Золотой пипец

Золотой пипец.

А полковник думал мысль
И разглядывал пыль на ремне
Если воры ходят по небесам
Че мы делаем здесь – на земле?
И дети смотрят на нас свысока
И собаки плюют нам вслед
…

Воздух.
Наутилус-Помпилиус


Копатели бросили лопаты и стали рассовывать золотые монеты по своим карманам. В одном месте переплелись десятки снующих грязных рук с обломанными ногтями и изъеденными жрухой пальцами. Верховный тух по имени-фамилии Пукт сидел на осле и молча усмехался в свои густые ламированые усы. Через двадцать минут подбежали омоновцы и начали избивать копателей черными фаллическими дубинками.
На вершине высокой сосны сидел Заный Угорь и подсчитывал в уме количество монет, отобранных у  копателей омоновцами и переданных мужику на осле, похожему на Дзержинского. Очевидно, этот фанатик должен будет передать деньги в фонд домов МП (Металлической Поддержки). В этих поросячниках жили дети-беспризорники. Дети признающие и признанные Бесом Паники. Заканчивая свои странные молитвы своему Бесу, эти невзрослые человечки громко произносили - «Онли».
Заный Угорь достал из заплечного рюкзака термос и налил себе в намагниченную кружку горячий зеленый чай. С одной стороны – борьба за правое дело, с другой – за левое. Но, в любом случае, если тебя поймают омоновцы, то они не будут разбираться в тонкостях и облив желтой краской повесят тебя на фонаре. Уже два брата Угоря еще в начале Государственной Революции попались этим люмпенам и хотя они были на противоположных сторонах, но их подозрительная внешность не дала и секунды омоновскому сброду на сомнения. Однако, ради справедливости нужно сказать, что повесили братьев на разных сторонах каналов.
Пукт решил сделать крюк и заехать к себе домой. На деревянной калитке бакунианцы уже успели мелом написать «мусор» и Пукт вынужден был слезть с осла, привязать его к стояночному столбу, достать трехколорный носовой платок, стереть им провокационную надпись, убрать платок обратно, отвязать осла и только после этого открыть калитку и пройти домой. Среди коллег его называли – Пидант: педантичный гомосексуалист.
Вначале он проверил, чем занимаются его пятилетние сыновья-близнецы. Они на пруду играли в «два капитана» и по очереди, на скорость, топили двенадцать женских манекенов в натуральную величину со всеми женскими физиологическими подробностями. Супруга, перековавшаяся дочь легендарного преступника – Старого Петуха, разделывала на шашлыки тушу огромного сибирского кота, пойманного наверное где-то в дельте подземной реки, протекавшей прямо под городом, - об этом красноречиво говорили его маленькие рудиментарные кротовьи глаза и большие огромные уши. Деликатес! И какой это у нас сегодня праздник?
А праздник был довольно странный – во главе семейного стола, на законном месте Пукта сидел абсолютно голый их сосед Зубер-Зубер, который пугал всех окрестных  детишек своим огромным красным носом и работал в какой-то коммунальной службе, занимая должность младшего толи аналия, толи калия. В общем замухрыжка, но, как оказалось, замухрыжка с большим красным членом, на который изредка одобрительно поглядывала благоверная супруга Пункта, облизывая от кошачьей крови свои пальцы.
Заный Угорь уже давно перелез на другую ветку дерева и теперь с любопытством наблюдал, что происходит во дворе этого жалкого туха. Впрочем, дальнейшее предположить было нетрудно – усатый (как выяснилось, вместо усов ему следовало бы отращивать кое-что другое!) тух ничего не предпримет тут же: существовало глупое табу по поводу убийств на территории дворов верховных тухов и нарушение этих табу начальством очень не приветствовалось. Скорее всего, этот обозленный рогоносец первым делом поспешит в ближайший бар, что бы выпить пару кружек газированного спирта и избить там же первых подвернувшихся спирташей. Поспешил и сам Угорь.
Аккуратно перешагивая через кровавые и испачканные калом тела стонущих копателей, Угорь пересек поляну с кладовой ямой и вышел на большак, по которому скорее всего и двинется обманутый своей женой тух.
Когда верховный почти достиг кустов, за которыми прятался Заный Угорь и тот уже было собрался убить его, Пукт остановился и, оглядевшись по сторонам, свернул прямиком в лес. Угор, подождав с минуту, беззвучно проследовал за ним. И обомлел от ужасного зрелища – верховный тух по имени-фамилии Пукт, встав на раскладной стульчик, насиловал своего осла.
Заный Угор не стал никого убивать и , сделав несколько дагерротипных снимков, лишь незаметно забрал мешочек с монетами. И еще он оставил записку – «Кус мир ин тохес!»