25 кадров. Кадр шестой

***

Огромный ледяной стадион впитывал свет плазмы и разбрасывал его отраженными бликами во все стороны. Бежево-оранжевые песочные волны жадно вгрызались в потеющий капельками псевдостеклянный камень. Уже которое многосотие рентгеновские лучи пронзающей  яростно-ультрамариновой звезды пытались раздавить своей жестокостью хладный трупоостов циклопической арены.
Темный резью в глазах впитывал слепящий ультрафиолет светила и восхищенно щерился нижней челюстью сквозь растрескавшиеся губы. Забавность вечного спора пламени с айсберговым возведением растекалась в пластичных подергиваниях лицевых мускулов. Черный шар с радостным гоготом раскатился по руками и плавно втек в междупальцевое трио. Запрыгал-замигал едва различимыми искорками. Стервец хищно вперился в центр минисферы и приструнил ухо.
- Ну, что же! Слушаю! Вкладывайтесь!
Огоньки замигали четче и легкоразборчивее. Ухо дернулось, обхватилось вокруг игрушки…
- Слышу… да… слышу… слыыыыышшшуууу…
«…прости, что к тебе обращаюсь… не мог бы ты подарить… я прошу тебя… дай мне… молю, выслушай… сделай… прими мое прошение…»
Бронзовый завыл в смех, разгрохотал брызгами прозрачных глыб, взвопил руками вверх. Темный мячик вонзился в небо. Внутри его сущности пламешки загорелись отчетливее, ярче. Тень, замерев, бросилась обратно к хозяину, увеличиваясь в размерах. Открытый рот и вздернутые вверх руки подхватили непокорный предмет. Зачарованный танец тысяч мокколетто давил, прогибал в песок…
«…хотел бы я… предоставь мне возможность… верни то, что я потерял… дай!.. хочу вот то… требую немедленного исполнения… ДАЙ!..»
Шар заставляюще рос, требуя все больше и больше внимания. Сияние огоньков ослепляло голубоватое светило, отгоняя его прочь от своей жертвы. Темный с хриплым стоном рухнул на колени, вывернув обтянутые тряпьем копыта себе в спину. Песок раскаленным языком принялся облизывать плоть ницестоящего.
«… сделай по моему желанию… отдай мне… ДАЙ!.. не смей меня ослушаться… раньше столько просил, теперь пришла пора подчинять… ДАЙ!.. служи мне… повелеваю тебе… посмей только ослушаться… ДАЙ!!!»
Огромное круглое тело ярко сияло неизвестными очертаниями. Точки превратились в звезды, оконтуривая непонятные участки светом. Небо исчезло, тень превосходственно пожирала тепло сжавшегося от жадности песчаного моря. Практически похороненная фигурка из последних сил выбрасывала остатки себя навстречу тяжелому грузу. Хриплый кашель сухо раздражал гибель окружающего. Монолитные глыбы стаялись, вмешиваясь водой в оголтелую грязь. Песок в панике бросался, не зная, куда деться и как спастись.
«…дай… дай!.. дай!дай!даЙ!дАЙ!ДАЙ!ДАЙДАЙДАЙДАЙ!ДАЙ!!ДАЙ!!!!!!»
Грохот миллиардов голосов слился в бесконечный рев. Шум разбивал глаза Мрачника горячими солеными дорожками. Язык отказывался выдергивать слова. Ухо трепетало, стремясь изо всех сил не допустить сметающую лавину требований в сталеплавящийся мозг.
- Я вам! Молчать! Рассыпались немедленно!
В громком разрыве исчез черномелкий комочек. Темный с наслаждением вырвал себя из праха камней. Горло сипело кашлем, стремясь вырвать буквы для построения фраз. Светлый озабоченно склонился над телом.
- Вот дети одноразовых звезд! Уже второй раз за послесотие! Отбросы Проекта! Никак не хотят выскочить самостоятельно. Ты?
- Спасибо, ты вовремя… иначе пришлось бы заняться многомерной утилизацией. А это нарушило бы прочность сетей.
Терпец смахнул с брата остатки пыли. Выдавил своим хныком бронзовый оскал из мятого тела. Затем впустил в руку небольшой алебастровый кристалл.
- Помнишь? Это была твоя поддержка. Правильно быть не одним.
- Правильно.

***

Агония била в стены черепов людаров-отбросов. Сконцентрированные в себе, неизведанно-отрицательные, пытались всеми силами вырвать собственную клетку из себя самих. Слепые глазницы пытались высмотреть внутренний свет, но личность каждого губила свое «я». Огромные переходы закаменевшего мертвенно-асфальтового мира заставляли жить собственными тенями, забывая каждого из каждых, единых из общего. Толпа одинаковых-одиноких.