Баня

 Всякий хоть раз в жизни поддавался на уговоры приятелей совершить восхождение на какую-нибудь гору. Почему-то это мероприятие всегда преподносится как разновидность отдыха и описывается так красиво и завлекательно, что очень трудно отказаться. И вот вместо того, чтобы взять этих приятелей за шиворот и выставить за порог, ты покупаешь дорогущий рюкзак, набиваешь его всякой дрянью и полдня лезешь какую-то каменистую скалу, чтобы там наверху съесть пару раздавленных яиц с раздавленным же помидором. Остальные полдня, проклиная все на свете, спускаешься вниз, рискуя сорваться с узенькой тропинки и говоря нехорошие слова своим слишком азартным спутникам.
 К чему это я?
 Да! Я это к тому, что в момент подъема на гору возникает чувство бессмысленности предприятия и тяжелой безнадежности. Назад возврата нет, а впереди не ждет ничего хорошего.Единственное утешение – фотографии, которые потом мельком просмотрят твои более благоразумные друзья. Да, красиво, - вот и все что можно услышать от них. Жалкая награда за каторжный труд.
 Аналогичное чувство посетило меня, когда я безвольно поддался на уговоры домашних перестроить баню. На мой взгляд, старая баня и по сей день прекрасно исполняла бы свои функции. Ну, подумаешь, перекосилась малость. Пара швеллеров прекрасно укрепила стенки, а то, что они заняли половину дворика, так это практически никому не мешало.
 Тем не менее, пришел день и час, когда меня достали. «Почини баню, почини баню» - с этими словами я вставал и ложился. В конце концов, я стукнул кулаком по столу, отправил домочадцев на неделю к теще и приступил к ремонту.
 Для начала, как всякий порядочный бездельник, я отрезал пути к отступлению, а именно; вынул оконную раму, отключил воду и газ и закупил самосвал шлакоблоков. Шлакоблоки разгружали рабочие и, как водится, перекрыли ими все входы и выходы. Теперь оставалось быстро разобрать старую баню и возвести на ее месте новую. Я рассчитывал управиться с разборкой бани до обеда, но на всякий случай позвал на помощь соседского мальчишку Сережку.
 Тому, кто никогда не ломал здание, сообщаю. Начинать надо с крыши. Надо снять шифер, балки, разобрать потолок и так далее. Это я знаю теперь. В тот же момент я начал с самого простого. Я взял двадцатикилограммовую кувалду, размахнулся и врезал ей по углу бани. Баня ахнула, но не упала. Только кусок штукатурки отвалился. Я ухватил кувалду поудобнее, сделал пару оборотов, на манер метателей молота и вдарил еще раз. В стене осталась вмятина, но баня снова устояла. Сережка с любопытством и радостью ассистировал. Все любят что-нибудь безнаказанно ломать. Он сбегал домой и принес лом, которым постарался вывернуть из стены пару кирпичей. Это ему удалось, и работа пошла веселей. К обеду мы выломали приличную часть стены под окном и сделали интересное открытие. Оказывается, стена была двойная. Видимо, в свое время, банька уже усаживалась, и предыдущий хозяин просто возвел вокруг старой стены новую. Так что, между двумя стенами оказался промежуток в пять-шесть сантиметров и там чудесно устроились крысы. Наше вторжение произвело на них впечатление совершенно ужасающее. Чего-чего, а этого они не ожидали! Несколько крыс бросились наутек, а мы с Сережкой гонялись за ними по всему двору, пытаясь прибить ломом и кувалдой. Крысы очень верткие и попасть в них невероятно трудно. Зато окружающим предметам был нанесен кой-какой ущерб. Дворик у нас асфальтированный и на асфальте остались дыры от лома и вмятины от кувалды. Единственно чего там не осталось – это убитых крыс.
Они все разбежались и скрылись в неведомые щели и норы.
 После неудачного побоища мы осторожно заглянули в пролом и услышали слабый писк. Видимо где-то глубже было крысиное гнездо. Как остервеневшие терьеры мы стали докапываться до него. Наконец оно показалось. Это было лежбище из обрывков тряпок, кусков газет и соломы, и в нем пищали несколько розовых крысят, слепых и беззащитных.
 Первым побуждением было переколошматить их ломом и вышвырнуть вон (крысы изрядно набезобразничали в доме), но рука не поднялась. Мы чесали в затылках, и двойственные чувства обуревали нас. Одно дело прибить здоровенного зубастого зверя, другое - пищащего слепыша. В тяжелых раздумьях мы решили передохнуть и выпить чаю.
 Через полчаса, когда мы появились у пролома, в гнезде был только один крысенок, причем он был уже не в самом гнезде, а у края пролома. Значит, мать-крыса перетаскала куда-то потомство, и остался последний. А раз он не в гнезде, значит, мы спугнули ее в момент переноса и она где-то рядом. Но где? В проломе не было места, чтобы спрятаться. Я долго всматривался и вдруг!!
Вдруг я увидел ЕЁ – крысу мать!
 Она стояла столбиком, прижавшись к краю проема и вытянувшись вверх настолько, что совершенно слилась со стеной. Только глаз блестел и с ужасом следил за мной. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Я не знал, что мне предпринять. Крыса тоже, похоже, переживала не самые радостные минуты в своей жизни.
 В конце концов, я мысленно предложил крысе компромисс. Я ее отпускаю с последним крысенком, а она обязуется не гадить больше в моем доме. Крыса, видимо приняла предложение и медленно сползла по стене, встав в обычную для крыс позу. Я сделал знак Сережке отойти и отошел сам. Крыса подхватила пискуна и, противно подкидывая зад, уволокла его куда-то под забор. Может быть, там у нее была резервная нора. Серега, правда, не удержался и кинул ей вслед кусок штукатурки, но не попал.
 Забегая вперед, скажу – крысы больше не появлялись в нашем доме. Их место благополучно заняли мыши, но они мирно шуршали и не прогрызали в полу дыры, в которые мог провалиться средней величины котенок.
 После окончания крысиной войны работа пошла веселее и к вечеру вся передняя стена была разрушена. Правда гора строительного мусора росла совершенно непропорционально. Она уже загромоздила весь двор, и следующий день пришлось посвятить вывозу мусора за пределы дома.
 Следует заметить, что вывоз мусора, даже строительного, самое подлое занятие. Во-первых – куда его девать, во-вторых, что с ним потом делать?
Этого я не учел изначально и теперь обливался потом, тягая тяжелую тачку.
Но делать было нечего, и мусор свалили прямо посреди общего двора, клятвенно заверив всех соседей, что это буквально на пару дней. Дальше все пошло вообще не по плану. Баня примыкала к дому, и следовало раздолбать еще две стены. Понимая, что если сломать хоть одну из них, то рухнет крыша, причем неизвестно на чью голову, я подпер крышу двумя бревнами, и остервенело махал кувалдой с одной стороны, а Сережка с другой. Будучи уверенными, что бревна держат крышу, мы совсем не ожидали, что она может рухнуть. Тем не менее, она рухнула, и никакие бревна не спасли.
 Как нас не убило – знает только бог и приставленные к нам ангелы. Они своевременно устроили телефонный звонок и, Сережка, взяв трубку, позвал меня. В тот момент, когда я вышел из-под крыши, она с грохотом обвалилась. Мы снова почесали затылки, прикинули наши шансы на выживание, в случае, если бы оказались под обломками и решили, что шансов у нас не было. По случаю счастливого спасения был устроен бал при свечах, потому что электрические провода тоже оказались оборванными.
 Еще неделя ушла на разгребание обломков и все тот же вывоз мусора, а потом настало время возведения собственно бани.
 Все знают, как строятся бани. Наверное, нет ни одного человека, который бы при слове «баня» недоуменно пожал плечами и сказал бы, что ничего в этом не смыслит. По крайней мере, мне такие не попадались. Мне попадались лишь те, кто представления не имеет, куда девать битый шифер и кучу кирпича столетней давности. Соседи меня уже поедом ели за то, что через двор приходилось не идти, а карабкаться.
 Меж тем, шлакоблоки в общем дворе начали помаленьку разбредаться по более расторопным хозяевам, и ждать больше не было возможности. Я решил строить баню сам. Я выкопал яму и залил ее бетоном. Это стало называться фундаментом. Потом я натянул шпагат, который должен был указывать мне – насколько идеально блоки ложатся друг на друга. Я намесил кучу раствора и принялся укладывать блоки друг на друга. К моему удивлению блоки оказались разного размера и нипочем не хотели выстраиваться в стройную стенку. Они постоянно вылезали за пределы, обозначенные шпагатом. Приходилось периодически вынимать уже присохший блок и заново вставлять его.
 Все же, к концу второй недели я поставил две стены. Наверное, древние египтяне знали какой-то секрет строительства, который тщательно скрывали от потомков, но я, кажется, открыл его заново. Стены вышли уступчатыми, и по ним удобно было карабкаться наверх. Махнув рукой на эти мелочи, я начал строить переднюю стенку и уже успел положить её на метр в высоту. И тут снова произошло дурацкое событие.
 Дело в том, что за все время строительства дверь, ведущая в баню из комнат была снята с петель и квартира, фактически была открыта нараспашку. Этого не могли упустить местные собаки и, пользуясь моей занятостью, свободно разгуливали по квартире, пользовались всеми удобствами, заодно подбирая со стола остатки моего провианта.
 Но тут у них случился конфуз. Я зашел в дом и увидел двух довольно облезлых барбосов, которые валялись в зале на ковре. При чем один вообще лежал на спине, распластавши лапы и высунув язык. При виде меня они не сильно испугались и довольно лениво потрусили к тому месту, где еще час назад был выход. Но там уже не было выхода. Там уже была могучая стена! А следом шел я с метлой в руке!
 И тут до псов дошло, что их замуровали! Ужас, который нарисовался на их, только что блаженных мордах, невозможно передать! Один из них бросился обратно в зал, но попал под удар моей метлы и с визгом бросился обратно к бывшему проему. Там он столкнулся со своим приятелем и вместе они попытались перепрыгнуть через неожиданную преграду. У них ничего не вышло и они малой цепью ринулись обратно на меня, как бы на прорыв. Но у меня была настолько большая и крепкая метла из толстенных прутьев (специально сделанная, чтоб выметать кирпичи), что их атака позорно провалилась, и им пришлось снова мчаться к мифическому выходу. Стоял протяжный вой, визг и грохот! После нескольких безуспешных попыток прорыва они оба забились в угол и душераздирающе завыли. Я злорадно посмотрел на непрошенных гостей и, сжалившись, открыл основную дверь. Оба барбоса сиганули в нее и умчались в неведомые дали, а ко мне прибежала соседка, в полной уверенности, что меня придавило новой стеной.
 Увидев плоды моих трудов, она тут же позвонила какому-то родственнику, и через час ко мне подъехал пожилой татарин с сыном. Они были профессиональные каменщики. За какую-то условную плату они согласились довести до конца строительство, и к вечеру следующего дня баня была достроена и отштукатурена. Они даже не стали пить предложенную водку, которую обычно пьют все строители и штукатуры, не говоря уж о сантехниках. Они только тихо матерились по-татарски, когда приходилось что-то там переделывать за мной.
 Но это уже были пустяки. Баня была готова, и после установки в ней газовой колонки и прочего оборудования (тоже быстро сделанного странным, непьющим пареньком-сантехником), я вызвал семейство из ссылки на ПМЖ.
 Жена, при виде громадной горы строительного хлама во дворе, подумала, что я заново отстроил дом. Но, увидев всего лишь новую баню, хмыкнула и сказала:
- Ну, слава богу. Все таки малость поприличнее, чем старая. По крайней мере, не так перекошена.
Я открыл, было, рот, чтоб разразиться гневной тирадой, о том, что она глупая курица и не может отличить настоящее строение от времянки, но только махнул рукой и пошел искать грузовик, чтобы вывезти ту злосчастную мусорную гору со двора.
Не люблю я горы. По мне лучше равнины.


Рецензии