Ограниченные возможности

Глава 1

      В комнате  темно, но очень уютно и тепло. Мне все равно, где я и что со мной. Я не хочу ничего, мне ничего не нужно. Единственное что беспокоит меня, приносит неудобство, это мысли. Я даже не знаю: открыты ли мои глаза? Сплю ли я?  Когда я в последний раз что-то делал? Но мои мысли не об этом. Они текут сами собой, воспоминания оцениваются под разными углами, выстраиваются в логические цепочки. Мне кажется, я начал догадываться, когда я пойму, почему все так произошло, что-то произойдет. Как давно все началось? А может только вчера? Кажется, тогда  тоже было темно. Да, тогда был вечер, и у меня должно было быть свидание. Сколько я себя помню, жизнь меня не баловала, но и к стенке особенно  не припирала…  Помню, в детстве я всегда жил настоящим днем. В школу ходил - лишь бы не приставали.  На улице жизнь научила меня, что прав тот,  кто сильнее. Мой кулак часто оказывался весомым аргументом в споре. Школу закончил с грехом пополам, никуда не поступил и пошел работать. Сторожем. Не думаю, что первые годы моей самостоятельной жизни имеют важное значение . Скажу  лишь, что от армии косить необходимости не было, больные почки, а охранять магазины и склады труда не составляло. Свободное время проводил по спортзалам и барам. Долгое время я не мог решить, чему же все же отдать предпочтение. Но меня избавили от этой проблемы. Причина увольнения была проста: неоднократное появление на рабочем месте в нетрезвом виде. Не помню точно, но, похоже,  я решил, что жизнь мне надоела и впереди лишь непроглядная серость. Я сидел в каком-то баре на последние деньги и тупо смотрел на стену дождя через оконное стекло. Вот так же представлялась мне вся моя жизнь, все двадцать пять лет. Должно быть, я сильно напился, потому что не помню, как оказался под дождем у своего дома. Ну, раз пришел, я решил подняться к себе. Однокомнатная квартирка встретила меня не очень приветливо, но все же лучше, чем это сделала бы жена, будь я женат. Голова кружилась, но, собрав последние силы и, наполнив ванную горячей водой, я залез в нее. Сознание чуть не вырубилось. Свет я включить забыл, но заставить себя встать я уже не мог. Взгляд нащупал бритву на полке. Неумолимо клонило ко сну, но если я хотел осуществить мелькнувшую мысль, то надо было это делать сейчас. Вытащив лезвие, уронил бритву в воду. Поднимать не стал, очень медленно поднес острый край к запястью и, осторожно надавив, провел поперек. Алкоголь притупил боль, да и крови появилось совсем немного. Заинтересовавшись, я приложил лезвие к порезу и резко чиркнул еще раз.
Кровь хлынула потоком, окрасив воду в алый цвет. Я тут же протрезвел. Меня стошнило. Я дотянулся до полотенца, чтобы зажать рану, попытался встать, но наступил на разобранную бритву и с криком выскочил в коридор. Полотенце намокло, и кровь стекала уже на пол. Помню, я метался по квартире, тщетно пытаясь найти бинты или йод, но, в конце концов, ограничился майкой.
Я сидел на кухне, судорожно пытаясь зажечь сигарету в дрожащих руках. Порез болел. Я вспомнил о Лене. Ради справедливости стоит заметить, что я не видел ее лет шесть. Она была положительной девчонкой. В общем, я оделся и выскочил на улицу. Телефонной карточки у меня не было, но, набрав код 1-2-3, я позвонил за счет вызываемого. Не очень красиво, конечно. Особенно если учесть, что была уже ночь, да и вообще, она могла и не вспомнить меня. Я удивился сам себе, потому что помнил ее номер.
Мне ответил усталый, но все такой же по-детски звонкий голос:
-Алло?
-…
-Алло? Кто это?.. Молчите, значит, разговаривать не будем? Ну что ж, помолчим…
-Лена?
-Кто это?
-Артур.
-Какой Артур?! – в ее голосе появилось раздражение, и я испугался, что она бросит трубку.
-Лен, я понимаю, шесть лет прошло и все такое. Но неужели не помнишь?… Забыла наши походы?
На этот раз тишина повисла на той стороне трубки.
-Лена.
-Удивительно, что ты вспомнил обо мне. Как дела?
-Хороший вопрос.
-Ах, ну да! А я и забыла, что про меня вспоминают, когда все плохо. Знаешь, сколько времени? – я честно ответил, что не знаю.
-А я знаю, мне завтра… нет, уже сегодня рано вставать.
-Лен, ну мы так давно не виделись…
-Днем можно встретиться.
-Днем может быть уже поздно.
-Все так серьезно? – ответом ей было мое молчание. – Хорошо. И когда я изменюсь?.. Где встретимся?
Не очень четко уяснив себе причину, скорее повинуясь интуиции, я раздобыл цветы и вручил их Ленке. За то время, что мы не виделись, она не сильно изменилась. Разве что, взгляд стал строже, глубже. Пожав плечами, она взяла цветы. Будучи не высокой, но и не хрупкой девушкой, Лена всегда вызывала во мне желание сжать ее в объятиях. Раньше меня часто тянуло к ней, и я редко сдерживался.
Мокрый асфальт блестел в свете фонарей. Улицы пустовали. Мы медленно брели по тротуару, молчали. Зашли в тихий ночной бар и заняли столик. Я заметил, что Лена не накрашена. Она перехватила мой взгляд и смутилась.
-Я торопилась, да и спать уже собиралась.
-Все нормально?
-Ладно уж.
Мы опять замолчали. Когда Лена уставилась мне за плечо, я не сразу обратил внимание. Постепенно зрачки ее почти черных глаз расширились. Она схватила цветы и сквозь стиснутые зубы велела мне идти за ней. Я оглянулся, но ничего особенного не заметил. У стойки сидело несколько молодых парней, компания за столиком, отдельно две девушки – проститутки. Лена уже вышла. Я направился к выходу и как раз собирался открыть дверь, когда мне на плечо легла чья-то рука.
-Огонька не найдется? – раздался за спиной тихий голос.
На улице Лена обернулась. Сквозь прозрачную дверь я заметил, как ставшие огромными, глаза ее блеснули. Кажется, я тогда подумал, что и забыл, какие красивые глаза у этой малышки. Я открыл дверь, чтобы выйти, но рука все так же тяжело лежала на плече и раздражала. Мне это не понравилось. Все было так хорошо, и вот, пожалуйста! Драться не хотелось. Обладатель голоса последовал за мной, и это мне еще больше не понравилось. Я уже хотел оглянуться, но мое внимание привлекло поведение Лены. Она попятилась.
-Его не надо, слышишь. Не его. – говорила она точно не мне. Ну, хватит! Я оглянулся. Первое, что бросилось мне в глаза – два сверкнувших голубых осколка льда – зрачки на темном фоне лица. Да, он был красавец: смуглая кожа, вьющиеся волосы, узкая линия губ. И светящиеся изнутри глаза. Мне сразу захотелось врезать ему, чтобы стереть усмешку с его гладковыбритого лица.
-Что Вам нужно, - ровным тоном спросил я и тут же вспомнил. – Я не курю.
-Просто замечательно, - противным слащавым голосом ответил он.
-Артур, отойди от него, - услышал я Лену. –Быстро!
Я с усилием оторвался от гипнотизирующего взгляда незнакомца и стал отходить, когда тот потянулся ко мне, как будто хотел удержать. Я отшатнулся, но тотчас почувствовал холодное прикосновение у основания шеи. Помню еще шум колес и слова Лены: «Мое слово уже ничего не значит? Я прошу тебя, отпусти его».
«Именно такой нам и нужен», - я с трудом узнал голос незнакомца, но на этот раз в нем нельзя было заподозрить ни тени эмоций. Я и сейчас помню этот голос. Его нельзя забыть. Я окунулся в ничто.





Глава 2


    Это был первый период, когда я не знал, где был и что со мной делали. Несколько раз я приходил в себя, но ничего, кроме белого цвета, не осталось в памяти. Как-то пытался встать с койки, но замутило так, что я, кажется, отключился. Помню, мне постоянно что-то кололи. Когда я очнулся в очередной раз, мне было хуже, чем после самой невероятной пьянки. Первое, что я увидел, это Лену. Она очень отчетливо запечатлелась в моем сознании. Я находился в девственно белой комнате с иссини-белым покрывалом на кровати. На фоне всей этой белизны на единственном стуле у стены сидела девушка, одетая в нечто черное и очень сильно обтягивающее. Она и стул казались чужеродными телами в этой комнате. Я хотел позвать ее, но с губ не слетело ни звука.
Лена очнулась и подняла голову. Темные круги под глазами не красили ее лицо.
-Как ты? – хрипло спросила она. – Можешь говорить?
Я отрицательно покачал головой. Открылась дверь, и появилось новое лицо. Что касается непосредственно внешности – не могу сказать ничего определенного: темные глаза, чуть выступающий вперед подбородок. Волосы были не просто неопределенного цвета, но и в неизвестном порядке уложенные на голове. Было похоже, что их давно не касалась расческа. Почему-то именно этот хаос из отросших волос связан для меня с образом Александра. Я вообще люблю наблюдать за людьми, но раньше делать выводы не удавалось.
-Ну, больной, как самочувствие? – он не сказал: «Здравствуйте, я доктор такой-то…», - вместо этого он скинул врачебный халат и оказался в черной шелковой рубашке и брюках, которые показались мне джинсами. Я не мог говорить, поэтому наблюдал и ждал. Лена тоже молчала.
-Значит, еще молчим, - заключил он и представился. – Саша. Да, кстати, - обернулся пришедший к Лене. – Ты можешь идти.
Она покорно кивнула и вышла. Саша, так и не подойдя ко мне, сел на ее стул.
-Неужели, все еще молчим?
Я опять попробовал что-нибудь сказать, но ничего не вышло. Я улыбнулся, чувствуя себя ужасно глупо. Саша грустно смотрел на меня, о чем-то размышляя. Взгляд его, не встречая препятствий, проник в меня. Тут же возникла паника. Улыбаться мне сразу расхотелось. Только почувствовав капли пота на висках, я понял, как напрягся, и с шумом выдохнул воздух.
-Доктор, - выговорил я наконец.
-Вот и славно, - он откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. В руках его поблескивала ручка.
-Можешь описать, что чувствуешь? – спросил он меня. Взгляд его сделался равнодушным.
-Хорошо.
-Ничего не болит?.. Знаешь, почему ты здесь?
Я действительно не знал. Может, меня избили? Но ничего не болит. Заболела голова.
-Нет. А мне скажут? – наверно ударился головой, потому что боль стала еще сильнее.
-Ты хорошо себя чувствуешь?
-Вы уже спрашивали. Так почему я здесь? – наверно мое лицо приняло мученическое выражение, потому что Саша сочувственно улыбнулся уголками тонких губ.
-Постарайся не думать об этом. И обращайся ко мне на ты.
-Хорошо. А я болен? – спросил я раньше, чем подумал. Лучше бы я этого не делал. Голова полыхнула огнем. Наверно, я вскрикнул. Но Саша выглядел уже равнодушным и отстраненным.
-Спокойнее, привыкнешь. А пока, - он полез в карман брюк. – Выпей-ка. Точнее, подержи под языком.
Он подошел ко мне и протянул красный шарик. Я взял его и положил в рот. Когда я не говорил и не думал, короче не напрягал мозги, боль отступала. Сейчас же она прошла мгновенно. Я даже слегка опьянел. Постояв надо мной, Саша направился к двери. Когда он уже почти вышел, как будто вспомнил о чем-то и обернулся:
-Я не доктор. Я слесарь, - он сделал ударение на последнем слоге, и, помедлив, вышел. Я решил, что меня не интересует, почему он так сказал. Я чувствовал себя хорошо. Я улыбнулся.


Я услышал их до того, как они вошли: Саша и тот, кто вырубил меня там, у бара.
-Значит, он хотел покончить жизнь самоубийством?.. Ну что ж, как я и говорил, он нам подходит.
-Не знаю, что из этого выйти может. Да и Елена…
-Забудь, от нее проблем не будет.
Дверь открылась. Сначала вошел Саша, встал у двери. За ним появился тот, кому у меня все еще чесались руки намылить физиономию. Минуты две он смотрел на меня как на пустое место, потом вдруг лучезарно улыбнулся. От этого я почему-то разозлился еще больше.
-Здравствуй, Арт, - странным тоном произнес, наконец, Саша, что заставило меня недоуменно уставиться на него. – Это Максим Андреевич.
Мне не понравилось, что мое имя так по-идиотски сократили:
-Максим Андреевич – это слишком длинно, - заявил я.
Глаза Максима Андреевича сузились, и он обернулся к Саше с немым вопросом, смысл которого я не понял.
-Не все сразу. Да и взят он из другой среды, - ответил тот.
-Сделали бы ему лоботамию, и все дела, - слово было смутно знакомо.
-Тогда от него пользы не будет.
-Эй, - позвал я. – А как насчет того, что бы поговорить со мной?
Саша едва взглянул на меня. Гость оперся на спинку кровати и спросил:
-Тебе что-то нужно?
Я подумал.
-А где Лена?
-Лена? Зачем она тебе? – я не знал, что ответить, но никто и не стал ждать моего ответа. Они ушли.
Лена пришла ко мне ночью. Я услышал, как открылась и закрылась дверь.
-Ты спишь?
-Нет. Жду кого-нибудь, кто скажет мне в чем дело.
-У тебя голова часто болит?
-Вообще не болит. Я стараюсь не напрягаться.
-Значит догадался. И решил отступить. И тебе не интересно, что происходит?
-А что происходит? – я не был уверен, что хочу это знать.
-Тебя все устраивает? – что «все», она не уточнила.
-До того, как позвонить тебе, я потерял работу. Родителей у меня, знаешь, нет. Семьи тоже. За квартиру платить нечем, - голова у меня разболелась и захотелось, что бы она ушла. Саша принес вечером упаковку красных шариков – лучшее лекарство, которое я когда-либо употреблял. Мне действительно было все равно, что им от меня нужно. Лена сидела на кровати и молчала. Было темно, но я различал контур ее волос, распущенных по плечам. Начала она очень тихо.
-Ты не понимаешь, во что тебя втянули. А виновата во всем я, - «почему?», - хотел спросить я, утихшая было, боль вернулась, - Я знаю, тебя пичкают лекарствами, но неужели ты ни разу не вспомнил, при каких обстоятельствах попал сюда?
-Лен, прекрати. У меня болит голова.
-Я знаю, что болит! Черт возьми, знаю! У вас у всех болит. Думаешь, ты один такой?! Думаешь, они тебя здесь вечно держать будут? Ха! Хотя о чем это я? Ты ведь не думаешь!
-Прекрати.
-Нет уж. Я не позволю тебе слепо идти на поводу. А ведь ты им подыгрываешь! А знаешь, сколько ты здесь? И где ты, вообще? Зачем ты здесь?!
-П-Р-Е-К-Р-А-Т-И! – мой голос сорвался на крик. Лена вздрогнула и замолчала, испуганно оглянувшись на дверь, под которой мгновение спустя появилась полоска света. Первым появился Саша. Бледный как смерть, он посмотрел на меня и отвернулся.
-Они здесь.
И тут же в палату вломились двое громил. Люди – не люди, а качки со стрижками «под ноль». И с автоматами за спиной. Лена вскрикнула, когда ей заломили руки, я попытался встать, Саша положил руку мне на грудь. Надо сказать, что я был раза в три крупнее и сильнее, но его рука тяжело прибавила меня к кровати, не давая подняться. Тонкое запястье побелело.
Лену поставили на колени, слеза прокатилась по ее щеке. Вошел Максим Андреевич. Его улыбка как всегда была ослепительной и ничего хорошего не обещала. Он скользнул взглядом по мне, Саше, задержался на его руке, лежавшей на моей груди. Саша тут же убрал руку и стремительно вышел.
-Очень печально, - сверху вниз смотрел этот гад на Лену, - Ты ведь сможешь мне все объяснить, не так ли?
Лена кивнула, хотя не особенно уверено. В глазах Максима Андреевича сверкнул плотоядный огонь. Он вышел первым.
Оставшись один, я задумчиво смотрел в темноте на стену. Но ни одной даже самой мелкой мыслишки не было в моих мозгах. Только черная, необъятная, всепоглощающая злость. Сильнее чем боль.
Кто-то тихо вошел.
-Возьми, - посоветовал ели слышный голос. На столик у кровати что-то поставили. Не успел я опомниться, как почувствовал, что опять один в палате. Пошарив рукой по поверхности столика, наткнулся на что-то кругленькое и, решив, что это таблетка, не задумываясь, отправил ее в рот, положив под язык. она не хотела таять, но забеспокоился я, когда почувствовал, что голова не только не проходит, но и начинает болеть еще сильнее. Я уже хотел выплюнуть ее, когда у меня в голове взорвалась звуковая бомба. Не помню, может я закричал, но никто не пришел. Грудь моя ходила ходуном, ничего не соображая от боли, металлическим стержнем пронзив голову и позвоночник единым махом, я провалялся до самого утра.
Заглянувший Саша туту же понял, что что-то не так.
-Что случилось? – слова дошли до меня как сквозь стену, но я явственно различил панику в его голосе, но ответить не смог. Скоро появились люди в белых халатах. Меня куда-то переложили и вывезли из палаты. Коридор, на сколько я мог судить, был очень длинным. По обеим сторонам проносились двери, все одинаковые. Неожиданно мы остановились. Надо мной возникло озабоченное лицо Максима Андреевича.
-Все или ничего, - задумчиво произнес он.
-Макс, если я не, - Саша покосился на меня, - все будет очень плохо.
-Подожди, - и уже обращаясь ко мне, мягко спросил:
-Зачем к тебе приходила Лена? Помнишь, что она говорила тебе?
У меня поплыло все перед глазами.
-Где, - выдавил я из себя, - она?
Саша бросал на нас все более обеспокоенные взгляды, он был на пределе напряжения. Как и я. Я прекрасно чувствовал его состояние. Взгляд его вдруг застыл и помутнел, как будто изнутри заполнился туманом. В руках Максима Андреевича был шприц с очень длинной иглой. Игла вошла в основание шеи. Вместе с ужасом уплыло и мое сознание.


Глава 3

Голоса звучали совсем близко, но я никак не мог сосредоточиться, что бы разобрать слова.
-Он догадывается?
-Он не догадывается.
-А вдруг догадается?
-Догадаться в его состоянии – равносильно самоубийству… Даже если так случиться, помоги нам бог угадать этот момент. Главное, Макс уверен, что Арт послушен как робот. Он решил оставить его.
-И в самом деле, не начинать же эксперимент заново. Хотя, даже и не знаю, что для него лучше.
-Смерть – не выход. Всегда надо бороться. Хотя бы ради радости победы. Кстати, ты давно его знаешь?
-Кого? Арта? Всю жизнь, сколько себя помню.
-Как думаешь, такими становятся или рождаются?
-А не все равно? Главное, таких все больше.
-Он приходит в себя. Иди.
Я открыл глаза, но вместо привычной палаты, увидел обыкновенную комнату, чем-то напоминающую мою гостиную, которая была так же и спальней. Только вот телик  у меня похуже был. И не было невозмутимо сидящего Саши в кресле напротив дивана.
-Ну и где я, - я неожиданно разозлился.
Саша удивленно вскинул брови.
-А не все ли равно? – видя, что я молчу, произнес интригующе, - Теперь ты в деле.
-В деле? А почему, собственно, именно я? – ситуация злила меня все сильней, тут я вспомнил последний разговор с Леной, - Или именно таких как я много?
-Ничего не болит? – Саша изобразил озабоченность, игнорируя мой вопрос.
-А должно? – в ответ он лишь слабо повел плечами. Наконец, после некоторого молчания, он скучным голосом произнес:
-Скорее всего это наша последняя встреча. Поэтому, во-первых, двигайся по больше, залежался. Во-вторых, твой связной – Елена. Все вопросы к ней, - тут он вызывающе усмехнулся, - если будут, конечно. Деньги на первое время в столе, продукты есть. Номер связного у телефона в коридоре, - как будто выполнив программу, он посмотрел на малюсенькую коробочку в ладони.
-А если я не согласен?
Левая бровь Саши медленно поползла вверх, он скосил глаза на дверь, потом тяжело посмотрел на меня и тихо сказал:
-Это вряд ли.
-Здорово, - злость незаметно испарилась.
-Точно, - он рывком поднялся и вышел. Хлопнула дверь. Только тогда я решился встать. Ощущение не из приятных, надо сказать. Как будто вынырнул с большой глубины.
Так, после поверхностного осмотра оказалось, что лекарств мне не оставили. А сторожей? Александр был не прав. Интересовало меня, что я здесь делаю. И даже очень. Мысли так и вертелись в голове, как клубок змей. И при этом, чем больше они ворочались, тем больше не по себе мне становилось. Уже знакомое чувство надвигающегося болевого приступа заставило меня утихомирить фантазию.
Я встал и размял затекшие ноги. Выглянув в коридор, увидел напротив другую дверь. Коридор уходил влево, на кухню, как мне показалось, и вправо, к входной двери. Не богато. Но, заглянув в комнату напротив, я кардинально изменил свое мнение: только по телику мне приходилось видеть такой спортивный зал, оборудованный новейшими снарядами. У меня аж руки зачесались. В общем, долго я тут пробыл и, что странно, усталости не чувствовал, хотя, оторвался от упражнений только когда начало темнеть. Обнаружив ванную, я тут же забрался в нее. Давно я так славно себя не чувствовал. Как будто заново родился. Стоя под душем и ощущая, как упругие струи воды успокаивают натруженные мышцы, поневоле вернулся к своим невеселым мыслям. Больше всего меня беспокоила Лена. Она-то как попала сюда? Какая ее роль в этом спектакле? А почему я решил, что это спектакль? Решил и все. Все мои вопросы крутились вокруг главного: зачем? Зачем все это? Я не заметил приближение боли. Но вспышка не была ослепительной. Вода мягко приглушала ее и не давала вынырнуть из омута раздумья. Надо было что-то делать с этой напастью. Интуиция подсказывала, что врачи здесь не помогут. Но жизнь растения мне надоела. Что за фигня, если я не могу делать, что захочу?! В конце концов я сдался. Выйдя в коридор, мое внимание привлек красный огонек. Оказалось, это индикатор на телефоне. Мне звонили. Нажав на кнопку рядом с «мигалкой», я услышал Ленин голос:
-Не знаю, где тебя черти носят в незнакомом городе, но за это тебе еще достанется, - «значит меня в другой город перевезли, интересно», - подумал я, - я приду завтра в восемь. Все.
Ее недружелюбный тон почему-то напомнил мне, что я сегодня не ел. Порывшись в холодильнике и разобравшись с плитой, приготовил на скорую руку завтрак-обед-ужин и, решив, что посуду вымою завтра, завалился спать. Мыть мне ее не пришлось.
Спал я хорошо. До самого Лениного прихода. И был крайне возмущен ее бесцеремонным попыткам разбудить меня, но вскоре передумал. Перехватив ее за талию, повалил на кровать. Что тут началось. Она брыкалась, пиналась, кусалась и даже пыталась колотить кулачками по спине. Это для меня кулачками, конечно. Будь на моем месте другой, пожиже, ее  рука бы ему легкой не показалась. Уступив ее упорству, я откатился на спину. Ленка тут же вскочила и оказалась в другой стороне комнаты. У двери.
-Ладно, перестань. Я пошутил, - попытался я успокоить ее.
-Теперь от тебя всего можно ожидать, - переводя дыхание, констатировала она.
-Это еще почему? – не услышав ответа, я особенно не расстроился. Не ее ответы мне были нужны. Немного придя в себя после сна, я с удивлением обнаружил, что сам о многом догадываюсь, только вот, как дошел до таких выводов, не помню. Попытка разобраться в этом вызвала спазм в голове. Подождав, когда боль отступит, я обратился к связному. Силы надо было копить.
-Я хочу видеть Алекса, - отправился умываться, заставив девушку шарахнуться в сторону, краем глаза заметил, что она быстро взяла себя в руки. А я то о ней беспокоился.
Когда вернулся, лена уже сидела на диване, а Саша все тем же невозмутимым взглядом взирал на меня, полуголого. Был, однако, в его глазах интерес. Мышцы ему мои приглянулись? Так видел уже не раз. Хотя знал я, знал, что его интересует. Поэтому и примчался он сюда как миленький.
-Не прошло и полгода. На что жалуетесь, больной? – вдруг расцвел он ухмылкой. Я не принял его тон.
-Разве слесарь чинит людей? – скептически спросил я, мельком заметил все ту же коробочку, что была у него вчера, но уже на столе.
-Ну, допустим, не сл’есарь, а Слес’арь. И это не профессия, а ранг, - поймал он мой взгляд.
-Так зачем ты хотел меня видеть? – не стал тянуть он.
-Ну, допустим, мне было интересно, на сколько мои пожелания выполняются, - поддразнил я его. Ноль эффекта. Даже интересно стало.
-Я бы не советовал тебе зарываться. Говори, чего хотел, мое время дорого.
-Я бы предпочел сначала выслушать вас. А для раскачки: ваше начальство в курсе, что вы здесь?
Вместо ответа, он обратился к Лене.
-Говорила с ним?
-Нет, не было времени.


-Понимаешь, Арт, ты интересуешь меня только как любопытный случай в моей практике.
-Да ну? А может это «любопытный случай» только для кого-то, а для вас хорошо поставленный эксперимент? – в лице Слесаря не дрогнула не одна жилка, оно просто окаменело. Я понял, что попал в десятку. Оля-ля.
-Насколько проще с искусственно выращенными, а? – напомнила о своем присутствии Елена, насмешливо глядя на Алекса, - Спрос определяет предложение, появился покупатель – нужен т...
Острый, как лезвие бритвы, взгляд Алекса, прервал ее на полуслове.
-Как тебе удалось преодолеть болевой барьер?
Действительно, как? Стоило мне задуматься об этом, как я понял, никак. Никак я его не преодолевал. Похоже, я сказал это вслух, потому что услышал растерянный голос Алекса:
-Но как ты тогда?..
-Хватит, - разозлился я, - продолжай, - велел Лене.
Но она молча смотрела на свои руки. Саша покачал головой, так же не глядя на меня.
-Ну и?
-И теперь полевые испытания, - и грустно так посмотрел на меня.


Глава 4

За окном послышался визг тормозов. В подъезде раздался топот бегущих людей. Я только открыл рот, Саша резко произнес:
-Я бы на твоем месте помалкивал.
-Да вроде здесь и так достаточно было сказано, - не послушался я.
-Сказано, да только здесь и осталось, - и он выразительно покосился на коробочку. Я не стал выяснять подробнее. Тем более, Алекс уже кивнул Лене и поспешно вышел, даже вылетел из комнаты, щелчка входной двери я не услышал.
-Только бы его не заметили, - прошептала Лена, но я услышал. Мой вопросительный взгляд она приняла за интерес к нашим дальнейшим действиям. Я совсем запутался, что у них заранее придумано, а что отводится моей личной инициативе. Раздался грохот выламываемой двери. Девушка кинулась к окну и распахнула его настежь, нетерпеливо кивнула в сторону образовавшегося проема. В метре от окна шла пожарная лестница. Уже собравшись прыгнуть на нее, я кое-что вспомнил.
-А мне не надо тебя стукнуть? Ну, типа, ты в отключке, а я сбежал?
Лена уже залезла на карниз и от неожиданности замерла. Отрицательно мотнула головой. Пока она ловко перепрыгнула на лестницу и стала спускаться, я смотрел на ее напряженное собранное тело. Первый раз я видел ее такой: собранной, уверенной и целеустремленной. Пришел в себя, когда грохнула дверь, и в мгновение ока взлетел на лестницу, но спускаться уже времени не было. Да и не доверял я уже Елене. Еще не добравшись до крыши, замер. Из моего окна выглянула голова в шапочке, но внизу уже никого не было, а верх она проигнорировала, спряталась. Может там еще кто выглядывал, но я уже был на крыше. Почему я решил, что мне надо именно сюда? Хороший путь для побега. Ой-ли? Не раздумывая, голова и так раскалывалась, я спустился на этаж и спустился на балкон с открытой дверью. На меня уставилась молодая пара на диване, но я пронесся через квартиру, находящуюся в соседнем подъезде, и скоро был на улице. Военный грузовичок. Там даже сидело несколько темных личностей, оправдывая надпись на кузове «люди». Полностью игнорируя машину, я спокойно вышел во двор, поздно сообразив, что одет не по сезону: брюки, футболку я еще накинул, но для 10 градусов по Цельсию этот наряд был вызывающим. Кроме того я был босиком. По сему наглеть не стал, а посеменил за угол, а там дворами, дворами куда кривая выведет. В памяти неожиданно всплыла картина, которую я увидел с крыши. Городишко был небольшой и находился в низине, окруженный холмами. В утреннем воздухе видно было далеко и четко. Но карту города я запомнил плохо. Хотя кто знает, что у меня там отпечаталось, в черепной коробке… Как бы там ни было, оказался я у рынка. Буквально вонзившись в толпу, не обращая внимания на боль в голых ступнях, прошелся по рынку вдоль и поперек. Умыкнув по ходу дела куртку, я почувствовал себя увереннее. Не в первой. Вот с обувью вопрос решен не был, но все же рисковать не стал и слинял. Не знаю, что толкнуло меня зайти именно в этот подъезд именно этого дома, тем не менее, когда сидел на подоконнике второго этажа и задумчиво глядел на ноги, услышал, что кто-то спускается. В тот момент, увидев его, я, наверно, готов был взвыть от счастья.
-Андрюха! Ты?!
Атлетического сложения, с короткой стрижкой, неопределенного возраста, парень в первый момент замер на верхней ступеньке, забыв опустить ногу, которую уже занес для шага. Близоруко прищурившись, он все же спустился на пару ступенек. Я стоял спиной к свету, поэтому ему не было видно мое лицо. А вот ноги он увидел и сделал шаг назад. Да, это был все тот же любимец девушек, бравый задира до определенного момента, после него – трус и… Впрочем, у меня к нему претензий не было.
-Неужели не помнишь?
-Когда мы с вами встречались?
Как бы ему получше напомнить? Андрей бросил взгляд в окно, наконец спустившись на площадку. Я последовал его примеру, во двор вбежали незнакомые люди.
-И чего это они все в шапках одинаковых? – растерянно спросил сам у себя парень. Я бы ему ответил, да времени не было.
-Короче, Артур я. Подлесовский, - и не дожидаясь, когда до него дойдет, взял под локоть и стал подталкивать вверх по лестнице. То ли узнал он меня, то ли возмутился обращением, но брыкаться начал.
-Здесь живешь? - нажав чуть сильнее, уговорил я его показать мне свою квартиру. Я чувствовал приближение плохих парней. И откуда они только узнали, где я?
-Очень нужно, чтобы ты меня спрятал. Понял? – судя по тому, что Андрюха дернулся, кажется, понял.
-А что у тебя случилось? – спросил он уже в квартире, запирая дверь. Услышав шум, я отдернул его и замер у двери.
-Слушай, ты не втягивай меня, а? – заскулил он из глубины темного коридора. Только бы не грохнул меня чем исподтишка.
-Поздно, - тут мгла рассеялась, открылась дверь в комнату, и раздался женский голос.
-Ты чего так быстро? – выглянула девушка, но увидев меня, шмыгнула обратно. В этот момент парни в шапочках на мгновение замешкались на нашем этаже и побежали дальше по лестнице. Надо сказать, что этого я не ожидал. Повернувшись лицом к хозяину квартиры, я все же жизнерадостно поинтересовался:
-Ну, как жизнь?
Брови Андрея взлетели вверх. В школе мы подозревали, что в его роду были негры, и он унаследовал форму черепа, пухлые губы и большие, выразительные глаза. Сейчас Андрюха выглядел весьма комично. Мне даже жаль его стало. Я усмехнулся. И что только в нем девчонки находили?
-У тебя такой вид, как будто я спросил тебя о последнем желании.
-Прозвучало это именно так, - нашел в себе силы улыбнуться Андрей. Повисла неловкая тишина.
В дверь позвонили.
Андрей вздрогнул. Я приложил палец к губам и посмотрел в глазок. Прекрасно, черт возьми! Поманил хозяина к себе.
-Кто? – неестественно-деревянным голосом спросил он.
-К вам на балкон бутылка с водой не залетала? – раздался спокойный голос. Андрей замер с открытым ртом.
-Вы меня слышите? К вам…
-Нет, нет, - на этот раз поспешил он и совсем уж некстати спросил, - что вам нужно?
-Я же говорю, - терпеливый, невозмутимый голос. Я с шумом выдохнул воздух.
-Что с вами? – раздалось из-за двери. Тут я понял, что там, за дверью, что-то происходит. Говоривший явно тянул время. Женщина взвизгнула, когда я ворвался в комнату, не забыв прихватить пару кроссовок из коридора. Опять пожарная лестница?  Мне сегодня везет! Оказалось, все не так просто. Лестницы не было, был балкон. С кроссовками в руках я полез выше, на застекленную лоджию верхнего, пятого этажа. Я понял, что в квартиру ворвались по женскому воплю. На этот раз топтаться на месте не стали, так как скоро дом окружили. Как я понял, прислушавшись, в комнат кто-то из чужих остался. Вдруг стало беспокойно на душе за судьбу Андрея. Я все еще не знал, чего ожидать и чего опасаться. Тут я услышал голос Максима Андреевича. Не вытерпев, я спустился на карниз и приблизился к окну, рискуя сверзиться. Умереть – не умру, но сломать что-нибудь вполне могу. Я как раз успел услышать последние слова Макса:
-Его с собой. Посмотрим, что новенького он поведает о нашем нонсенсе.
-А с ней что делать?
-С ней?
Девушка что-то всхлипнула, но Макс прервал ее.
-Я с ней сам проведу беседу. Наедине.
Послышался шум , вскрик и глухой удар. Андрюша сопротивлялся. А может и не он. Мне стало противно, и я вернулся на лоджию. Тут меня заметили с улицы, и я рванул на крышу. Подъезды охраняются, на улице оцепление. Куда же мне деваться?
Дерево. Высокий голый тополь. Разбегаюсь и прыгаю на него. Острых веток я избежал, тонкие ломаются, стараясь удержаться со своим весом, хватался руками за все подряд и очень быстро, и здорово поцарапался. Чуть не свалился, пока перебирался ближе к стволу. Послышались хлопки. Эх, ты! Стрелять надумали? До другого дерева было не допрыгнуть, но забравшись повыше, рискнул. Тем более, что выхода у меня не было. Правильно тогда Александр сказал, нужно всегда бороться. Только ради чего, не помню. Короче, на одном дыхании вскарабкался я с нижних ветвей второго тополя, до которых долетел, и перебрался на жилой дом. Стянул с балкона тряпку и перекинув через провод электропередачи, съехал к административному зданию, из дверей которого уже через 2 минут вышел, обутый и в кепке, вскочил в отходящий от остановки трамвай, подальше от снующих в толпе подозрительных типов в шапочках и без.


Глава 5

Настроение у меня было паршивое. После моего суперменства трясло, нервы разыгрались, мышцы закаменели. Голова болела не переставая так, что красные пятна перед глазами плавали. Больше суток я уже провел на вокзале среди бомжей. Есть хотелось до икоты и спазмов в желудке.
-Слышь, ты. Платить когда будешь? -  толкнул меня в бок согнутый в три погибели старичок с котомкой в руках, в которой что-то позвякивало. Воняло от него знатно. Грязь прочно приросла к коже и одежде. Таких сотни и сотни во всех городах. Уставился я на него непонимающе, а он лыбу давит.
-Здесь, бля, каждый день оплачивать надо. Есть чем?
Я пожал плечами.
-Ну, это тебе, парень, работать надо.
-Учить надумал? – не выдержал я.
-Ну, как знаешь.
Разговор этот утром состоялся, а после обеда, часового, а не съестного, конечно, подходят ко мне двое в форме.
-Документы, - вопрошают, а сами нагло так глазами ощупывают.
-Дома забыл, - говорю.
-И давно, - спрашивает мент, - забыл?
Молчу. Вокруг народ с сумками ходит, толкаются.
-Пройдемте.
-Куда?
-В отделение. Для выяснения личности, - и недобро так улыбается, дубиночку свою придерживает. А что? Это выход. Только вот не поверит мне никто. Доставку домой не организуют. Но попробовать стоит. И как это я сам не догадался? Наверно, с детства как избегал встреч с милицией, так и привык.
Интересной троицей, плечом к плечу, прошествовали через пути, к грузовым вагонам, ожидающим своей участи. Зря я, оказывается, доверился бравым блюстителям порядка. Не в участок они меня вели, но дошло это до меня слишком поздно.
Идти по путям удобнее было гуськом. Поэтому удар сзади по почкам был неожиданным. Чуть не свалившись, только развернулся к ударявшему, как шедший впереди ударил по хребту. Чувствую, старший, что вторым меня ударил, раздумывает, как еще попонятней объяснить, чего они от меня хотят. И, буквально, читаю по его роже перекошенной, что это они так мзду за проживание на вокзале убеждают платить. Видно, донес им мое несогласие утренний доброжелатель. И такая ярость вдруг во мне поднялась, что даже заглушила боль от мысленной нагрузки. Будто щелкнуло во мне что, из низкой стойки одновременно с ноги врезал старшему, второго повалил на землю и сломал бы ему шею, если бы не остановился вовремя. Вскочил и успокоил на несколько часов старшего кулаком в зубы. Тут во мне что-то опять щелкнуло и все встало на свои места. От боли в голове и спине я чуть не упал рядом с остальными. Пошатываясь, добрел до выхода из вокзала и поплелся по улице, стараясь не сильно корчиться от боли и держать спину попрямее. Больше всего мне хотелось лечь в ванну с горячей водой. Даже есть уже так не хотелось как расслабиться. Меня пугало то, что голова никак не желала проходить. И, хотя я частично привыкал к ней, чувствовал, что долго так не выдержу. Погруженный в свои мысли, заходил в сквозные магазинчики, рассматривал витрины, искал, где бы приземлиться на несколько минут. Я как раз собирался выйти из магазина, когда увидел у выхода столик с пустым пластмассовым креслом рядом и уже направился к нему, когда нагруженная пакетами дама опустила на сиденье свою необъемную сумку и стала в ней все методично перекладывать. При этом кошелек она положила на столик рядом с миниатюрной дамской сумочкой. Все во мне перевернулось, когда я увидел его. Я еще терзался сомнениями, когда женщина выронила сверток на пол и наклонилась, чтобы поднять его. Мгновение и я был рядом с ней и схватил кошелек. Уже поворачиваясь к выходу, я бросил взгляд в окно и замер. На улице, через дорогу от меня, стоял Саша в черном плаще и смотрел прямо на меня. Как же это они ухитряются так точно вычислять меня? Неожиданное появление Слесара настолько выбило меня из колеи, что даже налетевшая на меня фурия в лице покупательницы, у которой чуть не свистнули кошелек, не произвел на меня впечатления. Нет, не страх сковал меня. Неожиданность? Недоумение? Или кто-то захотел, чтобы я застыл как изваяние? Эта последняя мысль и вывела меня из ступора, опалив мозг огнем боли. И дело чуть не закончилось еще хуже, так как я готов был уже скрючиться от приступа на полу, когда со стороны двух выходов уже показались эти, в шапочках.  Из ближайшего ко выхода бросились двое, толи поддержать меня хотели, толи, наоборот, помочь свалиться на пол, выяснять я не стал. Щелчок в голове отключил и без того не действующую систему управления собой, и я опять, как и на вокзале, действовал как робот. Но на этот раз боль была на столько сильной, что я не помню, как оказался на улице. Пришел в себя от пронзительного гудка, понял, что иду  неразберая дороги в полуобморочном состоянии. И что передо мной стоит темно-изумрудная восьмерка и сигналит. Хотел уже обойти ее, когда из машины выбрался Саша, а с другой стороны – еще кто, и я, не успев опомниться, рванул от них в вереницу дворов и задворок, сараев, двухэтажных бараков и неожиданно вылетел на открытое пространство. Первое, что бросилось в глаза, бритоголовый бугай покупал что-то в киоске. Видимо услышав мой топот, бугай оглянулся и узнал меня. В ответ на его крик из припаркованной у обочины иномарки высунулась голова в шапочке, нырнула внутрь. Что будет дальше, я ждать не стал. Судя по топоту, меня преследовали. Едва не поскользнувшись на грязи, на углу дома, я залетел в тупик: два дома прилегали к линии гаражей. Погоня приближалась. Чтобы получить хоть небольшое преимущество перед преследователями, я нырнул в ближайший (опять!) подъезд. Почти тут же за мной залетел молодчик с бритой головой и напоролся на удар кулаком в переносицу. Остальные соваться в подъезд повременили. Мне показалось, что я услышал, как одного послали перекрыть мне путь на чердак. В двухэтажном доме шансов спастись у меня не было. Я подкрался к полузакрытой двери подъезда и притаился. Судя по ощущениям, а я стал им доверять, сторожил подъезд один человек. Да уж… Услышав шум, охранник решил украдкой заглянуть за дверь. Мне так понравился его голубой глаз, обрамленный почти по-женски длинными ресницами, что я даже расстроился, когда с размаху пнул дверь, угодив парню в лоб, и, пока он не очухался, добавил по черепушке. Туту меня самого чуть не оглушил его дружок, видимо, стороживший соседний подъезд, врезав сбоку в живот. Зажмурившись от боли, я все же схватил его ногу, прижал к себе и повалил того на землю. В тот момент я дрался осознанно, но когда услышал, что к нам бежит еще кто-то, растерялся на мгновение. Дальше все пошло как по маслу, я полностью контролировал свои движения, но уже знакомый рычажок переключился, перекинув короткий мостик между мыслью и делом, даже не осознанной мыслью, а подсознательным порывом, так что все слилось в одно движение. Подоспевший парень уже вытащил пистолет, как я мельком заметил, и не оставил мне ничего, кроме как надолго, если не навсегда, вывести из игры лежащего ударом локтя в кадык. Откатился в сторону и внезапно даже для самого себя бросился на встречу парню с оружием. Тот на мгновение ошалел от моей наглости и позволил добраться до него. Заломив руку с пистолетом, наградил его коленом в живот и ребром ладони в зону шеи под самым затылком. Рука расслабилась, и, как только пистолет оказался у меня, парень свалился мешком на землю. Но тут пришел в себя тот, что получил дверью по лбу. Ну и видок у него был. Мы одновременно наставили друг на друга оружие, и только тут я обратил внимание на конструкцию пистолета. Парень смотрел на меня без страха, что-то прикидывая в голове, чего я не мог себе позволить, так как и так был на пределе. На стволе пистолету расположились три махонькие лампочки, а под ними плоский рычажок. У меня он стоял по серединке, аккурат напротив горевшей зеленой лампочки, у парня же мигала желтая. Он уже ухмыльнулся, двинувшись на меня, когда я вскинул руку и перевел положение рычажку до красной лампочки, лицо парня перекосилось. Почти с садистским удовольствием нажал на курок. Я видел блеск. Парень удивленно прижал руку к шее и упал. Рискуя драгоценными секундами, я наклонился над ним. Пульса не было, на шее была маленькая ранка, как будто туда вошла игла. А ведь так и было. Тут из «моего» подъезда выскочил парень, и я рефлекторно выстрелил в него, но тот успел нырнуть обратно. Тут я заметил, что рычажок на пистолете можно сдвинуть чуть вниз, где не было лампочки. Пошевелился успокоенный мной ударом в шею. Направив на него пистолет, нажал на курок и удивленно уставился на дырку в его черепе явно  как от пули, да и отдача сработала. Я первый раз в жизни держал в руках огнестрельное оружие, стрелять я просто не умел, а тут такая точность. «Что они там сделали со мной?» – разозлился я. но больше медлить я не стал. Схватив оба пистолета, я дал деру, остановившись только у злополучного магазина, когда тумблер у меня в голове позволил вернуться в нормальное состояние. Я без сил облокотился на стену здания. Сердце у меня провалилось, когда прямо напротив меня, визжа тормозами, остановилась восьмерка, из которой выскочил Санек. Отчаянье охватило меня. Неужели все зря? «Дайте же мне передышку!» – закричал бы я, но сил не было даже на это. Лихорадочно перебирая в голове попытки  побега, я даже наплевал на усиливающуюся боль. Александр в мгновение ока выскочил из машины, подхватил меня под локоть и подтолкнул к задней дверце. Покачнулся как пьяный, пистолеты выпали из под полы куртки. Мужчина было отпрянул, но тут же сам открыл дверцу и впихнул меня внутрь салона, закинул туда же оружие, сам вскочил за руль. я ничего не соображал от боли, но и остановить поток мыслей уже не мог. Стиснув зубы, чтобы не закричать, я скукожился на заднем сидении и потерял сознание.


Глава 6

С того момента, как я оказался в восьмерке Александра, моя жинь начала новый виток. Как сообщил мне водила, пришел я в себя часа через полтора. Оказывается, он следил за мной и запрыгнул в машину уже после того, как я отключился. Звали его Шелдон, что было не более экзотично, чем «Слес’арь», так что я не удивился. С того момента, как я очнулся, мы стояли уже минуты две, когда дверца рядом со мной открылась, и в машину сел Александр с коробочкой под мышкой.
-Очухался? – поинтересовался он, в ответ я пожал плечами.
-Познакомились уже? – опять спросил в пустоту Саня, - Вы чего умолкли?
Но меня подстегнул не его ворчливый тон, а шприц, который он стал наполнять жидкостью, достав все из той самой коробки.
-Опять опыты ставишь, начальник? – я еще не знал, как к нему относиться, и ожидал всего.
-Не кипятись. Если бы я хотел причинить тебе вред, я бы не стал ждать, когда ты придешь в себя.
-А хорошее ты что-нибудь за это время сделал?
-Оторвал тебя от погони, - хмуро буркнул тот, а Шелдон ухмыльнулся, -  Закатай рукав.
-А раньше ты этого сделать не мог, - теперь уже бурчал я.
-Вот уж не знал, что ты так уколов боишься.
-Теперь будешь знать, - я зажмурился, хотя Александр сразу попал в вену и легко ввел иглу. Приятное тепло стало распространяться по телу.
-Неужели у нас продают лекарство, способное мне помочь? – искренне удивился я.
-Ты даже не представляешь, чего только у вас не продают. А если это еще и подправить чуток, - Александр тяжело вздохнул. Я только не понял, почему он сказал «у вас», но переспрашивать не хотелось. Головная боль наконец отпустила, и мне не хотелось начинать все сначала. Единственное, что о чем я поинтересовался, так это куда мы направляемся.
-Я так понимаю, ты голоден, - многообещающе протянул он, - Ну, рассказывай, как это у тебя получилось? Ты отнюдь не выглядишь тупой горой мышц из команды Макса.
-Уж кому-кому, а тебе это лучше знать, раз оперировал меня.
-Ошибаешься, - отрицательно мотнул головой Саня, - Я тебя не оперировал. Я же говорил, что не доктор.
-А кто?
-Ближе всего по роду деятельности и сфере знаний из всех наук психология и… В общем, я специализируюсь на подавлении психики. Интуиционно-рефлекторной адаптации, психические стрессы, программирование ложной памяти, подавление и развитие основных и приобретенных инстинктов…
-Стоп-стоп, - оборвал я его, - это ты так надолго зависнешь.
Больше всего мне не понравился термин «ложная память». Александр раньше меня осознал, что я понял, о чем он говорит, что удивило нас обоих. Меня даже сильнее, наверно. Чтобы оборвать затянувшееся молчание, я откашлялся.
-Так ты меня разрабатывал после операции, да?
-Да. Только после нее, как экспериментальный материал, тебя передали мне для изучения. Но раньше на тебя обратил внимание Макс. Точнее он с самого начала особенно тобой интересовался.
Ты остановились у кафетерия, куда и направились вдвоем. На протяжении ожидания заказа и того времени, которое понадобилось на поглощение его, мы не проронили не слова. Наконец, насытившись, я поднял глаза на Сашу, в глазах которого увидел ленивый интерес.
-Арт, послушай, ты всегда был таким?
-Каким?
-Ну, смелым, уверенным в себе и…
-И тупым? – закончил я за него.
-Нет, скорее бесхитростным, - ничуть не смутился он.
На меня вдруг напала сонливость. О чем он треплется?!
-Я никогда не был таким, - сказал я, - Мне всегда не хватало уверенности в себе, смелость тоже не то слово. Просто иногда я считал риск оправданным, иногда – нет. И всегда говорил то, что думал. Даже если это было смешно.
-Я знаю, о чем ты хочешь поговорить. Только не здесь и не сейчас, - сменил тему Александр.
-Хорошо, - я сделал паузу, - тогда давай поговорим о том, о чем я не хочу. Как так Лена?
-А что с ней сделается? – неожиданно возмущенно воскликнул он и уже другим тоном добавил, - Я так думаю, она нигде не пропадет. Как она тебе?
Вопрос был совсем уж не кстати.
-В каком смысле? – хотя я отлично понял, о чем он говорит. У меня было к ней особенное отношение, ни к чему не обязывающее, раз уж я столько лет не общался с ней, но кое о чем ему необязательно было знать.
-Странная она.
Я только сочувственно посмотрел на него. И вздрогнул, когда разговор сменил направление.
-Что ее связывает с Андреем Морозовым? – я почувствовал, как он напрягся.
-Это, которого из-за меня взяли? Зачем только? Что с ним?
-Жив, здоров, полон желания сотрудничать.
-Сам? – не удивился я.
-Почти, - вздохнул он, - Я удивляюсь, как он тебя в квартиру впустил. И как ты его нашел? Связь поддерживали? На дружка не похож.
-А я сам вошел. Удивительно, но его случайно встретил.
В дверях кафе появился Шелдон.
-А не продолжить ли нам разговор в другом месте? – предложил Александр.
Честное слово, я просто не мог отказаться. Когда мы вышли, водила проводил нас к бежевой газельке. Шелдон не спросил ничего, обменявшись взглядом с Слесаром (позже я узнал, что правильно не «Слесарь», а «Слесар»), сел за руль. Тот сел рядом с ним, а я устроился в салоне, откинувшись в кресле и расслабившись, стал готовиться к долгому разговору.


Когда мы затормозили у домика в частном секторе, я не сразу понял, что мы достигли места назначения. Дом выглядел настолько уныло, что я не сразу вылез из машины. Саша понял мое состояние.
-Вообще-то, здесь довольно не плохо. Да и не надо нам особо выделяться. Поживешь здесь пока.
-Пока что?
-А бог его знает, - неожиданно растерянно ответил он.
В доме было все же тепло и, хотя чувствовалось, что здесь давно никто не жил, уютно. Я хочу сказать, что деревянные дома, где нет центрального отопления, не просто остывают, покинутые жильцами, само дерево буквально излучает холод и отчужденность. Похоже, кто-то подготовил жилище к нашему приходу, основательно прогрев его во всех смыслах. Тепло исходило из горящего камина в гостиной, которая так же стандартно служила и спальней. В доме было всего три помещения: кроме гостиной еще была кухня и чулан. Ванны не было, что огорчило меня чрезвычайно.
 Саша подкинул аккуратно нарубленных дров в камин и уселся поудобнее, превращаясь в Александра. Я видел как сосредоточенность на его лице сменилась задумчивостью, а потом нервозность. Наконец, он посмотрел на меня.
-Ну-с, я тебя слушаю, - сказал он с таким видом, как будто все это время излагал свои мысли, а теперь хотел услышать мое мнение.
-Все. Я хочу знать все.
Александр помолчал и начал не издалека, как я опасался. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что не смогу перерабатывать информацию по мере ее поступления, я расслабился, внимая каждому слову, догадываясь уже, что рано или поздно мое подсознание само переварит сведения и выдаст результат. Но все оказалось до смешного просто.
-Что ж, это справедливо, пожалуй, я смогу дать тебе общую картину истории, в которую тебя втянули. Ты, наверно, удивлен, что я помог тебе улизнуть от парней Макса. Но больше тебя интересует, почему они за тобой гоняются. Я попробую объяснить тебе суть ситуации. Благодаря фантастике, идея о том, что человечество не одиноко во Вселенной, известна всем и принята многими. Так же, как и тот факт, что земная цивилизация слаборазвита. Поэтому, - он глубоко вдохнул воздух и разом выдохнул, - Земля не может иметь большего значения, чем промысловая планета.
Глаза у меня полезли на лоб, но я не перебивал.
-В силу того, что Земля находится в сфере свободного влияния, то есть, никто еще не заявил на нее права, на ней ведется пиратская деятельность по скрытому использованию всевозможных ресурсов. Земных ученых после обработки пристраивают к научным разработкам, так как погрязшие в войнах за территории и деградировавшие расы уже давно не способны что-то изобретать. Расы Миров воюют как между собой, так и с покоряемыми планетами. Для этого им нужны бойцы. В нашей лаборатории выращиваются как раз такие солдаты.
Приняв мой отрешенный взгляд за задумчивость, Александр поднялся и вышел. Я сидел, безучастно созерцая огонь в камине. Я не видел больше ничего. То, что рассказал Александр, было невероятно, но скоро гипнотические всполохи огня опустошили мой мозг от мыслей. Пытаясь впитать в себя его тепло, я одновременно чувствовал, как огонь сам манит, затягивает меня. Я был в шоке и никак не мог выйти из него. Медленно поднявшись, я приблизился к камину, не отрывая взгляда от света. Сделал шаг назад, очень маленький и осторожный, чувствуя, что поступаю против собственной воли. Страх опалил меня, и я отскочил от камина до самой двери, в которую как раз заходил Александр с чашками чая в руках. Чай залил рубашку у него на груди и ковер. Переступив с мокрого места, он пожал плечами и направился на кухню. Я потопал за ним, и все еще в каком-то оцепенении стоял за спиной, пока тот заваривал чай поновой. Я уже собрался что-то спросить у него, когда Александр повернулся. Я так и остался стоять с открытым ртом. Рубашка была абсолютно сухая! Он попытался меня обойти, проследил за взглядом и улыбнулся.
-Пошли.
-А ковер?
-Сам высохнет, - буркнул он. Беря из его рук чашку с чаем, я даже не почувствовал, насколько она горячая. Мы вернулись в гостиную, огонь в камине потускнел, и Саша добавил в него дров.
-Зачем я вам понадобился? – вспомнил я, о чем хотел спросить.
-Раньше уже пытались использовать землян в подобных разработках, но психика оказалась неустойчивой. Приходилось вычищать им мозг, после чего они становились обычными машинами-убийцами. Подобный результат не был оправданным перед риском обнаружить свое присутствие на планете раньше времени. Но вот поступил заказ! Нужны были сверхсолдаты, а не машины. Сырьем могли послужить только земляне со своим уникальным генетическим кодом, который хранил столько возможностей, копировать которые еще не научились. Да и окупить подобные операции было бы невозможно. Но как контролировать сверхчеловека? Любой рабский блок на сознании мог существенно снизить необходимые характеристики. И тогда, недолго думая, регулятором осознанной мыслительной деятельности сделали боль. Естественно, многое не учли, кое-где промахнулись, недооценили, но, в конце концов, ты же был первым опытным экземпляром.
-Ты как будто оправдываешься перед начальством за не вовремя сданный отчет.
-Извини, я забыл, что это касается тебя непосредственно.
Червячок сомнения шевельнулся у меня в душе.
-А ты знаешь, что во мне надо исправить, чтобы достичь нужного результата?
-Чтобы это выяснить, необходимо специальное оборудование, - осторожно сказал Александр, уловив угрозу в моем голосе, - А больше всего необходим ты сам. Поэтому Макс и приказал своим ребятам не убивать тебя.
А ведь пока я тут чаек попиваю, меня ведь спокойно и схватить могут. Такая мысль обожгла меня, когда я вскочил на ноги.
-СИДЕТЬ! – рявкнул Александр так, что у меня коленки сами подкосились, - Здесь тебе ничего не угрожает. По крайней мере, пока.
-Почему? Почему я должен тебе верить?!
-У тебя нет другого шанса выжить.
Не попрощавшись, он встал и вышел. Я слышал, как к дому подъехала машина, хлопнула дверца, и Александр уехал, оставив меня один на один со своими мыслями и начинающей раскалываться черепушкой.


Глава 7
 
Разбудил меня неожиданный грохот, как гром средь ясного неба. Вскочив, я увидел их! Двое парней в черных комбинезонах, или что-то в этом роде, пробирались к дому через соседний огород. Я не знаю, что разбудило меня, но кравшиеся не выглядели обеспокоенными. О, черт! Я знаю, что беспокоило меня. Я видел их через стену! Или только в своем воображении?
-О, черт! Один достал какой-то предмет, похожий на короткую дубинку, и направил его на меня. Хотя, наверно, ориентировался на дом. Я ощутил легкую, успокаивающую вибрацию. Картина, увиденная мной, потеряла четкость и казалась продолжением сна. С трудом сохраняя чувство реальности, я пробормотал себе поднос, только услышав свой голос, окончательно пришел в себя.
-А ведь по мою душу…
Не хотелось верить, что Санек предал. Да и зачем? А помогать зачем? Задумавшись, я только навредил себе. Честно говоря, мне уже надоело убегать. Уже у двери я зашнуровал ботинки. Парни не торопились, а вот мне надо было пошевеливаться. В последнее время я уже отвык выходить в дверь. Почему бы опять не использовать окно? Сознание затуманивалось все сильнее. В конце концов, доверился инстинкту. Уловив движение за дверью, бесшумно метнулся к противоположенному от двери окну. Мне не надо было выглядывать, что бы понять, что ребята учли свои ошибки и окружили дом, охраняя все дыры, через которые можно было бы удрать. Не мудрствуя лукаво, я выбрал окно, за которым стоял один человек, и телом выбив стекло, упал на него, вскочил и бросился бежать, краем глаза заметив еще три фигуры в черном с красными огоньками на головах. Бежал я не долго и совсем не так бесшумно, как двигался в доме. Сзади меня не раздавалось не звука, но я чувствовал движение. Врезавшись в кусты, дал им точное направление. А тут еще забор. Как я мог забыть? Высокий, зараза. Тут, наверно, сознание мое отключилось, не выдержав напряжение. Но помню, с места подпрыгнул, с трудом достав до края. Колючая проволока больно врезалась в ладони, но я не мог ничего поделать, выживание прежде всего. Подтянулся, перевалился на другую сторону, приготовился бежать, как почувствовал движение воздуха. Почти бесшумно затормозила машина. За рулем сидел Шелдон, рядом… Лена! Я уже собирался заскочить в машину, когда девушка остановила меня. В голове полыхнуло, как при рождении Сверхновой. Я едва успел расслышать произнесенные сквозь плотно стиснутые зубы слова:
-Не успели, что б их! Держись. Увидимся.
Машина резко сорвалось с места. А я? Заберите меня? Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я как то стоял. Все стоял и смотрел ей вслед. Почему? Почему? Почему??? Ко мне подбежали. Почему ко мне? Почему бежали? Почему мне так больно в животе? Почему меня бьют? Почему так болит голова?.. Голова… я так больше не могу…

Примерно это было в моей голове, когда кто-то сжалился надо мной, и я потерял сознание. Вспоминая случившееся, я не устаю жалеть себя. Почему я позволял гонять меня по кругу? Зато теперь я освободился от этого. Мне ничего не надо. Только какое-то беспокойство не дает успокоиться, заставляет думать, думать до бесконечности, вспоминать. Вокруг темно. Или это внутри меня? Но пока я ищу ответ только на один вопрос. Ищу что-то в своих воспоминаниях. Когда я найду, я смогу сформулировать вопрос и тогда, может быть тогда я смогу ответить на него, и тогда…

Я пришел в себя в хорошо знакомой белой комнате. Только на этот раз меня приковали к кровати.
Как и в прошлый раз, на моих висках крепились электроды, потянувшись к ним, я обнаружил, что цепочки наручников, крепившиеся по двум сторонам от меня к койке, имели такую длину, что я не мог соединить руки. Странно.
Почти сразу после моего пробуждения дверь беззвучно открылась, и ко мне проскользнула Лена.
-Я знала, что ты сам очнешься раньше, чем они запрограммировали следящую систему.
-Они опять что-то со мной делали?
Лена покачала головой.
-Нет, только сканировали и тому подобное.
Я как-то никак мог понять, зачем она пришла.
-И что дальше?
-А то, - она сделала паузу, вплотную подходя к кровати, - что я могу перекинуться с тобой пару слов.
-Тогда, может, расскажешь, чем здесь занимаешься?
-Да так, разное… Помогаю во внешних связях, улаживании недоразумении, соблюдении конспирации. Рядовой исполнитель, чаще всего.
-Так ты тоже знаешь? –настоящей тупостью было полагать, что служа, именно служа, а не работая, она не в курсе, с кем имеет дело.
-Давай не будем об этом, - лицо ее превратилось в каменную маску. Будь все иначе, я бы быстро сообразил, в чем дело, но… Но я шел на таран.
-Какое отношение ты имеешь к Александру?
Сначала она растерялась, потом испугалась, потом вспыхнула:
-Какое хочу, такое и имею!
Я повторяю, что, в силу некоторых обстоятельств, включая недавние приключения, от которых еще не пришел в себя, я сделал единственный, хотя верный, но не главный вывод из ее реакции: девушка была просто поуши влюблена в Слесара. Мгновение спустя она уже ледяным тоном добавила:
-Если хочешь знать, я любовница Макса и помощник ответственного за ликвидацию последствий нашей деятельности на данной территории.
-А ответственный, надо полагать, горячо нами любимый слесарь? – я сознательно поставил неправильно ударение. Я знал, чувствовал, понимал, осознавал, что сейчас она просто обязана уйти, выйти из палаты, закончить разговор. Ощущение было таким сильным, что меня стало трясти.
-Как ты себя чувствуешь? – увидев мое состояние, она остановилась у двери. Голос ее стал обеспокоенным. Черт меня дернул, но я не думал, когда выплеснул вдруг свою обиду:
-Лучше, чем там, на дороге.
-Мы не успели, - одними губами прошептала девушка. Тишина повисла осязаемым по плотности туманом. Лена направилась к двери.
-Ну что ты, Аленушка, изволь оставаться на месте, - при звуке раздавшегося в палате тошнотворно вежливого голоса Максима Андреевича Елена ошеломленно уставилась на потолок, казалось, жизнь покинула ее. Тень догадки пронеслась в моей тупой голове.  - Становиться все интересней. А то все чушь какую-то обсуждаете. Может, все же добавите что-нибудь?
Будь у меня возможность, я бы врезал сам себе. Это надо было такое ляпнуть! Как до меня раньше не дошло, что они заодно?
Мы молчали. Дверь открылась. Вошли двое качков в черных, обтягивающих костюмах и шапочках (у них форма такая, что ли?) и увели безвольную Лену. Прошло совсем немного времени, когда Макс в сопровождении четырех охранников посетил меня.
-Неужели это вы меня так боитесь? – усмехнулся я против воли, польщенный таким вниманием и явной переоценкой моих возможностей. Макс был недоволен, что я опередил его, и первым начал разговор. Хотя, может, он и не собирался со мной разговаривать? Как оказалось, собирался.
Змеиная улыбка поползла по лицу Макса.
-Интересный у вас разговор был, - многозначительно произнес он.
-Я бы не сказал. Ничего существенного она не сказала.
-И все же, я бы предпочел, чтобы ты прояснил несколько моментов.
Эх, подставил я их, здорово подставил. Конечно, Макс сам догадывался, уж больно они носились со мной, но все же я чувствовал свою вину. К моему удивлению, боль не возникала при этих бесхитростных рассуждений. Вместо этого иголочки легонько покалывали мои виски.
-Давай начнем с начала, - не дождался моего ответа Макс, - Кто кроме Елены замешен в саботаже?
-В саботаже?
-Не будем притворяться, что не знаем, что происходит. План твоего «побега» был проработан так, что бы ты мог максимально проявить свои способности, думая, что все зависит от тебя. Вместо этого пришлось гоняться за тобой по всему городу. Кто снабдил тебя картой города и адресом бывшего одноклассника?
-С крыши город был как на ладони. А на Андрея я наткнулся случайно, - не стал спорить я.
-Я тебе не верю. Есть у меня кое-какие соображения. Твоя задача лишь подтвердить их. Не строй из себя героя, ты никого не спасешь. Но можешь помочь себе.
-И как же? – мне правда было интересно, что может пообещать этот гад, чтобы я поверил ему после всего. Недооценил я его.
-Содействие в исследовании открывшихся в тебе способностей и последующих изменений в восприятии мира позволит нам обойтись без всяких нежелательных последствий, которые непременно возникнут при нежелании сотрудничать.
Мне не хотелось знать, какие именно могли быть эти «нежелательные последствия». Интересно, для меня или для него? Похоже, нежелательные все же для него, для меня - просто убийственные. Кажется, именно тогда я осознал, что боюсь.


Глава 8

Я влип. Не зная, что с Леной, другими, кто помогал мне, я мучился в безызвестности. А тут еще меня постоянно кололи, и я очень мало времени был в сознании. Не думаю, что они руководствовались этическими побуждениями. Скорее всего, дело было в том, чтобы привести меня в определенное состояние, так как когда я переставал реагировать на вводимый препарат, его тут же заменяли на другой, схожий по действию. Конечно, я пытался притворить, что без сознания, когда в первый раз лекарство не подействовало, но когда к моему телу подключили какие-то штучки, я не выдержал и закричал, настолько это было кошмарно. Не больно, а именно кошмарно, ужасно, непередаваемо. Но ломать психику пока не входило в их планы. Я совершенно не представлял сколько прошло времени, и я ли это еще, не успевая проанализировать, изменилось ли во мне что-нибудь, как опять оказывался без сознания. Физически я был слабее пятилетнего ребенка. Так обстояли дела до того момента, как меня не трогали почти сутки. Самое интересное, это то, что меня не кормили. Как я подслушал, процесс обмена веществ был как бы замкнут сам на себя, зациклен. Таким образом он мог жить и мыслить, и все. Отсюда и бессилие. Бодрствовал лишь разум. Но в тот день ему принесли еду, а чуть позже какой-то заумный приборчик, назначение которого было не сложней, тем у больничной утки. Хотя и еда тоже была необычной: безвкусной и в мелом количестве. Тем не менее, ее оказалось достаточно. Уже через несколько часов силы вернулись ко мне. Как я и ожидал, не просто так мне позволили вернуться почти к человеческому самоощущению. Пришел Александр. Я правда был рад его видеть, но беспокойство за Лену, притупленное до этого «процедурами», вспыхнуло с новой силой. Но на этот раз я знал, как вести себя. Может, его подослали ко мне специально, что бы поймать меня второй раз на туже наживку и выдать его, а, может, он сам добился прихода ко мне с какой-то целью. Возможно, поддержать меня. Я поймал себя на мысли, что до сих пор не знаю, какие цели он преследует. Да и хочет ли он действительно помочь мне? Или у него своя цель. И если мы с Максом были по разные стороны баррикады, то Александр находился где-то посередине. Независимо от их планов на меня, я твердо решил бежать. Сам.
-Хиппуем? – спросил я, когда он вошел. Одетый в черный обтягивающие костюм, с серебристой капелькой в ухе, Саша вызвал у меня соответствующие ассоциации. Но, признаюсь, я залюбовался гибким, жилистым и, безусловно, сильным телом Слесара, выделяющимся сквозь материал. А выделялось все. Невольно, я попытался представить Лену в таком костюме. Что ж, она смотрелась бы ничуть не хуже, даже при своем росте.
Тем временем, Александр без слов уселся на взявшийся неизвестно откуда изящный стул и перебирал бумаги.
-Для начала проведем несколько тестов, - невозмутимо произнес он.
-О’К. В чем дело?
Александр, не отрывая взгляда от бумаг, сунул что-то под студнеобразный матрас. Меня это успокоило. Тесты были не сложные, на сообразительность, быстроту принятия решения, другие, до которых мы не дошли, так как очень быстро головная боль стала невыносимой, так как штучки с моих висков сняли. После перерыва мы перешли на стратегические задачи военной тематики преимущественно. Задачи были разной сложности, труднее казались те, где речь заходила об армиях, проще, в которых нужно было заботить только о себе или небольшом отряде. Независимо от сложности, я начинал решать задачу еще до того, как Саша договорит, прикидывать ситуацию по мере поступления информации, которую давалась в подробностях. Ответ давался незамедлительно.
-Ты знаешь, что многие задачи из истории? – спросил меня вдруг Саша. Я пожал плечами.
-Я в школе не очень хорошо учился. Особенно по гуманитарным предметам.
-Хочешь наверстать упущенное?
-Наверно, - подумав, сказал я, - Если вдруг у меня будет возможность сделать это.
На этом разговор был окончен. Александр вышел, не закрывая дверь, погасил свет. Но свет из коридора позволил заметить неприметный приборчик у него в руке, где-то уже видимый мной. И тут я вспомнил.
-Тридцать минут, - еле слышно, почти одними губами, как, не знаю как давно, Лена, и задвинул дверь.
Оставшись без света, я некоторое время лежал, в который раз перебирая в голове последние события. Как услужливо подсказало мне подсознание, мне еще только предстоит научиться контролировать себя в стрессовых ситуациях, которые, безусловно, заставляли просыпаться во мне некой программы или, я не знаю, чего. Если верить, что Саша на моей стороне, то по его настроению можно было бы заключить, что сейчас со мной ничего страшного не делают. Если бы только не это «если».
Я не имел ничего против того, что бы на моей планете существовала инопланетная база, выращивающая машины для войн где-то далеко от моего дома. Будь такая возможность, не мало землян, особенно военных, сами пошли бы добровольцами на эти войны за соответствующую плату, согласившись модифицировать свой организм, так что не надо было бы похищать их. Хотя участвовать в экспериментах – вряд ли. По сути, это даже гуманно – выращивать солдат, может даже дешевле, но несколько смущал тот факт, что это пиратская база, как признался Александр. Странно, его образ никак не вязался с той ролью, которую он, видимо, играл во всем этом. Хуже всего было, когда я осознал, что эти же машины-убийцы со временем будут использованы в завоевании Земли, если мы ее до этого не уничтожим. Перспектива была захватывающей и пугающей. И  я не видел выхода. Может кто поумнее меня придумает что-нибудь. Но кому это надо? Кто подозревает? Вопросы мучили меня, и не было возможности получить на них ответы.
Я пошарил рукой под матрасом и нащупал предмет, принесенный Александром. Цепочка от наручников больно врезалась в кожу, было не удобно и, неожиданно, я выпустил его из рук. Предмет упал на пол. Паника охватила меня, войдут делать мне инъекции или просто проверить и тут же найдут его. Отчаяние, что подвел последнего человека, который мог бы мне помочь, захлестнуло меня целиком. Я уже не раз пробовал на прочность цепочки, но они не поддавались. Теперь же я просто обезумел, металл впился в кожу, дыхание почти остановилось, сквозь стиснутые зубы я бормотал проклятья, когда понял, что все равно не смогу порвать две цепочки одновременно. Тогда я сел, насколько было возможно, и сосредоточился на одной. Но думал я в этот момент о предмете лежащем на полу. Я даже выдохнуть забыл, когда увидел, что это очки, и они медленно дернулись на полу и медленно поднялись в воздух на уровень кровати. Боясь оторвать от них взгляд, я протянул руку, осторожно взял в ладонь и только тогда выдохнул, огляделся по сторонам. Вроде никого в палате не было. Я видел в темноте, но уже ничему не удивлялся. Плохо, что я не мог взять очки, довольно тяжеленькие, сразу двумя руками, поэтому промучился, согнувшись в три погибели, одевая их. Прошло уже пятнадцать минут из отведенных мне Александром, и я занервничал, когда некоторое время ничего не происходило. В полной темноте тихий женский голос равнодушно произнес:
-Сканирование сетчатки глаза и нервных импульсов прошло успешно. Объект готов к передаче.
После ее слов перед глазами вспыхнуло ярко зеленым светом, и я зажмурился. Когда открыл глаза, свет стал менее ярким, на его фоне появилось изображение Александра в обтягивающем, словно вторая кожа, черном костюме. Чувствовалось, что он напряжен, но лицо имело невозмутимое выражение. Изображение приблизилось так, что я видел только лицо. Стало заметно, что глаза его тоже светятся зеленоватым. Интересно, много ли человекоподобных рас в Мирах. А может, все они, даже Александр, отвратительные инопланетяне, принявшие образ землян?
Перед моими глазами изображение качнулось и встало на свое место. Александр дотронулся пальцем до виска и посмотрел на меня, я повторил его движение, коснувшись душка очков. Почувствовав, как материал под пальцем потеплел и вдруг шевельнулся, я вздрогнул от отвращения. Душка удлинилась и поползла вниз по шее, свернула к яремной ямке, достигнув ее, застыла. Сами очки так же размягчились и облепили верхнюю часть лица.
-Вот теперь и поговорим, - произнес Александр.
-Зачем такие сложности, если ты отключил датчики у меня в палате?
-Я не отключил, а перенастроил. Любое серьезное вмешательство в систему вызвало бы тревогу. К тому же я подозреваю, что все мои шаги контролируются. Сейчас ты спишь, а я… занят своим делом. Так что все довольны. Через тринадцать минут система обнаружит сбой в программе, до этого момента мы должны уложиться. Так что слушай, вопросы задашь, если успеешь.
Существует четырнадцать рас, достигших уровня развития космических цивилизаций. Внутри них свои деления, например, завоевавшие независимость колонии. Кроме торговых и военных объединений существует известная всем организация, задача которой поддерживать принятые всеми законы, сдерживать экспансию агрессивных рас, поддерживать молодые цивилизации, что-то вроде межцивилизационного суда и полиции в одном лице. Но законы иногда нарушаются. Так, планеты с разумной жизнью охраняются законом. Им предоставляется право развиваться без вмешательства со стороны Миров. Поэтому база на вашей планете и является пиратской, и ее давно надо было бы уничтожить, если бы не ряд обстоятельств, заставивших нас действовать скрытно. Во-первых, в силовом порядке решается вопрос о принадлежности части космоса, куда входит и ваша система. Поэтому здесь много юридических особенностей, которые могут поставить под сомнение беспристрастность нашей организации. Но пока есть возможность взять вас под защиту.
На землю прибыла не просто стандартная лаборатория, а специальная команда,  как мы подозреваем, ориентированная именно на разработку эксперимента, жертвой которого ты стал.
Александр перевел дух. Я видел, что он сидит на корточках, руки на коленях. Чувствовалось, как он устал.
-Они привезли с собой ГРОБ, гиперрифлирующую оболочку, являющуюся так же компьютером, наполовину разумная структура, имеющая связь с материнским доком. Эта система легально зарегистрирована как ведущая исследовательскую деятельность и суммирующая достижения разных цивилизаций. Мы подозреваем заговор с целью объединить все Миры диктаторской властью. Получить доступ к ее файлам нельзя, пока не предъявлено обвинение, а обвинение на пустом месте не построишь. База на Земле – комариный укус и недостаточное основание. Моему руководству пришла идея самим пробраться к банку данных через дочернюю систему. Но ГРОБ взаимодействует только с Максом из всех, кто сейчас здесь. При попытке искусственного вмешательства, он самоуничтожится, уничтожив и посредника. А огласка нашей деятельности не нужна.  Поэтому мы и подкинули им этот заказ на сверхчеловека, который мог бы устроить саботаж, а в силу развившихся способностей, как-то заменить Макса. Меня внедрили для контроля за разработками и охраны достигнутых результатов.
-Это все, конечно, интересно, а если я откажусь? – мне было не очень приятно обнаружить, что за меня все давно просчитали.
-Не откажешься. Если ты поможешь извлечь информацию из материнского дока, мы приостановим любую деятельность в космосе, пока не будут выявлены все заговорщики и их деятельность.
-А на это время вся власть окажется в ваших руках? – усмехнулся я. Александр равнодушно пожал плечами.
-Что тебе до Миров, если ты о своей жизни беспокоиться только недавно научился? Земля сможет избежать кровопролития.
-Но вы же и так охраняете развивающиеся миры, не так ли?
-Так. Но сейчас, когда борьба началась, мы уже не можем объявить вашу неприкосновенность, а потом будет уже поздно, так как ответственность за вас на себя возьмет тот, на чьей территории вы окажетесь.
-Значит, у меня нет выбора?
-Выбор всегда есть. Но тогда нам придется потерять немного времени. Кто знает, может второй образец окажется более сговорчивым и способным, - Александр улыбнулся совсем не зло, а просто устало.
-Давно ты здесь? – вдруг спросил я.
-Дольше, чем должен бы был быть.
-То есть, еще до эксперимента?
-Я с самого начала контролировал деятельность базы, насколько мог. Так, в нужный момент, я оказался в нужном месте в нужное время.
-И ты здесь только по долгу службы?
-Да, но что-то не дает мне спокойно работать.


Глава 9

И все таки нас засекли. Видимо, Саша что-то там проглядел или недооценил, но факт, что выспаться нормальным, естественным сном мне не дали. Схватили, приволокли, обмотали чем-то…
-В общем то, вы уже не жильцы. Но я даю шанс одному из вас спастись. Конечно, наш уважаемый Слесар, больше известный нам как Алекс, несравненно более квалифицированный… кхе… пленник, но, в данном случае, я считаю, вы, Артур, как сообщик, располагаете, не менее важной информацией. Как давно вас завербовали, а? И организм тренировали не один год, зная с какими аппаратами толкнетесь. И как это мы раньше не заметили ваш дублирующий блок, способный переключать сознание? И все же, Артур, эксперимент прошел удачно, и нам бы не хотелось начинать все сначала. Поэтому вы равноценны для нас с Слесаром. Тот, кто первым предложит добровольное сотрудничество, избежит губительной для разума промывки мозгов в ГРОБу. 
Уже пятнадцать минут Максим Андреевич без конца вышагивал по узкому пространству между двумя маленькими камерами. В одной был я, спиленованный по рукам и ногам металлическими прутьями, светящимися люминесцентным зеленым, как будто специально изогнутые под мои размеры. Подозреваю, что подогнали их уже при мне, намертво приковав к прямой доске, находящейся под небольшим углом к полу. Насколько я видел, моя камера была не больше самой маленькой ванны, которую я когда-либо видел, и такая же холодная. Саша вряд ли находился в лучших условиях. Я не видел его, хотя двери в камерах не было, фигура Макса все время маячила между нами, но слышал сдержанную ругань, когда второй пленник очнулся. Но скоро он замолчал, и я лишь смутно ощущал его присутствие.
-Одно не могу понять, - продолжал тем временем Максим Андреевич, - как вы собирались действовать дальше. Поэтому, либо Артур расскажет об этом, либо Слесар сообщит код разблокировки киндуктура.
Я вспомнил, что после разговора засунул очки под матрас, видимо это и был киндуктур. Неужели разговор записался?
-И какая участь ждет того, кто пойдет на сотрудничество? – раздался почему-то веселый голос Александра.
-После успешного завершения исследований или даже раньше не большая корректировка личности полноценное сотрудничество в дальнейшем, материальная поддержка, - Александр оглушительно засмеялся, - Тот, кто верен нашему делу, в стороне не останется, - невозмутимо закончил свою мысль Максим Андреевич.
-Не большая корректировка! – не мог угомониться Саша, - материальная поддержка! Ха-ха!
Макс ждал, когда он успокоиться.
-Я понимаю, шок вас раскрыли, был ошеломляющим, но возьмите же себя в руки, подумайте о своей дальнейшей судьбе. А вы, Артур, стоит ли умирать ради тех, для кого вы ничего не значите? Я могу сделать для вас много больше, согласись вы на наши условия.
-Макс, расскажи ему о судьбе Артура, который заверил тебя в своей готовности   д о б р о в о л ь н о   сотрудничать. Ты же до последнего не верил ему. Подозревал, что он шпион. Пока не засунул его в ГРОБ, где сжег его мозги, пока убедился в его искренности. Думаешь, после этого кто-то из нас согласиться на   д о б р о в о л ь н о е  сотрудничество???
Говорил Александр больше для меня, опасаясь, что я поддамся на уговоры. Страх был велик, соблазн и желание поверить – еще больше. И все же я никогда не был предателем и не собирался становиться им. Хотя кто-то сказал, что предателем становятся лишь однажды.
-Жаль, конечно, терять такой образец. Но ведь это только начало, - извиняющимся тоном произнес Макс, - хорошо, что перевербовка – давно отработанная операция. Кстати, тебе, Алекс… ой, прости, Слесар, она должна быть знакома. Сколько ваших уже подверглось ей? А попытки исправить психику у выявленных заканчивались летальным исходом, так ведь? Уж тебе ли не знать, именно после четвертой неудачи ты попросил дать тебе задание подальше от дома. Я многое знаю о тебе и совсем скоро узнаю еще больше, но тебе будет уже все равно.
Ко мне вошли люди в белых халатах, под которыми явно просматривались стальные мускулы. Меня просто подняли вместе с доской, к которой я был прикован и понесли. Я видел, как Александра понесли следом.
Нас прислонили к стене в холодном, вероятно, из титановых блоков зале. Ну что я могу сказать? Если это был ГРОБ, а это был именно он, то на гроб он был похож мало, скорее на люльку с крышкой из тонированного стекла. Впрочем, не берусь утверждать, что это стекло. Александр тихо прокомментировал:
-Это название ему дали уже на Земле.
Внимание мое привлекла метровая колба, закрытая почти на девяносто градусов по окружности белым металлом. Когда темно-фиолетовая масса внутри нее пришла в движение, у меня противно похолодело в животе. Одновременно она сменила цвет, пройдя через весь спектр.
-Он живой, бог ты мой, - вырвалось у меня. Александр презрительно фыркнул. Ладно уж, простил я его.
Когда мы остались втроем, Макс подошел к колбе и приложил ладонь к ее поверхности. Масса метнулась к его руке, став желтой. Стекловидное вещество колбы под ладонью Макса вспыхнул красным, и тот отдернул руку.
-Отпечатки снял? – в ответ Александр лишь отрицательно покачал головой.
Раздался мелодичный голос, говоривший на очень плавном и гармоничном языке. Хотя я ни слова не понял, мне понравилось, но к горлу подступил ком, и физически ощутимая пустота в желудке породила тошноту. Это был животный страх, проявивший себя холодным потом.
-Не передумали? Тогда начнем, - сказал Макс, - с Слесара.
Я заподозрил неладное, когда тот послушно встал. Незаметно исчезли его путы. Подойдя к люльке, Саша добровольно лег в нее, бессмысленный взгляд его скользнул по залу, когда крышка опустилась. Внутри что-то стукнулось, забилось. Я рванул, но безрезультатно.
-Не торопись. Придет и твоя очередь, - «обнадежил» меня Макс. Но тут я опять услышал женский голос, но на этот раз он показался мне смутно знакомым. Он звучал тихо, и, чтобы лучше расслышать его, я закрыл глаза. Так действительно было лучше слышно. Женщина, нет, скорее девушка, то ли напевала что-то, то ли говорила нараспев. Просто слушая ее голос, я ощущал спокойствие, охватывающее меня, голос становился все ближе, и вот я, кажется, начал различать слова, понимать их. Дивной нежности напев возвращал меня в прошлое, показывал мне мои ошибки, успокаивал, что теперь все будет хорошо. Я то чувствовал себя потерянным и никому не нужным, то радовался, что кто-то позаботиться обо мне теперь. Колокольчики мягко перезванивались в голове. Но какое-то постороннее ощущение мешало полностью уйти, расслабиться, забить обо всем. Забыть. О чем? О том, что я сидел с блаженной улыбкой в ожидании, когда подойдет моя очередь на выкачку мозгов. Я резко очнулся. Дернул руки, они все еще были крепко обвиты металлическими прутьями.
«Освободи», - попросил я, и змеиным движением прутья скользнули в пазы доски, на которую я теперь лишь опирался. Макс заметил меня только тогда, когда я уже наугад нажимал кнопки на «люльке», где уже сделалось тихо. Толком я так и не успел ничего сделать, в зал ворвались двое в халатах, направив на меня короткие дубинки. Слабость накрыла меня, появилось желание лечь на пол и уснуть. Когда желание стало непреодолимым, Макс подкрался сзади и ударил по голове чем-то тяжелым, что мгновенно отрезвило меня. Хотя, не так. Усыпить, они меня все таки усыпили, но рычажок уже переключился. Не знаю, что я сделал, но когда открыл глаза, понял, что сижу на корточках, подпирая спиной стену, в двух метрах от меня четко головой к голове на спине лежат недавние санитары, без видимых повреждений на лице. Рядом с ними валялись их приборчики, искря и потрескивая. Но мое внимание привлекла фигура в черном костюме-перчатке, растерянно стоящая над белыми халатами. Ленка! Нет, нельзя появляться в таком виде перед нормальными мужиками, мелькнула у меня мысль. У нее за спиной появились двое в шапочках, но она не прореагировала. Но в растерянности она пребывала сотую долю секунды, через мгновение дуло пистолета уставилось в лицо Макса. Рука с оружием было тверда, как и холодный, безжалостный взгляд ставших черными глаз.
-Код.
-Нет, - еще на что-то надеясь, ответил Макс, медленно пятясь.
-Привет, Лен, - невпопад поздоровался я.
-Артур, подойди к колбе. Сейчас тебе продиктуют, - уверенно произнесла она. Я сделал, как она велела, не заметив, как пистолет в руке перенастроили. Повернувшись, я успел лишь увидеть вспышку. Макс, крича и хватаясь за ногу, повалился на пол.
-Что ты делаешь?! – заорал я.
-Не люблю я эти штучки с давлением на психику, - заворожено глядя на скапливающуюся на полу кровь, - а так быстрей доходит.
-Его нельзя убивать, на него нельзя давить, иначе эта штука взорвется вместе с Саньком и всеми нами.
Она выглядела растерянной и испуганной.
-Я н-не знала. Как же быть.
-Я попробую, - решил я. Масса в колбе подрагивала и меняла цвета. Но сейчас меня интересовала «люлька». Тыкая во все подряд, я про себя молил: «Откройся, откройся, откройся!» Безнадежно. Вот теперь я обратил внимание на колбу. Здесь кнопок вообще не было видно. Как заведенная, масса меняла цвета. Может, это язык такой.
«Открой»,- про себя попросил я. Масса заколебалась сильнее, калейдоскоп на мгновение прекратился, потом начался с новой силой.
«Я не понимаю тебя! Откройся, выпусти Сашу. Я научусь тебя понимать, - словно женщину уговаривал я, неся полную чушь, - Я же нравлюсь тебе. Я же лучше Макса. Давай же, откройся, пожалуйста! Откройся, черт тебя побери!»
 Все пространство в колбе, не занятое массой, вдруг сделалось на мгновение красным. Крышка беззвучно отошла, явив свету спящего Александра. Одновременно на полу скрючился как от удара тока Макс.
-С-спасибо, - ошеломленно пробормотал я. Масса плавно заколыхалась в колбе, успокоилась.
Двое парней стояли у двери и не предпринимали ничего.
-Не думаешь, что нам пора сваливать?
-Здание очищено. Мы тут одни.


Глава 10

Лена склонилась над «люлькой», молча глядя на Сашу. Оттащив то, что было Максом, к дальней стенке, что б не мозолил глаза, опустился на пол рядом с притихшей Леной. Оставалось только ждать. Саша выглядел неважно, для человека, конечно, хотя он и раньше был бледным, сейчас его кожа при искусственном свете отливала голубизной и почти просвечивала. На лбу выступила испарина, под глазами залегли глубокие темные круги. Плохо ему было вполне по-человечески.
-Прости меня, - я не знал, к кому она обращается, но все же спросил:
-За что?
-За то, что втянула тебя во все это.
-Да уж ладно, теперь уже поздно.
-Все равно.
-И все-таки, как ты здесь оказалась?
-Честно? Встретила вот это чудо, - она кивнула на Александра, - в исследовательском институте, влюбилась, пошла за ним, прекрасно зная, что ему до меня дела нет. А потом он меня завербовал. Я и осталась.
-И он остался.
-Да, наверно.
-А почему Макс? – от вопроса девушку передернуло.
-Потому что так было надо, так я была в фаворе, хотя теперь думаю, он специально держал меня ближе к себе, следил. Он ведь параноик был.
-А они… люди?
-Были когда-то, я думаю, точнее и сейчас они люди, но другие. Например, одни люди раньше жили в лесах, они были высокие, тонкокостные, со светлой кожей , темными волосами и так далее, другие селились на равнинах, коренастые, низкорослые, с темной, грубой кожей и светловолосые.
Александр открыл глаза. Первое, что он сделал, выбравшись из гроба с помощью Лены,  это подбежал к телу Макса.
-Ты, что? УБИЛА ЕГО?
-Нет! Я только прострелила ногу.
-Но он мертв! И все мы умрем. Должны были уже умереть, - Александр тряхнул головой.
-ОНА его убила, - произнес я.
-Не убивала я! – истерично выкрикнула девушка.
-Не ты, - Александр смотрел мне в глаза, - Но почему она?
-А ты разве не слышал женский голос?
-И правда, но это еще ничего не решает.
-Я знаю, - остался я при своем мнении, спиной ощущая, как масса пришла в движение и успокоилась.
Тут у парня, стоящего в дверях, пискнула рация приложив руку к уху, он застыл.
-Ничего не понимаю, - пробормотал он.
-Ложись, - крикнул другой, влетая в зал. Но первый уже упал, сраженный выстрелом.
-Что это значит? – крикнул я Лене, выхватывающей оружие.
-Не знаю!
В зал влетел голубой шар, похожий на шаровую молнию, и взорвался в метре над нашими головами. Больше всех досталось мне, так как я единственный остался стоять, да еще и не сумел увернуться. Плечо, руку, спину обожгло огнем. Сознание в который раз уже помутилось. Я видел, как Саша, скрываясь за косяком двери, вдруг прыгнул, перекатился, раздались выстрелы, встал с другой стороны дверного проема. Лена почти в точности повторила его движения, но не встала. Александр бросился к ней, прижал к груди, ругаясь на чем свет стоит. Она была без сознания. Оставшийся парень в шапочке отдувался за всех, шла беспрерывная стрельба.
Лена пришла в себя, Саша тут же начал нашептывать ей что-то, гладить по голове, зажимая рану в боку. Лена улыбнулась и показала на что-то у себя на поясе.
-Умничка ты моя, - улыбнулся в ответ Александр, но она уже опять потеряла сознание. Отстегнув ее пояс, он высыпал из него несколько горошин. Дав знак парню, что бы тот откатился, он оттащил Лену подальше за угол.
-Отойди, - крикнул он мне, хотя я, кажется, и так был в безопасности в не зоны обстрела. Все это время я не двигался с места. Отступил до самой «люльки», опустился на пол, боль во всем теле делала меня безучастным к происходящему.
Александр метнул горошины далеко в проем двери. Оглушительно бабахнуло, воздух затрясся, но стены не дрогнули.
-Вот это да! – воскликнул парень, поднимаясь, - никогда бы…
-Ложись, идиот! – закричал Александр, еще крепче прижимая к себе девушку, - Это же вакуум! Сейчас взрывная волна…
Договорить он не успел, со свистом воздух в зале стал плотнее камня. Вставшего парня отбросило метра на два, кинув на стену. А меня приподняло и кинуло внутрь «люльки». Дверца медленно встала на место. Помню, я тогда подумал, что разумная машина никого кроме меня теперь не подпустит.



Заключение
 
Бесконечное число раз я прокручиваю в голове события моей жизни, темнота окружает меня, я ничего не вижу, не слышу. Могу только вспоминать. Каждый раз я чувствую, что что-то пропустил, не сделал, то, что должен был, обещал. И я вспоминаю вновь, рассуждаю, но не могу вспомнить, нащупать, понять, что же не дает мне покоя. Мои воспоминания – это картинки, подсвеченные запахами, ощущениями, но они будто всплывают в моей памяти помимо моей воли, что-то подталкивает меня вспоминать и вспоминать снова. Единственное, что интересует меня, это то, что лишает меня покоя, беспокойство. Мелодичный, неуловимый женский голос. Но он только отвлекает, путает мысли, норовя остановить ленту памяти в самых неожиданных местах. А может это тоже мое воспоминание? Главное, вспомнить.