Восмертисонинекромант

Интродукция.

— Кто ты, чёрт подери? Почему ты, человек, спасаешь вампира? Сколько он тебе заплатил?
— Я - охотник на охотников. В отличие от тебя я не делаю это за деньги, мразь.
— Тогда почему?
— Я люблю его.
— ...

Выстрел.

— Как брата.

Интродукция 2.

Где-то во вселенной существует всё. Любая человеческая фантазия возможна. Более того, во вселенной существует то, о чём люди даже боятся подумать и то, чего они представить просто не в состоянии. Поэтому не удивляйтесь, если набредёте на маленькую планету, где кое-кто ещё помнит о Любви. Где Тьма правит ночью, и Безумие правит днём. Планету, где убийцы стали святыми. Планету, где только сохранение вампиров как вида гарантирует хоть какую-то жизнь.

Не удивляйтесь, если набредёте на эту планету в своих странствиях - просто бегите. Иначе её безумие пожрёт и вас.

Часть первая. Вампир и Некромант.

— Когда я умру, я стану одним из вас, Тоэй. Такова участь некромантов.
— Но ты ведь, не просто некромант, брат. Я видел тебя в том бою - так не сражается никто. Ты был ужасен - даже у меня, Мастера, поджилки тряслись. Я тогда увидел Смерть.
— Нет, брат, не надо приписывать мне какие-то сверхъестественные способности. Я человек. Ну, может быть, сильный маг. Не более.
— Ха, ты хоть веришь в то, что говоришь?
— Я состарюсь и умру. И стану вампиром, потому что ваша Тьма уже коснулась меня.
— Брось, Геб, ты не доживёшь - с такой самооценкой тебя ухлопает первый же охотник. Взбодрись, пойдём выпьем!
— Опять кровь? Странно, я уже должен был привыкнуть...

Мой названный брат, вампир Тоэй Кайдамак, называет меня Гебарах в честь какого-то из ангелов его бога. Конечно, меня зовут иначе, и давным-давно я жил совсем по другому. Мир Тоэйя поймал меня, как и многих других, заставляя потихонечку забывать о своём предназначении, постепенно повергая в своё бесконечное кровавое безумие. Разница лишь в том, что я ещё помню, кто я и откуда, зачем и куда я иду. Таких я больше не встречал здесь. Проклятая земля.

Вот и сейчас, ступая по мягкому ковру и ведя философский диспут со своим братом, я одновременно веду отчаянную борьбу за то, чтобы остаться самим собой. Моя воля тает с каждой минутой, но я ничего не могу сделать. Пока не могу.

— Нет, нет, Тоэй, я не могу остаться у тебя. Я бы хотел, но я обещал вернуться.
— Поедешь к Лили?
— Конечно, брат.
— Передавай её привет. Мы увидимся с ней на Балу.

Конечно, я люблю своего названного брата. Когда последний удар колокола возвестил полдень, я убил последнего из посланных за ним охотников, не испытывая по этому поводу никаких эмоций - это всё равно, что прихлопнуть таракана.

Брат мне ещё нужен, а вот охотники - нет. И этой проклятой планете они не нужны. А значит, пока они существуют, этот мир не отпустит меня. Значит, они должны умереть. Или остановиться. Тут уж всё от моей фантазии зависит.

Уходя из замка, я услышал, как предрассветной мгле Тоэй напевает старую песню:

А клинки до сих пор поют над травою,
Чьи-то жизни берут и не знают покоя.
Отчего люди глупые снова воюют
Меж собой, а не против богов?

Пока они снова и снова вбивают
Острые грани мечей в тела другов,
Ночь снова наша, темна и прохладна.
Ночь навсегда, леденящею чернью.. (1)

Ты не прав, брат. Это не судьба, это что-то ещё. Я спасу вас. Не знаю как, но я спасу вас. Обещаю.

На самой границе его земли я остановился. Рассвет уже освещал неровные ледяные пики гор, которым так никто и не дал названия. Сейчас самое время попрощаться.

— До свидания, вампир. Береги себя.
— Будь здоров, некромант. Удачи в бою.

Часть вторая. Пойманная стрела.

— Кто я, Лили?
— Ты - моя любовь, разве не ясно?
— Я не про это. Кто такие некроманты? Почему вы не чувствуете Жажду рядом со мной?
— Ты ведь любишь длинные истории перед сном, не так ли, Геби?
— Лучше всего слушать перед сном тебя, Лили.
— Так вот, даже я не знаю, когда всё это началось...

Да Лилит, когда я лежу, положив свою голову на твои ещё тёплые колени, я готов слушать твой мелодичный голос годами. Жаль, только что у нас нет столько времени. Ты жива уже десятки тысяч лет, возможно, ты самый старый вампир в этом проклятом мире, но, не смотря на свою мудрость и знания, в тебе есть что-то невероятно хрупкое. Что-то, что требует защиты. Что-то, что необходимо сохранить любой ценой.

Да Лилит, я знаю, что я не обычный человек. Да, я знаю, что таких как я больше нет на этой планете. Даже ты не знаешь, что я не забыл кто я. Но всё же - почему я стал здесь некромантом, защитником вампиров? Почему существа, наделённые таким Даром, не способны бороться с простыми смертными? Даже за свою жизнь? К тому же их сила растёт со временем. Растёт с количеством выпитой крови. ПОЧЕМУ ТЫ НИЧЕГО НЕ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ, ЛИЛИТ?!

— Почему ты ничего не хочешь сделать, Лилит?! Ещё немного и вас не останется! Совсем! Понимаешь ты это?!
— Ты невнимательно слушал, любовь моя. Мы - только Боль этого мира. Мы несём в себе его печаль. Мы только смотрим, смотрим на то, как он умирает. Мы не можем ничего.
— Но ведь раньше всё было иначе. Ты сама говорила мне, что когда-то вы правили здесь...
— Что-то случилось. Мир сломал нас. Теперь у нас нет воли. Мы больше не нужны.
— Ты нужна мне.
— Только поэтому я ещё жива.

Если бы я не любил её до безумия, то сам бы отправил в небытие. Безволие ужасно. Но если это Безвольная Красота? Моё сердце кричало. Я рыдал, не в силах вытерпеть творящегося вокруг безумия. Этого просто не должно быть.

Да, я - некромант. Я не человек и не вампир. А ещё я странник из другого мира и моя сила осталась со мной. Я вижу как над этим миром распустила свои крылья смерть. Он уже бьётся в агонии, бесцельно убивая тех, кого я уже успел полюбить.

Лилит Лилиту, не отпускай меня. Если я сейчас уйду, то убью их всех. До единого.

О Море, что же этот мир делает со мной!

Интродукция 3.

Иногда оружие эффективнее слов. Хотя, в конечном счете, насилие не решает проблему, а лишь устраняет её носителя. Но если время дорого, просто прорубись сквозь своих оппонентов. Быть может, оставшимся в живых уже ничего не придётся объяснять.

Часть третья. Пули и клинки.

Как долго я здесь? Годы? Дни? Странно, но тут совсем не существует чувства времени. Просто за ночью приходит день, и всё повторяется снова. Постоянное дэжа вю. Неважно, где и с кем я встречаю рассвет - ничего не меняется. Я не могу выбраться отсюда.

— Эй, приятель, далеко ли собрался?

Бандиты. Тут все бандиты. Странно, что они забыли здесь, так далеко от ближайшего города? Разве тут есть кого грабить? Хотя, вот я, например.

Но я тороплюсь. У меня дела.

— А ты не слишком-то воспитан!
— Отвечай, когда тебя спрашивают!
— А не поджарить ли нам поросёнка, а? Хотя он больше на облезлую собаку смахивает!

Никого вы сегодня не зажарите, уроды. И ваши пушки вам не помогут. Можете нападать.

— Прочь с дороги, мразь.

Тихо и спокойно. Ах, какое наслаждение! Да я просто садистом становлюсь. Раньше я их просто обходил стороной. Без слов.

— Дерьмо! Ну-ка, ребята, нашпигуйте-ка его сталью!!

Странно, что у них совершенно отсутствует чувство опасности. Прут напролом. И ни капли разума.

Вот и всё, только руки слегка испачкал. Падаль.

Интересно, откуда они берутся? Вот, охотники на вампиров - те особый орден к примеру. А может тут и гильдия грабителей-на-дорогах есть? Может быть...

И ведь вооружены неплохо по здешним меркам - огнестрельная автоматика. Что-то я заводов не видел. Кто им патроны делает? Нет, всё-таки клинок надёжней и амуниции не требует. Хотя мне-то какая разница? Магу такие штуки вообще ни к чему, я свои-то таскаю просто как память. А в бою, не всё ли равно, как себя выразить - мечом, пистолетом или огненными шарами? Для боя самое главное это его собственное течение, его собственная жизнь.

И для меня самое важное - это собственный бой. Пока я жив, я могу бороться. Пока я борюсь, я ещё не мёртв. И всё что я могу сделать для тебя, Лили, это подарить тебе вечную схватку.

Но как, о Сны, заставить тебя бороться?

Часть четвёртая. Самые лучшие сны.

— Тоэй?
— Да, брат.
— Но сейчас вроде как день...
— Значит, я сплю и вижу сны, брат.
— Приятных сновидений, брат. Как тебе солнце сегодня?
— Знаешь, я давно его не видел. Даже во сне. Довольно страшная штука.
— Мне кажется, что оно тоже сошло с ума. Вместе с людьми.
— Не знаю, брат, не знаю. Мне не по себе даже под снящимся солнцем. Я пойду.
— Прощай, брат. Приятных снов ещё раз.
— До встречи. Зайди в город на востоке.

Мне показалось, или он действительно был удивлён своему сновидению? Значит, народ ночи может и такое. Сколько нужно вампиру копить силу, чтобы бродить бесплотным призраком при свете дня? Тоэйю ведь пара сотен лет, не больше. По меркам вампиров он не слишком молод, но ещё и не совершеннолетний. Хотя у них такой дискриминации нет. Вроде бы к каждому относятся как к равному. Вот для Лили никто исключения не делает. Интересно, почему она никогда не говорит про свои способности?

Может потому что я никогда не спрашиваю?

Я не спрашиваю потому что её боль может сравниться только с её нежностью. Я не хочу ворошить её память, в ней слишком много боли и скорби.

— ...Мы только Боль этого мира...

Конечно я помню, Лили. Конечно я помню.

Закат ещё не скоро, Лили. Я знаю, где спишь в своём уютном и просторном гробу. Это одна из самых главных тайн вампиров, но ты почему-то сказала мне. Неужели ты настолько веришь мне, пришельцу, и даже не вампиру? Неужели твоя любовь ко мне так глубока?

И теперь, бредя по залитой самым злым полуденным солнцем равнине, я думаю о той прохладе, которая веками царит в твоём склепе. В такие минуты я частенько вспоминаю наши долгие дни в твоём гробу. Как сквозь сон ты долго рассказывала мне о всяких пустяках, а я внимательно тебя слушал. Я сразу полюбил твой голос. Даже когда ты уже не в силах бороться с царящим за пределами замка днём погружалась в сон, судорожно сжимая мою руку, твой голос продолжал говорить, постепенно превращаясь в нежный шепот. Мне нравились такие дни, потому что я всегда хотел охранять твой сон, Лили.

Ага, вот и город на горизонте. Отсюда многого не увидишь, но это город людей. Это чувствуется издалека. Чужаков здесь не любят. Ну что же чужаков не любят нигде.

— Добрый вечер, Лили.
— Добрый вечер, Геби.
— Ты как и всегда прекрасна. Даже в своих собственных снах.
— Ты устал. Ты шёл весь день, не так ли? Люди уже рядом.
— Да, они уже совсем близко. Я уже вижу город.
— Ну что же, доброй охоты, любовь моя.
— Ночи тёмной и прохладной, Лили.

Ты не права, Лили. Я пришёл к людям не охотиться - я всё-таки не один из вас.

Я пришёл просто убивать.

Часть пятая. Вестники смерти.

Да, теперь я точно знаю, где сердце всей этой заразы - штаб Ордена Охотников. Ну и что, что пришлось ради этой пустячной информации вырезать вчистую этот приграничный городок? Дурачьё, заподозрили меня в вампиризме. Не знают они что ли, что вампирам при свете этого солнца не жить и пятнадцати минут? Безграмотность в таких элементарных вещах. К тому же эти люди жили на границе - далее идут безжизненные пустоши, в которые дети тьмы и бежали в своё время.

Что-то мне правда подсказывает, что уничтожив орден, я не решу проблемы, но всё равно нужно идти. Нужно делать что-то, даже если знаешь, что промахиваешься. Во всяком случае, мне тогда не придётся всё время напролёт проводить убивая охотников, идущих за моими друзьями. Передышка - вот что мне нужно. Но её ещё придётся заработать чужой кровью. Проливать свою кровь я не имею ни малейшего желания.

В лучах заходящего солнца медленно кружились чёрные птицы. Довольно мрачное зрелище. Кое-где в городе, который я оставлял, ещё бесновались пожары, но птицы уже кружились, спускаясь всё ниже и ниже - всю ночь у них будет пир. Они наедятся, потом улетят и в положенный срок у них выведется потомство. И новые птицы будут искать свежие трупы на этой равнине, а когда мяса будет не хватать, то и нападать на самых беззащитных и одиноких животных. И на людей они тоже нападают, я знаю.

Так кто же они? Мерзкие стервятники и убийцы или чистильщики и санитары пустыни? Очень сложный вопрос. Вот и вампиры, думалось мне, похожи на этих птиц - разница лишь в том, что из-за добычи не дерутся. И те, и другие - вершина пищевой цепочки. Не в этом ли кроется ненависть тех, кто стоит в этой пирамиде на ступеньку ниже?

Моя история при таком взгляде на вещи превращается в экологическую повесть. Только и всего. А как же чувства противоборствующих сторон? Жаль, но мне кажется, что они никогда не поймут друг друга. Просто потому, что физически не способны этого сделать. Всё что мне остаётся, так это просто искать самую глубокую причину такого положения вещей. Извращенного положения, потому что так быть не должно. Не знаю, как должно быть, но только не так - всякая моя частичка ощущает на себе искажение и неправильность этого мира. И пытается сопротивляться.

Я такой только потому, что во мне идёт эта безжалостная борьба - я против мира. И солнце красиво садится у меня за спиной. А над городом тает дым, и снижаются большие чёрные птицы, названия которым я не знаю.

Отпусти меня.

Отпусти меня по-хорошему, иначе плохо будет нам обоим. Ты сошёл с ума, но хоть что-то ты ещё должен понимать. Отпусти меня...

Я иду, и ночные тени уже танцуют передо мной свой вечный танец вхождения во тьму. Сколько раз я уже видел их? Я уже не в состоянии вспомнить. Но я помню, что далеко в своём уютном склепе моя Лили просыпается от своего дневного спокойствия. Я чувствую, что сегодня она голодна и представляю себе её глаза, обещающие верную смерть. Доброй охоты, любовь моя.

Слегка сбавив шаг, я запел самую грустную песню, которую только мог вспомнить.

Часть шестая. Песня, которая никогда не умрёт.

И семь дней, и семь ночей,
Небо ждёт бегущих вверх...
И в зиме твоей и
Под твоей волной,
Где ты ждёшь и молчишь
Ожидая день... (2)

— Кто ты?
— Моё имя ничего тебе не скажет.
— Ты хороший? Или плохой?
— Я - это я.

Вот именно, я - это я. Всё что у меня есть - у меня нельзя отнять, потому что у меня есть только я.

Так я думал и ошибался. У меня ещё есть мир, бесконечная череда миров. И этого тоже нельзя отнять. Никогда, как бы вы ни пытались.

— Видишь этот доспех, Геби?
— Да, отличная работа.
— А знаешь ли ты, в чём состоит его миссия?
— Расскажи мне.
— Он должен жить, защищая своего хозяина.
— Всё правильно...
— А теперь представь себе доспех, единственное предназначение которого - умереть в бою. Погибнуть, чтобы защитить владельца?
— Одноразовый доспех? Хм.
— Доспех, оружие - какая разница, Геби? Есть вещи, единственное предназначение которых - умирать. А вот во имя чего - уже дело второстепенное. В основном ради жизни других.
— Похоже на людей, Лили.
— Да, похоже. Но я не о них. Ты ещё не понял?

Если ты не веришь
В солнечный восход,
Стой один,
Приветствуй эту ночь
В блекнущих остатках света... (3)

Колокола. Как давно я не слышал ваши переливчатые голоса. Звонкие, резкие, тревожащие что-то в глубине моего сердца. Опасность. Вот чем пахнет звук колокола - опасностью. Этому нельзя сопротивляться, это где-то там, глубоко в подсознании, в рефлексах...

Лежа сейчас в расскалённой пыли дороги, я слышу далёкий набат, подавляющий все остальные шумы внутри и вовне меня. И тогда я встаю. Мне тяжело, больно, перед глазами плывут какие-то фиолетово-желтые пятна, но я поднимаюсь. И достаю меч.

Потому что с тех самых пор, как я изменился, я могу верить. Хотя бы себе.

— Нет, Лили, пожалуйста! Молчи!!!
— Ты прав. Я умру вместо тебя...

Где мне ждать и смотреть,
И молить о дожде... (4)

Часть седьмая. Дождь, который ничего не изменит.

— Я знаю кто ты. Ты - некромант, прихвостень нежити!
— А ты кто такой?
— Я генерал Ордена Охотников...
— Всё ясно, имени мне твоего не нужно. Достаточно того, что ты - убийца красоты. Зачем ты здесь?
— Я пришел убить тебя, нечестивое отродье!
— Дурак ты, что ли?

И только пыль взлетает в воздух в том месте, где я только что стоял. Кувырок, ещё один, прыжок вперёд и взмах мечом. Отчаянье и крик охотника, горячие гильзы падающие в лицо, кровь и тело ставшее щитом. Автомат так приятен сильной руке, но я слишком слаб и не получаю от обладания им никакого удовольствия. Пять, десять, четырнадцать вспышек, и магазин пуст. И снова прыжок, кувырок, прыжок... Твою мать, да что же я делаю?! Я же маг!

И пули с визгом разлетаются от меня.

— Поганая свинья, убей меня если посмеешь!
— Полноте "генерал", вы так просто не умрёте. Я буду грызть вас зубами. Нежно...

У них во фляжках только спирт, утолить жажду не удасться. Только кровь. Да я уже привык к этому безумию, уже не тошнит. Тому кто скоро станет вампиром жаловаться не пристало, не так ли? Да и какая разница, в конце концов - мне жидкость нужна, а спирт на жаре пить - последнее дело.

Как я мог забыть о том что я могу? Тьма меня задери - здешнее солнце отнимает память. И рассудок. Всё что я знаю постепенно уходит далеко, за грань существования моей памяти. Надо скорее возвращаться к Лилит, она исцелит меня. Ну я так думаю...

А пока связанный "генерал" Ордена Охотников валяется связанный своей гнусной мордой вниз, и вдыхает едкую дорожную пыль. Ему плохо, но скоро будет ещё хуже. Я уже обобрал трупы его спутников и оттащил их с дороги подальше, так что теперь настаёт его очередь. Небольшие наводки в болевых центрах мозга сделают его разговорчивей, а меня немного веселёй.

Ну что ж, приступим...

— Генерал, расскажите мне как охраняется база Ордена...

Где ты, моя самая далёкая мечта? Где мне искать следы твоего самого глубокого дыхания? Я ничто без тебя, я просто странник в пыли. Я заляпан чужой кровью так, что для меня вода гораздо ценнее чем кровь. Без своей мечты я не имею права существовать.

— Послушай, генерал, а у тебя есть мечта?

Я хотел бы чтобы сейчас просто пошел дождь. Обыкновенный звонкий ливень, который прибил бы к земле всю пыль, заслонил своими облаками это сумасшедшее солнце и дал бы мне вдоволь напиться своей живительной влаги. Я уже весь высох и потрескался, моя кожа уже наполовину состоит из песка, а глаза практически выжжены ярким светом, который бывает только в пустыне, где самый прозрачный воздух из-за отсутствия влажности.

— Генерал, я бы мог сделать вас вампиром...

Это последнее, что остается у тех, кто не желает кануть в небытие. Это свобода, которую невозможно отнять. Это проклятие на все времена. Но это проклятие сладко, как запретный плод. Оно завораживает и манит в свои объятья. Трудно устоять. Особенно, когда встает вопрос о существовании как таковом. Практически все выбирают тьму. Практически никто не хочет уходить из этого жалкого мира. Почему?

— А вы умеете вызывать дожди? Вы бы прожили немного подольше...

Что хорошего здесь? Кроме боли и страданий на долю человека не выпадает практически ничего. Развлечения пусты и ими быстро пресыщаешься. Кроме того они слишком скоротечны. Приходит пустота. Нужно что-то что заставляет человека убраться отсюда. Пустота. Вот в чем ключ ко всему.

— Прощай, глупый человечишка, трупам не пристало бродить среди живых!

Когда не к чему стремиться, начинают стремиться к смерти. Иные - просто бояться смерти больше, чем своего жалкого существования. Но третьим, и этот случай, требующий особого рассмотрения, просто необходимо шагнуть за отпущенный им предел, чтобы выполнить свое предназначение и свои цели. Не один десяток лет уходит на различные пустяки, а для серьезных дел нужны века усилий. Иначе путь оборвется в смерти, в пустоте, ибо смерть без дара - суть Пустота. Им может помочь Дар Тьмы - проклятие свободой.

Часть восьмая. Кривое зеркало свободы.

— Добрая ночь, Лили. Мы так давно не виделись.
— Возвращайся ко мне. Спеши, скоро будет Бал.
— Я почти добрался до Ордена. Разве Бал важнее вашей жизни?
— Тут дело не в Ордене, Геби, тут дело в нас. Возвращайся скорее.
— Мне нужно время.
— Поспеши.

И я, стоя уже почти у самой цели, невольно вынужден идти назад. Лили говорит, что это важнее Ордена, и нет причин не верить ей. К тому же вряд ли я, забывший самого себя в этом изнуряющей прогулке смогу победить толпу профессионалов, наверняка ошивающихся там круглые сутки. Жаль, конечно, отступать, ведь с каждой минутой моя сила тает, а их растёт. Но Лили явно что-то задумала, и я должен знать что. Свобода без знания - это смерть.

— Тоэй, почему?
— Не знаю, Геби. Просто не знаю. Я думаю, никто не знает.
— Это Лили?
— Да, скорее всего, это Лилит.

Говорят, что сердце человека находится там, где его дом. Или дом там, где сердце. Это не так уж и важно. Только если так, то я направляюсь домой. Там меня ждут, там мне будут рады. Там царит мир.

Я так устал бродить по этим пустошам, где нет никого. Я уже не могу видеть людей, которые населяют города, в которых нет ни мира, ни счастья, ни покоя. А в замке Лилит Лилиту царит необычайный покой. Я так устал. Мне нужно отдохнуть.

— Знаешь, когда-нибудь ты увидишь Бал, это царственное и незабываемое зрелище. Я помню каждый, будто была на них вчера.
— Конечно, Лили, вампиры ведь помнят всё.
— Да, я не могу забыть, даже если бы очень захотела. Помнить всё - это наше проклятье.
— Почему? Это же чудесный дар...

Тогда я впервые заметил, как память постепенно исчезает из меня. Чем больше я находился в этом мире, тем больше он порабощал меня своими путами. Отсутствие памяти - что может быть страшнее? Это всё равно что смерть. Это место медленно убивало меня.

— Что ты знаешь о смерти?
— Я и есть смерть...

Путь домой быстр и легок, потому что не нужно беречь свои силы. Всё равно дом - лучшее место где восстанавливать силы и зализывать раны. Иначе, какой же это дом?

— Ты не любишь выходить из замка?
— Тут я свободна.
— Почему?
— За пределами замка свободен кто-то ещё...

Как всё глупо и просто. Чудовищно нелепо. Нереально. Немыслимо.

Это не свобода, Лили. Это - не свобода. Свобода куда страшнее и желаннее. Я знаю, потому что я когда-то был свободным. А для тебя единственная оставшаяся свобода - это свобода быть мёртвой.

В твоём мире я утратил остатки веры, не приобретя взамен ничего.

Но я всё равно нашёл хоть какой-нибудь ответ.

Разница между нами в том, что мы стоим на разных сторонах одного и того же радужного моста из самого чистого небытия, Лили...

Интродукция 4.

Кто может понять, что такое жизнь и что смерть? Только те, кто прошёл через то и другое. Жаль, что они не возвращаются. Они бы многое могли рассказать о том, что ждёт за гранью.

Если там конечно есть хоть что-нибудь...

Часть девятая. Бой на Калиновом мосту.

— Наконец-то ты пришёл, Гебарах.
— Рад видеть тебя, Лили. В чём дело?

Всё как в моих видениях - мы по разные стороны моста, только это мост в её замок и за спиной у Лили стоит целая толпа вампиров. И вид у них не слишком дружелюбный. Странно...

— Зачем ты здесь?
— Ты звала меня...
— Зачем ты в этом мире?
— Я здесь случайно.
— Кто ты?
— Я больше не знаю.
— Ты стал нашей погибелью.
— Прости...

Когда слов не остаётся, начинается разговор стали. Но они ждут. И я жду.

Вместо слов - чувства, вместо стали - слёзы, вместо солнца - луна. И я делаю шаг вперёд, просто потому что я люблю её. В этом мире у меня ни осталось ничего кроме любви. Это страшно, но я не боюсь, потому что я забыл и страх. Ненависть к этому миру тоже пропала. Я уже привык, я стал частью его, я не могу ненавидеть самого себя.

Просто не могу.

— Лили, прости меня. Я ничего больше не знаю. Всё что у меня есть - это ты...

Разве вампиры умеют плакать? Видимо - да. Только слёзы у них кровавые. И я вижу, как жизнь вытекает из глаз моей Лили...

Мы стоим, обнявшись прямо посередине последнего моста. Вокруг нас в синих и оранжевых вспышках бегают невесть откуда взявшиеся люди в доспехах вперемешку с Детьми Ночи. Воздух леденеет от криков и горит от заклинаний. Но мне всё равно.

К своей груди я прижимаю Лили. А она говорит, говорит, говорит... Но я ничего не слышу, я сейчас не слышу вообще ничего. Я отрезан от всего несущественного - только я. И всё. Пей мою кровь.

— Пей мою кровь.

Нет.

— Пей или погибнешь.

Нет!

— Я всё равно умираю, пей меня.

Нет!!!

— Послушай меня, Геби. Послушай меня... Давным-давно наш мир былдругим и я тоже была другой. Моя жизнь была полна смысла, полна радости, полна любви... А потом я умерла... Я умерла уже после того, как стала тем кто я есть.

Глупости, я люблю тебя.

— Нет, тебе нельзя любить, и ты это знаешь...

Чушь!

— Я всё отдала, чтобы узнать кто ты. Я заплатила своей вечной жизнью за это, меня уже никто не сможет спасти, скоро я исчезну. Ты должен вспомнить о том, кто ты есть на самом деле... Для этого пей мою кровь... Ты слаб, Я ПРИКАЗЫВАЮ ТЕБЕ!

Нет...

Как приятно ощущать под клыками податливую плоть. Глотать густую жидкость, несущую в себе вечную жизнь... По пищеводу, мгновенно всасываясь бежит чужая кровь, возвращается прежнее знание, слабость и смерть отступают далеко-далеко... Ещё, немного, я хочу ещё...

Я - это снова я.

Глаза Лили закрыты, она улыбается. Она снова мертва. Я ясно вижу это. И не испытываю никаких эмоций.

Вокруг кипит битва. Кажется, вампиры постепенно отступают к замку. Это хорошо - там их практически невозможно достать.

Тоэй отступает последним, прикрывает всех. Молодой, наивный, но очень сильный. Его лицо сосредоточено, руки свободно свисают по бокам, он парит невысоко над землёй, и плавно удаляется от меня.

— Я любил тебя, Геби.

...

— Как брата...

Сквозь меня проходят и стрелы, и заклятья, и люди. Я больше не существую здесь. Во мне нет ни единой частицы этого мира.

И когда он темнеет, я остаюсь наедине с темнотой.
Часть десятая. Реквием для вампира - погружение во тьму.

Здравствуй, моя тьма. Я сейчас стою рядом с тобой на краю безжизненной скалы и жду, когда же заговоришь со мной. Мои мысли в беспорядке. Мои мысли далеко. Но я всё-таки хочу быть с тобой. Обнимать тебя, прикасаться к твоим волосам, видеть твои глаза так близко, чтобы моё дыхание колыхало твои ресницы. Я люблю тебя, даже если я не верю в любовь. Я хочу знать, что ты со мной всегда. Кто ты? Заговори со мной хотя бы один раз, я прошу тебя. Подари мне ещё хоть немного себя. Ещё совсем немного. Если не сейчас, то хотя бы когда-нибудь. Ведь я буду с тобой вечно, моя тьма. Я буду с тобой вечно.

Чего ты хочешь, моя тьма? Приказывай, я ничего не боюсь. Когда ты рядом, я ничего и никого не боюсь. Ведь ты не оставишь меня. Ты в мыслях моих, даже когда я не думаю о тебе. Чего ты желаешь? Я лукавлю немного, моя тьма, обращаясь к тебе ТАК. Я жду прямого ответа, жду, когда ты заговоришь со мной. Я так хочу услышать твой голос. Я хочу почувствовать твоё дыхание и биение твоего сердца. Я хочу тебя, моя тьма. Я хочу тебя.

Но ты всегда молчишь. Мы всегда стоим здесь, на краю моего междумирья, и ты всегда молчишь. Ты даже не смотришь в мою сторону, ты смотришь вдаль, наблюдая там за чем-то неуловимо призрачным. Я не понимаю тебя. Пока что я не могу понять тебя. Жаль. Ведь, я помню.

Я помню, как ты взяла меня из толпы. Как мы с тобой были в мире, в котором наши души ещё не были рождены. Как я летел над прекрасной гладью кристально прозрачной воды. Я помню, как я был с тобой.

Я знаю теперь, как когда-то давно я потерял тебя. Ты ушла из меня, оставив о себе только смутное воспоминание. Как я выжил без тебя в ЭТОМ мире, где все безумны и бегут наперегонки к смерти, несущей вечное забвение? Я был сильным, моя тьма, я был жестоким к себе. Я запер своё сознание далеко и заставлял себя жить, как живут призраки вокруг меня. Иногда я даже принимал их за людей, и отчаянно думал, что люблю их. Но рано или поздно, я снова предстал перед тобой. Здесь на краю своих желаний, я встретил тебя снова. И я снова возлюбил тебя, я вспомнил тебя, я стал тобой ещё раз. Теперь я не оставлю тебя.

Никогда.

КОНЕЦ.

Посвящается всем тем, кто наивно полагает, что умеет любить...
(1) - Стихи автора
(2-3-4) Вольный перевод фрагмента песни The Last Remaining Light группы Audioslave.