германцами, двинулась на северо-восток и завела свои колонии по Северной Двине, Волге, Каме и Вятке.
Ещё в конце ХII в. отважные новгородские «повольники» или «укшуйники» основали на р. Вятке гор. Хлынов, переименованный впоследствии в Вятку, и оттуда предпринимали свои торговые путешествия или военные набеги вниз по Волге. В 1361 г. они проникли в столицу Золотой Орды Сарайчик, а в 1364-65гг. – за Уральский хребет на берега р. Оби.
Предводители этих «ватаг» именовались «ватманами», а впоследствии атаманами. Основанные повольниками общины, по примеру Новгорода и Пскова, управлялись «вечем», т.е. народным «кругом» где каждый гражданин имел равный голос со всеми. После разгрома Хлынова Иваном III, 1489 г., большая часть его граждан, жаждавших свободы и независимости, ушла на Северную Двину, Каму и вниз по Волге; другая часть была расселена по московским областям.
Донское казачество в ХVI в. ещё не составляло из себя целого войска, каким стало оно впоследствии: оно разделилось на множество отдельных общин, каждое со своим атаманом во главе. Первые царские грамоты всегда писались Донским атаманам и казакам, иногда с подразделением: старым и новым или – которые ныне на Дону и которые зимуют близ Азова…Высшая власть в каждой общине принадлежала кругу, в котором каждый казак имел равные права с другими. В мирное время атаманы не пользовались какими-либо особыми правами, в военное же  являлись предводителями с неограниченной властью. Исполнители решений круга или приказаний атамана во время походов назывались есаулами, а у запорожцев – асаулами, в южных рязанских городках казачьих – ясаулами. (Есаул, асаул и ясаул, что правильно во всех трёх случаях, от Ясу – закон Чингисхана. Следовательно, ясаул – исполнитель Ясу. Ясу составляли не дикие татары, а арийцы Бактрианы, бывшие чиновниками у татар. Ясу – от Ас, военное сословие в древней Ариане, в переносном смысле означающее: повелевать, приказывать.)
Мы знаем, что на Поле в половине ХVI в. двинулись казаки запорожские, азовские, киевские черкасы, севрюки и со всех украин, и таким образом на Дону как бы получился разнородный элемент казачества, прошедший в течении предыдущих веков каждый свою историческую судьбу, но имеющий один общий корень от предков – народ Ас. Ввиду этого типы казаков на первый взгляд кажутся довольно разнообразны, но при тщательном наблюдении, несмотря на это разнообразие, исследователь найдёт в них нечто и общее, выделяющее их из среды других народностей. Но это уже работа последующих веков – общинная жизнь, совместные походы, служение одной идее и проч. В ХVI же веке разнообразие это сказывалось уже резче.
При движении на Дон с Днепра черкасов, белгородских и старых азовских казаков новгородцы спустились вниз по этой реке до самого Азова, смешались с другими казацкими общинами и таким образом положили основание «Всевеликому Войску Донскому», с его древним вечевым управлением.
Казаки-новгородцы на Дону – самый предприимчивый, стойкий в своих убеждениях, даже до упрямства, храбрый и домовитый народ. Казаки этого типа высоки на ногах, рослы, с широкой могучей грудью, белым лицом, большим, прямым хрящеватым носом, с круглым и малым подбородком, с круглой головой и высоким лбом. Волосы на голове от тёмно-русых до чёрных; на усах и бороде светлее, волнистые. (Типы донских казаков и особенности их говора, 1908г.)
Присутствие новгородского элемента в Донском казачестве сказывается также в архитектуре построек древних церквей, часовень, народной орнаментации, нравах, обычаях, суевериях, свадебных обрядах, вечевом правлении, говоре и проч. (Исследование академика Е. Ознобишина о Донских казаках в 1874-1875 гг. «К вопросу о происхождении Донских казаков».)
Известно, что Разин, отвергавший форму церковного брака, велел венчать молодых вокруг ракиты и вербы. Не удивительно, Разин как человека грамотный читал и хорошо знал древние новгородские азыческие предания. Это подтверждается и тем, что Разин часто выражался языком былин, подражая Ваське Баслаеву, новгородскому удальцу.
Сопоставляя приведённые религиозно-бытовые обычаи церкви новгородско-донской с церквами азовской и московской, куда греческие церковные обряды перешли целиком, каждый может убедиться, кто были первые насельники по среднему Дону с половины ХVI века, навязавшие остальным элементам казачества свой древний своеобразный взгляд как на религию, так и на внутреннее управление общины.
Следовательно, греческий церковный устав и греческие церковные обряды среди казачества в том его составе, в котором мы его встречаем на Дону в ХVI в., имели очень незначительное влияние, но зато там стали господствовать, как мы видели выше, церковно-народные обычаи новгородцев, занесённые туда из Хлынова и других областей Великой новгородской земли, как более всего отвечающие нородно-вечевому правлению.
Черкасы запорожские, киевские, казаки белгородские и севрюки, а в особенности казаки старые азовские, как проводившие целые века в битвах с неверными, не отличались культурностью и домовитостью, между тем как новгородцы считались, как мы увидим ниже, лучшими плотниками на всём пространстве тогдашней России; они-то первые и стали строить укреплённые городки на всём протяжении среднего и нижнего Дона – Раздоры верхние и нижние, при устьях Маныча и в других местах. К ним скоро прикошевали другие казацкие общины с Днепра, верховьев С. Донца, рязанских украин, а потом казаки азовские, самые бедные и бездомные, образовав на окраинах казачьих городков присёлки – хазовки. (Азов по-турецки называли Адзак, Казак, Хазава и Хазова. Хазовками на Дону как в старое время, так и теперь называются бедные окраины казачьих станиц).
Новгородцы считались и лучшими мастерами при возведении деревянных построек как в северных областях, так и по Дону. План и фасад этих построек был свой, особенный, древнеславянский, ничего общего с византийским стилем не имеющий, - это архитектура древнеславянских азыческих капищ, близко напоминающую капища Аккада и Шумер.
Христианство в новгородских областях прививалось очень туго, даже насильственно: свободолюбивая и торгово-промышленная новгородская вольница упорно отстаивала свои древние азыческие верования и обычаи не столько из невежества, сколько из нежелания подчиниться чужеземному влиянию. Терпя христианство, они не приняли греческих священников, греческий церковно-судный устав и византийскую архитектуру церквей, а оставили свои нородно-вечевые порядки как в общественном управлении, так и в духовных делах, чтобы не зависеть в этих отношениях от Киева, а потом и от Москвы.
Все иностранцы, посещавшие Новгородскую область во время её самостоятельности, удивлялись необыкновенной прочности деревянных новгородских построек и искусству новгородских мастеров – плотников и резчиков, в противоположность москвичам, постройки которых, по словам летописей, скоро разваливались. Надо полагать, что «авось» да «небось и как-нибудь» именно сложились в Московщине, в виду лености и неумения её природных жителей.
До сих пор можно видеть при проезде по Новгородской, Московской и Тульской губерниям разницу в постройках деревень новгородцев и москвичей, хотя и живущих при одних и тех же экономических условиях. (Иоан III и Иоан Грозный насильно переселили значительную часть неспокойных новгородцев в московской области, а на место них перегнали москвичей. Опытный этнограф, и теперь не затруднится отличить коренных новгородцев от московских переселенцев.)
Чтобы объяснить, откуда новгородцы заимствовали план своих древних церквей и почему они не приняли общего византийского плана, обратимся опять вкратце к истории Новгорода и вообще древнего ильменского славянства и к проявлениям его народного духа.
Во время призвания варягов, т. е. В IХ в. нашей эры, Старая Русса уже существовала: следовательно, согласно Лаврентьевской летописи Нестора, в призвании князей участвовали и Руссы, как стоящие во главе народонаселения Новгородской области.
Переселенцы из Старой Руссы, желая приблизиться к морю, где в то время были уже знаменитые торговые города: Винета, Юмна, Аркона, Ретра, Любечки (Любек) и другие, основали в устьях Немана, на правом рукаве его – Русе, близ взморья, Новую Руссу. О торговом значении этого города говорит ещё Пифей, участвовавший в плавании с греками по Балтийскому морю в 320 г. до нашей эры. Из этого следует, что Старая Русса древней Новой.
Часть славянского племени Венетов, по Птолемею, не поладив с готами, двинулась в 216 г. до нашей эры с берегов Балтийского моря на северо-восток, на берега о. Ильменя и р. Ловати и основали там гг.. Новгород и Псков. Старое поселение Венетов (где ныне Ольденбург) долгое время называлось Старгардией, т. е. Старыми городами. (Другая часть прибалтийских Венетов, по Страбону, переселилась в северную Италию, основав там г. Венеция и др.)
Прибалтийские славяне в глубокой древности считались уже цивилизованным народом. Тацит в 60 г. нашей эры говорит, что германцы не знают ещё городов, славяне же строят прочные деревянные дома и укреплённые города. В славянских землях, говорит известный немецкий историк Кледен, торговля и ремёсла процветали до такой степени, что миссионеры не могли иначе выразить своего удивления как сравнением Поморья с обетованной землёй. У Венетов процветало скотоводство и земледелие, так что в открытых полях находились всяких родов овощи. Оттуда вывозились солёные и копчёные сельди, мёд, воск, лён, полотна, пенька, хмель, брёвна, доски, смола, поташ, шерсть, сукна, меха, кожа, сало и копчёное свиное мясо.
Историк ХI века Адам Бременский свидетельствует, что Руссы-славяне владели северными и западными берегами Балтийского моря; что в г. Упсале стоял золотой славянский кумир бога Радигаста или Радигостя, покровителя торговых людей, т. е. Гостей; храм этому идолу был сделан, по уверению этого историка, из золота. Другой храм этому богу был в Ретре, на южном берегу…
На острове Рюгене, населённом славянским племенем Ранов, славившихся богатством и торговлей, в г. Ореконде, на полуострове Витов, находился храм высокочтимого славянским миром бога Святовита, в г. Святограде или Свентограде. Храм этот в 1168 г. был разрушен датским королём Вальдемаром I. Многие драгоценности этого храма и до сих пор находятся в Копенгагенском музее северных древностей. Развалины кремля Святограда и теперь видны близ г. Арконы.
На том же острове, в г. Стопень-камень (ныне Штубенкамер) также было три чтимых храма: Сварогу, Перуну и Волосу. В храме Волоса хранилась золотая сошка, упавшая с неба Микуле Селявиновичу. Другая хранилась в Микульборе, нынешнем немецком Макленбурге.
Тацит говорит о поклонении славян на о. Рюгене богине земли Матказеме (Гере). Драгоценную статую этой богини с серпом в правой руке и со снопом из золотых прутьев с янтарными колосьями в левой возили на колеснице по сёлам с весны до Купалы. Остатки этого храма у немцев теперь называют Гертабургом.
Следовательно, прибалтийские славяне ещё в глубокой древности считались одним из цивилизованнейших народов севера, знавших архитектуру, ваяние, литьё статуй и другие искусства и торговавших по всему балтийскому побережью с народами запада, а по Волге и другим рекам с народами востока. От них-то новгородцы унаследовали, и долгое время удерживали свою архитектуру храмов и своеобразное внутреннее их устройство.
Иконостасы новгородских церквей во многом отличались от греческих, принятых Киевом и Москвой. Последние были высоки до самого верха, с образами в 4 и 5 ярусов, с резьбой глухих орнаментов, окрашенных в один золотой цвет; иконостасы же церквей новгородских были не высоки, в виде с резьбой сквозной и цветной, при сочетании любимых новгородцами цветов: красного с  синим или зелёного с серебряными разводами. Подобная сквозная резьба встречалась ещё в последней половине прошлого столетия у дунайских славян и в Угорщине.
Итак, храмы, построенные древними новгородцами, можно безошибочно отличить по трём признакам: плану, фасаду и резьбе иконостаса.
Подобного типа старые церкви ХVI и ХVII вв.. Исследователем древнего зодчества Е. Ознобишиным были найдены в 1865-75 гг.. по пути следования новгородцев: по р. Сухоне, в окрестностях Устюга, в некоторых местах по Волге и Суре, близ Царицына и Дубовки и в Донской области в округах: Хопёрском, Усть-Медведицком, Первом и Втором Донских, в станицах хуторах и сёлах: 1) в слободе Гуляевке, на р. Арчад, перенесённый туда с р. Илови в 1836 г. План этой церкви (в 1872 г.) осьмигранный, с зарезами на углах, чисто новгородскими; наружная обшивка стен гонтовая; иконостас сквозной резьбы, окрашенный в цвета красный и синий с серебряными и золотыми орнаментами самого первого новгородского рисунка, сходного с древнеиранским; 2) в ст. Урюпинской (Вознесенская), перенесённая туда с р. Кардаил. План её много изменён пристроями; 3) в ст. Петровской на Хопре, перенесённая туда, по сказанию старожилов, с другого места, но с какого, никто достоверно не знает. 4) в ст. Голубинской, хорошо соханившаяся, как по плану, так и резьбе иконостаса; 5) в ст. Сиротинской, несколько изменённая переделками; 6) в ст. Еланская; 7) в Усть-Белокалитвинской; 8) в хут. Ямайском; 9) в ст. Клётская (Троицкая); 10) Пятиизбянская, разобранная, по сказанию старожилов, в 1853 г. атаманом Гусевым на собственные надобности; 11) Цимлянской; 12) Качалинской; 13) Усть-Хопёрской; 14) Перекопской; 15) Раздорской на Дону; 16) Раздорской на Медведице; 17) Проваторовской; 18) Арженовской; 19) Ярыженской; 20) Богоявленской и др.
Окна в этих церквах до начала ХIХ в. были круглые и маленькие, так что впечатление внутренности подобного храма было мрачно и напоминало скорее грозного азыческого Сварога прибалтийских славян, чем кроткого Иисуса.
Во многих других церквах Дона Е. Ознобишиным найдены, обыкновенно в колокольнях, обломках старых, когда-то существовавших иконостасов с чисто новгородской резьбой и окраской.
По поводу приведённых данных относительно новгородской архитектуры донских церквей многие могут возразить, что церкви эти строили не казаки, а случайные подрядчики по своему вкусу и умению. На это мы ответим, что в ХVI и ХVII вв. на Дону церкви строили местные мастера, а не пришлые: постройка церкви или капища было делом народным, а не капитала. Лучшими же мастерами-плотниками на пространстве всей тогдашней Руси были новгородцы. Царь Иван IV в 1551 г. повелел новгородским мастерам в Устюге срубить деревянную церковь и перевезти её в только что построенный г. Свияжск. Повеление было исполнено. Церковь эта, чисто новгородского стиля, находится в тамошнем женском монастыре.
История происхождения этого храма может служить самым лучшим доказательством предположения, что москвичи и рязанцы не были в то время искусны в возведении больших деревянных построек, ввиду чего московский царь, не имея в Свияжске под рукой кирпича, вынужден был заказать постройку храма в отдалённом Устюге, тогда как под боком находился Нижний, Муром, Владимир и Кострома с самым удобным сплавным путём по рекам Оке и Волге. Следовательно, если московский царь не нашёл в своём государстве искусных плотников и резчиков лучше новгородских, то где бы их могли взять донские казаки того времени для постройки своих изящных церквей, если бы среди них не было новгородцев. Также могут возразить, что донским казакам, как занятым постоянно войной, некогда было самим заниматься постройкой церквей. Так ли? В г. Новомосковске, основанном, как известно, на месте старого Запорожья, до сих пор сохранилась деревянная церковь, собственноручно построенная одним запорожским казаком в ХVII в. Уж если дикий запорожец нашёл время и сумел построить церковь, то среди домовитых донских казаков всегда могли найтись люди для доброго дела, а ведь домовитостью-то на Дону и предприимчивостью отличались только одни выходцы-новгородцы, т. к. запорожцы и азовские казаки составляли в донских городках лишь присёлки – хазовки, т. е. азовки.
Новгород разделялся на городские концы, имевшие каждый своего святого патрона, и на братовщины, жившие одной большой семьёй по православным законам. Члены бротовщины никольщины были самые буйные, самые свободолюбивые и шумливые вечевики и ярые враги боярства.
Новгородский консерватизм, скорее – упрямство и нежелание подчиняться чужезамному влиянию сумел соединить в себе и новые крестианские, и древние азыческие обряды, смешав те и другие в одну кучу. Считаясь усердным крестьнином и строя богатые храмы, они в то же время, судя по новгородским летописям, ни за что не хотели следовать требованиям церковного византийского устава; этот обычай они занесли и в Хлынов (Вятку), как это видно из грамоты митрополита Геонтия 1471 г., Новгородское духовенство, не подчиняясь Москве, исполняло требование народа.
Брак тоже носил отпечаток азычества: священник ехал верхом впереди всех в ризе и с крестом в руках; за ним ехал также верхом жених в красном камзоле с серебряными позументами и высокой с красным верхом шапке, сопровождаемый волхвом-знахарем, как и у нас в старину на Дону; вокруг священника плясали свахи, закутанные в разные ткани; за поездом жениха и невесты ехали верхом на лошадях поехжане с гиком, криком, гарцеванием, стрельбою, песнями и музыкой. (Пусть вспомнят старожили – это было и у нас на Дону). Подобный новгородский свадебный обряд на Руси запрещён собором епископов 1667 г.
Кроме всего сказанного, исследователь древнего церковного зодчества на Дону и в новгородских областях Е. Ознобишин видел в 1872 г. в церкви ст. Раздорской на Дону ветхую обшивку священнических облачений по бархату золотом с надписью славянскими буквами: «В память болярина князя Георгия (слово утрачено) Сицкого (утрачено) в Раздорскую церковь на Дону от княгини…» Далее всё истлело и высыпалоь. Об этой обшивке пишущий эти строки сам слышал в 80-х годах прошлого столетия от покойного протоирея ст. Раздорской Бондаревского.
Невольно является вопрос: какое отношение имели князья Сицкие к казакам ст. Раздорской? Георгий Сицкий был сын князя и большого воеводы Василия Сицкого, убитого при Иване Грозном в войне с Стефаном Баторием. Ещё при жизни отца Георгий Сицкий возбудил спор о старшинстве мест с Борисом Годуновым, и спор был решён в его пользу. Вскоре Георгий умер насильственной смертью. С ним прекратился прямой род Сицких. 
Князья Сицкие были выходцами из Литовской Руси, и дед князя Георгия был вместе с Шуйским кормлёным князем новгородским т. е. жившим на жалованье (кормлении) Великого Новгорода за обязанность, в случае внешней войны, предводительствовать новгородскими дружинами; в мирное же время князья эти никакой роли не играли и не имели права вмешиваться во внутреннее управление края, так как это право исключительно принадлежало вече.
Для нас важен не вопрос о местничестве Сицкого с Годуновым, а то, что внучка кормлённого князя новгородского, помня старую хлеб-соль, трудится над вышиванием золотом священнической ризы и посылает её в Раздорскую на Дону казацкую церковь с просьбой помолиться о душе замученного Грозным царём её мужа.   
Из кого же состояла Раздорская на Дону казачья община, если не из домовитых и высоконравственных новгородцев. Только они-то, независимые от Москвы и знавшие князей Сицких, могли, по убеждению княгини, помянуть её мужа и помолиться за упокой его души. Ведь к беглым преступникам, какими представляют казаков некоторые наивные историки, религиозная московская аристократка не обратилась бы, так как подобный элемент плохой молельщик за душу князей-аристократов.
Выше было сказано, что план новгородских церквей и орнаментика иконостасов сходны с древнеиранскими; это многих удивит. Вопрос же решается очень легко. Цивилизация в Персию или Иран была занесена из древней Арианы (Семиречья).
Эта же цивилизация другой ветвью арийцев, после катастрофы в Ариане, занесена на волгу и в Приазовье, а оттуда распространилась по водным путям на берега Балтийского моря и особенно удержалась там, где славянские племена не поддались чуждому влиянию, как например, в Новгороде и его областях. (Все догадки и исследования гг.. Иловайского, Корсакова, Снигерёва, Бульмина, Бестужева-Рюмина и археолога гр. Уварова и др. о когда-то существовавшем на Волге арском племени объясняется очень просто: часть арийцев из Арианы по восточным берегам Каспийского моря перешла на Волгу и привила свою цивилизацию мордовско-черемисским племенам, оставив им в наследство имя богов азар или язар и названия Арское поле (близ Казани), Ардатов, Арзамас, кон-аз – князь, каковым именем назывались правители мордва и др., а также наименование р. Волга – Ра, Раса и Арас, стоячей воды или болот рясы, древнерусского города Рязань, от идолопоклонников Арианы – росов.)
Представленные на археологическом съезде в Киеве 1874 г. гг.. Стасовым, Сологубом, Волковым и др. собранные ими в большом количестве народные рисунки – узоры, вышивки в цветах народная орнаментика до ХVII в. губерний киевской, Черниговской, Волынской, Смоленской и Полтавской, а также найденные г. Ивановским в новгородских могилах ХI и ХII вв. разного рода предметы, относящиеся к украшениям и вооружению, ясно показали, что наши предки многое заимствовали (цвет, узоры и орнаментику) с востока, вернее сохранили в первобытной форме культ своей древней родины – Арианы  и сходной с ней – Ирана. Известно, что восток особенно любил цвета красный, синий, зелёный, чёрный и жёлтый и всецело передал эти цвета в наследие славянам.
Новгородцы всегда любили сочетание цветов красного с синим в одежде с дополнением чёрного и зелёного с серебряными разводами в орнаментации построек своих капищ, а потом и церквей и эту любовь к цветам целиком перенесли на Дон вместе с упорством в сохранении своих старых прадедовских обычаев, вечевым правлением, с своеобразным отношением к церкви и проч.
Помимо всего изложенного, связь новгородских областей с Доном сказывается ещё, кроме народного говора, о чём мы уже говорили, в памятниках народного эпоса и оставшейся письменности. Известно, что все былины о князе Владимире (Вальдемаре – сканд.) и древне-русских богатырях его эпохи, как то: Илье Муромце – матёром казаке, Добрыне Никитиче, Алёше Поповиче и бое его со змеем Горынычем, Дюке Степановиче и др. найдены в новгородских областях и Западной Сибири, куда новгородская колонизация проникла рано, как и казацувя. (Сборник Кирши Данилова, составленный в начале ХVIII в. для Демидова со слов «Сибирских людей»).
Эти же былины, хотя и не в целости, а некоторые с другими вариантами, но тождественные по языку и способу выражений мысли и чувства, а также и стихосложению, надены и на дону в станицах Клётская (Илья Муромец), Усть-Быстрянской (Бой Алёши Поповича со змеем; Дончак – Добрыня Никитич, спор сокола с конём, спор Ивана Гардиновича с князем Владимиром), Богаевской (Дюк Степанович), Пятиизбянской (про Кузюшку), Нижнекурмоярской (про Александра Македонского и дочь кн. Владимира, молодого наездника и Аннушку, дочь княжескую), Арженовской (Индей землю и Индик-зверя), усть-Белокалитвинской (Индрик-зверя), Мариинской (спор сокола с конём – другой вариает) и в др. (Песни донских казаков, собранные А. М. Листопадовым и С. Я. Арефиным в 1902-03 гг., выпуск I, изд. В Дон., 1911г. Былины эти с разными вариантами пелись и теперь ещё поются стариками по всему Дону, хотя многие из них до сего времени ещё не записаны.
Былина про Кузюшку – вариант былины об Илье Муромце.)
В сборниках донских песен С. Робуша, Сальникова, А. Саведьева, А. Н. Пивоварова и др. также имеются древние казачьи былинные песни, записанные со слов старожилов. По идее, способу изложения и по выражению чувства и мысли эти былины-песни поразительно схожи с древними былинами, найденными в новгородских областях, т. е. в губ. Новгородской, Олонецкой, Архангельской и др., даже в некоторых местах тождественны.
Днепровская Русь (малороссийская) и московская (владимиро-суздальская) былин этих не знает, первая потому, что с уходом, после Владимира и удельных князей, новгородско-варяжских дружин на север, иначе сказать – с отделением Новгорода от Киева и Владимира в прежнюю, самостоятельную жизнь, на Днепре стал преобладать элемент местной, Червонно-днепровской Руси во главе с черкасско-запорожским казачеством, с его вековой борьбой с крымскими татарами и турками, а потом с Польшей, с другими интересами и идеями, с другими героями и новыми героическими песнями. Старых героических эпических богатырей забыли, т. к. на смену им явились новые. Московская же Русь древних богатырей совсем не знала. Один Новгород помнил о них, так как они стояли ближе к нему по духу и вышли большею частью из среды его дружин. Песни о них они перенесли и на Дон. Кроме того, как говор новгородских областей, так и язык новгородских летописей и былин отличаются замечательной чистотой и лёгкостью, которые приближают их к современному литературно-народному. Владимиро-суздальская Русь, а потом московская этим языком не говорили, по крайней мере, письменных памятников о том по себе не оставили, а то, что имеется под руками (более 100 томов дипломатической переписки Москвы с соседями), представляет какую-то неудачную смесь древнеславянского языка с местным московско-суздальским говором (Собр. Имп. Рос. Ист. О-ва., т. 1-124. Донские дела, кн. I и II. Акты Г. М. Лишина, т. I – III и др.)
Так называемый современный московский говор, чистый и лёгкий, есть уже работа позднейших веков, сложившихся, как в столице, из лучших русских элементов под влиянием новгородских областей, как более культурных, и Литовской Руси, развившейся раньше Москвы. При этом надо иметь в виду, что этот говор распростронён только в окрестностях Москвы, по радиусу не более 100 вёрст. Соседние губернии имеют каждая свой особенный говор.
Старые донские письменные памятники, помимо песен и былин, отличаются, как и новгородские, такой же чистотой и лёгкостью. Летописные сказания о Ермаке и его подвигах, писанные его сподвижниками-новгородцами, среди которых грамотность была развита, имеет те же достоинства.
Отписки казаков Москве ХVI и ХVII вв. по поводу случившихся на Дону событий отличаются замечательной чистотой языка. Кто же писал эти документы, если не новгородцы? Ведь нельзя же допустить, что отписки эти составляли неоднократно переселявшиеся на Дон партиями запорожцы, которые, в силу исторических судеб, сталкиваясь и пополняясь малороссами, говорили языком галицко-днепровской Руси; и не казаки азовские, как оторванные многие века от Руси под влиянием греков имели совсем особенный говор, также не казаки рязанские, северские и белгородские, имевшие свой говор. Эти документы писали новгородцы, поселившиеся на Дону. Приведём образцы этих отписок.
В 1632 г. по поводу требования принести присягу Москве на верность службы казаки писали: «Крёстного целования на Дону, как и зачался Дон казачьими головами, не повелось; при бывших государях старые казаки им, государям, неизменно служивалт не за крёстным целованием; в которое время царь Иван стоял под Казанью и по его государеву указу атаманы-казаки выходили с Дону и с Волги и с Яика и с Терека и атаман Сусар Фёдоров и многие атаманы-казаки ему, государю, под Казанью служили – не за крёсным целованием».
Отписка казаков 1637 г. по поводу взятия Азова, полная чувства искренности и поэтических красот:
«Пошли мы под град Азов с великая скорби, помня своё крещение и святыя Божия церкви и свою истинную крестьянскую веру… и пошли, государь, мы под тот град Азов, все утвердишеся сердцем своим единомышленно и поболев душами своими о нашей крестьянской вере, и его осадили, апреля в 21 день… и тот град мы взяли июня в 18 день и тех бусурманов, азовских людей, под меч подклонили и всех за их неистовство побили… И Божиею, государь, милостию, и Пречистыя Богородицы помощию и святого славного пророка и предтечи крестителя Господня Иоанна умолением посольских людей на колодах пронесло мимо града на низ в наши таборы с их изменничьи грамоты и мы, государь, не утерпе сию измену и за то волшество их, что стоя под Азовом терпим голод великой и всякие нужные скорби, того турского посла Фому Кантакузина с о всеми его людьми побили до смерти…»
песня, сложенная, по преданию, самим Степаном Разиным в 1671 году.
Схороните меня, братцы,
Между трёх дорог.
Меж Московской, Астраханской,
Славной киевской;
В головах моих поставьте
Животворный крест,
А в ногах моих положьте саблю вострую.
Кто пройдёт или проедет –
Остановится,
Животворному кресту он
Тут помолится,
Моей сабли, моей вострой
Испугается:
Что лежит, мол, вор удалой,
Добрый молодец,
Стенька Разин, Тимофеевич
По прозванию.
( слово вор в то время, т. е. в ХVI и ХVII вв. означало ослушник, бунтовщик, не признававший ничьей власти.)
Воззвание атамана Кондратия Булавина к казакам в 1707 г :
«Всем старшинам и казакам за дом Пресвятыя Богородицы, за истинную крестьянскую веру и за всё великое войско Донское, также сыну за отца, брату за брата и другу за другу стать и умереть за одно! Зло на нас умышляют, жгут и казнят напрасно, вводят в эллинскую веру и от истинной отвращают. А вы ведаете, как наши деды и отцы на всём Поле жили и как оное тогда крепко держались; ныне же наши супостаты старое наше Поле все перевели и нивочто вменили и так, чтобы нам его вовсе не потерять, должно защищать единодушно и в том бы все мне дали твёрдое слово и клятву».
Таким образом письменности в материалах для истории Дона очень много. Язык этих документов, как сами могут убедиться читатели, с письменными памятниками Москвы ХVI и ХVII вв. имеет мало общего. Это язык древних новгородцев.
Вообще на Дону чуть ли не в каждой станице или в каждом районе в простонародье имеется свой особенный говор, отличный от великороссийского. Но несмотря на всё это, по всему Дону, от верху, донизу, красной нитью проходит по станицам и хуторам говор новгородский, чистый и звучный, как и бросающийся в глаза самый тип этого элемента казачества, его домовитости и закоренелый консерватизм, удерживающий с поразительной стойкостью древние обряды и обычаи, а также и религиозные мировозрения в виде старообрядчества и старой веры.» (Савельев. Древняя история казачества).
Вывод из наших нехитрых изысканий мы можем сделать следующий: название «Гундоровский юрт» оставили нам гунногундуры, жившие и описанные во времена Великой Болгарии, закрепившие своё имя за географической местностью по пойме среднего Донца, ибо доказано, что заселившие землю казаки заселяли уже обжитую землю, что подтверждается последними археологическими раскопками. И второе:  заселили землю Гундоровского юрта в 1681 году казаки свободолюбивого разинского воинства, основой которого являлись не умевшие жить в неволе потомки вольных новгородских ушкуйников, для которых народовластие и свобода являлись самым важным в жизни, то есть главным Законом бытия.
А теперь вернёмся ещё к одному важному вопросу, а именно:
О ПРОИСХОЖДЕНИИ КАЗАЧЕСТВА
Обратимся к той же книге Е. П. Савельева. Он так описывает происхождение казаков: (стр. 283)
Народы древней Арианы, жившие в Семиречье в Средней Азии и известные в науке под общим названием арийцы, за несколько тысячелетий до нашей эры стояли уже на высокой степени развития; об этом свидетельствуют оставленные ими письменные памятники, собранные в книгах – «Авесте» и «Риг-Веде».
В гимнах «Риг-Веры» очень часто встречается термин «Асур» и «Асуры», связываемый всегда с орошением страны, от чего собственно и была богата Ариана. Этим именем называли каких-то полубогов, то благодетельных, которым поклонялись, то вредоносных, которых страшились, то каких-то титанов, с которыми нередко боролось высшее божество. Ни один из комментаторов арийских книг не определил ясно, какую собственно роль играли Асуры в Ариане; мы же, проследив внимательно гимны гимны «Риг-Вед», в которых говорится об Асурах, скажем положительно, в чём читатели убедятся ниже, что этим именем арийцы называли своё военное сословие и своих национальных героев.
После геологической катастрофы, постигшей Ариану более чем за две тысячи лет до нашей эры, арийцы стали искать новых мест для поселения.
          Часть из них, более культурная, судя по сохранившимся письменным памятникам, переселилась на юг, в Пенджаб, в Пятиречье и далее в Индию под именем Поречан и Саков или Сакиев; другая осталась в соседней Бактриане под этим последним названием, т. е. Саков, или Гетов или Мессагетов; третья проникла в Иран под именем Иров Аров (арийцев) и далее в Мессопотамию, положив основание халдейской ассирийской цивилизации. Главное божество Ассирии, вернее – первые обоготворённые завоеватели, - назывались Асур, Ассур или Ашур. Четвёртая под именем Гутов (Хетов) образовала сильную монархию по восточным уступам Киликийских ворот, долине Ефрата и Сирии, распространившуюся потом от берегов Чёрного моря до Средиземного и Палестины, потом, спустя несколько веков, распавшуюся. О столкновении гетов во главе других народов с фараоном Рамзесом II мы уже говорили.
Авраам по переселении из Халдеи в землю Ханаанскую, около 2000 года до нашей эры, застал там Гетов или Хетов, живших оседло в благоустроенных городах и отнёсшихся к нему с покровительством, как сильный народ к слабому и мирному пастуху (Книга Бытия, гл. 23, ст. 3-17.)
Этим и объясняется, почему в языках персидском (манифест Дария Гистапа), халдейском, ассирийском, финикийском и в особенности еврейском много слов с русско-славянскими корнями, занесёнными туда при переселении арийцами, как народом более культурным, чем туземные племена.
Переселение арийцев из древней их прародины Арианы вызвало, как сказано выше, геологической катастрофой. Переселение это шло иногда мирным путём, а больше завоевательным. Впереди шли Асуры, т. е. военное сословие, или Геты (от геть – идти вперёд), за ними уже мирные жители.
Вся Малая Азия, вплоть до Мраморного моря и Архипелага, усеяны памятниками древних Гетов, в виде выбитых на скалах надписей, барельефов с двуглавыми орлами, статуй, развалин храмов и др. (Мансеро. Древняя ист. Народов востока. Гл. VI, стр. 247. Геты Малой Азии ходили на помощь Трое. Одиссея, ХI, 519-521.)
Культура древней Трои и недавно открытая археологом М. Эвансом доисторическая цивилизация на о. Крит, а также Этрусские памятники в Италии говорят нам о великом народе Гетах-Руссах, стоявших за 20 веков до нашей эры на высочайшей степени развития, имевших свою письменность и пользовавшихся ею в повседневной жизни.
Вместе с именем Гетов тесно связано имя рос, рось, рось, расы, рса, рша, расены, занесённое из древней Арианы, а также термин «Ас», означавший первоначально народных героев, потом богов.
Книга Бытия говорит (гл. 10, ст. 10 и 11), что Ассур вышел из земли Сеннаар и построил Ниневию. После этого Ассур стал богом и покровителем Ассирии. Имена большей части первых царей этой монархии начинались со слов «Ас».
О. Кипр был известен египтянам под именем Аси. (Маснеро. Гл. VI, стр. 237) Мансеро – известный археолог, востоковед и египтолог; в 80-х гг. ХIХ в. он был директором музея в Булаке, под Каиром.)
Царь Гетов-Руссов Эней, умирая в чужой стране, взывал к древнему арийскому богу Асменю. (Надгробная плита Энея.) В Индии, Персии, Халдее и в государствах Малой Азии слово «аз» означало бога или господина, а также воина. Сарбаз – солдат пехотинец в Персии – царский аз, воин.
Азы – боги древних скандинавов, переселившиеся туда с юга, из страны Свитиод – света, Перкун-аз – главное божество у литовцев, то же, что у славян Перун, а у индусов Парана, бог грома и молнии, от глагола бить, переть, попирать. Азар (Аз-ар) или Язар – языческий бог у мордвы. Витязь (вит-аз), князь (кон-аз), сербско-черногорское «кньаз», литовское «кунигас», т. е. конный аз, означало владыку или господина. Это господство военного сословия над туземными жителями занесено из Арианы при переселении арийцев-расов в восточную Европу, на Волгу, Дон, Кубань, Днепр и берега Балтийского моря в тот же период времени, т. е. после катастрофы в Ариане.
Геты-Азы или Геты-Расы, т. е. Руссы, оставили нам и древнее название рек «дан», по греческому выговору «тан», по осетинскому и русскому «дон».
Илиада говорит (ХХ, 215 и след.), что Дарданос (дар дана) под покровительством Юпитера Идейского (горы Иды близ Трои) – Кащей Бессмертный – основал город Дарданию и сделался родоначальником дарданов, т. е. троянцев.
Таким образом, арийцы под именем Саков, Гетов-Руссов, Азов и Индов (по греческим историкам – Скифов) прошли всю западную и южную Азию до Египта и вторглись в восточную и южную Европу под теми же названиями. Страбон (I в.) записал древние азиатские предания, утверждающие, что один скифский царь (вернее – несколько царей и не в один век), именуемый Индотерсесом (Инд-ти-рса – рос), победоносно прошёл всю Азию и проник даже в Египет. (Страбон, кн. ХV, гл. 1, 5-6.)
О переселении Тирсенов и Сарданов из Малой Азии в Италию, острова Средиземного моря, Африку и другие страны говорит и Геродот, в кн. I, гл. ХCIV.
Саки или Скифы (часть из них называлась Сколоты) из Азии переселились в восточную Европу и заняли почти всю нынешнюю Европейскую Россию в ХV в. до н. э. (Геродот, IV, 5-7. Сколоты – щитоносцы, имевшие на щитах орла, символ царской власти, сокола, отчего эта птица и получила своё название: сколот – соколот, сокол.) Переселение это шло не сразу, а в течении нескольких веков. Скифы вытеснили из названных мест тамошних туземных жителей Киммерийцев, ушедших в Азию через Кавказ и Фракию, и заняли реки: Волгу, Днепр, Днестр, Дон и Кубань, а потом и Дунай. (Геродот. IV, 11, 12 и 13). Скифы  вынесли из Арианы культ поклонения воде, росе отчего они стали именоваться расами, россами, ресами, рсою и т. д.
Для нас теперь является весьма важным вопрос о происхождении народов, населявших берега Азовского и Чёрного морей от устьев Днепра до Кавказа. Геродот говорит, что в его время (IV в. до н. э.) на Таманском полуострове жили Синдыили Инды. (Геродот. IV, 28). О Синдах, живших в том же месте, упоминает и Стробон, а также о их соседях Аспургах, Чигах и Керкетах (Чер-Гетах) Страбон. ХI, 2. I.) Инды имели много городов и высокую культуру. Гавань их на Таманском полуострове славилась торговлей. Инды были рыболовы и земледельцы. Николай Дамасский (в V в. н. э.) говорит, что Инды клали в могилы умерших столько штук рыбы, сколько они убили врагов (фрагм. 121). Подобные обряды погребения встречаются при раскопках могил в южнорусских степях и по берегам Аму-Дарьи.
Синды или Инды – Поречане, пришедшие из страны Семи Индов или Семиречья, с подножий Индукуша или Индукоха (кохающие инды – реки). Главное божество, по Риг-Веде, заведывавшее царством облаков и орошением, было Индра Инд- ра (которому посвящены многие гимны) Риг-Веда, ч. 8, гл. 5, гимн Х, $ 8 и 9).
Аспурги – Асы и пургос – башня по-гречески, т. е. Асы, живущие в укреплённых городах с башнями; так называли их греки.
В первых годах нашей эры Аспурги овладели всем Босфорским царством, т. е. всем побережьем Азовского моря, основали там свою сарматскую династию царей, владычествовавшую до 337 г., до образования Гуннского государства.
В тех же местах, т. е. по берегам Азовского моря и далее на запад в первых веках нашей эры жили Роксоланы или Рос-аланы (Страбон). Аланы, народ благородного происхождения, называвший себя на своём языке – Ас, Черкасы или Сер-Асы, Джигеты (Чиги-Геты) и просто Геты, наводившие страх на греков и римлян своими морскими набегами.
Об Аланах, Чигах, Казаках, Ясах или Асах, Касогах и Касагах, Хазарах или Казарах (Ас-арах, т. е. арийцах) Приазовья говорят и Константин Багрянородный и наши летописи Х и ХI вв. (Мнение некоторых историков о тюрском или еврейском происхождении хазар не имеет под собой научной почвы и опровергается данными, приведёнными в Х гл., и письмом хазарского царя Иосифа министру испанского калифа около 960 г. опубликованный проф. Гаркави на V археологическом съезде в г. Тифлисе в 1879 г. Проф. Гаркави известный знаток и переводчик арабских летописей.)
Хазары, переселившиеся с Дона на Днепр в Х-ХII и ХIV вв. называли себя Асами или Ясами, казахами или Казаками, т. е. Асами-Саками и Черкасами. Оставшиеся на Дону и Кубани Асы или Казаки-Черкасы с появлением монголов, близких им по мировозрению, вошли в состав Золотой Орды под именем Чигов, Гетов и Россов; о чём свидетельствуют современники монгольских походов, греческие историки Никифор Григора и Георгий Пахимер, а также посланники к Батыю (Батюне) – французского короля Людовика Святого Рубруквис и папы – Плано Карпини, называет этот народ славянами, аланами-ясами и «народом особенным». Русские летописи их называли «бродниками», т. е. свободными, также «чёрными клобуками и Черкасами. Бродники ходили на службу к русским великим и удельным князьям, в Орде же пользовались разными льготами, составляя в ханских полках передовую конницу. Для них в 1261 г. была учреждена особая азыческая епархия, именовавшаяся Сарской и Подонской.
С принятием в поволжье в ХIV в. магометанства казачеству Золотой Орды пришлось терпеть разные притеснения и унижения, ввиду чего большая часть из них стала усиленно перебираться на Днепр и в русские украйны, и даже в новгородские области.
Донское «Поле» к концу ХIV в. опустело. Лишь Черкасы низовьев Кубани и предгорий Кавказа геройски отстаивали свою веру и независимость, но и они после вековой борьбы частью погибли, а частью ушли на Днепр; немногие из них остались на месте, смешались с некоторыми пришлыми племенами, приняли магометанство и стали известны у южных народов, персов и турок, за их дерзкую храбрость и отвагу, под кличкой «черкесов», т. е. головорезов, по созвучию и осмыслению прежнего их имени «черкасов».
Часть казаков осталась и в Азове, в своей древней столице, подпав в 1471 г. под власть турок. Но и оттуда они скоро были изгнаны на Днепр, а потом переселились под Путивль.
Оставшиеся в Золотой Орде казаки, принявшие магометанство и смешавшиеся с мусульманами, стали известны с 1500 г. под именем казаков «ордынских», наводивших в ХVI в. страх на купеческие и посольские караваны на Волге и у Переволоки. Потомки этих казаков теперь известны под именем Киргиз-Кайсаков, вернее, как сами они произносят – кхасаков, т. е. киргизских казаков.
Об обратном движении казачества на Дон и Днепр, подробно мы излагали ранее.
Итак, арийцы, выселившиеся из Арианы, распространились по всей западной и южной Азии, восточной и южной, а потом и остальной Европе.
Военное сословие у них называлось «Ас», Ассиры или Ассуры. (Ас – сир, сер, сар, царь – господин, никому неподвластный).
Передовые отряды Асов носили название Геты, Хеты, Четы, Гайдамаки и т. п., от геть – идти вперёд, в поход.
По первобытному религиозному культу древней Арианы они назывались: расами, рашанами, ресами, рсою, ршою, росью, россами и руссами, т. е. поклонниками воды, росы.
По вооружению – Саками, от сак, сек, сечь, сечник т. к. главное и самое страшное их оружие, помимо копья, а потом меча, было сагар или сакар – секира. Асы-скотоводы назывались аланами.
Предводитель отрядов Гетов именовались гетмананами, от древнего мант, мидийского мат, индусского ману, персидского ман – начальник, глава, отец (батько) Гетов.
На всём указанном пространстве в течении многих веков звучала речь Азов-Гетов, близкая к говору древнерусскому, оставив в языках туземных народов множество славяно-русских корней, названий городов, местностей, рек и др.
Куда проникли Азы-Геты или Ас-Саки, мирным ли путём или с мечом в руках, от Индии до Италии и Испании и до дельты Нила от Скандинавии до дольнего Севера Арктики, там они, как носители древней арийской цивилизации, становились во главе правления, составляя из себя высшее благородное сословие – «конных азов» или князей и «Азов-Саков» или Казаков. (Азы или, по греческому выговору, Аспурги, а по северным готским преданиям – Асгард, страна городов Азов в Приазовье. Из этой страны около I-II вв. нашей эры перешёл на север, на берега Балтийского моря, в Приморскую Русь с честью Готов или Гетов – Асов Оден или Водан. Эти Азы смешались с туземными народами, и язык их стал общим в прибалтийских странах. История Швеции Далина.)
Из этого сословия арийцев вышли благородные герои, великие проповедники истины, пророки, законодатели и мудрецы, как то: Ману, и Сакия Муни (сакский мудрец) – в Индии, Асур, Нин, Семирамида, Гамураби (великий законодатель) и др. в Ассирии и Вавилоне, троянские герои и наши былинные богатыри.
Всюду Азы-Саки несли свои культурные взгляды на свободу личности, развивали торговлю и промышленность и основывали новые казачьи общины во главе со своими князьями «конными азами». Везде господствовал их гето-русский язык. Это военное сословие гордо именовало себя Ас-саками или Казаками. С этим именем всегда связывалось понятие свободный, никому не подвластный, собственник.
Ас-саки в древности владели всей западной Азией, представляя в существовавших там государствах высшее военное сословие. Ввиду чего в древнееврейском, халдейском и арабском языках сохранился термин «хазака», право на владение собственностью. Хазака – это юридический правовой институт, право собственности на основании давностного владения. Хазаки – владельцы этого права, собственники, никому не обязанные, никому не подвластные. От этого еврейское хазакин или хозакин – собственник, наше – хозяин. В русских летописях, донских и запорожских древних актах также писали то козак, то казак.
Азовское море, а иногда и Каспийское у арабских историков называлось Хазак-денгис – Казацкое море. У этих же историков и географов, а также и у турок гор. Азов именовался Хазак, Азак, Адзак, Хазава и Хазова, т. е. Казачьим городом.
Константин Багрянородный одну часть жителей Приазовья называет Казахами, а русские летописи Касогами и Касагами или просто Асами и Ясами.
У армянских историков Казары и Касоги назывались Кушанк или Кушаки.
Все эти названия, разбросанныек на пространстве многих веков, одного и того же народа, вернее – сословия, военной касты славян и других руссов, на разных языках означает одно и то же собственное имя. Каким и до сего времени это военное сословие с гордостью себя называет – Ас-Саки, Кас-Саки, т. е. Казаки.
Но вернёмся к началу нашей работы: к тому необычному, с первого взгляда названию и его такому простому и понятному толкованию.
Откроем с вами, дорогой читатель, с/с В. Н. Татищева т. 8 стр. 250 и прочитаем там, не спеша: (орфография совр.) Гуны; нород славянский, много в Европе храбрых дел свершивший, ибо после смешания с Сарматами стали именоваться оварами, после чего не только Паннонию, но и Германию, до Рейна завоевав, овладели. Но для ясного знания надлежит имя народа и место древнего обитания их знать. 1) Имя Нестор Печёрский, достовернейший свидетель, именует их угри оттого, что у гор они жили, и Венгрию всегда от того Угория именовали. А другой народ, что по латински овары, у Нестора обри именованы, венгерские историки, что и немцы, не знали ни славянского, ни сарматского языков, путают как угоров, так и унгров, аваров-гунов, ойгури и унгр… 2) Народ что славяне, то и авары или обри, сарматы были, в том сомнения нет, ибо все венгерские и другие историки показывают, что они славянского языка и облик один с ними имели, и атаманы у них были из народа сарматского аваров. Влияни е облика славянского смягчило и угасило облик сарматский (скифский). 3) Место, где они прежде пришествия в Панонию жили… в пределах российских… у гор Кавказских…
А выше (на той же странице) мы можем прочитать:
Гундоров, станица донская на левом берегу Донца, ниже Митякина 25, выше Каменного 22 версты. (написано в июле 1745 г.)
А теперь, дорогой мой читатель, на основании всего вышеизложенного, мы сами можем сделать вывод, кто же заселился на территории Гундоровского юрта, откуда это название, и что за люди там поселились.