Картина четвёртая

(На фоне задника кулис появляется облакоподобное
изображение Бога)

Бог: - Ох уж эти мне болтушки!
Хорошо, что хоть частушки
здесь не пели обо мне –
выше ведь «виновных» нет,
что же скажешь им в ответ?
Всё ко мне: им дай да дай,
всё моги, умей да знай!
Говорят: я – будто вечен…
Но в терпении – конечен!
Я и так спасаю многих –
тех, кто верует в меня,
но вмешаться в жизнь двуногих,
что живут, меня кляня?!
Варит кашу там сам Дьявол,
а Его не побороть…
Жизнь к Земле направил – я вот,
Смерть – его родная плоть.
Ох, строптивы стали бабы –
вольно взялись рассуждать
про небесные ухабы
и, к тому же, помогать
стали часто дружка дружке.
С ними ушки на макушке
не мешает навострить –
уж не Дьявол ли шустрит?
Заменить бы Жизнь, а кто
сможет делать так же то,
с чем справляется бабёнка?
Мне верна, как собачонка,
да и с кадрами – кого?
Вдруг подсунут от того,
Кого в ночь не поминают?
О Земле я всё – то знаю!
Ведь бываю грешен тоже:
в мыслях – людство… уничтожить!
О, какой бы был покой!
Не могу вот: не такой –
с нежным сердцем появился,
потому всех сотворил.
Злу за жизнь не научился
от бесовских этих рыл.
Что же делать мне с Землёю?
От двуногих нет покоя!
Самым грешным шлю заразу –
Выживают, хоть не сразу.
Кой-какие есть тут виды:
может их достану СПИДом?
Так ведь разумом владеет
Сатана, а он умеет
выручать их из беды,
хоть оставь их без воды!
Надоели мне с делами –
разберутся пускай сами!

(Изображение медленно расплывается и исчезает.)

(На кулисах появляется, извиваясь, хвост Дьявола.)

Дьявол: - Вот хитрец – всё я виновен!
Кто увлёкся всем тем новым,
Что в заду сидит иглою:
«Я живому мир открою!»
Даже вирус изобрёл!
Ладно уж ещё – Орёл,
но на кой же – человек!?
Правда, я, чтоб сей кумекал,
подусилил два таланта:
рассужденья, как у Канта,
по научному: анализ,
тез – новое творить (хихикнул), -
ну… шустрее оказались…
виноват, что говорить:
сотворили сами злобу,
породили даже Глобу Х)!
Утверждают, что являюсь
я исчадьем бед и зла.
Сам же только удивляюсь
беспардонности узла
властолюбия и веры,
да и жадности химеры.
Бог же сам меня поставил,
чтобы грешников я плавил,
тех, кого он не простил.
Тоже мне – ведь вроде мил:
всем как будто бы прощает,
но никто того не знает,
сколько мучаем в Аду…
Вот опять зовут. Иду!

Х) – предсказатель.

(Медленно темнеет, хвост исчезает, на кулисах
отблески огней Ада, занавес.)