Национальный вопрос

Израиль, Ришон, ресторан, ноябрь, чей-то день рождения, стол с яствами.

Уже мало привлекательная для меня тарелка моего прибора отодвинута чуть к середине стола, где присоединилась к половине стопки, еще ледяной финской водки (другое я давно не пью) и присоседилась к почти нетронутому блюду с какими то грибами под каким то соусом. В ней, в тарелке, загрустил недоеденный блин с икрой, какая-то красная вяленая, таявшая во рту рыба, тертая морковь с перцем и красное пятно от хрена. Не то чтобы я каждый день ел это меню. Каждый день это курица, или индюк, или жареный карп. Каждый день это хумус, бурекасы, сметана, и огурцы (их тереть не нужно), спагетти и сосиски. Но сегодня праздник и ассортимент блюд впечатляет. Но желудок один, да и напольным весам становится тяжело и грустно, когда я решаюсь ими воспользоваться. Кроме того, как говаривал Планше: «Сколько бы ты не съел, а поел один раз».
Все. Можно опять идти плясать, а там и горячее подоспеет. Я заказывал телячий язык.
Хороший ресторан, но жутко накурено и оркестр орет так, что для того чтобы что-то сказать соседу, нужно орать, а от этого в такой дымной атмосфере кашель. Кондиционеры у них на каком-то замкнутом цикле, наверное. Воздух охлаждают, но и только.            
Русские, песни от довоенных до постсоветских. Раз сыграли «Семь сорок», но без слов. Тогда толпа танцующих значительно поредела, а какой-то мальчик скинхедовского вида отплясывал гопак. Певец в черном затертом костюме, с лицом сапожника поблагодарил танцующих под музыку без слов, давших его ору, хоть какую-то, передышку, прокомментировал танец: «Остались у нас все-таки евреи». «Это он о нас, сидящих» подумал я. И тут грянула «Сердючка» - «Загуляю». Зал взревел. Сидеть за столами остались единицы. Прыгали так, как будто хотели, чтоб в граничащих с Ришоном городах это почувствовали. «Вот класс – снова я удостоил раздумьем свою голову -  вот это единство. Израиль, но не одной песни на иврите, ни одной их проклятой мизрахи¹».
И тут мои чувства, как будто раздвоились. Как дежавю.
Когда это было?

СССР, Днепропетровск 88-89 года, ресторан, чей-то день рождения, стол с яствами.
Недопитая рюмка с таврическим коньяком отодвинута к тарелке в которой остывают остатки сочной отбивной и жареной картошки, на краю которой приютились маринованные микро-огурчики и горчица. Тарелка уперлась в печеночный паштет под грибным соусом (грибов я не ем), а с другой стороны в селедку, щедро посыпанную зеленым луком и политую, пахнущим за километр, базарным маслом.    
Не то чтобы я каждый день ел это меню. Каждый день это вареная колбаса, куриные потрошки, вермишель (на чистку и жарку картошки уже нет времени), котлеты из неизвестно чего, борщ на кильке в томате или окорочиных костях  и та же селедка. Каждый день или неделю это спирт, правильно разведенный дисцилированой водой.

Гуляют евреи.
«Семь сорок» сменяет «тумбалалайка». Танцуйте идн². Вяло проходит что-то типа «червоной руты». Кто-то пытается танцевать ее вставив пальцы под мышки.
И вдруг зазвучали первые аккорды «Хаванагила». Зал вздрогнул. Вот это был танец. Я смотрел и любовался танцующими.
Мы все-таки выжили. И не важно, что мы забыли, как праздновать праздники – мы помним песни. И главное от чего так сжималось тогда мое сердце, что я, часть этого мы.

*     *     *      
 
То что я еврей, я узнавал постепенно. Сначала меня били называя жидом или жиденком. Потом я узнал, что жид это не один из синонимов жлоба (как, видимо по созвучию, я воспринимал сначала), а еврей. А еврей это национальность. Узнал, что национальность жид, это как проказа, вылечить которую невозможно.
- Мама, кто я по национальности? Я еврей?
Спросил я как-то лет в девять-десять. Моя мама была великим дипломатом.
- Ты где родился сынок?
- На Украине.
- Так кто же ты?
- Украинец?

Но битье продолжалось. Я привык к нему, считая его несправедливым. Ну и что? Людям свойственно заблуждаться. Но конечно их «заблуждение» по поводу моей национальности, иногда было очень больным. И я решив все-таки проверить, действительно ли это заблуждение.
Мое свидетельство о рождении лежало в верхней части запирающегося отделения шифонера3. Скрыто оно было узкими полосками стекла. Когда никого не было дома Я выбил одну стекляшку. «Папа – украинец, мама - украинец» - пронесло!!! Я был счастлив.
Когда мне было уже пятнадцать, я попал на радиозавод, где работала моя мама. Справа от нее сидела, наша знакомая тетя Фира, слева тетя Софа (как ее зовут я узнал позже), еще левее мама Кобзона (которую называли Кабзониха).
- Сережа, а кто ты по национальности? – спросила тете Софа. Видимо я чего-то сморозил.
- Украинец – не мало не смутясь ответил я.
- Ой Сережа, ты совсем не похож на еврея, но беда в том, что все евреи похожи на тебя.

Вечером я серьезно обсудил эту проблему со своей мамой и наконец узнал, что те, кто называл меня жидом – не заблуждались.
Их кулаки настолько хорошо меня к этому подготовили, что ПРАВДА не стала для меня каким то шоком. Просто все определилось.

А сейчас - Израиль, Ришон, ресторан, ноябрь, чей-то день рождения, стол с яствами и украинская песня «Верки Сердючки».
И опять сжимающееся сердце от осознания ощущения – МЫ.
Де-жа-вю.

Той страны, из которой произошел наш исход, больше нет. Казни разрушили ее также, как некогда Египет. Евреи забрали эту страну с собой. Эта страна разъехалась по Европе, северной Америке, Австралии и Израилю. Мы, а не народ той страны, сохранит ее ментальность язык и обычаи для будущих поколений. Так древне немецкий остался в идише, а древне испанский, в ладино4.  Такая у нас судьба. И везде мы чужаки…. Даже здесь.
А кто это «Мы»? Странно, но я сидящий за этим праздничным столом понял – напрасно радовался. Я ни к одному из этих МЫ – не отношусь. Не повезло. Я сам по себе.
Вот только и там и тут бьют, как будто я из этого МЫ.
Наверно заблуждаются.            


*1- Мизрахи – восточный. В Израиле законодательно каждый теле-радио канал должен определенную часть своего времени посвятить проигрыванию музыки мизрахи, а проще арабской музыки. Так нас хотят заставить привыкнуть к нашим марокканским «братьям». Лично у меня к этой музыке физиологическая непереносимость и по моему мнению, ничего, кроме ненависти такое издевательство вызвать не может.

*2- идн – евреи по еврейски.

*3 – шифоньер – плательный шкаф из фанеры.
*4 – ладино – язык евреев вышедших из Испании – сефарды.