Агроном, которому нет равных

Кабинет в Кремле. За столом сидит Брежнев. В руках у него – «Малая земля». Который раз перелистывает книгу, и все время с недоумением  хмыкает, качая головой, сдвигает к переносице густые брови. Входит  член политбюро Суслов.

- Слышь-ка,  Миш, ты читал эту книженцию?

– О, да! Это гениальная книга. Ее автор заслуживает Нобелевской премии. Она, книга эта, больше, чем колбаса и масло, необходима  советскому народу.

- А тебе, только честно, понравилась?

- Естественно!

- Неужели автор гениальнее Маркса?

- Его «Капитал», Леонид Ильич, не сравнится с «Малой землей».

- Вот как! – восклицает Брежнев, и его брови раздвигаются.

Суслов усиливает эффект только что сказанных слов.

- «Малая земля», Леонид Ильич, - это политический манифест двадцатого века.

- Смотри-ка... – Брежнев вертит тощую книжонку в руке. – А по внешнему виду и не скажешь.

- По обложке встречают, а по глубине мысли провожают, - замечает Суслов и  уходит.

Через несколько минут заходит другой член политбюро Гришин.

– Витек, - показывая на книгу, продолжает интересоваться Брежнев, – читал?

- Два раза!

– Ну, и как?

- Замечательная книга!.. – восклицает Гришин и  поворачивается к двери. - Ну, я пойду, тороплюсь.

- Куда? - спрашивает Брежнев.

- Надо в третий раз перечитать «Малую землю». Не книга, а фантастика!

- Фантастика, говоришь? – переспрашивает Брежнев.

- Ну, конечно! Гениальнейшая книга! Надо же такого напридумывать. Ни одному фантасту не придет в голову.

- Да?.. И Герберту Уэллсу?

- Куда там Уэллсу!? В подметки он не годится автору «Малой земли». Какое предвидение?! Какой полет фантазии!? – Гришин уходит.

Забегает Косыгин. Брежнев тычет прокуренным пальцем в книгу.


- Читал, Алёш? Или все недосуг тебе? Социалистической экономикой забиваешь мозги?

- Читал-читал, Леонид Ильич. Честно скажу: автор «Малой земли» – писатель всех времен и народов, внесший огромный вклад в сокровищницу мировой литературы.

- Ну-ну... Не преувеличивай...

- Какое преувеличение, Леонид Ильич? Чтобы по достоинству оценить это гениальное произведение, потребуются годы... Нет, даже не годы, а века! Сократа забудут скорее, чем автора «Малой земли»!

Косыгин уходит. Его в кабинете сменяет министр сельского хозяйства Полянский.

- Ну, а ты что скажешь? – обращается Брежнев. – За навозом, поди, ничего больше в жизни не видишь?

- Вижу, очень хорошо вижу, Леонид Ильич! – захлебываясь слюной, восторженно отвечает Полянский.

- И что ты видишь?

- Талантище! Какая глыба! Настоящий самородок, самородок, который нельзя сравнить ни с кем из ныне и ранее живущих!

- Не понимаю... Ты это о чем? О каком самородке говоришь?

- Об авторе, конечно!

- О каком авторе?

- О писателе, создавшем такое творение, как «Малая земля».

- А-а-а... теперь понял...  Выходит, и ты читал?

- Что вы такое спрашиваете, Леонид Ильич! – возмущается Полянский. – Я не человек, что ли? Весь советский народ в захлеб читает это произведение. По большому секрету скажу: академия ВАСХНИЛ собирается автору присудить звание «Гениальный агроном СССР».

- Почему? Какой  агроном?!

- Такой агроном... такой агроном, что академик Лысенко просто-напросто ничто. А про Терентия Мальцева и говорить не стоит. Ну, кто еще мог бы с такого клочка суши, как «Малая земля», собрать столь гигантский урожай?! Невиданный до селе урожай!

- Полянский прав! – входя в кабинет, заявил член политбюро Андропов.

- Юр, и ты?!

- И я, Леонид Ильич... Докладываю: в Ташкенте произошло землетрясение...

- И что дальше? Причем тут «Малая земля»?

- Книга, сама по себе, ни при чем, Леонид Ильич, но урожай, собранный с «Малой земли»... Знаете, что послужило поводом для землетрясения?


- Мне не докладывали, - ответил Брежнев, пожав плечами.

- Леонид Ильич,  вы роняли сегодня маршальский китель с регалиями, - спрашивает Андропов.

Брежнев любовно гладит ладонью китель.

- Да, ронял... Причем тут мой китель?

- А притом! Вы уронили  китель, земля содрогнулась от тяжести и возмущения, а отсюда и сильнейшие колебания земной коры.

Андропов уходит. Брежнев остается один. Недоумевающе  продолжает смотреть на книгу «Малая земля». Повертев какое-то время в руках, бросает на стол.

 - Надо же, - произносит он вслух, – всем  так нравится, а я никак не могу дочитать до  конца: на второй странице засыпаю.

ЕКАТЕРИНБУРГ, август 2004.