Два письма

Первое
Как же плохо без тебя милый … Третий год тебя нет рядом, а я никак не могу тебя забыть. До сих пор  я плачу по ночам во сне, а потом про-сыпаюсь и плачу наяву, каждый день я жду тебя, жду утром, жду днем, жду вечером, я жду тебя каждую секунду ведь ты не погиб, ведь ты про-пал без вести, значит, ты где-то есть… Мне плохо без тебя, мне очень, очень плохо. Когда пришла эта бумага, мир просто рухнул, обесцветился, потеряв краски, жизнь  остановилась. Я не помню первые полгода, совсем не помню, просто одно черное пятно, но шло время, я пыталась жить, я себя заставляла жить. Я пыталась сказать прощай милый, Прощай Лю-бовь. Были другие мужчины и красивые, и умные, был даже один богатый, но я все время сравнивала их с тобой  и не находила никого, кто бы мог хоть как-то сравниться. Каждый раз, находясь с ними, я называла их тво-им именем, закрыв глаза и слыша шаги, мне казалась, что это ты ходишь как обычно с кружкой в руке, собираясь на работу. Однажды зимой я уви-дела сквозь замерзшее стекло как кто то идет к подъезду твоей походкой, сердце забилось, но я не смогла рассмотреть кто это, и вдруг через мину-ту раздался звонок в дверь… Сердце остановилось, руки дрожали я ни как не могла открыть замок, но вот дверь открыта , а там… там не ты.  И все вернулось, та боль что слегка притупилась и утихла, снова вернулась, целый день я плакала. Больше я никогда не ставила опытов с мужчинами, потому что поняла я никогда ни смогу тебя забыть, я ни когда не пере-стану тебя любить, потому что, таких как ты, не бывает. Разве можно забыть то, как, отработав длинную и тяжелую неделю, ты в выходной вставал пораньше для того, что бы разбудить меня запахом свеже- сва-ренного кофе, поданного в постель, ты много времени уделял работе, но зато выходные были наши, ты делал все, что бы я была счастлива. Ты предугадывал мои желания, и я благодарна тебе за это. Наверное, мне не повезло, когда я встретила тебя, тебя самого лучшего мужчину на свете, потому что сейчас ни кто, ни когда не сможет сравниться с тобой -  это горе, но это и счастье. Когда началась война и пришла эта повестка, ты улыбнулся, увидев слезы в моих глазах, и сказал: «Ерунда! Мы ведь с тобой самые счастливые, все будет хорошо». А я сквозь слезы все твердила: «…вернись, ты только вернись живым…». Потом было ожидание, письма радости, письма тревоги, а потом случилась беда. Об этом говорили все каналы:
«… попали в засаду,… бой с превосходящими  в 10 раз силами противника… на предложения сдаться отвечали огнем…»   Я не отходила от телевизора ни на минуту, выжило 6 человек из 120-ти, как я надеялась услышать нашу фамилию, но нет, ты не вернулся с войны, и жизнь потеряла краски. А потом письмо «…считать без вести пропавшим…» И снова надежда. Третий год ожидания, третий год  надежд. Я объехала все госпиталя, я уз-навала фамилии всех обмененных военнопленных, но нет, тебя ни где нет… Где же ты милый, где ты мой любимый, я жду тебя каждую секун-ду, я буду ждать тебя всегда, я буду любить тебя всегда…Вернись люби-мый, ты только вернись …

Второе
Вспышка…Боль…Темнота…
Я плыву в этой Темноте, и слышу шепот «…Ты только вер-нись…вернись живым…» Темнота как река,  мне хорошо, и легко плыть по ней …И только этот шепот не дает мне соскользнуть в нее на совсем. Но в Темноту вклинивается шум и грохот . Стрельба? Взрывы? И вот шум ближе и ближе,     я все вспомнил. …Вертушки. Вертушки  все-таки при-шли. Мы все-таки продержались… Радист погиб сразу, в первые минуты боя, снайперы отработали всех командиров и радиста, он только успел развернуть рацию. Только через сорок минут один из бойцов смог добрать-ся до нее. Я слышал как он, кричал открытым текстом на общей волне «Попали в засаду в квадрате 21-30.Численность противника около 1000 стволов. Несем большие потери. Нужна помощь. Высылайте вертушки. Коман…». Как только пошла передача в эфир, по нему сразу начали рабо-тать все снайперы боевиков. Он погиб, я даже не знаю, кто он, как его зо-вут, но если бы не он…
Кровь…Грязь…Смерть…
Как сквозь вату голос комбата «…сколько их, сколько живых?». « Шестеро легко раненых, один без ног с большой кровопотерей наверняка не дотянет, и один с перебитым позвоночником и осколочным ранением в го-лову, если поторопимся, можем успеть». И снова комбат «Вы уж поторо-питесь ребята, прошу вас,  поторопитесь». И куда то в сторону « Из 120 человек в живых осталось только шестеро…». И немного помолчав «… Пленных  не брать… Никого».
Снова темнота … Боли нет…
За то есть свет. Открываю глаза. Слезы падают мне на лицо. Мед-сестра придерживает мне  голову и шепчет в ухо «…Потерпи, миленький еще немножечко потерпи…»
Свет…Кафельный потолок …Белые халаты…
Люди вокруг меня. Голоса. Один отчитывается перед другим «…Осколочное ранение в голову. Возможна частичная амнезия. Осколком перебит позвоночник, парализация, наблюдается частичная периферийна  нервная деятельность. Зрение, возможно слух. Речь и двигательные функ-ции отсутствуют полностью. На следующий месяц намечена нейрохирур-гическая операция».
Вернись …Ты только вернись…
Прошло два года. Десятки операций. Тот же белый потолок, та же палата. Кто я?…Кто ты?… ТЫ та что шепчешь мне каждую ночь во сне «…Вернись… ты только вернись живым…» Я часто вижу тебя во сне, вспо-минаю печаль расставания, поднимаю глаза…Но лицо ускользает, я не вижу его, я его не помню...
Любовь…Память…Жизнь…
Вы стояли в дверях Ты и наша старшая медсестра. Ты оглядела па-лату взглядом, маленького брошенного щенка брошенного у вокзала, пол-ным тоскливой надежды и медленно пошла по рядам коек. Я понял, Ты ищешь меня, Ты пришла за мной, Ты нашла меня. Ты подходила все ближе. Мое сердце билось все быстрей и быстрей. Я понял  - это Ты, Ты мне снишься каждую ночь, я все вспомнил. Вспомнил наше расставание на во-кзале «…вернись, ты только вернись живым, хоть каким, без рук, без ног, хоть когда, только вернись, я буду всегда тебя ждать, всегда… » вспомнил нашу жизнь, вспомнил, как мы были счастливы. Ты пристально смотрела на меня, а потом медленно отошла и спросила у медсестры «А нельзя  снять повязку с головы и лица». «Нет, состояние больного очень тяжелое и нестабильное ему категорически запрещены любые, не санкционирован-ные нагрузки». «А кто он? Что с ним?». «Данные на него не установлены, он поступил без документов и жетонов, с тяжелым ранением головы, с пере-битым позвоночником, парализованным, считается без вести пропавшим, так как речь у него отсутствует». Ты смотрела на меня, и я всей душой, всем сердцем рвался к тебе, но тело подвело меня Я не мог шевельнуть даже пальцем, не мог сказать ни слова… Ты медленно повернулась и по-шла к выходу. Сердце сжалось, боль пронзила меня от пят до макушки. И я заплакал.  Слезы,  покатились из глаз. Подойдя к дверям, Ты вдруг повер-нулась и увидела мои слезы. Ты побледнела и кинулась ко мне через всю палату. « Это Ты, Ты живой, живой, я всегда знала что ты живой, я всегда верила в это, я все-таки нашла тебя . Я ни когда не верила что тебя нет , я ждала тебя каждую секунду все эти годы,  верила что найду тебя, я пыталась сказать себе, Прощай любовь, но не могла тебя забыть… Пото-му что ЛЮБЛЮ тебя…Ну а теперь у нас все будет хорошо, ведь ты же говорил - «…мы  с тобой самые  счастливые… »