Раннее мистика. никто кроме тебя

- Да, любимый! ….. Конечно, дорогой!…. Безусловно, я очень рада…

Пока я упражнялась по телефону в любезности, разговаривая со своим парнем, моя подружка сидела на диване напротив меня, и периодически зарывалась лицом в подушку, давя свой смех. Это странное явление было вызвано абсолютнейшим несоответствием моих фраз и выражения моего лица.

- О’К. Я буду вовремя…  Я тебя тоже люблю, - завершила я разговор.

Положив трубку, я издала звук, напоминающий блеянье старого барана и отражающий, тем не менее, мое истинное отношение к только что поступившему приглашению. Подруга, почуяв свободу, расхохоталась во весь голос. Я же могла лишь передразнивать ее. Не имея привычки страдать в одиночку, я решила прихватить и Ольгу на праздник, где соберется компания моего парня, состоящая из придурков. Вернее, к данной категории людей относилась лишь малая часть выше указанного сборища, но их было достаточно для того, чтобы испортить вечер. Оля начала отмахиваться от моего предложения, как только его услышала. А так как ничто не убеждает так хорошо как сила, то пришлось к ней прибегнуть. Квартира моя моментально превратилась в место проведения Олимпийских игр. Я была в лучшей физической форме (особенно в беге с препятствиями и в вольной борьбе), и поэтому уже через 5 минут каждый любитель спорта, взглянув на нашу потасовку,  смог бы определить, кому принадлежит пальма первенства. Будучи знатоком состязаний, моя подруга тоже быстро сделала выводы, и ей ничего не оставалось делать, как признать свое поражение и принять мои условия освобождения.

Благодаря всему этому, 3 часа спустя, мы стояли у дороги и, чертыхаясь, ловили такси. Желающих подвезти двух очаровательных девушек было достаточно, но, услышав адрес, все включали заднюю скорость (причем, обычно, не в автомобиле). В общем, подъезжая к загородному дому (месту проведения вечеринки), мы могли похвастаться только древностью везущей нас машины да угрюмым небритым водителем. Сгладить наше недовольство дорогой смогла лишь неописуемая радость ожидавших нас мужских особей да обновленный состав участников феерии. Подводя итоги, можно сказать, что, начавшись неудачно, вечеринка, в конце концов, вовлекла нас в самый центр веселья. Задобренные мужским обожанием, я и Ольга решили, что пора действовать. Ольга начала обстрел своими очаровательными глазками свободного мужского населения этого праздника. Я же начала мурлыкать что-то своему Антону, так как была уже  закована его любовными узами. Постепенно наши стройные ряды стали редеть. Парочки начали тихонько исчезать, более рационально занимая огромное пространство, предоставленное для нашего веселья. Мы с моим ненаглядным облюбовали себе витиеватую скамеечку, обрамленную нежными ароматными розочками и резными листиками неизвестного мне растения (в ботанике, к сожалению, я не специалист, и все мои знания ограничиваются не всегда точными воспоминаниями о названиях и внешнем виде цветов: надо ж знать, что тебе дарят на праздники в целлофановых пакетах с очертаниями веника). Дурманящий аромат делал свое дело, приводя мои изнеженные и капризные мозги в состояние эйфории. Всем известно, что подобное состояние имеет привычку иногда прекращаться, и вот в один из таких «пробелов сознания» мне пришла в голову идея о необходимости попудрить носик. Реализация этой мысли дала моему возлюбленному тайм-аут и возможность побаловаться сигаретой, общества которой он был лишен последние 30 минут по моей прихоти. Неимоверный мужской героизм! (и все ради меня! Какая прелесть!).  Потратив на любование собой около 10 минут, я вновь явилась пред ясные очи Антона. Каково же было моё удивление, когда очей этих не оказалось в положенном месте, равно как и их хозяина! Вылазки партизан в ночной сад – это, конечно, занимательно, но меня не очень-то прельщала данная перспектива. Однако, ничего другого мне не оставалось, так как несмотря на свою замечательную оснащенность, дом не предусматривал возникновения таких ситуаций, и так необходимый мне радиоузел попросту не существовал. Что ж, бродя по саду и, то и дело натыкаясь на воркующие парочки, я многое узнала о новых соединениях (пардон, союзах) человеческих организмов в этой компании, не прибегая к услугам сплетниц. Примерно через 5 минут столь познавательного блуждания мой слуховой аппарат уловил нужный мне голос, и я направилась к его источнику. То, что я увидела, не поддавалось никакому описанию! Глаза мои чуть не вывалились из орбит вместе с челюстью, готовой к такому же падению. Лишь моя неимоверная сила воли удержала их в прежнем состоянии, иначе мой внешний вид был бы достоин главной роли в Голливудском фильме ужасов. Что же могло вызвать такую реакцию? – спросите вы. Дело в том, что, завернув за угол, я обнаружила моего парня в объятьях неизвестной девицы. Причем, они были настолько увлечены друг другом, что не обратили никакого внимания на меня. Взяв себя в руки, я решила, что лучше обдумать всё вдали от этого места, поэтому я тихонько удалилась, оставив Антона с этой коброй. Мне необходимо было поплакаться кому-нибудь в жилетку, и потому я отправилась на поиски Ольги. «Неужели это его бывшая? – думалось мне по дороге, - надо было мне с ней познакомиться, когда была возможность! Тогда бы я сразу её узнала и показала бы ей! Неужели он такой? Неужели бросит меня из-за этой дурочки…»  и т.д., и т.п.
Не буду продолжать эти мысли, дабы уберечь читающих мужчин от нервного тика. Безусловно, каждый из них хотя бы раз в жизни слышал монолог подруги о том, что она отдала ему лучшие годы (месяцы, дни, часы) своей жизни, что она безумно любила его, а он разрушил эту великую любовь потому, что не помыл тарелку после обеда. Примерно таким же нытьем я занималась по дороге к дому. Ольгу я нашла в гостиной в обществе высокого блондина, шептавшего ей что-то на ушко. Решив, что выслушать мою слезливую историю ей будет интереснее, чем слушать этого типа, я вытащила подружку из комнаты буквально за уши. Оказалось, что я сильно ошиблась на счет Олиных предпочтений относительно рассказчиков, но как истинная подруга, она профессионально подошла к делу, и, согласовав все детали, мы отправились на разведку. Выяснить, откуда появилась незнакомка, нам не удалось, но удалось узнать направление их движения. После этого мы отправились за ворота, дабы отследить траекторию полета «голубков» и нескольких присоединившихся к ним парней. Встретились мы в самом освещенном месте у подъезда соседнего многоэтажного дома, в который как раз входила интересующая нас компания. Завидев нас издалека, загадочная девица отвернулась от света и нырнула в подъезд, как слон, испугавшийся мыши. Это произошло так быстро, что мы не успели ее разглядеть. Возмущению нашему не было предела! Особенно после того, как мой парень, заходя в подъезд, сказал мне: «Я сейчас вернусь, дорогая».  Это был верх наглости! Не имея возможности митинговать или устроить демонстрацию, я и Оля в знак протеста уехали с вечеринки, предвещавшей неудачу с самого начала.

Дома мы просидели до глубокой ночи, перемывая косточки нашим воздыхателям.
В конце концов, решив, что утро вечера мудренее, мы завалились спать, уверенные, что друзьям нашим очень сильно икалось, и удовлетворенные этим фактом...

***

Утро следующего дня было серым, глаза упорно слипались, насмехаясь над угрозами «щас вставлю спички». Часам к одиннадцати утра мы с Ольгой сделали героическое усилие над собой и оторвали головы от подушек и, словно две черепашки, поползли завтракать. Мы потягивали чаёк и хрустели печеньем в полной тишине (и куда делось наше вчерашнее веселье и разговорчивость?), тупо уставившись в окно невидящими глазами. Спустя минут 15, до нас дошло, что за стенами нашего маленького мирка что-то происходит и жизнь кипит, мозги начали понемногу шевелиться после долгого сна и изрядной дозы алкоголя. В результате сего натужного шевеления, мы пришли к выводу, что под окнами моей квартиры с самого утра маячат какие-то подозрительные типы, вынюхивающие неизвестно что. Будучи о себе довольно высокого мнения, в голове у нас не родилась мысль о том, что это наши поклонники выбирают благоприятное место под окнами для вечерней серенады. А так как мы девочки правильные и хорошие, и гадостей никому не делали, то мордовороты для битья по нашим милым головкам появиться не должны были. Проанализировав все это, мы решили, что «это не к нам», и за сим успокоились и перестали обращать внимание на мелькающие р…, пардон, лица.

 
После завтрака, нескольких чашек кофе и бурных фантазий о массовой любви местной мафии к нам любимым и красивым, мы, наконец, окончательно проснулись и, к тому же, пришли в хорошее расположение духа. Как раз в момент, когда была достигнута эта идиллия, раздался телефонный звонок, и в трубке послышался голос «мерзкого предателя», которого еще вчера звали Антоном и «да, дорогой!». Свой разговор со мной он начал тоном невинной овечки, как будто вчера ничего не произошло, как будто он исполнил свой долг настоящего рыцаря, довезя меня до дома и простившись у подъезда многообещающим «До завтра, любимая». Вчерашнее возмущение опять поднялось во мне волной. И до шторма в 10 баллов было рукой подать.

- Ну и что это за мартышка прыгала вчера вокруг тебя? – гневно вопрошала я.
- Какая еще м..? Не было никого, - пытался оказаться от вчерашнего злодейства Антон. Но не тут то было! Ха-ха! Он не знал, с кем связался.
- Ну та, которая тебя так заинтересовала, что ты забыл о моем существовании!!! Кто тебя так интересует?
- Никто, кроме тебя…, - попытался пролить елей на мою кипящую душу молодой человек.
Но видимо пролил его мимо, на чем и поскользнулся. И, в моих представлениях, шмякнулся плашмя на бетонный пол, ударившись со всего маху головой (или лучше лицом? Сломав при этом челюсть? – надо подумать, что мне будет приятнее.).

Прокричав в трубку все, что я думаю об Антоне, я с размаху грохнула её на аппарат.

Ольга наблюдала за этой перепалкой, провожая меня по комнате, по которой я металась, словно зверь в клетке, сочувствующим взглядом.
- Ты представляешь!? «Не было никакой мартышки!», - продолжала я кричать, после того, как бросила трубку, передразнивая при этом Антона, - Не было этой рыжей лахудры! У меня, видимо, галлюцинации! – и повернувшись к подруге, - И у тебя тоже, - последнее замечание было сделано мимоходом и нормальным уровнем звука: хотелось Олю тоже приободрить и дать ей почувствовать себя частью происходящего.

После этого она уже не смогла сдержаться и захохотала, закатившись, и хохотала так до слез. Успокаивать пришлось уже не меня, а ее, и чуть ли не в течение получаса. Вообще-то была моя очередь закатывать истерики, но подруга меня опередила. Что ж, зато я пришла в себя и успокоилась, взяв на себя функции мамочки, успокаивающей Олю. 

Под воздействием материнского синдрома, я решила, что все-таки я еще и хозяйка в доме, и посему, пошуршав по квартире, героически отправилась выносить мусор.

Выползая из квартиры, краем глаза я заметила странную рябь, прошедшую по двери черного хода в подъезд. Верить, что у меня и правда галлюцинации не хотелось, поэтому я твердо решила проверить: что это? Раньше наш подъезд был проходным, но потом жильцам это надоело, и вторую дверь забили наглухо, и теперь черный ход зиял темнотой и не пробуждал желания окунаться в этот мрак. Но ради оправдания собственной состоятельности в умственном плане стоило рискнуть. Я спустилась по ступенькам вниз, и, почти в полной темноте, нащупав ручку двери, толкнула ее. Дверь не поддалась. Покрутившись на маленьком пятачке, устраиваясь поудобнее, и попробовала еще раз, толкнув дверь эффектным движением «от бедра».  Видимо, дверь купилась на мое обаяние потому, что после последнего моего телодвижения, дверь с треском раскрылась, и я чуть не вылетела носом в асфальт, не успев остановиться после толчка. Опешив от того, что я – такое нежное создание – выбила чуть ли не пятой точкой дверь, я оглядывалась по сторонам, пытаясь прийти в себя. Когда мозги стали опять шевелиться, до меня дошло, что на улице темно, хотя я вышла из квартиры, когда стрелки часов показывали 11-15 утра. На ум пришел анекдот про «где ты шлялась всю ночь?». Но так как ответа у меня не было, я продолжала озираться по сторонам. И хорошо оглядевшись, поняла, что это – НЕ МОЙ ДВОР!!! НЕ МОЯ УЛИЦА! И оглянувшись на дверь, из которой я вылетела – ЭТО НЕ МОЙ ПОДЪЕЗД!!!!
Это уже было более чем странно и совсем не походило на случайность или чью-то злую шутку. Что мне думать по этому поводу, я не знала, с ведром в руках я явно выглядела как идиотка, поэтому мои руки сами собой забросили в кусты эту ненужную деталь моего костюма. Я, словно испуганный щенок, поспешила вернуться в подъезд. Теперь, и внутри здания все выглядело по-другому, и подъезд явно не имел ничего общего с моим уютным маленьким подъездом, и аккуратной лестничной площадкой, на которой лишь 2 квартиры. Моему взору предстала большая площадка, на которую выходило 4 входные двери квартир. Мне повезло, что я вернулась в подъезд тихо, без каких-либо «эффектов», потому как на площадке стояло несколько парней, между которыми проходила жесткая разборка. Я затаилась в темноте под лестницей и пыталась сориентироваться в ситуации. Силы были явно неравны. Четверо накачанных парней с лицами уголовников (о, сколько их бродит в нашем славном городе!) цеплялись к совсем молодому мальчишке, и было видно, что цель их – устроить неугодному темную. Из их прерывистого разговора, перемежающегося нецензурщиной, трудно было что-то понять непосвященному в эти «высокие отношения», однако было ясно, что мордоворотам нужно, чтобы пацан что-то для них сделал. Мальчишка оказался упертым, и, несмотря на весьма угрожающий вид «собеседников», на все их требования отвечал отказом, отказал он даже после первого удара в челюсть, хотя чуть не упал, охнув от неожиданного и сильного удара. Я поняла, что дело пахнет жареным, и мне стало по-настоящему страшно. Наверно, впервые в жизни. Сердце трепыхалось, поднимаясь все выше к горлу, где и встало комом, мешая дышать. На парнишку удары сыпались со всех сторон, и он уже не мог от них уворачиваться, видно было, что он с трудом удерживается на ногах (и неудивительно! Я б наверно уже была раскатана тонким слоем по полу!). Он держался из последних сил, понимая, что если он упадет, то это будет конец. Я вжалась в стену, забыв про грязь в подъезде, понимая, что сейчас главное никак себя не обнаружить. Парень упал, и его лицо оказалось на уровне моих глаз. Он посмотрел мне прямо в глаза, словно просветив рентгеном, но во взгляде не было укора, он словно говорил: «Сиди тихо!».
- Кончай его! – негромко сказал один из мордоворотов…
В темноте блеснула сталь, занесенная высоко…
Послышался еще один удар…
Мальчишка отозвался глухим стоном…
Я закрыла глаза, заткнув рот себе руками, чтобы не прорвались крик или всхлипывания, душившие меня…
Хлопнула входная дверь…
Меня не заметили… Они не заметили меня… Со мной ничего не случилось… А мальчик? Что с парнишкой? Я крадучись приблизилась к нему. Глаза его были закрыты, откуда то из области живота, к голове ползло темное пятно, угрожающе растекалось в стороны, к моим ногам. Кровь! Неестественно поднятая в воздух рука, дернулась и упала на пол, я в испуге отскочила, обернувшись к парадной двери. В проеме стояла фигура одного из мордоворотов, застывшая в удивлении от моего присутствия.
По счастью, мои мозги работали быстрее, чем его, и я оценила ситуацию гораздо раньше, чем он успел разложить происходящее по полочкам. С небывалой прытью я помчалась к злосчастной двери, из которой я появилась.
С криком я вывалилась из подъезда, не зная, что произойдет через несколько секунд. Яркое солнце ударило в глаза. Я вывалилась на улицу, где у подъезда возились в траве малыши. Жившие в НАШЕМ подъезде. Словно во сне я обернулась. За спиной была забитая дверь МОЕГО подъезда. За мной никто не гнался!!!! Ура!!! Спасена!!!!
В изнеможении я шлепнулась на траву рядом со счастливыми детишками, не подозревающими, что творится на белом свете. «Надо меньше пить!» - решила я, осмыслив хорошенько события предыдущих 10-15 минут. Как только сердце пришло в нормальный ритм, и голова приобрела хоть какую-то ясность, я потопала домой на своих трясущихся ножках.

***
Не успела я войти в квартиру, как на меня налетела Ольга с кулаками. У меня от неожиданности в «зобу дыханье сперло». Что за день такой? Что это на меня все кидаются с самого утра? До сегодняшнего утра никому в голову не приходило устраивать покушения на мою ценную персону.
- Где ты была так долго!? Я уже вся на нервах! Сколько можно ходить!!! Тут до мусорки 5 минут идти, а ты почти час где-то бродила!! И где твое ведро? Ты его кому-то подарила или тоже выкинула?

Подруга продолжала засыпать меня вопросами. А я в задумчивости побрела по квартире. Заглянув в мои остановившиеся глаза зомби, подруга замолчала и только провожала меня глазами.

Я выглянула в окно, где детишки, наигравшись, расходились по домам. Там ведра не было. Я побрела к другому окну, выходившему во двор, чтобы проверить наличие потерянного предмета моего интерьера у выхода из подъезда. Там его тоже не было. Я даже выглянула в подъезд, но ни на лестничной площадке, ни у заколоченного выхода из подъезда ведра также не было. Также я обратила внимание (несмотря на всю свою задумчивость), что забытые нами ранние птички – мордовороты, бродившие с утра под окнами, - продолжают бродить по двору (и как я сейчас проскочила мимо них?).

Все это смахивало на научную фантастику, но мне ничего не оставалось, как прийти к выводу, что все, что я приняла за галлюцинации или еще что-то, произошло на самом деле. Все еще не веря в это, я начала излагать факты Оле. Сначала она слушала меня, и искорки насмешки и недоверия прыгали в ее глазах, но, видя, что я абсолютно серьезна и не собираюсь хохотать, сообщая, что сегодня первое апреля, она тоже притихла и слушала уже напряженно, пытаясь вникнуть в каждое  слово. Если считать, что я видела потасовку на самом деле, то все остальные пазлы мозаики сходились. Тогда были понятны и бандиты под окнами, и пропавшее ведро, и моя прогулка по подъезду, длившаяся час. Только что это было? Что я видела и куда попала?
…
Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Мы с Олей соскочили с дивана, с трудом удержавшись от визга. Стоявшая на пороге соседка, заставила вздохнуть с облегчением.
- Здравствуй, соседушка! – приветствовала меня бабулька из квартиры напротив.
- Здравствуйте, Вера Николаевна!
- Что-то ты совсем побледнела. Вот все ходите, гуляете, молодежь! А ведь так опасно на улицах! И что только не происходит! – причитания моей соседки мне приходилось выслушивать не первый раз, и потому я старательно пропускала их мимо ушей, делая при этом умное лицо, - вот и вчера вы гуляли где-то! А знаешь что произошло?
- Ну что же? – пресным голосом спросила я, чтобы старушке ни в какой интонации не послышался интерес, иначе лекции часа на полтора не избежать. И ведь все заметит! С биноклем, видимо, наблюдала, как мы вчера уходили!!!
- Дак ведь изверги! Изверги же! – возмущалась соседка, смешно выворачивая обычное «так».
- Кто? – голос мой стал еще скучнее потому, что заводилась знакомая пластинка.
- Дак бандиты эти изверги! Вчера вон, парня молодого убили! Просто домой человек шел! Хороший, порядочный. А вы все гуляете!
- А откуда вы это знаете? – я старалась скрыть дрожь, появившуюся в моем голосе, не замечая последней фразы.
- Дак ведь в газете написали! А у меня еще подруга там живет по соседству, хороший мальчик, говорит, был. Ой, заболталась я, - спохватилась соседка, - я ж за маслицем зашла. Не поделишься? А то вот блинчиков решила напечь, а масло кончилось, по всем шкапчикам проверила, а не осталось ни кусочка.
- Да-да, конечно, - помчалась я за маслом к холодильнику (и что это я сегодня такая добрая? Удивлю соседку, на неделю впечатлений хватит!), - давайте я донесу Вам до квартиры, а то дверь неудобно открывать будет. А вы не одолжите нам газетку почитать?
- Конечно, девочки, - напрочь убитая моей суетливостью и обходительностью согласилась соседка.

Выхватив газету из ее рук, я громко хлопнула входной дверью своей квартиры, так и оставив изумленную старушку на пороге ее уютного гнездышка.

Трясущимися руками, мы с Олей разделили газету и пролистывали каждая свою часть. «Нашла, нашла!» - закричала Оля. И мы обе уткнулись носом в газету. Действительно там была маленькая заметка об убийстве, произошедшем на окраине города. Случилось это вчера поздно вечером. Прочитав адрес, мы охнули… А потом, с минуту пялились друг другу в глаза, не в силах сказать что либо. Удивление наше было понятным: убийство произошло в двух кварталах от дома, в котором вчера вечером была вечеринка.

… Что же делать? Как быть… Понятно, что вчера меня заметили, и уж если вычислили адрес, то выходить из дома мне точно нельзя. А как тогда?

Решили, что необходимо изменить мой внешний вид. Как говорится, только женщина может понять, что изменено косметикой и парикмахером, а что действительно свое.
Я с сожалением взглянула в последний раз в зеркало на себя любимую (как жалко избавляться от своих чудных белокурых длинных волос, на которые всегда западали парни) и решительно мотнула головой, давая Ольге команду к началу перемен. Я сидела, зажмурившись, по ощущениям пытаясь понять, что делается с моей головой, что сейчас состригается и насколько. Подглядывать я не рисковала, смирившись с безвыходностью ситуации и не желая расстраиваться раньше времени.
Потом по квартире едкими щупальцами потянулся запах пергидроля, и на мою голову намазывалось НЕЧТО, что было вытащено из неизвестных запасов непонятно кого (то ли соседки, то ли ее мамы, то ли еще какой –то родственницы).
После принятия водных процедур и воздушных ванн в виде горячего потока воздуха от жужжащего фена, наступила тягостная тишина. Оля разглядывала в зеркало свое творение, потихоньку отходя все дальше от меня за моей спиной. Это наводило на страшные мысли…
В конце концов я решила открыть глаза, в чем мне значительно помогла пара тычков в спину со стороны подруги.

Глянув в зеркало, я ахнула… Там была не я. Там сидела какая-то женщина (мама, где мои 19 лет???). Рыжая. С какой-то авангардной стрижкой…

Когда первый шок прошел, и я повнимательнее рассмотрела в зеркало творение рук своего новоиспеченного парикмахера, я пришла к выводу, что оно того… ничего… жить можно. Очень даже эффектная дама, ну только лет на 8 старше меня. Учитывая сложившиеся обстоятельства, это просто манна небесная!

Итак, дальнейшие действия. (А с Ольгой мы решили, что надо действовать, обязательно действовать!) Прежде всего, мы поехали посмотреть, где же произошло несчастье. Узнать по максимуму подробности произошедшего и т.д. Дальнейшие мероприятия обрисовывались весьма туманно, как один из вариантов предполагался визит к Антону, который все еще оставался подлым изменщиком, но теперь я готова была подвинуться в своей обиде. Для благого дела.

Три часа спустя, мы измотанные, открывали дверь моей квартиры, в надежде побыстрее завалиться на диван, задрав уставшие ноги повыше…
Ольга была на меня зла, а я в глубоком раздумье, находящемся где-то в промежутке между медитацией и комой.
- Нну! Рассказывай! – требовательным тоном начала подруга, - какая вожжа попала тебе под хвост!? Мы же решили, что едем к Антону! Что ты сидела, тормозилась по полной программе, а в последнюю минуту начала меня вытаскивать из автобуса, в который мы уже почти забились? А?

Я долго собиралась с духом, прежде чем податься в пространные объяснения моих поступков. У меня возникали сомнения в собственной адекватности, а также был страх, не вызовет ли после моих объяснений подруга в порыве душевной доброты классных парней (со смирительной рубашкой). К тому же, так неприятно сознаваться в собственной неправоте по отношению к парню… моему собственному (эх! Теперича ведь еще придется прощения просить, чтобы помириться…).

Ольга продолжала возмущаться, я почти достигла температуры кипения, и с таким же жаром, но срывающимся голосом начала объяснять ей вещи, ставшие для меня уже очевидными:
- Да неужели ты так и не поняла в чем тут дело!!! Нельзя мне сейчас к Антону! Нельзя и все!!!! Успокойся и подумай хорошенько! Сопоставь все! Мы были на вечеринке. Потом туда пришла лахудра, с которой мой милый обнимался, а потом ушел. Помнишь, он ушел в ТОТ дом!!!! С ней и друзьями. А потом там случилось нечто, что сегодня я каким-то образом увидела!!! И он настаивал, что не было никакой девахи! Ты не поняла???? Ну посмотри на меня хорошенько!!!! Та лахудра – это Я!!!! Такая, какой я стала сегодня!!!! Понимаешь?! Я!!!!
- Ой…, - только и смогла выдавить Ольга, падая на диван (хорошо, не на пол).
- Теперь думай дальше, - я уже взяла себя в руки и перешла не сухой деловой тон, - тут идет какое-то пересечение прошлого и настоящего или настоящего и будущего… не знаю! Но факт есть факт: То, что мы видели вчера, уже свершилось. Видимо, что-то еще должно измениться, но некоторые вещи, для нас случившиеся вчера, это поступки, которые я сделала сегодня!!! Но я их еще не сделала!, - я все больше путалась в своих объяснениях и в итоге беспомощно посмотрела на Олю, в надежде, что она меня поняла.
- Так выходит… - подруга рассеянно махала руками у меня перед носом, словно загоняя ими мысли в свою голову, - … выходит, что ты снова будешь там… и скажешь Антону все там… а не здесь… А здесь – он уже знает, что было там…
- Точно, - я поставила точку на размытой мысли Ольги, тем более, что слова у нее явно кончились, - нет никакого смысла рассказывать ему это сейчас, потому что он уже все знает или еще не знает, сейчас опять запутаемся, но он ничем не может помочь. Должен быть опять этот проход в пространстве, это точно, и только если я туда пойду, я смогу что-то сделать…

Подруга одобрительно кивала, и лицо ее было таким серьезным, каким я его никогда в своей жизни не видела (может, она тоже его таким не видела).

У нее остался один вопрос: «Если это была ты вчера, почему ты пряталась от себя самой?». Я не задумывалась над этим, и потому честно призналась, что не знаю.

Одевшись поудобнее и прочитав некое подобие молитвы (по крайней мере отрывки, всплывшие в моей памяти), я глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз и толкнула дверь, тише мышки выскользнув в подъезд. Толкнув несколько раз заколоченную дверь, я вздохнула – не работает. Мы уселись с Олей в подъезде на ступеньках ждать… Стрелки часов ползли медленно, наверно, даже медленнее, чем когда ждешь результатов экзамена… 15 минут…. Полчаса… 50 минут… Мы то растекались по ступенькам от скуки, то натягивались как струны, когда казалось, что в глазах характерно зарябило…

Вдруг мы услышали, что к подъезду подъехал автомобиль. Опытный взгляд партизана из-за угла сразу признал знакомую фигуру теперь уже лже-предателя. Мы с Ольгой задергались, перепихиваясь и не зная, что делать и куда податься. Одно я знала наверняка – мне с ним видеться сейчас было нельзя, и не успев ничего сказать, я выпихнула Ольгу навстречу Антону. Оба остановились в замешательстве.
- Уходи отсюда! – крикнула я из-за угла.
- Почему? – искренне удивился парень начал, почти сразу осекшись, - ты все еще думаешь…. Мне никто не нужен кроме тебя! Понимаешь? Никто, кроме тебя!!!

Говоря это, он пытался протиснуться ко мне, но Ольга сообразив уже план действий, не давала ему пройти, практически грудью прикрывая заветный коридор. Не обращая внимания на его вещание, она пыталась вытащить его из подъезда на улицу.

Пока они перепирались, я почувствовала, что время пришло, в два прыжка достигла заколоченной двери, толкнула ее и вылетела в темноту улицы. Как в первый раз. Я надеялась, что подруга уведет Антона подальше, чтобы мы с ним встретились только тогда, когда все закончится. Но это уже было неважно!!! У меня была важная миссия, и было неизвестно, сколько времени у меня в запасе. Я была почти уверена, что по времени я попала туда, куда должна была, но все же немного нервничала… Почти бегом я шла в сторону знаменательного особняка, и заслышав громкую музыку, летевшую по округе, я успокоилась и перевела дух. Теперь нужно было быть осторожной.
Кустами пробираясь по саду, я заметила, что такое «гуляние» доставляет намного меньше радости, но выбора у меня не было. Чертыхаясь, я добралась до скамеечки, где должна была найти себя любимую (как в кино!). Словно на экране, я увидела себя, услышала свое воркующее «Я скоро вернусь», и удаляющееся облако белокурых волос. Их я проводила взглядом, полным сожаления. После 30 секундного оцепенения я опомнилась, и не вылезая из кустов, дернула к себе Антона за рукав. Глядя на его застывшее в изумлении лицо, я готова была рассмеяться, но сдержала свою излишнюю жизнерадостность и приложила к его губам палец, чтобы он молчал. Я начала торопливо и сбивчиво рассказывать ему всю историю, пытаясь при этом быть максимально краткой. Глаза его все больше раскрывались и  уже были готовы сойти с орбит, если бы им позволили. При этом он пятился от меня мелкими шажками, и в итоге мы вышли на садовую дорожку, пересекли ее, снова сошли на траву и остановились только тогда, когда любимый уперся спиной в живую изгородь. Так, припертый к стенке, он и дослушивал меня. Он уже свыкся с неожиданностью ситуации и пытался переварить все, что я на него вывалила. Тут он медленно перевел взгляд с моего лица, и я догадалась, что по дорожке иду я вчерашняя. Реакция моя была моментальной и где-то на уровне подсознания, а не намеренное решение, - я прильнула к губам Антона, он автоматически меня обнял. Думала я при этом всякую чепуху из фильмов по поводу того, что нельзя встречаться с самим собой в другом времени. После того как мое прошлое ушло в расстроенных чувствах обратно к дому, я дернула Антона, напомнив ему о том, что нужно торопиться. Собрав по дороге 6 человек покрепче, Антон объяснил им мою 15-ти минутную тираду в трех словах и настрой в группе стал серьезным и воинственным. В квартале от злополучного дома мы обогнали щуплого мальчишку. Подходя к подъезду, Антон сказал мне: «Тебе нужно поторопиться, возвращайся. Я все сделаю...». В этот же момент, его окликнул сзади мой голос. Я юркнула в подъезд, и, не глядя по сторонам, сразу промчалась к черной двери (а то вдруг, помедлю – и останусь навсегда здесь?!). Толкая дверь, я надеялась, что вернусь таки домой…

…Оглядев стены родного подъезда, я почувствовала такой прилив нежности, какой не испытывает нормальный человек, стоя перед разрисованными стенами обычной пятиэтажки.

Зайдя в квартиру, я, первым делом, кинулась к газетке, которую мы разобрали почти по запчастям утром. Перелистав ее от первой до последней страницы, я с облегчением обнаружила, что заметки об убийстве там нет… В счастливом изнеможении я откинулась на диван.

То ли подремав, то ли помедитировав 5 минут, я встала, пытаясь вернуться к обычной жизни. Что делать? Куда идти? В голове была блаженная пустота, наполнявшая все тело легкостью. Главный экзамен сдан!

Постояв в нерешительности, я решила пойти искать своего любимого. Уже на ступеньках меня окликнул незнакомый голос: «Простите, вы – Марина?». Я в недоумении обернулась. Щуплый парнишка нервно мял пальцами ромашку, неосторожно опустившую головку из букета ему в ладонь. «Это Вам, - сказал он протягивая мне цветы, - Вы меня вчера спасли…». Его глаза, полные благодарности, говорили все без слов…
- Приходите в гости завтра, - с улыбкой принимая цветы, сказала я, - сегодня мне надо помириться с одним человеком…
- Да, да! Конечно! – торопливо закивал он.

Рукопожатие наше было крепким и теплым. Главные слова были не сказаны, но были понятны.
Я шла по улице, зарывшись лицом в цветы и пряча в них улыбку. И в голове пульсировал родной голос: «Никто, кроме тебя…. Никто, кроме тебя… Никто, кроме тебя…»


…….