Ворон и туман

Он шёл по туману. И города больше не было.

Он брёл по тротуару, хотя уже целый час не видел ни одной машины на улицах. Собственно, он сегодня вообще не видел ни одной машины. Даже припаркованной где-нибудь на обочине или во дворе. Улицы были пусты, словно вены мертвеца из которого откачали всю кровь. Ни машин, ни людей, только иногда - опрокинутые ещё вчера урны. Мусор, который разноцветными клочками напоминал о недавнем ещё присутствии здесь живых людей. И туман. Туман, заполнявший собой всё. Туман, проглотивший всё. Но не его.

Он хотел закурить, но спички отсырели и совершенно не хотели зажигаться. Он сунул их во внутренний карман, туда, где тепло его собственного тела победит царящую вокруг сырость. Поёжившись, он надвинул на глаза свою шляпу - серые капельки воды неприятно холодили лицо. Он знал, что это бесполезно, но этот жест был автоматическим, он был тем, что составляло его натуру, он был им самим.

Он не знал, куда все подевались, и как за одну ночь из мегаполиса могло получиться «это». «Это» было безжизненным и каким-то древним... Скорее всего, это клубящиеся облака холодной воды состарили город, заставляя его плакать бесконечными стёклами окон серых панельных многоэтажек.

Он хотел крикнуть, но сразу передумал. Он не мог понять, почему он передумал, что именно остановило его. Но крик так и не сорвался с его мокрых губ. Шаг за шагом он просто шёл по улицам, таким знакомым ему ранее и таким необычно волшебными теперь. Да, теперь всё наполнилось волшебством, пусть даже это было серое волшебство тумана, пусть это волшебство никто кроме него не увидит. Пусть. Он видел его, и этого вполне достаточно.

«Никто не может противостоять тебе», - подумал он, спокойно наблюдая, как серые клубы пара проникают в неплотно прикрытые двери и щели в оконных рамах домов и магазинов. Такими темпами туман захватит все здания уже к вечеру. Он посмотрел на часы. Был полдень. Часы ещё ходили.

Он зашёл в ближайшее кафе и кинул в микроволновку пару хотдогов, потому что некому было обслужить его. Но электричества тоже не было, и он съел их холодными. Он снова попытался закурить, но спички ещё не высохли. Он подумал, что они уже никогда не высохнут. Что ж, значит, не судьба.

Торопиться было некуда, он неспешно брёл по недавно ещё оживлённым улицам, наслаждаясь необыкновенной тишиной. Звуков не было, ибо некому было издавать их. Тишина правила всем. Даже его шаги были неразличимы в ней. Даже биение его сердца.

Внезапно его мерные шаги прервались. Что-то было не так. В этом сером царстве тишины ощущалась какая-то дисгармония. Сперва он не понимал в чём дело, но потом понял, что слышит звуки. Не слишком далеко кто-то не слишком ловко бил по клавишам. И клавиши откликались мелодичными, хотя и режущими непривычный к ним слух сочетаниями нот. Кто-то пытался играть на пианино.

Он ускорил шаги, пытаясь идти на эти звуки. Ему было просто жизненно необходимо найти их источник, хотя он и не понимал почему. Они просто притягивали его как магнитом, сбивая ритм его теперь уже слышного сердца, делая шаги беспорядочными и неверными.

Он практически обезумел от терзающего его естество пианино, когда оно, наконец, прекратило играть. Вместо него раздалось хлопанье сильных крыльев, и из окна второго этажа прямо перед ним вылетела чёрная птица. Он впился в неё глазами, пытаясь понять, почему она так его тревожит. От птицы исходила угроза. Он несколько раз нервно сглотнул внезапно накопившуюся слюну. Ему стало страшно. Впервые за сегодня.

На изогнутой шее уличного фонаря сидел ворон. Глаза их встретились. Снова опустилась тишина. Нет, только попыталась опуститься, потому что их сердца яростно стучали так, что никакой туман не смог бы поглотить этой пугающей дроби.

Прошло несколько минут. Они так и не сдвинулись со своих мест - он стоял посреди улицы, а ворон сидел на фонаре. Неизвестно откуда по его щеке покатилась слеза. Медленно, невыносимо медленно ползла она, выжигая на своём пути похолодевшую кожу. Скатившись по скуле, она на несколько мгновений отдыхала на кончике подбородка, а потом сорвалась вниз. Чёрные крылья молнией расчертили расстояние между ними. Он только сумел мельком разглядеть красные глаза птицы перед тем, как она навылет пронзила его грудь.

Боли не было. Только большая дыра в груди из которой вываливались клубы пока ещё белого тумана. «Как странно», - подумал он и пошатнулся - «Почему я ничего не чувствую?» А потом он стал медленно оседать на мокрый асфальт. Толстыми жгутами водяного пара его тело расползалось по улице.

Ворон не смотрел назад, он поднимался в небесные океаны лазури, из которых его приветствовало жаркое полуденное солнце. Оно тепло обнимало его, игриво играя на капельках воды, запутавшихся в его чёрных как смоль крыльях.

Туман за его спиной рассеивался. И никакого города не было.