Песня остается прежней

     Песня остается прежней
           или
     Zepляясь за Led прошлого

1.
       Сержу везло на обломы: на свои-то понятно. Дело житейское. Приходилось же обламывать и других, а это уже, знаете, миссия. Так и сейчас, заходя в соседний подъезд к Паше, он с ходу приступил к исполнению этой своей миссии. Тем более что тема сама просилась – парень, типа сосед, вымучивал на гитаре «Смоук он зе уотер», утверждая при этом, что это самая модная песня на всем Западе в настоящем, - одна тысяча девятьсот семьдесят шестом году. Только что вот её слабали, записали виниловую пластину, а он её (песню) тут же выучил…И сидящие вокруг пацаны радостно кивали, что, мол, да, так и есть…
       - Хрен-да, это же «Дым над водой»… «Пёплы» эту вещь еще в семьдесят втором на «Машинхэде» сделали, когда нас ещё только в пионеры принимали.
         
       Ладно, по башке не настучали. Да и местный король рокинролла, только что утверждавший свою самость за счет непросвещенного молодняка, вроде не обиделся, - так, чуть насупился. Но облом есть облом. Пипл как-то быстро растворился, и Серж уж совсем миролюбиво спросил:
- И чё, где Паша? - Сам жду. Пришел, никого нет – ни его, ни Любки. Дверь, как всегда открыта…
         Про открытые двери тема, конечно, отдельная, - нет, ни про «Дорз» и Моррисона. Просто в те, уже далекие семидесятые двери в квартиры часто не закрывали, особенно летом – натягивали марлю какую-нибудь против мух и все дела…коммунизм-то вот-вот должен был наступить. Впрочем, это не мешало Сержу слушать по субботам и четвергам музыкальные новости и программы вражеского «Голоса Америки».
В свои четырнадцать он вполне сносно разбирался во всем, кроме техники и физики, и с малых лет питал страсть к классифицированию и систематизации значимой для подростка информации. Рок-музыка занимала первое почетное место в этой иерархии.
        Были, конечно, и свои минусы. Ведь гармонии ради система стремится в равновесию…поэтому для уравновешивания мира Сержу доставалось порой от пацанов постарше. Причем, по отдельности каждый из них мог нормально общаться, и даже обсуждать прочитанные иногда  книги, но, собираясь вместе, им видимо было западло «дружить» с ним, тем более что Серж невольно пытался утверждаться интеллектуально, то есть, как мог…. За что и получал, «по-лёгкому». Не то, чтобы он обижался, просто чувствовал, что иначе они не могут… Среда рабочего поселка, «зоны» с зэками прямо в городе и рядом, создающие специфический климат (фиксы в зубах, блатной жаргон и прочее), пьющие ханку отцы…. И, ясное дело, соответствующая генетика.
       Другое дело – Паша. Вообще-то имя ему было Виктор, но все знали и звали его Пашей. Так бывает. Жил он в двухкомнатной квартире в соседнем подъезде, и жил без родителей, что само по себе было уже круто – это в шестнадцать-то лет! Плюс, мечта любого подростка - у него была подруга, Любка с которой он и сожительствовал, как это называлось тогда - с неким акцентом чего-то неприличного, незаконного. Можно подумать, браки, заключающиеся  в ЗАГСе, а не в храме, «законные»…Правда, Серж тогда об этом и не думал. Его занимали, точнее, донимали половые гормоны и соответствующая биоритму всей гуморальной системы ритмичная музыка.
       Таковой же была, то есть адекватно отвечала пульсациям растущего организма бит-музыка, как её корректно и осторожно называли в молодежной, идеологически выверенной прессе. Это был РОК. В смысле рок-музыка. Уже тяжелая. Семидесятые – самый расцвет и закат хард-рока,  там же и психоделия, начало панка, реггей…
      Виктор-Паша являлся своего гуру – как в плане рок-музыки, так и вообще, в прикиде, образе жизни…. Не то, чтобы у него было много «винила», нет… Виниловые «пласты» привозились  конкретно с «тучи» Шувакиша, что под Свердловском, перезаписывались на магнитофонные бобины, «коверы» и нутрянка переснимались ФЭДами и «Зенитами» на черно-белую пленку. Другой не было.

       Такая жизнь…Короче, музыку он делал сам - играл в настоящем ансамбле при ДК имени В.И. Ленина. Ансамбль, без вариантов в то время, - вокально-инструментальный, - других дефиниций не было и не могло быть – слова «бит», «рок» были демонизированы и маргинализированы системой. И, приколитесь! – «Мумий Тролль» отдыхает, - ансамбль назывался «Тролли». Каким-то чудом, полуграмотные чиновники от культуры проморгали «бесовское» название, восприняв байду насчет сказочных персонажей за чистую монету. Ну а прикид… по тем временам обладатель Wrangler, Levi`s, Lee или Rifle считался чуть ли не аватарой Будды. Во всяком случае, в том месте, где родился и вырос Серж, таких обладателей было не больше десятка, и потрогать синий коттон было сродни прикосновению к священному платью Дагоберта Второго… Наступало если не исцеление, то просветление.

       Играл же Паша на всех инструментах, принятых в стандарте группы, кроме духовых и баяна: на барабанах, гитаре, клавишных, т.е. был мультиинструменталистом. Игралось же всё – «вокально-монструментальное» – залитованные песни советских Продольных-Поперечных и других, одобреных Системой, авторов. Однако в топе были: народная ковбойская песня «Дом восходящего солнца», исполняемая на придуманный русский текст, «шизгара» («Венера») голландцев Shocking Blue, опять – в русском кавере как «В доме Папы Карло у камина валялся в жопу пьяный Буратино…» и далее по смыслу с цинично-подростковым контекстом….
       Битловский «День рождения» и «Миссис Вандербильт» Пола Маккартни – на «ура!».. Из своего «Тролли» лабали хит про Джефри-холостяка, написанную Саней Барашковым из Тобольска и вещи, напоминавшие Cha Cha Blues группы Charley Musselwhite’s South Side Band.
       Все перлись также от «Июльского утра» Uriah Heep, не решаясь его исполнять по причине сложности, наверное.. и, конечно же, от «Слэйдов» - во всех видах.
       Кроме того, в подъездном варианте исполнялись  (!) арии из «Джисус Крайст Суперстар» Эндрью Ллойда Уэббера, вот только либретто было конкретно свое (Тим Райс отдыхает), написанное неизвестным автором по мотивам «Настоящего человека», т.е. про летчика-героя Мересьева… Не берусь цитировать то, что осталось в памяти по причине циничного содержания этого некогда английского произведения.
      Официально же в ДК Паша числился электриком и в ансамбле - ударником. Он понимал и принимал всё, что Серж нёс о музыке, кино, фантастике и прочих малореальных вещах, типа книг Кукаркина «Буржуазная массовая культура» или «По ту сторону расцвета».
      Надо сказать, что первая пластинка размером на четыре песни (т.н. extended play) была куплена еще пионером Сережей за 70 копеек, вырученные со сдачи бутылок. Это были «битлы»: Любовь нельзя купить /Леди Мадонна/ Я должен знать лучше/Серебряный молоток Максвелла…
      Не последнюю роль в самообразовании и познании рок-культуры сыграла книга Олега Феофанова «Музыка бунта» (спасибо маме, которая всегда следила за культурными интересами ребенка и подогревала их).
Раритетная книжица зачитывалась до дыр всеми «троллями». На каком-то важном жизненном этапе взросления фотографии «Роллингов», «Степных волков» и Джона Майалла были из неё безбожно выдраны и наклеены на стенку.

      Стенка эта была своего рода иконостасом поколения – на неё клеились самопальные постеры волосатых парней с гитарами, пугающими с его батю, и так невеселого по причине похмура, отчего он был краток и точен в определении:
   – Опять чертей развесил…

       Правда, спустя десятилетия (Времена, они ж меняются, - как прозорливо заметил Циммерман-Дилан), фотографии были возвращены в лоно книги Феофанова – заботливо вклеены. Постеры и фотографии отважных парней с гитарами и без оных исчезли вместе с золотыми семидесятыми, а многолетние побелки, благодаря заботам мамы вконец уничтожили следы клея на стенах.

…Пока же Паша отважно тёр джинсы куском кирпича, готовясь к очередному выступлению, Любка, наверное, отстирывала кримпленовую мини-юбку желтого цвета, остальные «тролли» потягивали вермут или портвейн… «Танцы» – так называлось еженедельное культурно-массовое мероприятие. Это потом уже, лет через двадцать «Вопли Видоплясова» сделают хит «Танцi», но об этом пока никто не знает.


                ххх

      Последний раз Сергей Александрович услышал было «Смоук он зе Уотер» в каком-то бутике на улице Вайнера, где манагер отдела тряпок пытался манипулировать пультом музыкального центра, типа привлекая клиентов. Кавер-версия была ужасная, как и всё в эпоху тотального римейка – на фоне «пздынков» электронных барабанов какое-то бесполое и расово политкорректное существо тупо цитировало пёпловский текст… Шоп-консультанты вяло тряслись в такт, отпугивая одиноких покупателей. «Дым» звучал в пустом пространстве «музея» потребительской цивилизации как-то холодно и отстраненно, даже можно сказать «гуманизировано», именно так, но парадоксальным образом – нечеловечно. Что впрочем, неудивительно – «потребление» не зря стало в русском языке называться «потре****ство».
      С Пашей Сергей теперь встречался редко, когда раз-два в год приезжал припасть к родным стволам сибирских сосен... Он пил забытый с восьмидесятых и не испорченный современными ГОСТами портвейн у него в доме в Нахаловке, вспоминая июльские утра, восходы солнца, дни рождения, земляничные поляны и дымы над водой своего и их общего детства…and Fire in the Sky!

2.

В 1976-м, уже будучи перезрелым пионером, за летние каникулы успевающим отрастить длинный hair, каждые четверг и субботу Серж просиживал вечера у радиоприемника «Кама-62», выпущенного советским радиопромом в том же шестьдесят втором. Дерева в нем было не слабо – обшивка тянула килограммов на пять и ни какой древесно-волокнистой плиты, обклеенной шпоном, – всё nat;rlich – древесина. Ну, понятно, дизайн по тем временам – мавзолей в миниатюре: объемно, надежно - на века; правда, слова design ещё в лексиконе не было – его заменял неологизм «пром-искусство».
     На фоне изобилия дерева, ткани и блестящих ручек, количество проводов, ламп и катушек - всё, что составляет собственно радио, терялось. Видимо, по причине внешней монументальности и внутреннего дефицита, настройка частот «Камы» (саксонизм «тюнер» пока находился там же, где и «дизайн») вполне отвечала растущим информационным и музыкально-эстетическим потребностям подростка Сережи. Да и обещанный старшему поколению коммунизм с его тотальной сатисфакцией возросших потребностей, казалось – был не за горами…
    Но растущие потребности в эмоциях и подростковых переживаниях, которым адекватно отвечала лишь «забугорная» музыка, явно опережали предложения советских эстрадных деятелей. Нет, конечно, до поры полового созревания новая генерация октябрят-пионеров слушала всё, что есть дома – т.е. музыку родителей: цыган, «черный кот» опять же, носики-курносики и прочие майи-кристалинские…И если бы не хренов прогресс с его риффами-запилами, то жить бы всем в цикличном райском бытии, где молодые уважают старых – за то, что те их учат жизни…Ну и песни-пляски, будь не изувечены технократией и линейной историей, передавались бы из поколения в поколение.
     Поскольку же цикл давно расколдован прогрессорами и окружность превращена в прямую, на человечество свалилась хренова куча проблем, в том числе, доставшая ещё классиков литературы – проблема отцов-детей, и в частности - в сфере музыкальных пристрастий. Тогда же приходилось ещё учитывать и фактор противостояния двух социально-экономических систем, на фоне которого «тащиться» от вражеской музыки было себе дороже. И в наилучшем случае, «по-лёгонькому», можно было отделаться неусыпным вниманием со стороны пионерско-комсомольских организаций, а в худшем…. К тому же, позволить себе «отовариваться» на полулегальной «туче» на станции Шувакиш, где за один виниловый диск отдавалась средняя месячная зарплата, мог не каждый, и уж тем более – тинэйджер. Да и ходу до шувакинской пластиночной «тучи» из Тавды с высадкой в городе Свердлова и Геннина с Татищевым занимало на поезде часов тринадцать. Лишь меломаны постарше, пост-школьного возраста, систематически ездили туда «менять пласты».
       Посему, дефицит носителей музыкальных инноваций восполнялся систематическим прослушиванием «Голоса Америки», как его не глушили специальной глушительной аппаратурой специальные органы в специальных войсках. А может быть, так и глушили, что можно было не только слушать, но и писать с микрофона. Ведь, если диссиденты не заводятся сами по себе, их нужно создать…Так же, не секрет, что пятая колонна сторонников мондиализма в кажущихся стройными рядах Политбюро, уже в те годы не дремала, а вершила свое гнусное дело. Политика же, ясен пень, у подростка пытливого интереса не вызывает, это понятно…Схема должна быть тоньше, а она таковой и была – пацаны слушали музыку, заодно и новости. А что касается качества радио-саунда, то отличным уровнем звука с радио Серж будет удивлен спустя восемь лет, в Заполярье, где каждый день начинался и заканчивался по-светлому под non-stop хитов станции Гавайских островов «Супер-рок Кёй».
     Прогресс сжирает ценности. Дружелюбно вражеские голоса вещают в современных форматах со своих ретрансляторов чуть ли не в каждом крупном городе России…что они могут сказать, измученные политкорректностью и борьбой с излишним холестерином или вымышленным терроризмом? Свобода обернулась тоталитаризмом рынка и MTV. FM-эфир безобразно однообразен, смысл подменился событием, а прошлое инвертировалось в LV. «Кама» пылится в кладовке, и что с того, что ни хрена с ней не случилось за сорок лет?

3.
Но тогда…в 14-15 лет… Сержа, как и его друзей – прыщавых, худых и длинноволосых, интересовали в основном рок-музыка и около-rockовые страсти. Всё дотошно записывалось со слов Билла Магвайра и других ведущих «Голоса Америки» – ручкой в специальную тетрадочку: какая группа, какой альбом выпустила; кто из рокеров что отмочил или ещё круче - замочил или откинулся сам, и т.п. факты и фактоиды. Обладатели же магнитофонов, весьма редкие среди сверстников Сержа, ещё и писали с микрофона на бобины с хрупкой пленкой шестого типа, так что «новинки звукозаписи» были каждую неделю.
И вот в один чудесный четверг Лиза Архипова, ведущая программы «Звуки времени», объявила о выходе пластинки и фильма «The Song Remains the Same» культовой группы Led Zeppelin. Подростковое сознание тщилось представить себе этот видеоряд, сопровождающийся гитарными пассажами Пейджа, и унисонным воем Планта, о котором с упоением вещала предатель Родины Элизабет Архипова.
Прошло каких-то двадцать лет, и Сергей спокойно купил видеокассету с записью «The Song Remains the Same». И увидел то, о чем умолчала Архипова, о чем не писал в журнале «Ровесник» Дядя Ко – Артём Троицкий, о чем не подозревали фанаты Led Zeppelin.

    Вообще, видео, вне всякого сомнения, та ещё зараза. Правда, до клипов было ещё далеко, но фильмы, а точнее псевдо-фильмы, с участием музыкантов из культовых групп уже снимались. И «Цеппелины» здесь не исключение. Тем более, двухчасовой, к примеру, целлулоид, это не видеоролик, а полноценная Cinema, и вкладываются в такое дело миллионами. Ну а «Цепы» к тому времени уже в замках жили и как звёзды, позволяли себе всякие прочие безобразия, типа использовать при соитии зародышей акул вместо пениса…представили? Так что фильм снять – это на раз. Исторический. Типа: «Цепы» - каждый прётся у себя на фермах и замках по-своему, потом сваливают на концерт в Новый Йорк к янки, поют песни и быстро обратно домой, на зеленые холмы Англии-Шотландии.

    Но Сержа zepанул даже не струящийся конский волос скрипичного смычка, которым Джимми Пейдж, вдохновленный телемизмом, мучил свой  Gibson Les Paul (а может и другой какой «гитар»?) в Dazed and Confused…  Его игра смычком в «Сконфуженном и смятенном» была усилена эхом, что создавало совершенно завораживающий эффект.

Впрочем, чудеса эти были делом техники - Пейдж использовал для этого примочку - реверб EMT.
 
     Телемизмом Mr. Crowley, надо отметить, вдохновлялись многие – ныне живущие и не только. Нет в живых белокурой бестии Брайана Джонса из Rolling Stones и дикаря Джона Бонхэма, тогда ещё молотившего барабаны Led Zeppelin, выколачивая из них фунты стерлингов и дорогу в небеса. Stairway to Heaven. В небеса ли?

       Куда и зачем ползет «смятенный и сконфуженный» Пейдж в видеоряде Dazed and Confused? На вершине горы его ждёт жрец в египетском одеянии – сам мэтр Алистер Кроули? Возможно…но это – и сам Джимми Пейдж. Изрядно состарившийся, дающий шанс себе посмотреть на себя же, отправившись вперёд в прошлое. Пейдж-жрец демонстрирует свои образы-трансформации, как бы откручивает киноленту назад, вплоть до эмбрионального состояния в утробе своей mother. И снова – назад в будущее.
       В это время Бонхэм гоняет на спортивной машине под Moby Dick, Плант в образе рыцаря под стягом чуть ли не короля Артура махается на мечах со злодеями, Джон Поль Джонс в ночи с какими-то хмырями в масках…
     Просветленный Пейдж в итоге покупает замок Болескин, принадлежавший мэтру телемизма на берегу Лох-Несс, проводя там магические сеансы (может, он и сотворил монстра-ихтиозавра, типа – демона Лох-Несс?!)…Остальные «цепы» тоже живут не хило, отдав в жертву Джона Бонхэма, собираются вместе в разных проектах, чтобы тряхнуть стариной и hair’ом.

                ххх

       В конце концов, что-то же должно остаться от прошлых эпох, независимо от того, какими они были, и кто их проживал. И, наверное, не столь важно, как будет звучать одна из версий этого прошлого: «The Song Remains the Same» или «Только песня остается с человеком».
Важно другое. Будущее. И оно – за телемизмом! (люцефиризмом, друидизмом, инглиизмом… :)).