Картошка рассказ

1.
- Эй, земляк! Поработать не жаждешь?
Улыбчивый тракторист разинул рот:
- Дык…
- Ну, в смысле, мой огород пахать будем?
Он снова заулыбался и радостно кивнул:
- Двадцать пять!
Я громко икнул.
- А почему – не двести пятьдесят? Или две тысячи пятьсот? Или?..
Бедняга нахмурился.
- Тебе надо пахать? Или не надо?
Пришлось его успокаивать, как малыша:
- Надо, мой хороший! Ну, конечно, надо! Так как – едем, зайка?
Реакция оказалась прямо противоположной тому, что я ожидал – тракторист плюнул в мою сторону и захлопнул дверь. Я пожал плечами. Потом уронил велосипед на землю, решительно подошел к кабине и вежливо, но настойчиво, постучал:
- Алё, гараж! Хер с тобой. Пусть будет двадцать пять. Поехали, блин. Время дорого.
Он сразу успокоился, просветлел лицом, махнул мне рукой – давай, мол, веди! Я покатил по непросохшей апрельской грунтовке, «Белорус» с болтающимся на заднице плугом затарахтел следом.
В наших краях сажать картошку – вековая традиция. Какими бы доходами ты ни располагал, каких бы социальных высот ни достиг – сажать картошку ты просто обязан. Ну, а мне, скромному российскому инженеру, – так сам Бог велел. Дали мне в городской администрации бумагу, где значился я собственником участка площадью ноль одна десятая гектара, и теперь – хоть умри, а засади означенную площадь этой самой картошкой.
Жена восприняла инициативу «на ура». Тут же стала считать.
- Для посадки надо полтора ведра на сотку. Стало быть – 15 ведер. Это около трехсот рублей. Пахать – сто-сто пятьдесят. Зато картошки будет – о-го-го! Продадим – телевизор японский купим!
И вот – здрасьте-пожалуйста. Прямо с порога – двадцать пять за сотку. Значит всего – двести пятьдесят. Хорошо, денег с запасом взять догадался.

Би-би!
Я оглядываюсь:
- Чего тебе?
Тракторист лезет из кабины, орет, заглушая дизель:
- Далеко еще?
Мне становится обидно.
- Что, на моторе ехать устал?
- Не! Соляру впустую жечь неохота! Давай, доплачивай!
Я сую руку в карман, сворачиваю кукиш и согласно киваю:
- Будь спок! Все под контролем!
Он, довольный, скрывается в кабине и давит на акселератор – поехали! Я кручу педали дальше.
Наконец, вот он – мой участочек!
- Ах ты, мой хорошенький! Уси-пусичка моя!
Большой какой! Прямо скажем – обширный. Если на одном конце встать, то до другого даже докричаться трудно. У меня возникают смутные подозрения: « А вот интересно… Как же я тут - с лопатой-то, а? А потом – с мотыгой?» По спине бежит неприятный холодок, но тракторист мигом выводит меня из неустойчивого состояния:
- Колья убери!
Я рысью бегу выдирать разметочные колья, трактор ревет, из трубы выстреливаются клубы черного дыма, и взрезанная черная земля ложится за ним ровными свежими пластами. С видом знатока тычу колом в пашню – «О-о-о…» О-о-о – в смысле, глубоко. Снова лезут в голову непрошенные сомнения: « А вот это хорошо – когда глубоко? Может быть, так не надо? А как надо? Вот, например, когда пишешь программу на Паскале, то лучше глубину вложений циклов делать небольшую. Иначе сам же запутаешься. Опять же, если у тебя рекурсия… Ну, если рекурсия, тогда – другое дело! Тогда тебе глубина вложений вообще по фиг! А с другой стороны – как же так? Чуть недоглядел – ан рекурсия уже бесконечная! И функция вызывает саму себя, вызывает… И все – бестолку! Компьютер-то – ага! Висит, голубчик! И никаких тебе «теплых стартов», только «ресет». Так о чем, бишь, я? О картошке? А «ресет» тут при чем?»
Я тупо трясу головой и отхожу в сторонку – трактор заходит на новый круг.
Через десять минут мой огород черный, как вороново крыло. Это мне сосед,- Серега Котов,- так говорил:
- Главное, Санек, чтобы огород твой был черный, как вороново крыло.
Что ж… К цвету у меня претензий нет. А это, как уверял Серега, - главное.
- Ну что, хозяин? Доволен?
Я без разговоров лезу в карман и протягиваю веселому трактористу пять пятидесятирублевок. Он их слюнявит, потом возмущенно кричит:
- А за прогон?
Я развожу руками:
- Штаны возьмешь?
Он снова в меня плюется, рычит мотором и уезжает. Я улыбаюсь.
«Надо же! Когда мы с ним встретились – он улыбался, а я – нет. А теперь – наоборот. Совсем, как в песенке – «Поделись улыбкою своей…»
Я снова кручу педали по мокрой грунтовке.  Ветерок ласковый-ласковый! Солнышко теплое-теплое! Юная травка зеленеет, в синеве жаворонки пищат… Ах, красота! Все-таки, какое это счастье – сажать в поле картошку!

2.
- Ох… Света, а Света? Может, ты покопаешь? А я кидать в лунки буду?
Света упирает руки в боки и строго вещает:
- Что ж ты за мужик? Пол-огорода покопал – и на тебе! Я, между прочим, тебе в копалки не нанималась! Скажи спасибо – с ведрами по пашне прыгаю! Давай, давай, не простаивай. А то вечереет уже, а нам такими темпами – о-го-го… Эх, что ж ты за мужик?
«Я не мужик»,- думаю я скорбно, ковыряя очередную ямку,- «Я – программист…» Жена, будто услышав мои мысли, громко соглашается:
- Нет, ты – не мужик!
Я хлюпаю носом. Потом оглядываюсь назад. О-о-о! У-у-у… И-и-ы…
Но идти – надо. Как в народе говорят: «Взялся за гуж, - не говори, что у тебя высшее образование и тебе не за то платят». А я – взялся. Правильно мне тесть говорил:
- Ты, Сашка умный, умный… А дурак!
Дурак. Дурак и есть. Только сейчас это понял. Ведь если закапывать картошку так тяжело,  каково же будет ее выкапывать?
Жена все-таки сжалилась. Сунула мне в руки ведро, отняла у меня лопату. Эк, ловко у нее выходит! Прямо не женщина, а трактор «Кировец»! Земля – фонтаном, рядок – дугой…
- Эй-эй-эй, мадам! Тормозни чуток! Глянь, что творишь! Нет уж. Давай-ка лопатку назад. А ведра забирай. Нам количество в ущерб качеству не надо. Чай, не на барина работаем. Для себя. Будем стараться…

Мы ползем все по той же грунтовке, разбитые, замученные, но непобежденные. Весь огород засадили! Ни сантиметра не оставили! Видали, какие мы молодцы? И я все десять соток копал. Сам. А теперь вот бреду, качу велосипед, навьюченный лопатами, ведрами и пустыми мешками, а жена плетется следом и тихонько скулит:
- Я не дойду-у-у… Придумай что-нибудь! Далеко-о-о…
Быстренько придумываю. Лопату привязываю к рамке покрепче, сверху наматываю мешки – опа! Шикарное кресло для драгоценной задницы готово.
- Прошу, сеньора!
Велосипед жалобно стонет, звенят напряженные спицы, но мы едем. Как там по этому поводу выражается наш любимый народ? «Лучше плохо ехать, чем хорошо идти»? Правильно. Тем более, что едем мы уже не плохо. Я бы даже сказал – хорошо едем. Быстро. Потому что – горка. И даже не горка – гора. Больше километра спуск. И крутой, зараза! Самое бы время супругу ссадить, да пешочком это место миновать. Только… Тормоза свистят, но не тормозят. И мне трудно их в этом винить – такую нагрузку даже гидравлика «Камаза» может не выдержать. Горят тормоза – а не!..
- Мамочки, мамочки, мамочки, ма!..
Трах-тара-рах! Разогретая за день земля лупит меня прямо в лицо. Еще некоторое время еду на пузе, скольжу носом по молоденькой травке, потом упираюсь головой в пенек и останавливаюсь. Проверяю наличие верхних и нижних конечностей – кажется, все цело.
«Ну, какой же я эгоист! Думаю только о своей драгоценной шкуре! Как не стыдно!»
Бросаюсь к велосипеду, торопливо щупаю колеса, раму, педали… Уф-ф-ф! Слава тебе, Господи… Цел.
- И-и-и…
Что это пищит в овражке? Ба, драгоценная супруга!
- Ау, солнце мое! Как вы там? Сами выберетесь?
«Или трактор искать с буксиром?»
- И-и-и…
Ясно. Дело плохо. Теперь главное – убедить ее в том, что она жива. Дальше пойдет легче. Спускаюсь в овраг, трогаю ее за плечо:
- У тебя все в порядке? You Ok?
- Мерзавец! Паразит! Кровопийца! Ты меня убить хотел, я знаю! … …! … в …! Да я таких … …!
Я лезу наверх, она, пытаясь меня схватить, следом. Ну, вот и славненько. Вот и выбрались. Если теперь я поеду, она сзади побежит. Так и до дому быстрее доберемся. Эх, хорошо! Вечер – чудо! Звезды - будто пшена на черное насыпали, воздух чистый, прозрачный… После физической работы усталость даже приятная. Честное слово! А то все в конторе, в конторе… Все с кнопками, да с мышками… А тут – воля! Природа!
Как там, кстати, жена,- бежит? Нет, отстала. Бедняжка…
- Эй, краса ненаглядная! На рамке поедешь? Что, что? Куда? Надо же… А, казалось бы,- интеллигентная женщина… Что ж, не хотите – как хотите. Я поехал. Спать хочу – спасу нет. А завтра вставать рано…

3.
Боже! Господь всемогущий! Скажи грешному рабу своему – за каким чертом ты создал столько сорняков?  Ну, сам посуди. Картошка – единственное на моем огороде полезное растение. А вокруг что творится? Лебеда  лопушится, осот  колется, пырей  торчит, березка  ползет… А еще – щерица, просянка, полынь, молочай…  И совсем уже неопределимые виды!
Сегодня четвертый день прополки. В первый день я прополол тридцать рядков. Во второй – двадцать. Вчера – восемнадцать. Сегодня пока одиннадцать, но если бы предложили на выбор – полоть дальше или сдохнуть в борозде, я бы выбрал последнее.
Сверху мелко сыплет дождик. Холодненький такой, противный. На сапоги намоталась грязь пудовыми нашлепками, мотыга – уже не мотыга, а дубина. И этой дубиной я молочу, молочу, молочу…
«Нет, Сашка! Ты, все-таки, больной. Ну, скажи  -  на фига оно тебе надо? Да еще – в дождик? Да еще отгулы на эту гадскую прополку потратил?»
- Молчи, сопля! Это испытание для настоящих мужчин! Слабые не выдерживают, сходят с дистанции, а потом гибнут в результате эволюции и естественного отбора. А ты – живешь! Ты – сильный! Так что, давай, давай… Не гунди, двигай. Шевелись быстрее. Всего-то осталось - девять рядков. Курам на смех!  Девять рядков! Девять раз шагнуть!
«Да-а-а! Девять шагов – это поперек. А так – туда тридцать метров, оттуда тридцать метров! Потом – снова туда! И снова – оттуда! И вот получается… Получается…»
- Блин! Сколько же это получается? Девять умножить на тридцать – сколько будет? Во, ё! Привык в кнопки тыкать – таблицу умножения забыл! Да и рядков уже не девять осталось, а восемь…
«И что же ту думаешь – от этого легче? Скажи тогда – сколько будет восемь умножить на тридцать? Ладно, упростим задачу. Умножим восемь на три, а потом припишем ноль. Это будет… Бу-у-удет…»
- Двадцать четыре! А метров…
« Нет. Что вы! Не может быть! Это что же получается – мне еще четверть километра – вот так? В грязи, с дубиной-мотыгой?»
- Не-е-ет! Не хочу! Лучше сразу убейте!
Тюк… Тюк… Тюк…
«Надо же… Оказывается, если не думать, до чего же это тяжело и отвратительно, то выходит, что вполне терпимо. Главное – чем-то занять мозги. Буду думать о чем-нибудь прекрасном. О женщинах, например… Вот стою я тут один, посреди поля, под дождем, и вдруг – она! Нимфа! Богиня! Идет, вся в сиянии, улыбается! «Ах, Саша! Я всю жизнь мечтала о таком, как Вы!» И я ей – «А уж как я-то о Вас мечтал! Видите – супруга-то моя со мной не пошла. Говорит – не лошадь, мол. А у нас с Вами – полное взаимопонимание! Вот Вам запасная мотыга, и прошу в рядок. То-то у нас на пару дело пойдет!»

Ур-р-р-ра! Ура-ура-ура! Я бы даже запрыгал от радости, да прыгучесть моя снизилась до нуля. И спина скрючилась. А руки – отсохли. И ноги дрожат. Только это все пустяки. Главное – вот! Огород мой чистенький – любо-дорого глядеть! Рядки ровненькие (кроме одного, который дугой загнули), кустики свеженькие, зелененькие – такая прелесть…
«Прямо слезу вышибает. Или это не слеза?»
- О-о-о, земляк, да с тебя течет, будто ты в речке купался. Быстрее, быстрее домой. Привязывай свою дубину-мотыгу, сапоги хоть чуть о траву шмурыгни – и шуруй! Тебе еще пять верст педали накручивать – торопись!
Грязь липнет на колеса, они становятся толстыми и мохнатыми, не умещаются в вилках, некоторое время тормозят, потом клинят намертво. Вычищаю грязюку палочкой, качу велосипед десять метров – снова клинит. А где же палочка? Вот идиот – выбросил! А вокруг – только пашня. Травы полно, а палочек нет. И на плече не понесешь – сам чуть ноги переставляю. «Ладно, отскребем ногтями. Опа! Ноготь отломился. Ну, паскудство…»
Еще десять метров. И еще. И еще. Ох. Асфальт. Чистим последний раз – и едем. Что там за спиной шумит? Ага, грузовик. Мне кажется, он должен притормозить. Дорога – сплошные лужи. Или мне лучше уйти на обочину? А обочина – сплошная грязь… «Нет уж, поеду тихонько по самому краешку. Он обязательно притормозит. Что ж он – не человек что ли? Не понимает? Он, наверное, меня видит и жалеет – вот, мол! Я еду в тепле, в сухости, а мужик под дождем на велосипеде! Надо его аккуратнее объехать, а то у него от холода уже руки-ноги задеревенели, ему трудно маневры совершать. А может – в кузов посадит? А что? Велик закинуть – пара пустяков. А меня – в кабинку. А…»
Ш-ш-ш-шух-х! Поток грязи из под колес накрывает меня с головой. Ничего не видно, приходиться остановиться и вычищать из глаз песок. Потом еду дальше. Грузовики будто нарочно – один за другим:
Ш-ш-ш-шух-х!
Ш-ш-ш-шух-х!
Ш-ш-ш-шух-х!
Мне уже безразлично. Уже все равно. Все по…, все до… На мне давно нет ни одной сухой нитки. Даже пальцы на руках сделались сморщенными, будто полдня в воде плюхался. А почему, собственно, «будто»? И почему – полдня? Весь день. Весь день именно в воде.
Зато картошка моя теперь на воле растет. Сама по себе. Без лебеды и молочая. Это ли не счастье?

4.
Ух, какие кусты вымахали! По пояс!  Зеленые, ядреные, все в красных ягодах!
Минутку… Какие могут быть ягоды на картошке? Ну-ка, ну-ка… Гляжу внимательней… Мне становится страшно.  Это вредители. Личинки колорадского жука. Прожорливые твари облепили нежные верхушки, кушают мой будущий урожай, мой будущий телевизор! Ах, мерзавцы, ах, сволочи! Ну, ужо я вас! Прыгаю в седло и лечу назад – в город, на рынок.
Услужливый продавец сразу выделяет меня из толпы праздно любопытствующих:
- Кого желаете отравить? Клопов, тараканов, комаров, тещу?
- Колорадских личинок!- я дрожу от злости, даже звонок на руле отзывается.- И чтобы их полосатые родители тоже дохли!
Он довольно улыбается и потирает руки.
- Участок большой?
- Десять соток!
Улыбка расползается еще шире:
- Рекомендую – «Банкол». Экологически чистый яд четвертого поколения. Уничтожает жуков, но безвреден для человека, собак, кошек, пчел, червей…
Мне некогда ждать продолжения списка, и я невежливо перебиваю:
- Сколько?
Он протягивает пять пакетиков:
- Вот. На десять соток. Триста рублей.
Мне начинает давить ворот рубашки, по спине ползут противные мурашки:
- Так… Так дорого?
Улыбка продавца разглаживается, стальные глаза профессионального отравителя смотрят сурово и грозно, беспощадные его уста произносят безжалостный приговор:
- Другие яды для такой площади обойдутся дороже. И, потом,- одной обработкой ты наверняка не обойдешься. Две – минимум. А то и три…
Меня начинает тошнить.
«Одна обработка – триста, две – шестьсот, три… Ох, лучше об этом не думать!»
Бегу по соседям, стреляю до получки деньги. Кто-то дает пятьдесят, кто-то – целую сотню.  Через час возвращаюсь с требуемой суммой и мне вручают ворох пакетов жучиной отравы. Добрый продавец интересуется:
- А опрыскиватель у вас есть?
Растерянно мотаю головой. Он широким жестом демонстрирует мне уставленный разнокалиберными опрыскивателями прилавок и приглашает выбрать. Числа на ценниках красноречиво говорят, что выбирать не из чего. Я извиняюсь и двигаю к дому. В душе плавает очень странное чувство – я никак не могу определить, кого я больше ненавижу: колорадских жуков или базарного торговца. В то же время понимаю, что момент для самокопаний выбран очень неудачный. Где же брать опрыскиватель?
«Да что ж я, в конце концов? Инженер, или кто? Такой простой аппарат, а я голову ломаю!..»
Дома быстренько нахожу все необходимые материалы: пробку для пластиковой бутылки, коктейльные трубочки, пустой аэрозольный баллончик, медицинскую капельницу и запасной ниппель для велошины. Из всего этого за десять минут сооружаю чудо современной техники – легкий и экономичный распылитель ядохимикатов. Тут же, в ванной, проводятся генеральные испытания: пробка наворачивается на бутылку с водой, к ниппелю присоединяется велосипедный насос, насос качаем – бутылка брызгает! Ура!
«Сейчас разведу яд в бутылках, на огороде буду лишь одну за другой менять. Как отработанные обоймы! Держитесь, гады!»
Яд развожу в самой большой концентрации – тащить немыслимые километры воду на велосипеде - удовольствие среднее. На закате приступаю к обработке.  Брызгалка работает безукоризненно. Да и чему там ломаться? Работать – сплошное удовольствие.
Три часа брожений по рядками – огород обработан. Возвращаюсь туда, где начинал. Как вы тут, жучки-паучки? Сидите? Лопаете?
- У, как вас колбасит! Как вас плющит и штырит! Ладно, ладно, уезжаю. Не буду вам кайф ломать. До завтра! Хотя – вряд ли. Что-то вы неважно выглядите. Боюсь, завтра у вас уже не будет…

5.
- О, Санек! Ты куда пропадал? Что-то я тебя весь сентябрь не видел! Давай, колись, гад! На юга теперь ездил? Бархатный сезон прожигал?
Сосед Серега Котов так хлопает меня чугунной ладонью по спине, что я невольно приседаю на  подламывающихся ногах. Улыбаюсь, смущенно трясу головой – какие «юга», какие?..
- А где ж ты был-то?
- Из больницы я…
Серегино лицо – сплошной вопросительный знак. Торопливо объясняю:
- Помнишь, какая сушь в августе стояла? Земля залубенела, что твой асфальт. А мне – картошку рыть! Жена помогать отказалась, пришлось десять соток одному ковырять. И одному же – собирать. Два дня долбался. Три лопаты сломал. Не черенки – не думай! Железо повдоль рвалось. Короче, перевез я картошку в сарай, а на следующий день мне похужело. Грудь заложило, уши оглохли, в глазах темно… Меня сначала в районную больницу сунули, потом – в область. Только сейчас домой отпустили…
Серега  сочувственно кивает, разводит руками,- дескать, все под Богом ходим!- еще раз хлопает меня по спине, и мы расходимся по узкой, протоптанной в сугробах тропинке. Каждый в свою сторону. Он – к своему сараю, я – к своему. У меня там больше двухсот ведер мерзлой картошки в мешках. Не успел в погреб опустить, вся пропала. Буду ее сегодня на салазках на свалку возить. Интересно – управлюсь ли до вечера?