Паучок из-под кровати

Он был типичным шестилапым пауком: три ноги справа, три слева и полсотни глаз, умело спрятанных на маленьком и очень лохматом теле (тут мне вспомнились хоббиты, но в этом рассказе их не будет). Всю свою сознательную жизнь - уже почти три месяца, он жил со своей мамой - огромной черной паучихой по прозвищу Обжора.
Ни имен, ни фамилий детям племени Шестилапых уже не дают, да и никогда не давали. Просто, по мере взросления, появляются новые прозвища, полностью отражающие характер и постоянно меняющиеся.
Обжора была матриархом племени. Свое прозвище, а вместе с ним и авторитет, паучиха заслужила тем, что дважды умудрилась съесть мужа до таинства совокупления. Ее единственный сын родился осенью, посреди сезона сырости, отчего был особенно маленьким для своих лет. Поэтому все его звали оскорбительно уменьшительно - Паучком.
Рост был не главным отличием Паучка от других Шестилапых. Не ловкость лап, не острота зрения и не густая шерсть выделяли его среди соплеменников. По правде говоря ничто не выделяло его из общего фона. У него было лишь одно качество, о котором он сам еще пока не догадывался, и которым не обладали его сородичи: интеллект.
Нельзя сказать, что Шестилапые такие же тупые как, например, живущие за шкафом Восьмилапые. Просто они не видят смысла в научно-техническом прогрессе, которым окружают себя люди.
Паучок был другим. Его интересовало все: любое живое существо, загадочный звук или непонятный механизм - он хотел путешествовать, увидеть мир... ему не повезло, он его увидел…

В первый день зимы ему исполнилось ровно три месяца. Совершенно ничем не примечательная дата, которую естественно никто и не заметил. Никто кроме самого Паучка. Причина его обиды на племя не ясна до сих пор (похоже Паучок просто встал не с той лапы?!), но принятое им решение оказалось судьбоносным для всего окружающего мира.
Проснувшись, он оглядел своими глазами (я так и не знаю их точное число) стены из запылившейся паутины; яростно жужжащий, бьющийся в серебристом коконе завтрак; толстую храпящую мать и сказал, вначале мысленно, а затем и вслух: «Я ухожу!».
Эти слова, казалось бы простые и незатейливые, помогли Паучку ощутить энергию тела и души. Он почувствовал невиданный ранее прилив сил и побежал, взметая за собой облачка из пыли, вперед по пыльным коридорам, прочь из родного Города Под Кроватью, навстречу приключениям!
Он бежал так быстро, что забыл о самом главном. О том чему учат с первых дней жизни: выйдя из дому жди беды сверху! Паучок не посмотрел наверх…
Смерть пауков - так Шестилапые называют несущийся по небу соломенный частокол. Смерть настигла Паучка в ту же секунду, что он выбежал из-под кровати. Смерть настигла его и подбросила вверх на сотни паучьих метров.
Неизвестно, чем бы закончилась вся эта история, но около пола как раз пролетал шаровидный, отяжелевший от выпитой крови комар. Бешено кувыркаясь Паучок изящно шлепнулся прямо на его спину.
Я часто слышу, что чудес не бывает, но вот, пожалуйста, наглядное тому опровержение. Даже двойное чудо: Паучок шлепнулся так удачно, что не задел хрупкие крылья, и несчастному комару (недаром он прошел курсы высшего пилотажа) удалось спланировать на ворсистый ковер.
Если б только у Паучка было меньше глаз, и он мог отвернуться, чтобы не видеть, как люди запускают под кровать, под его родную кровать бездушного Свистящего дракона.
Все тело Паучка болело после приземления, дыхание было учащенным и прерывистым, он даже не замечал разъяренно пищащего рядом комара. Все его внимание приковал дракон, с ревом высасывающий из-под кровати родных, близких и просто знакомых. Ниточка за ниточкой рвались у него в душе мысленные связи с домом, пока не осталась только одна - тоненькая, полупрозрачная, едва заметная - он сам. Решив, что жизнь в таком одиночестве лишена смысла, Паучок захотел было оборвать ее, как вдруг над ним раздалось крайне злое «Взз!…».
«Умереть я всегда успею» - философски подумал Паучок и сфокусировал взгляд на вторженце. Это был тот самый комар.
- Похоже у вас болит живот, - прошептал Паучок, глядя на неестественно вспученное бесформенное комариное брюхо.
- Я на него приззземлился! - острие чуть вздернутого носа смотрело прямо на Паучка, налитые кровью глаза расширились и походили на закатное солнце, а лапы и крылья лихорадочно тряслись, словно предупреждая, что их хозяин сейчас не побрезгует даже маленьким паучонком.
Звонкий «Чпок!», раздавшийся из-под кровати, прервал грозящую затянуться паузу. Услужливое воображение Паучка тут же предоставило ему живописную картину, в которой Свистящий дракон, хищно скалясь, целиком проглатывает огромную толстую паучиху.
«Мама!…» - тихо прошептал Паучок и резко приподнялся, разом распрямив все шесть лап. Комар недоумевающе попятился и наш герой совершил первый в своей жизни смелый, или скорее первый глупый и необдуманный (если забыть про побег из дома) поступок.
Вначале робко и нерешительно, а затем все с большей скоростью он стал прыгать с одного волокна ковра на другое. Грубые тонкие ворсинки изрядно мешали ему, впиваясь в лапы, и без того болящие после недавней посадки, но Паучок не сдавался. Наоборот, он со все нарастающим энтузиазмом буквально летел по ковру к дому.
Когда до кровати оставались считанные метры, дракон неожиданно притих и появившиеся люди куда-то его унесли. Огромное тело дракона лишь на мгновение черной тенью пронеслось над Паучком, но этого было вполне достаточно для жуткой ледяной дрожи, овладевшей им целиком и полностью.
Он долго стоял перед кроватью, пытаясь успокоиться и согреться.
Наконец он решился и вошел в город.
Паучок медленно шел по пустынной улице. По ней теперь не бродили бдительные стражники, не слышно было веселых криков детворы, и паутина со свежими мошками тоже исчезла. Собственно говоря и самой улицы больше не было. Город опустел. Он просто перестал существовать. Паучок остался один, последний из племени Шестилапых.

Прошло немало тоскливых минут прежде чем Паучок прекратил поиски, осознав, что спасшихся нет. Между стеной и кроватью он сплел призрачную ловушку для мух, в которую не замедлила попасть мошка-однодневка.
По мере насыщения к Паучку вернулись спокойствие и самообладание. В его душе было непривычно пусто, но чувство полного одиночества исчезло. Раньше Паучок ощущал себя частью единой могучей структуры, а теперь он понял, что сам стал ей.
Этих нескольких минут хватило, чтобы Паучок смог познать себя и понять, что племя Шестилапых будет жить, пока живет он, продолжая бороться.
Призывающие к действию мысли не спеша кружились у Паучка в голове, когда в паутину-ловушку влетела новая жертва. На крейсерской скорости в нее в буквальном смысле врезался комар. Большой, черный, с красными глазами и объемистым брюхом - жутко напоминающий того несчастного, с которым у Паучка было недавнее столкновение. Липкие нити мгновенно опутали его и приземлили на пол. Впрочем ненадолго, используя нос вместо ножа, комар легко и быстро освободился.
- Ни разззу не попадал в такую безззобразную паутину! - комар немигающим взглядом смотрел на Паучка, задними лапами снимая остатки паутины с крыльев. Отбросив к стене последние ниточки, он чуть приблизился и наклонил голову, изображая нечто похожее на улыбку.
- Назззывай меня Зззубастиком.
- Паучок, - представился Паучок, который никак не мог сообразить, должен ли он съесть комара, или все произойдет наоборот (получилась рифма!).
- Я старый и жесткий, а в тебе нет и капли крови. Друг для друга мы несъедобны, - словно читая мысли заметил комар (да, надеюсь никто не расстроится, если здесь и далее я буду упускать это назойливое «Ззз…»?)
- Почему ты вернулся? Откуда взялся Свистящий дракон? Я думал это миф. - Паучок явно недоумевал. - Что вообще происходит?
- Спокойнее, малыш, у меня не так много извилин, чтобы запомнить все твои вопросы. Но я отвечу на них. То, что произошло, называется продажей: вчера, вместо скрипящей старушки, мы получили лохматую тетку с армией бездушных монстров, которая сегодня к вечеру уничтожит здесь все живое!
- Но причем тут я?!
- Ты единственный, кто побежал к дракону, а не от него…
- Свистящий дракон ушел. Может он больше не вернется?
- Нет! Я слишком хорошо знаю людей. Пока останется пыль, они не успокоятся.
- Здесь чисто! - Паучок осмелел настолько, что крикнул прямо в ухо Зубастику.
- Под кроватью теперь пусто, - легкое ударение на словаре «кровать» не дало комару возможности закончить фразу. Паучок и так все понял, сдавленно произнеся куда-то в пустоту: «Восьмилапые…».

Серая была в ярости. Мало того, что новые люди поставили около входа в ее норку мышеловку, они не положили в нее сыр. Вместо желанного ароматного кусочка золотого счастья она обнаружила там подушечку кошачьей еды! За все десять лет жизни Серую ни разу так не унижали. На несколько мгновений она впала в неистовое бешенство, кромсая в клочья обои на стене, но вскоре успокоилась, постепенно приходя в норму.
Серая жаждала рассчитаться с людьми, отомстить им за нанесенное оскорбление. Чтобы лучше думалось, она даже вылезла из норки на свежий воздух и удобно устроилась на краю ковра. Впрочем, ход ее мыслей был прерван идущей мимо крайне подозрительной парочкой.
- Пойми, Паучок, если ты выслушаешь мой план сейчас, то спасать Восьмилапых вообще не придется, - комар с трудом поспевал за пауком, неуклюже переваливаясь с одной лапы на другую.
- Они мои последние, хотя и дальние родственники, - голос Паучка был еще совсем детским, но в нем уже звучала неколебимая твердость. - Тем более ты сам говорил, что дракон вот-вот вернется.
- Он не вернется, если ты выслушаешь меня.
- Нет.
- Может все-таки…
- Нет!
- И почему все дети такие упрямые…
- А сколько у тебя детей?
- Было двое…
- Почему было? Куда они делись?
- Слушай, если ты будешь меня постоянно перебивать, то я тебе так ничего и не расскажу, - Зубастик старательно, но безуспешно пытался изобразить сердитость. - Младший хотел погреться и сварился в супе, а старшего можешь увидеть в любой момент - он размазан по стене около кровати, на высоте метр тридцать пять (а я говорил ему: садись выше!).
Минуты две они шли в задумчивом молчании. До шкафа оставалось уже меньше четверти пути, когда Зубастик наконец сообразил, какой именно момент плана тревожил его всю дорогу.
- Как ты убедишь Восьмилапых в своей правоте? - голос комара был пропитан сомнением.
- Единственное, что имеет для них смысл в жизни, это еда. Поэтому стоит мне сказать, что за шкафом вот-вот окончательно и надолго закончатся мухи, так сразу они с радостью последуют за мной.
- Мой старший пытался убедить меня, что и на середине стены безопасно, - Зубастик говорил иронично, но гораздо тише и печальнее. Пару раз вздохнув, он снова вернулся в реальный мир. - Допустим они поверят тебе и согласятся уйти. Куда ты их тогда поведешь?
- Туда, где уже побывал Свистящий дракон. Под кровать!
В этот момент Зубастик и Паучок скрылись за шкафом. Прежде чем шум их голосов окончательно исчез, до Серой донеслось лишь «Ой!», «Не трогай меня!», «Это не я!», «Ааа!…» и «Ззз!…», после чего в комнате надолго воцарились тишина.
Серая лежала на ковре и думала (Крысы - жутко умные создания, просто они медленно соображают…). Диалог, который она услышала, содержал какую-то очень важную информацию, но вот что именно - у нее из головы вылетело (…еще крысы страдают тяжелой формой амнезии…). Поэтому Серой пришлось вспоминать, опираясь на последнее событие, отпечатавшееся в ее памяти - грандиозную попойку остатками пива из разбитой бутылки (…и обожают крепкие алкогольные напитки). Итак, Серая вспоминала: «Сон, завтрак, пробежка, ужин, сон; сон, завтрак, пробежка… (и так две недели) …ужин, сон; сон, завтрак, люди, мышеловка, стоп!»
Серая вспомнила все!
Вовремя: из-за шкафа как раз вылетел комар, за ним паук, затем еще паук и еще, пока от шкафа в направлении кровати не образовалась целая ползущая колонна. Пауки медленно двигалась к цели, как вдруг чувство опасности Серой зашкалило и она молниеносно скрылась в норке. Пауки тоже притаились, зарывшись в ковер.
В комнату вошла женщина, прижимающая к груди бесформенное уродливое тело Свистящего дракона. Она подошла к дальней стене и дракон, завывая от наслаждения, набросился на пыль, годами копившуюся за шкафом.
Минуты, казавшиеся притаившимся часами, вскоре прошли, и женщина ушла, забрав с собой раздувшегося дракона. Пауки вылезли из укрытий и продолжили переход.
Серая тоже вылезла на ковер. Она смотрела, как постепенно удаляется хвост колонны. Она чувствовала, что судьба окружающего мира готовится к переменам. Мысленным взором она увидела горы сыра и, резко рванув с места, пристроилась в конец, раздавив случайно влюбленную парочку отставших восьмилапых.

Комната была чистой. Слишком чистой. Ни одна пылинка не нарушала мрачную пустоту помещения. Казалось, что жизнь из нее ушла навсегда. Даже вечные сквозняки притихли, напряженно ожидая наступления бури. Лампочка тускло мерцала, отбрасывая на ковер бледные, едва заметные тени, но сумрак под кроватью был густым и непроглядным.
В самом центре Города Под Кроватью трое друзей собрались на совет, верша судьбу мира и навеки входя в историю. Два огромных, горящих багровым огнем шара были глазами Серой; два маленьких красных огонька напротив принадлежали Зубастику; а между ними, как лампочки на новогодней елке то вспыхивали, то гасли бесчисленные глаза Паучка.
- Армия крыс дождется ночи и загрызет ее до смерти! - Серая почти кричала и брызгала на комара слюной.
- Лучше, если туча комаров накинется на нее разом и выпьет всю кровь! - Зубастик уже почти час спорил с крысой, хищно поглядывая на нее при каждом «кровавом» слове.
Паучок наблюдал за ними молча. Постепенно он понимал, отчего комар заслужил свое прозвище.
- Нет! - наконец решился он и прервал спорщиков. - Мы вернемся к первоначальному плану.
- Освободим домашнего любимца людей и обернем его против хозяев?! - презрительно воскликнула Серая.
- По словам Зубастика Бобик ненавидит женщину с драконом, - Паучок глянул на комара и, увидев утвердительный кивок, продолжил. - Хозяйка держит его на цепи с крепко связанным ртом.
- Она настоящий зверь! - вставил Зубастик.
- Ты, Серая, выскочишь первой и испугаешь ее, Зубастик влезет в замочную скважину и освободит Бобика, а восьмилапые перегрызут его намордник. К этому моменту я успею объяснить ему, что происходит, и он перейдет на нашу сторону!
- Не нравится мне этот план. - Серая была не в восторге, ведь ей же появляться первой!
- Он лучше, чем рытье подкопа, съедение хозяйки заживо или всеобщее загаживание ее постели.
- Ты уверен, что Восьмилапые тебя поддержат? - мозг крысы лихорадочно искал к чему бы придраться.
- О да, теперь они зовут меня Шшпстынт, - Паучок широко улыбнулся и скромно поежился. - На их примитивном языке это означает «Спаситель».
Серая оглянулась по сторонам, сообразив, что находится в сердце города, кишащего пауками, и благоразумно решила больше не возражать.
На самом деле я думаю, что восьмилапые связали Серую сверхпрочной паутиной и пытали, пока она не согласилась на вечное рабство, но, увы - никаких таких доказательств у меня нет.
Вы можете выбрать ту версию событий, которая вам ближе - это не так уж и важно. Главное, что спустя час Паучок, Зубастик, Серая и Восьмилапые дружно вылезли из-под кровати и, пересеча ковер, направились в соседнюю комнату.

Проскользнув в щель под дверью, Серая первой столкнулась с хозяйкой. Вблизи она казалась мифическим колоссом, точно монолитная скала возвышающимся над маленькой мышкой. Серая подбежала к ней вплотную и тоненько пискнула. Долгие секунды не происходило ничего и Серая уже было решила, что комар ошибся, как вдруг женщина отступила на шаг назад, затем еще на шаг и издала душераздирающий вопль ужаса.
- Начали! - во весь голос запищала Серая, и хозяйка, увидев, что из-под двери выползают полчища новых чудовищ, вторила крысе еще более страшным воем.
Восьмилапые черной тучей пронеслись по полу и с громким чавканьем накинулись на веревки, связывающие голову Бобика. Следом за ними летел Зубастик. На макушке домашнего любимца он высадил Паучка и стрелой взмыв наверх вонзился в замочную скважину.
- Мы освободим тебя, но после ты поможешь нам пленить твою хозяйку, - начал говорить Паучок, но почти сразу его прервал до боли знакомый звук. С каждым мгновением, с каждым следующим ударом сердца, надежда Паучка ошибиться таяла. Сфокусировав взгляд на источнике, он почувствовал горечь поражения: стоящая в углу женщина крепко сжимала в руках поющего победный гимн Свистящего дракона.
- На стене… провод… розетка… вытащить, - одними губами сумел произнести Бобик, выразительно бросая взгляды на стену за хозяйкой.
Паучок посмотрел на розетку, затем на Серую, бесстрашно один на один сражающуюся с драконом. Он тяжело вздохнул и, перехватив взгляд высунувшегося Зубастика, скомандовал испуганным восьмилапым:
- Продолжайте работать! Свистящего дракона остановлю я!
Разбежавшись Паучок оттолкнулся от головы Бобика и полетел на пол. Потом он вернется на это место и посчитает, что прыгнул на новый рекорд высоты, но в этот момент  его разум был чист и ни капли страха не оставалось в маленьком сердце. Лапы Паучка мягко спружинили при приземлении и тут же набрали спринтерскую скорость.
Дерзкий план родился в его голове. Прямо на ходу он сплел длинную легкую ниточку из паутины. Паучок понимал, что шанс на удачу где-то один из тысячи, но отступать было поздно.
Пробегая мимо Серой, он словно лассо накинул один из концов веревки ей на шею. Крепко держа второй конец, он продолжал бежать к дракону. Вскоре Паучок ощутил, что передвигать ногами больше не надо: воздух вместе с ним все сильнее втягивался в зловонную драконью пасть. Веревка разматывалась, сотни паучьих метров шелка таяли на глазах. Паучок сконцентрировался, он знал, что если его вычисления верны, то сейчас…
Веревка натянулась, угрожающе затрещала, но выдержала, и Паучка резко приподняло над полом. В ту же секунду он отпустил конец паутины и по инерции пролетел над Свистящим драконом, угодив прямиком на розетку.
Голова Паучка раскалывалась, в глазах двоилось, но, схватив провод передними лапами и отталкиваясь от стены задними, он изо всех сил начал тянуть. Считается, что во всем мире нет никого мощнее муравьев, потому как они могут поднимать вес, во много раз превышающий собственный. Но я вам со всей ответственностью заявляю, что сила, приложенная нашим маленьким героем, в сотни раз превосходила муравьиную.
Сочленения Паучка скрипели от смертоносных перегрузок. Розетка постепенно поддавалась, отплевываясь голубыми искорками. Свистящий дракон обиженно чихнул и затих. Навсегда.
Хозяйка квартиры обернулась, но к розетке не притронулась. Ее испугал не едва заметный еле живой Паучок, а огромный зеленый красавец - породистый африканский крокодильчик Боб. Глядя на бесконечные ряды белоснежных зубов, хозяйка окаменела и восьмилапые связали ее по рукам и ногам. Она проиграла.

Прошла уже почти неделя после ужасных событий того дня. Я сижу под присмотром пригретого мною домашнего монстра и дописываю эти строки. Меня контролируют бесчисленные глаза маленького шестилапого дьявола и я не могу назвать даже свое имя. Читающий этот рассказ запомни навеки мораль: крокодилы не лучшие домашние животные…
Что происходит?! Нет!
Помогите!…