Мусорный ветер

         Я просто человек. Обычный, такой же как и многие другие просто люди, просто человеки. Я читаю в метро Пауло Коэльо. Он мне не нравится так, как нравится другим. Но я почему-то его читаю. Пытаюсь доказать себе, что в нем что-то есть. Но опять же, прихожу к выводу, что лучше читать кого-то другого, чем смотреть в книге мыльную оперу. Я не люблю мыльные оперы.
 
В Москве идет снег.

Он кружит и падает на головы тех, кто в ней живет. И ему все равно есть ли у них временная регистрация. Я гуляю по улице и мимо меня проходят люди. Вот прошел человек улыбка. Он больше дает, чем может взять. А вон, там, справа, промелькнул человек-офис. Он с головы до ног забит функциями, как навороченный калькулятор. Идет бредет, передвигает ногами в модных джинсах, как циркуль. Так и кажется что вот-вот выпадет игла или грифель и он начнет хромать.
После работы я захожу в магазин и покупаю банку колы. Яна говорит, что кола вредит здоровью. Она не единственная кто мне это говорит. Еще есть мама, крестная, коллеги по работе, сокурсники в академии. Такое чувство, будто из всех их, я единственный, кто пьет колу. Пора им собираться в партию или в какое-нибудь движение против поглощения колы.

Я человек-кола!

Иногда я просыпаюсь по ночам и иду на балкон. Беру с собой одеяло, укутываюсь в него, забираюсь в большое кресло, которое там стоит, и смотрю сквозь балконные стекла на московское небо. В нем почти нет звезд. От него отражается зарево города, слегка оранжевыми оттенками. Постарались мэр – человек-кепка и сотни бригад рабочих электриков – людей-контактов.
Бывает так, что по этому небу летят ночные облака и тогда мне кажется будто я в своей тарелке. Будто наконец-то появляется хоть что-то не искусственное, не напыщенно мегаполисное в силуэте этого города. Я опираюсь затылком на каменную стену и смотрю на облака. Вспоминаю облака белого пара, вырывающиеся из каменной трубы котельной. Она стоит не далеко от дома одной моей старой, ушедшей в прошлое знакомой. Эти облака белого пара были видны зимними вечерами из окна ее кухни. Мы сидели с ней и говорили о чем-то. Я сейчас и не помню о чем. Это было так давно, как будто бы не со мной. Вспоминаются только странные силуэты: темные улицы города, на которых не горит ни один фонарь, какой-то алкаш толкает перед собой тачку заполненную крышками от канализационных люков. Он их сдаст в пункт приема металла, там их отправят на переплавку, чтоб однажды сделать из них, возможно, такие же крышки от люков.
Мы сидим с ней на кухне, и она рассказывает мне о  группе «Крематорий». Я никогда не  слушал эту группу, не мой стиль. Разве что «мусорный ветер, дым из трубы…».
Я делаю вид, что мне это интересно, но понимаю, что на самом деле мне интересны только облака, вылетающие из трубы у нее за  спиной.

Она человек-дым из трубы.

Макс человек-брат. Он всегда далеко, но ближе всех. Всем, кажется что он ничего не боится, но на самом деле ему как и всем нам до чертиков страшно. Он боится одиночества, также как и я. Поэтому мы так ценим друг друга. Он мой брат, хотя никогда им не был. А я его, хотя у него уже есть брат.
Когда я думаю о нем, то вспоминаю ночь в первых числах февраля 2003 года. Вспоминаю то, как я сплю, завернувшись в одеяло в гостиной на диване, а он смотрит телевизор. Диктор что-то говорит тихим голосом, за окнами сильная февральская метель. Максу в час ночи заступать на вахту. Он будит меня, и я его провожаю в дорогу. Вижу, как метель заносит его следы на снегу. От ветра качается фонарь.

Макс – человек, которого ждут.


Сьюзи – собака по прозвищу «Свинья».

Сьюзи умерла через три дня после моего отъезда. У нее никогда не было щенков, и она никогда не видела медалей на выставках собак. Она была доброй и любила хлеб. Особенно теплый. Когда я ел, она клала свою мордочку мне на колени. Как будто пыталась сказать мне, что не попрошайничает. Сьюзи просыпалась со мной и провожала меня в школу. Когда я школу окончил, она провожала меня на сессии, а потом в командировки. Когда я уехал и попрощался с ней, она уснула.

Сьюзи – собака- мой первый ребенок.

Я хочу спать! Спать и еще раз быть с ними. Мне не нужны они по отдельности. Мне нужны они вместе. Нужны как образы моего прошлого, вернувшиеся сказать мне, что ничего плохого не произошло. Что так и нужно. Просто есть время быть вместе, а есть время расставаться. Я закрываю глаза и забываю о шуме метро. Напротив меня сидит человек-бомба.

Pero 23\11\2004 01:50