Два спектакля в исполнении гроссмейстера

Для того, чтобы вспахать поле, нужно быть по крайней мере умнее мула.

Мексиканская пословица.


Кто-то по каким-то причинам вышел из игры. Не то погиб, не то что-то еще, и я им понадобился для игры в одной "пьесе".
Это была закрытая группа из двенадцати человек, во главе которой стоял тринадцатый - гроссмейстер. Они называли себя бродячими комедиантами... Это вкратце...

Стояла совершенно адская жара, от которой плавились мозги и все мысли вращались где-то вокруг пересохшего языка. "Как они себе видят эту конференцию? Ее бы на пляже проводить... Эдак, господин такой-то, ваше слово, плывите к доске... Ага, вот мороженого сейчас купим, и очередь ерундовая, минут семь, пожалуй... Надо же, попал прямо под вентилятор... И умным тоже везет иногда... Черт возьми, мест совсем нет, придется на веранду идти... Нет, вон есть одно, как раз в углу. Мое любимое место... Подозрительное везение.. Не занял бы кто... Господи, хоть бы никто не занял..."
- Граммов двести взвесьте, - протягиваю деньги. Иду в примеченный угол. "Какой-то тип лысоватый, его же только что не было... Ну да Бог с ним, некогда.. Ух, холодное, хоть и подтаяло.."
- Не торопитесь так, горло простудите, да и конференция ваша никуда не денется, все равно, как всегда, начнут на час позже.
Поднимаю глаза и вопреки ожиданиям увидеть встречный взгляд, вижу только лысину - невесть откуда взявшийся субъект склонился над своей порцией мороженого.
- О, вы тоже там будете?
- Упаси Бог, что вы! Как можно?!
- Это почему же так?  И откуда тогда подобная осведомленность?
- О, осведомленность это у меня как черта характера, что впрочем, меня не обязывает присутствовать на разного рода сборищах.
- Может быть, нам следует познакомиться?
- Я бы не назвал это так. Скорее, я бы сказал, что я должен представиться. Извольте - Парис - рыцарь ордена Мальтийского Креста. Слыхали?
- Что именно?
- Хороший вопрос. Насчет Ордена, конечно.
- Слыхал, но не очень-то ожидал увидеть рыцаря почтенного Ордена в кафе.
- Что ж, всяко бывает, особенно если на пути Ордена  возникает препятствие.
- Не понял.
- Камень на дороге может иметь наилучшие намерения, но все же разумнее будет его убрать.
- Это вы о чем?
- Не лезь в это дело, Пегас! Слышишь?! – лысый переклонился через стол и шипел мне прямо в лицо, - Не лезь, хуже будет!
Он резко встал и двинулся к выходу, ловко лавируя между столами. Первый шок прошел, и я побежал к выходу, но незнакомец исчез. "Кто это может быть? Наверное, псих, хотя откуда он знает про конференцию? Ну и жара... Платок ко всему еще забыл…

Автобус опять битком набит... Ну ничего, мы бочком.. Как всегда двери захлопнулись сразу за мной..
Теорема: «Вокруг любой точки автобусного пространства всегда существует эпсилон - окрестность, в которую, при желании, можно втиснуть еще одного человека.»
Назовем ее: «Условие существования МИКРО-косма в автобусном макропространстве».

«..Вот и мой доклад, - слышу занудный голос ведущего,  ненавижу слово «спикер».
- Следующая тема доклада " Астрологические факторы риска в онкогенезе".
"Куда пропало вдохновение? Скорее всего, виной тому тот лысый, из головы не выходит... Все непонятное тревожит.. И не прозвонить его никак - белая стена и больше ничего.
Доклад, как в тумане, кое-кто встал и вышел... сам знаю, я не в форме, три балла от силы.
Иду обратно, ловлю на себе взгляды... Мокрая спина и сухие от мела руки…
- Вы сегодня не на шутку взволнованы, что-то произошло?
Слева весьма положительного вида человек в хорошем сером летнем костюме. Он смотрит вопросительно и спокойно.
- Все нормально. Мы знакомы?
- Не думаю, но я о вас много слышал, и, представьте, присутствую здесь именно ради вашей темы.
- За что ж такая честь?
- Ну, не в чести дело, у меня интерес иного рода. Не желали бы вы провести у нас свой цикл лекций? Как говорится, культуру - в массы!
- А кто вы и каковы ваши условия?
- Отлично! Пойдемте на воздух, я вам все объясню, тем более, что самое интересное уже отчитали, поверьте мне на  слово.
Незнакомец встал, и подхватив мой рюкзачок, стал проворно продвигаться к выходу. Зал обо мне уже забыл и я практически незамеченным выбрался на лестницу.
Мы шли молча в прохладной тени деревьев. Молчать было нетрудно, общество незнакомца не угнетало.
- И все же, чем вы так взволнованы? - и после короткой  паузы он добавил - Пегас…
Мир завертелся вокруг оси, я перестал понимать происходящее, остановился посреди дороги и как-то очень тупо ответил:
- Я вам не Пегас...
- Да будет вам, - незнакомец оставался спокоен, - поговорим лучше серьезно. Я верю, что вы не знали до сих пор своего имени или, вернее, не слышали его от других. Но мир вас назвал  именно так и глупо это отрицать, тем более, что и вы об этом
уже должны были бы знать. Не станете же вы, человек весьма продвинутый в оккультных науках, утверждать, что, например, вот это дерево действительно зовется осиной только потому, что его так назвали люди? Ну да ладно, не об этом речь. А дело в том, любезнейший Пегас, что именно сейчас мир требует от вас подвига.
- Выходит, дело не в лекциях?
- Ну почему же? И лекции могут стать подвигом, однако, мы к этому вернемся несколько позже.
- Каждый человек, дорогой Пегас, это, прежде всего, поле битвы, особенно тот человек, который на пороге выбора.
- Выбора чего?
- Выбора оружия, разумеется. А также стороны баррикад, которую неизбежно придется занять.
- Следовательно, я здесь для выбора оружия?
- Я в вас не ошибся. Тонкая ирония - признак большого ума. Итак, чего бы вы хотели в награду, или, иными словами, чего вам не достает до полного счастья?
" Бред какой-то .Чего мне не достает? Загородного лечебного центра с обсерваторией и храмом Двенадцати Огней...И плюс к этому..." - подумалось мне, но незнакомец перебил мои размышления.
- О, зачем замахиваться так далеко? Может быть, ваши планы со временем изменятся… Примите совет человека, который намного старше вас - никогда не обременяйте себя таким количеством собственности. Людям нашего с вами склада недвижимость - как жернов на шее.
Странное чувство, будто веревки ложатся на руки и ноги и двигаться уже нет сил..
- Присядем, - незнакомец указал на свободную скамейку, - Все эти воздушные замки, которые вы там себе понастроили, на самом деле чепуха, и очень скоро вы в этом убедитесь. Оккультное лечение не подразумевает не только массовости, но и даже саморекламирования. Вам, до понимания этих вещей еще придется идти какое-то время. И понадобятся знания, много знаний, к которым доктор Папюс имеет такое же отношение, как Джеймс Бонд к разведке.
- Прошу меня простить, - я встал, протягивая руку, - но мне пора, меня ждут клиенты.
- О, вы переменили расписание? Вы ведь по средам не принимали. Сядьте, Пегас. Я не представился, и это моя оплошность, прошу дать возможность исправить, искупить, так сказать, в меру сил.
Я сел. " Жарко. Неприятно как-то... Может, уйти просто, не прощаясь? Опять же - неудобно, и потом, может и в самом деле удастся в конце всей этой болтовни договориться о лекциях?"
- Меня зовут Бореллиус. Вы курите? - он протянул массивный  золотой портсигар.
- Нет, благодарю.
- И правильно, я тоже не курю. Итак, что же заставило меня встретиться с вами сегодня? Ну, во-первых, как вам нравится эта книга? - он протянул очень старинный черный фолиант, на котором были когда-то вытеснены золотые буквы
названия и имени автора: " Magie Naturalis" Johannes Trithemius. Имя было почти полностью затерто, но я догадался, и у меня захватило дух. Это было именно то, что я тщетно искал уже много лет. В этой книге были ответы на все мои вопросы, возможно, даже на те, что мне еще предстояло задать.
- Можно мне ее полистать?
- Конечно, дорогой Пегас, более того, она будет ваша, но только сперва я должен убедиться в вашей лояльности.
- И как вы собираетесь в этом убеждаться?
- Я? Никак. Скорее вы должны будете меня в этом убедить. Поработайте со мной, и людьми, которые преданы делу, а там посмотрим. Уверяю вас, что это сотрудничество даст вам много  такого, о чем вы и мечтать не могли, и все это кроме книги, конечно.
- А что я должен буду делать?
- Врачевать, как и врачевали, но иногда, в особых случаях, будет необходима ваша помощь, и тогда братья подскажут, что и когда от вас потребуется.
Мимо меня прошел человек. Поравнявшись со мной, он повернулся и посмотрел так, как будто мы никогда раньше не виделись, но, тем не менее, от этого взгляда у меня стало  холодно в животе - это был тот самый странный рыцарь по имени Парис.
После слов Бореллиуса у меня образовался странный вакуум. Все, что я до сих пор знал и понимал, и что до этого момента занимало всю мою голову, теперь превратилось в ничтожную каплю, и образовавшаяся пустота вопила, требуя заполнения.
- Что я должен делать теперь?
- Ничего. Вас найдут, когда понадобится. Он встал и поклонившись, не оглядываясь зашагал по аллее.

*  *  *

Месяц прошел незаметно, в текучке и отработке новых идей. Красавец Бореллиус, лысый рыцарь и вся эта чертовщина стали забываться, но был единственный момент, который сохранял остроту воспоминаний - книга. Что я уже только себе не фантазировал! И все мои фантазии, связанные с заполучением книги были одна нелепее другой, начиная от мысленной попытки выкупить ее у Бореллиуса и до хулиганских помыслов вроде того, чтобы, быстро закинув фолиант за пазуху, перемахнуть через  забор. Пожалуй, книга - это была единственная зацепка, которая могла меня вытянуть на повторное свидание с тем странным человеком.
Прошел еще месяц, и встреча, к которой я относился даже с некоторым отвращением стала приобретать полутона желательности. Я тосковал по книге.
Прошло еще немалое время, и я стал подумывать, как найти Бореллиуса. Порой мое беспокойство о том, что книга ушла безвозвратно было весьма велико, и это мешало моей работе.
Настала мудрейшая и любимейшая пора года, когда уже нет легкомысленных солнечных зайчиков или развлекающего мысли звона капели. Я стоял у окна, за которым дул холодный северо-западный ветер, несущий низкие тучи, выкованные из
свинца и стали. Капли дождя стекают по стеклу, и взгляд уходит куда-то вверх к тучам. Мысли стройны и упорядочены..
" Как хорошо, что из окна виден горизонт. Это великое явление Мира, которое всегда с тобой..."
Звонок телефона врывается в мысли, разбивая хрупкую конструкцию только что построенного воздушного замка.
- Слушаю.
- Здравствуйте, Пегас. Вы уже, наверное, меня забыли, - это был мягкий голос Бореллиуса.
- О, нет, что вы, нельзя ли вас увидеть? Я хотел поговорить по поводу книги.
- Не торопитесь. Книга, считайте, ваша. Я ее вам отдам, но сперва я попросил бы вас о встрече по другому поводу.
Это был короткий и опять же очень странный разговор, после которого в голове снова появился вакуум, требующий немедленного заполнения. Я шел к тому же месту, где происходила наша первая встреча.
" Какое-то странное состояние.. И никак не отследить что же тревожит... Нет, определенно не по себе как-то... Выходит, я у него на крючке... Да нет, чепуха, я ведь запросто мог послать его куда подальше или же поставить условия, мол, "утром деньги – вечером стулья", в смысле, конечно, сперва книга, а после все остальное... Но ведь не послал же и условий не ставил, более того, был счастлив, что он вообще объявился... Тоже мне -обманутая гимназистка. А может уйти прямо сейчас? Да нет, в этом случае книга "уплывет" однозначно, а так все же есть шанс. И потом ведь никто не знает что за услуги от меня потребуются. Может, это действительно что-то такое, что окажется интересным. О, вот и он. Как и тогда, элегантен и красив. Серый костюм, похоже, английский, пальто дорогое, да и шляпа, пожалуй, как весь мой гардероб стоит ".
- Рад вас видеть, Пегас.
- Взаимно.
- Прогуляемся, если не возражаете. Мы ходили по пустынным аллеям парка, разукрашенным желтыми пятнами листьев, и Бореллиус очень мягко рассказывал о причинах нашей встречи. С ним было хорошо и уютно, как может быть уютно с родным дедом, которого у меня никогда не было, и о котором я с детства мечтал, представляя себе вечерние посиделки у камина с горячим  чаем и рассказами о войне.
- Видите ли, дорогой Пегас, мы, как и вы, занимаемся врачеванием, но мы это делаем по-иному.
- Да? И в чем состоит ваш метод?
- Вот, к примеру, приходит к вам человек, у которого больное сердце. Каковы ваши действия?
- Ну, вопрос! По-моему, в данном случае, ответ нельзя  сформулировать в общем виде.
- Правильно, но я не о терапевтических премудростях, вытекающих их диагностических. Это не главное. Предположим, что вы докопались до того, что корнем болезни является
застарелый холецистит и что требуется многодневная голодовка или жесточайшая диета и лишь после прохождения через все эти мучения можно гарантировать излечение. А что же ваш пациент?
По большей части своей люди готовы отдать любые деньги, лишь бы их не трогали, а дали какую-нибудь импортную таблетку с которой бы разом ушли все проблемы. И поверьте, бессмысленно пытаться что либо менять в человеческом мировоззрении, этому люди противятся еще больше, чем голодовкам или прочим врачебным "издевательствам". Вот и получается, что человек уходит от вас и после не выполняет ваших советов, да еще и говорит, что вы дурной лекарь. Так-то, Пегас!
- И какова ваша альтернатива?
- Моя альтернатива такова, что я вовсе не сюсюкаюсь с моими клиентами, я просто ставлю их в такие условия, что они делают все, что нужно сами и по доброй воле, без лишних уговоров.
- То есть?
- Ну, то есть, у них нет другого выхода, кроме как следовать тому, что им предлагается в данный конкретный момент.
- Не понимаю.
- Ничего, я здесь как раз затем, чтобы вы уяснили себе то, чего раньше не понимали. Лечим мы болезни куда более сложные, в сравнении с теми, с которыми приходится иметь дело вам, и называем мы каждый такой акт врачевания пьесой или, если хотите, спектаклем.
- Кто это мы?
- Мы - это мы, Пегас. Не пытайтесь делать смысловые перескакивания в нашей с вами пьесе. Это просто бессмысленно.
Он посмотрел на меня изучающе, и мир опять завертелся, и на меня как будто свалился огромный груз понимания. Я полностью осознал то, что я не мог уйти от Бореллиуса ни в  одной из ситуаций, я вряд ли вообще мог делать шаги, которые бы не находились под его контролем.
Первый акт пьесы "Плененный Пегас" был завершен...

- Итак, Пегас, мне бы хотелось ввести вас в курс дела.
- Если  можно, я бы хотел перед началом задать пару вопросов.
- Пожалуйста, сколько угодно.
- Зачем понадобился этот нелепый рыцарь в кафе?
- А вы молодец, признаться не ожидал.. Нет, вы правда молодец.. Видите ли, главный корень, суть нашего метода состоит в стимулировании наиболее сильных сторон человеческой  натуры при контроле его через стороны слабые. Как ни странно, но слабостью человека являются его страсти, которые в свою очередь определяют форму его конституции. Существуют люди силы, люди власти, вы, например, человек знания. Управление происходит путем возбуждения страстей. Это, поверьте, очень сложная и тонкая работа. Ее, как правило, выполняю только я, ибо у человека неопытного, возбужденные страсти нередко выходят из-под контроля и тогда могут быть неприятности. Итак,  чтобы успешно управлять человеком власти - его нужно лишить власти, или напугать тем, что власть уходит у него из рук. Человеку знания можно намекнуть на собственную осведомленность в каких-то важных для него вопросах, или же показать, что он может быть посвящен в некое сокровенное знание, которого ему недостает для окончательного понимания каких-либо вопросов.
Рыцарь, назовем его условно так, играл вспомогательную роль, которая была необходима для того, чтобы заронить в душу человека знания зерно беспокойства, а также возбудить в нем дух противоречия. Когда человек знания обеспокоен, он хуже себя контролирует, и таким образом, данный вспомогательный элемент в нашей с вами ситуации был совершенно необходим.
- Но я совершенно не был напуган или даже обеспокоен.
- Помилуйте, дорогой Пегас, но ведь вы выбежали из кафе сразу же за ним? Выбежали. Это первое. И потом, вы ведь его не увидели, а он был совершенно рядом с вами. Следовательно, обеспокоенность налицо, чего и следовало добиться. Я, конечно согласен, что вторичное его появление в парке было уже перетяжкой, грубая провинциальщина, из-за которой все могло рухнуть. Каюсь. Итак, все карты раскрыты, как видите, я с вами предельно откровенен. Теперь, пожалуй, самое время поговорить о нашей совместной работе. Позвольте вас пригласить сыграть одну из важнейших ролей в пьесе "Капитан не вернется".
- Могу ли я надеяться на дополнительную информацию, прежде, чем вынесу решение.
- О, разумеется! К нам обратилась женщина, по поводу того, что ее дочь отбилась от рук, болтается по каким-то компаниям, не хочет ничем заниматься. В общем ситуация банальна до скуки, если бы не одно обстоятельство. Эта самая дочь - человек слуха и видения.
- Что это значит?
- Это значит, что она способна слышать параллельные миры, если упростить ситуацию до примитивного. Она способна видеть границы миров и более того, входить и выходить в них и из них беспрепятственно. - Он помолчал немного и добавил  –Такой человек не должен пропасть. Это явление, если хотите планетарное.
- А как вы это узнали? Вы с ней беседовали?
- Да Бог с вами, Пегас, это невозможно совершенно.
Во-первых, ее довольно трудно найти, дома она появляется очень редко, и лишь затем, чтобы украсть денег, а во-вторых, она редко бывает трезвой.
- Сколько ей лет?
- Восемнадцать.
- И все же, как вы узнаете принадлежность к тому или иному типу?
- Вам ли это спрашивать, дорогой коллега? Гороскоп – вот истинный паспорт человека.
- Выходит, что к вам обратилась ее мамаша? И каким образом это происходит? Как вас находят, я имею в виду?
- Ну, у нас есть подставной астрологический центр, где принимаются заявки. Правда, ни один клиент реально не понимает, что будет происходить дальше. С ним беседуют, дают всякие советы, и он уходит, в полной уверенности, что на этом деятельность центра закончена. Да оно, собственно, так и есть, однако, наиболее интересное, то, что действительно является битвой, мы откладываем, с тем, чтобы провести эту битву в нужное время и в нужном месте. На это согласие клиента мы не  спрашиваем.
- Ну, хорошо, а в данном случае? Вы считаете, что она не безнадежна?
- Нет. Безнадежен только человек лени. Таких очень много. За них мы не беремся.
- И как вы хотите провести пьесу в данном случае?
- Видите ли, люди слуха и виденья имеют очень тонкую нервно-психическую организацию. Их легко обидеть и они при этом не особенно тянутся к ласке окружающих людей. Однако, они чаще всего очень зависимы от перспектив материального положения. Заметьте, от перспектив, а не от своего сиюминутного состояния. Они сегодня могут голодать, но если есть уверенность, что хотя бы через месяц все образуется, то они будут чувствовать себя вполне комфортно. Мы наблюдали за ней, и знаете когда она была более всего обеспокоена? Когда один из наших братьев потихоньку вытащил у нее ключ от квартиры! У нее в тот момент было достаточно денег, вырученных от продажи ворованной кукурузы, и следовательно домой она явно не собиралась, но беспокойство было налицо. Она пошла в мастерскую и спрашивала у мастера, может ли тот изготовить ключ по замку. Ну, потом ключ "нашелся" и все стало на свои места. Сейчас наша с вами задача сперва смоделировать неуверенность в завтрашнем дне, а после дать сказочную перспективу. Из огня, как говорится, в воду.
- Интересно.
- О, то ли еще будет! Итак, как смоделировать неуверенность? Признаться, это труднее всего. Первое, мы отрезаем ей доступ домой. Для этого братья, совместно с родителями разыгрывают обмен квартиры. Причем со всеми деталями, с вывозом мебели, грузчиками и прочим. Они уже согласились на это.
- Ну а вывоз-то мебели зачем?
- Служенье музе не терпит суеты, как известно, и, тем более дешевой бутафории. Все должно быть основательно, как в фильмах Курасавы. Люди тонкой организации, вроде нее, или, например, вас, очень чутко реагируют на фальшь и во второй раз уже ничему не верят. С пуганным зверем хлопот во сто раз больше, а посему я не намерен мелочиться. Итак, квартиры  "разменяли", замки поменяли.
- Но ведь она их может вычислить по справочной.
- Да, конечно, но на это нужно время и даже если ей это сделают быстро, и скажут прежний адрес, она, скорее всего, решит, что сведения о новом адресе еще не дошли или что-нибудь в этом роде. Она никогда не допустит мысли, что ее разыгрывают, сработает инстинкт психической защиты. Дальше, если она будет ходить выяснять упомянутый вопрос, мы посмотрим куда, и постараемся, чтобы ей там ответили, будто родители уехали за границу навсегда.
Вторым этапом мы смоделируем переход ее из прежней компании в новую, которая будет создана нами. Это будет нетрудно, поскольку новую компанию мы сделаем чуть более привлекательной, нежели предыдущая, с чуть более приличными напитками, например водкой, и чуть более интересным временем препровождения. Там будет видеомагнитофон, журналы мод и тому подобное. Предлагать ей там будут не воровать кукурузу, а торговать вещами на базаре. В один прекрасный день вся компания будет якобы арестована за перепродажу краденного. Она об этом узнает после приезда из небольшого вояжа в который ее отправят для продажи каких-нибудь вещей. Мотивироваться необходимость этой поездки будет тем, что вещи украдены непосредственно в этом городе, и продавать их здесь же на базаре небезопасно. Она приедет и увидит на опечатанной двери записку, где будет сказано, чтобы она позвонила по номеру, который там будет указан. Звонить она будет либо от соседей, либо из автомата, что находится внизу возле парадного, и голос, который раздастся в трубке, предложит ей лечь на дно и не болтать языком, который ей в случае чего запросто отрежут. Она выйдет на улицу и вы, дорогой Пегас, сможете на нее посмотреть. Это будет жалкое затравленное существо, с сумкой вещей, которые нельзя ни носить, ни продать. Это, разумеется, если она вернется из вояжа, не сумев сделать то, что ей поручили. И поверьте, у нее будут такие вещи, которые продать в том городе будет невозможно, во всяком случае, по тем ценам, которые будут ей продиктованы. Она сядет на скамейку в палисаднике невдалеке от дома, именно там она сядет, поверьте мне на слово, и на соседней скамейке буду сидеть я. На мне будет форма капитана гражданского флота, и я буду читать "New York Times". Она сядет и ее взгляд будет рассеян. У нее не будет денег даже на сигареты, и она обязательно попросит у меня закурить, ибо я очень вкусно закурю, медленно, как бы рассеянно раскрывая пачку "Житана". Я думаю, что именно дизайн "Житана" впечатлит ее более всего.
- Кстати, простите, что перебиваю, а почему тогда вы не предложили мне "Кэмел", если вам все так хорошо известно? Мне более всех нравятся эти сигареты.
- Представьте, я в курсе. Кроме того, что вы человек знания, вы еще и человек странствий. Это нередкое сочетание. Так вот, люди странствий более всего тяготеют к "Лаки Страйк" и "Кэмелу". И в этом смысле данная фирма безошибочно нашла свой имидж в виде небритого мужика на байдарке или с рюкзаком. Однако, с вами я решил сыграть в другую игру. Ваша любимая литература - это Стругацкие и Булгаков, и я позволил себе разыграть небольшую фантазию, отдаленно напоминающую встречу Воланда и Берлиоза на Патриарших прудах, отсюда и золотой портсигар. У вас в связи с этим должно было возникнуть томящее ощущение чего-то знакомого, но при этом совершенно не идентифицируемого. Это было необходимо для усиления внутреннего беспокойства. Кстати, рыцарь это - вариация сразу на две темы. В этой сцене имели место эмоциональные элементы, как "Мастера и Маргариты", так и некоторых повестей
Стругацких, например " За миллиард лет до конца света". Ну да ладно. Я, если позволите, продолжу начатую тему. Итак, она попросит закурить, - Бореллиус сделал паузу, - и вот тут начинается самое сложное. Все зависит от того, будут ли у нее трястись руки. Допустим, что руки у нее трястись будут, и я на девяносто процентов уверен, что так и будет. Тогда я скажу, что она плохо выглядит, и ей следовало бы отдохнуть.      Она промолчит, и в момент этой паузы как раз и наступит время для нокдауна. Я скажу так :
-Очень скоро ваши друзья продадут вас, сбросят на вас все, даже наркотики, которых вы и в глаза не видели. Поэтому вам было бы разумнее где-нибудь спрятаться.
    Она раскроет рот и будет молчать. Тогда я скажу, что именно так и будет, а затем добавлю, что за те дела, за которые ей предстоит отдуваться, светит лет двенадцать с конфискацией имущества, которого у нее нет. Хорошо бы, чтобы в это время мимо пронеслась милицейская машина с сиреной, это конечно, сложновато, ну да поглядим. Так вот, она сядет и уставится на меня. А я буду продолжать.
- Вы вернетесь из зоны, - скажу я, - тогда вам будет уже за тридцать. Больная, исколотая татуировками, с лицом синим от холода, побоев и вечного недоедания, с язвой желудка и воспалением придатков. Никому не нужная, заброшенная и забытая даже собственными родителями, которых вы, кстати говоря, предали намного раньше. Да, собственно, вы и сейчас никому не нужны, вам даже не к кому пойти, чтобы отсидеться хотя бы месяц.
Тогда она ничего не найдет лучшего, как спросить, откуда я все это знаю. И я отвечу, что знаю и многое другое, и что она мне во многом симпатична и что я готов помочь ей, если она пожелает. Она поймет мои слова превратно и спросит что ей следует делать. Я отвечу, что лучший способ уйти от уголовки - это уехать за границу. Мне как раз сейчас нужен человек ее внешности для работы в одной из контор в Неаполе.
- Послушайте, но я бы на ее месте решил, что вы предлагаете работу в публичном доме.
- Браво, Пегас, именно на это и расчет. Она ведь совсем не дура, поверьте. Я инсценирую свой отъезд примерно на полгода, и за это время она будет учить на курсах английский и всякие премудрости секретаря - референта. И именно потому, что она не дура, она решит, что сейчас ей выпал совершенно уникальный случай, когда абсолютно бесплатно можно получить престижную профессию, а затем смыться, не дожидаясь пока тебя переправят в публичный дом. Кстати говоря, со знанием языка и головой на плечах смыться можно и за границей. Так что, я клоню к тому, что подобная беседа будет для нее большим стимулом в предстоящем обгладывании гранита науки.
Однако, весь стиль работы с ней имеет и оборотную сторону. За время нашего общения, возможно случится так, что она в меня влюбится. В каком-то смысле это и неплохо, поскольку именно любовь, а не страх лучший сторож для женщины.
В нашем же случае, оба этих сторожа будут делать свое дело, а месяцев через пять начнется третий акт пьесы. Главную роль, на этот раз, будете играть вы. Суть третьего акта состоит в освобождении ее от зависимости.
- Зависимости от чего?
- Зависимости от меня, ибо она из тех женщин, которые влюбившись, способны ждать всю жизнь. Ваша тактика во многом будет зависеть от того, как будут сыграны предыдущие акты пьесы. Если позволите, я бы пригласил вас на один из них.
Мы расстались и меня не покидало странное чувство нереальности всего происходящего и одновременно масштабности, от которой захватывало дух. Ко всему этому вновь появилось неясное ощущение веревок, связывающих руки и это пугало, но страх был ничем в сравнении с величием замысла.
Он позвонил примерно через месяц в тот момент, когда я по странному стечению обстоятельств опять стоял у окна, как и в первый раз, созерцая косые струны дождя, на которых ветер играл тихую мелодию грусти. " Почему его звонок врывается так бесцеремонно?" - спросил я себя и замер: откуда я узнал, что это был он? Да, действительно это был Бореллиус с его мягким вкрадчивым голосом:
- Здравствуйте, Пегас. Я бы хотел вас видеть сегодня в семнадцать, - и он назвал адрес.
Я пришел на квартиру, где кроме Бореллиуса был еще и Парис, тот самый лысый рыцарь из кафе - мороженного.
- Признаться, любезный Пегас, я предполагал, что вы будете пассивным наблюдателем в сцене, которую мы скоро будем разыгрывать, но мои планы изменились. Мне будет нужна ваша активная помощь.
- Я вас слушаю.
- Помните, я рассказывал, что когда она приедет из вояжа, будет разыграна сцена ареста ее компании?
- Да, конечно.
- Потом явление второе, это моя встреча с ней в сквере.
- Да, я помню все очень хорошо.
- Видите ли, на основании всех наблюдений, которые велись за ней в течение истекшего времени, я засомневался в том, что в обозначенный мною момент, у нее затрясутся руки, а это значит, что рядом с запланированным нокдауном вырастает большой знак вопроса.
Возможно, если она не достигнет указанного состояния, понадобится дотяжка. Вас загримируют до неузнаваемости. Вы оденетесь в грязные лохмотья и по команде Париса пройдете в сквер, сядете на соседней скамейке и сделаете вид, что нас не замечаете. После того, как вы допьете остаток из начатой бутылки, вы повернетесь, и на вашем лице будет выражение, как будто вы увидели ее только теперь. Дальше ваша задача состоит в том, чтобы как можно циничнее, в самых ярких выражениях объяснить, что к вам в компанию, после того, как она ушла, зачастили менты, и что Мишка, это ее старый лидер, с ней при случае разделается.
- И что дальше?
- Что будет дальше - это моя забота. Ваша задача, чтобы после указанного монолога ее затрясло от злости, чтобы она вскочила и заорала, или лучше, чтобы послала вас куда подальше.
    Неделю спустя я стоял, загримированный под бродягу совсем недалеко от театра действий и наблюдал за происходящим. Я видел все очень хорошо, и как она, выходя из подъезда, зашла в телефонную будку, и затем, волоча огромную сумку, стала приближаться к скверу. Я видел как "капитан дальнего плаванья" медленно достал голубую пачку "Житана", как пронеслась, завывая сиреной, милицейская машина, и как в один из моментов у нее затряслись руки...

И опять мы расстались надолго и, спустя, по-моему, месяца три, позвонил Парис. Я его недолюбливал, что-то было в нем нагловатое, но сегодня он был безукоризненно вежлив, без сарказма и подчеркнутости, и тогда стало понятно, что я им действительно очень понадобился.
Встреча с Бореллиусом должна была состояться в том же парке, только с южной стороны, где были густые, почти непроходимые заросли бузины. Я стоял и ждал, но лжеволланд все не появлялся и это было странно, ибо его изысканность обязательно предполагала и пунктуальность. Я стоял и думал о своем, глядя на серую ледяную поверхность реки. Мимо хрустя свежевыпавшим снегом протопал мужчина, неся под мышкой сосну со скрученными бельевой веревкой лапами. Запах хвои перебивал даже дорогой одеколон. Как видно, сосна была срублена совсем недавно и теперь, связанная, горько плакала прозрачной смолой…
   Раздался крик, и я очнулся от размышлений. Кричала женщина, и я, повернув голову, увидел как двое молодых парней тащили за собой девушку, пытаясь заставить ее идти с ними по дорожке, которая спускалась по склону. Я крикнул:
- Эй, помощь нужна? - ибо сначала я подумал, что это простое баловство. Она попыталась ответить, но один из них закрыл ей рот.

" Откуда взялась эта труба?" - мелькнуло в голове. И действительно, я здесь стоял, уже поболее двадцати минут, но ее не замечал. Хорошая такая труба, наверное, две трети дюйма и около метра длины - наилучшее оружие для драки... Я подхватил ее и кинулся к парням. Один из них достал нож. Я отскочил на шаг назад и со всего размаху отвесил косой удар трубой в шею. Он автоматически выбросил руку с ножом на защиту, и труба угодила в предплечье. Парень ойкнул, и нож выскочил, зарывшись полностью в снег. Другой попытался зайти сзади, но труба тотчас же описала полукруг и с глухим бочечным звуком въехала в подреберья. Нападающий ахнув, упал, а я же, опять очертив полукруг, с гиком нанес первому нападавшему удар по коленям. Он упал и с криками стал кататься по земле.
-Что меня беспокоит? Что-то в этой драке было не так. Я не могу сказать, что мне было легко, но что-то было не так. И потом, эта странная труба…
Размышлять было некогда.
- Бежим, - сказал я ей, - Они, скорее всего здесь не одни. И мы побежали и остановились уже у выхода, где уныло замерзал, закутавшись в тулуп, синеносый одинокий милиционер.
- Уф, надо отдышаться, - сказал я и посмотрел на нее. И тотчас же мир опять завертелся и, наверное, мое лицо выдавало это, потому что в следующий момент она спросила:
-Что-то случилось, вам плохо?
Я промолчал, ибо понял, что меня смущало в недавней драке. Передо мной стояла она, подопечная Бореллиуса, а теперь уже, как видно и моя. Уже отмытая, без запойных мешков и синяков, в общем даже симпатичная и кроткая.
Драка была одной из сцен пьесы и то, что меня смущало, был звук, который мог родиться только от удара клюшки, или, в данном случае, трубы о хоккейные щитки, а никак не о голые колени или ребра. Ай-да Боррелиус, высший класс, ничего не скажешь! Только вот что же получается, что пьеса "Плененный Пегас" является частью пьесы "Капитан не вернется"? Или наоборот? Зачем? Мы шли по заснеженным улицам, болтая о пустяках и тогда я решил проверить результаты "воспитания", предпринятого гроссмейстером.
- Может зайдем выпьем?
- Спасибо, я не пью.
- Совсем?
- Совсем.
- А чего так?
- Не люблю просто.
Я замолчал. Слов не было. Наступила пауза, которая затянулась до невозможности. Что делать я не знал, ибо никаких инструкций от гроссмейстера не было. Я предложил встретиться, но она отказалась.
- Вы любите одиночество?
- Да, пожалуй... И тут как-то сами собой сплелись слова Боррелиуса о том, что она человек слуха и виденья, и ее ответ, от которого действительно сквозило одиночеством и ее внешность, вызывающая ассоциации с маленькой нахохлившейся птицей... И тогда как-то сами собой вырвались наружу стихи Фернандо Санчеса:

Вот пробили часы, и я делаю шаг,
С черно-белой доски,
Где остались слепые фигуры.
Я уйду не один,
Меня позовет, воспарив, одинокая птица,
Чаруя криком свободы..
Постою немного в раздумьях
На пороге миров, что невидимы людям.
За собою тихонько прикрою двери,
И останется сделать последний шаг…

Она повернула голову и спросила : " Это вы написали?"  И тогда я соврал.
- Как хорошо вы пишете.
- Да это так, баловство.
- Нет, правда, а вот что это за миры, невидимые людям?
- Ой, вам ли спрашивать?
Она вроде как вздрогнула и повернулась ко мне лицом. Я понял, что теперь у нее мир закружился вокруг оси.
После этого случая мы встречались довольно часто или же просто переговаривались по телефону. Она иногда рассказывала о своих "полетах", спрашивала советов или же просто предлагала где-нибудь прогуляться. Как-то раз она позвонила и сказала, что объявились ее родители, и она не знает, стоит ли ей возвращаться к ним. Я предложил прежде переговорить с ними, как астролог, дабы они во второй раз не наломали дров в отношениях с ней. Она охотно согласилась, и я действительно встретился с родителями. Мы долго разговаривали, и под конец я спросил:
- Как вы собираетесь объяснить, что снова живете в той же квартире, которая еще не так давно была "разменяна"?
- О, это мы объяснили очень просто. Мы сказали, что у обменщиков произошло недоразумение. В документах не было подписи сына, который находился в армии, и когда тот вернулся, потребовал вернуть все как было, обмен его не устраивал. Так иногда бывает. Во всяком случае, она поверила.
- Она ничего вам не говорила по поводу того, что кого-то ждет, собирается замуж или за границу?
- Нет, впрочем, мы ведь с ней очень мало разговаривали.
Родители были счастливы, и это было видно по всему, еще бы, ведь шансов практически не было... Я встал и, попрощавшись, вышел на улицу. Партия перешла в эндшпиль, однако был еще, как минимум, один незавершенный ход. "Капитан" должен был реально куда-то деться, или, точнее, обосновать свое исчезновение.
Сразу же после встречи с родителями, я зашел к ней и ахнул. Зеркала во всем доме были завешены белым. Она сидела зареванная в черных одеждах за кухонным столом, посреди которого горела одинокая свеча.
- Что случилось, - спросил я с тревогой.
Она зарыдала и протянула телеграмму: " Черноморское пароходство с прискорбием сообщает, что вчера .... года в трехстах пятидесяти милях к востоку от острова Барбуда потерпел крушение сухогруз "Валдай". Вся команда, включая капитана Бориса Еллиуса, погибла. Командование выражает свое глубокое соболезнование семьям погибших. Назначена государственная комиссия по расследованию причин катастрофы... Подписи"
- Что будешь делать?
- А что теперь делать?
- Ну как что? Его уже не вернешь. А тебе жить надо.
- Для меня жизнь закончена.
- Ну что ты! Давай к родителям пойдем. Нельзя тебе одной. Пусть оно все стоит себе сорок дней, а я в Одессу съезжу, разузнаю подробности.
Она еще немного поупиралась, но все же нехотя пошла, поскуливая и размазывая кулаком слезы. Теперь пьесу можно было считать сыгранной, однако, когда я пришел домой, мне посыльный вручил бандероль и я расписался в указанном квадратике, и когда, после его ухода, вскрыл коричневое бумажное брюхо, понял, что финал партии был лишь теперь, и без этого штриха гроссмейстер не был бы таковым. Передо мной, маня кожаным переплетом, лежал старинный фолиант, на черной обложке которого еще просматривались золотые буквы: Johanes Trithemius « Magie Naturalis» .

ноябрь 1993. Киев