Бриллиантовое колечко

 Бриллиантовое колечко

(полный… абзац!)

Рабочий посёлок под названием Лихограй красиво и мирно расположился у подножья гор, так удачно вписавшись в окружающий пейзаж, что если бы не горно-обогатительный комбинат, вокруг которого и вырос посёлок, то быть бы ему известным горнолыжным курортом, например таким, как: Улудаг или же Паландакен, что в Турции. Но, увы, к большему сожалению - Лихограй был обычным рабочим посёлком, и сия курортная чаша досадно его миновала. А местные жители, которые давно уже привыкли к красивым горным пейзажам, пейзажи эти теперь просто не замечали.
Текла себе жизнь помаленьку в посёлке, с каждым днём смиренно меняя время… В нём рождались и умирали, ссорились и мирились, женились и разводились, ругались и матерились… но это было не главное. Главное было то, что гордость Лихограя – горно-обогатительный комбинат каждый день выдавали продукцию на-гора.
 
Волею судьбы там жила и молодая женщина по имени Лиана. После горного техникума сюда она приехала на практику, да так и осталась здесь, по большей любви выйдя замуж за обычного парня шахтёра. И всё бы ничего, жили бы они с ним, поживали, да вот попивать стал её муж, сначала потихоньку, а потом всё более... Трудные послеперестроечные времена тогда наступили в посёлке, смежники во время деньги комбинату не перечисляли и рабочим зарплату подолгу задерживали.
Лиана вместе с мужем и сыном жили в частном доме на окраине посёлка. Время в посёлке тянулось медленно…, длинными, скучными вечерами, в основном от нечего делать к ней приходила подруга, и они когда гадали в карты, а когда просто вели душеспасительные беседы.

Красивый был вид из окна дома Лианы, особенно поздним вечером. Небом правил старый месяц, озаряя своим тусклым светом очертания горных отрогов… Впрочем, вид из окна дома был бы ещё красивее, если бы его не омрачали трубы столь ненавистного женщине горно-обогатительного комбината.

На кухне за столом напротив Лианы сидела подруга Майя, обе женщины за чаем вели непринуждённую задушевную беседу.
- Какое варенье у тебя вкусное? - как-то очень странно облизывала ложку Майя…
- Из ревеня, это варенье мне мама из Сибири прислала - скромно похвалилась подруга.
- Лиан? А вот скажи-ка мне? Как ты думаешь, меняются ли люди со временем? А? Вот мне, например, кажется, что меняются, и особенно к сорока годам, как-то особачиваются, черствеют, ожесточаются, а кто и вовсе запьёт горькую, как твой вот, например… - на что Лиана сначала согласно кивнула, а потом и вовсе заплакала, разразившись слезами в кухонное полотенце.
- Совсем спасу нет от его беспробудного пьянства, и как он не понимает, что всю её не выпьёшь… - продолжала рыдать Лиана, ища сочувствия у подруги.
- Да-а-а…, дорогая моя, уж я-то знаю, как бабе плохо, когда мужик пьёт - поддерживала её та.
Тут с улицы стал доноситься собачий лай, и обе женщины с интересом прильнули к окну. Там приблудные собаки лаяли на мимо проходящего начальника смены, и тот не знали, как от них отделаться.
И что это собаки нашего начальника смены так не любят? - как-то одновременно спросили подруги друг друга, но их вопрос так и повис в воздухе. Начальник смены ушел, уводя за собой собак, и беседа двух женщин вернулась в прежнее русло.
- Слышишь, Лиан, а пойдём, я тебе своё новое пальто покажу с норковым воротником, а? – отправились подруги в прихожую, где, включив свет, стали разглядывать Майину обновку.
- А что это норка у тебя такая страшная? Наверное, она сильно испугалась, когда её убивали – как-то страшно улыбнулась Лиана. На какое-то мгновение она позабыла и о своём горе, и о том, что мужа до сих пор нет, и что он опять сегодня притащится никакой, да потом ещё и всю ночь приставать будет. А она уже так устала от всего этого «безумия страстей».
- Лиан? А ты возьми и тоже сделай своему бяку, махни ему ручкой - словно прочитав мысли, посоветовала ей Майя.
- А у тебя, что, альтернатива какая имеется, что ли? - вдруг с интересом уставилась на неё собеседница.
- Да, имеется - заискивающим взглядом ответила ей подруга.
- И это кто же такой, добрый молодец? - и Майя от предчувствия реакции подруги сначала высоко подняла одну бровь, а затем и вторую.
- Это Девелопер, наш начальник сбыта по прозвищу Масяня. Совсем не пьющий, ещё не старый и весьма богатенький такой Буратино. Ты представляешь, какая перспектива тогда у тебя откроется? Будешь как сыр в масле, на море ездить и на курорты разные, колечко он тебе бриллиантовое, наверное, купит. Мне вот пальто, с норковым воротником подарил, и тут подруга осеклась и покраснела, поняв, что взболтнула совсем лишнее… А, потом, не много помолчав, пришла в себя и добавила.
- Вот я бы к нему, так с радостью. Да вот не могу, мой меня тогда просто убьёт… Поняв, что больше скрывать ей нечего, Майя стала дальше открывать свои козыри.
- А я вот иногда захожу к нему в конце рабочего дня разные там бумаги подписывать, широкий у него в кабинете, знаешь ли такой подоконник… И очень удобный - томно подняла она глаза к верху.
- Да и про тебя он меня много раз спрашивал… От этих слов Лиану почему-то словно кольнуло в сердце.
- А на кой болт это я ему вдруг понадобилась? - переспросила Лиана.
- Раз спрашивает, значит, нужна… - ответила ей подруга.

Начальник сбыта комбината был мужчина лысый, с подчинёнными строгий, имел собаку ризеншнауцера и жил в хорошем особняке, правда, иногда хватал слишком высокий масштаб, но это совсем не вредило его работе. В соляной кислоте бедности он не ржавел, относясь к тем людям, которые вовсе не были отягощены интеллектом и не светили - не будучи сотканными из света. Его любимое выражением было - «Полный абзац!».

А пока Лиана думала и решалась, много руды комбинат выдал на-гора.
Не могла Лиана тогда поступить иначе, уговорил таки её Девелопер, и перешли она с сыном к нему окаянному, где на деле всё оказалось совсем по-другому. Новый жених был откровенным скрягой, требовал отчета за каждую копейку, а о море и прочих бриллиантовых колечках так вообще не могло быть и речи. Приставал редко и грязно, и совсем без прелюдий, пыхтел как паровоз, приговаривая - «Обана, обана ё…», да ещё в это самое время кусался. Он в отличие от её бывшего мужа совсем не будил её по утру нежными поцелуями, и никогда не говорил перед сном - «Баси, баси, киса, киса». И Лиане всего этого стало вдруг так не хватать, что хоть обратно иди…
А тут ещё и эта бестолковая собака вечно ходила по дому и везде гадила. И сколько раз Лиана не просила Девелопера убрать четвероногое на улицу, толку не было…
- Да убери ты отсюда своего штангенциркуля! - в очередной раз просила Девелопера Лиана.
- Дура! Это не штангенциркуль, это - ризеншнауцер! - зло отвечал ей Девелопер, пальцем показывая на собаку.
Может быть, так бы они и жили, притёрлись бы когда-нибудь друг к другу, но Лёньке, сыну Лиане новый отчим совсем не понравился, он всё грозился из него человека сделать, да всё у него как-то не получалось. И Лёнька, когда Девелопера не было дома, подолгу канючил у матери и тянул её за юбку домой.
Но домой идти Лиане, теперь было никак нельзя - мосты были сожжены, и обратной дороги у неё просто не было.
Может быть, так бы оно всё и было, выпотрошило бы всё время, выжгло бы всё в душе - не приди в посёлок долгожданная новость. В Лихограй стали тянуть магистральный газопровод, о котором так давно мечтали все его жители, давно устав таскать на себе тяжелые газовые баллоны. Но тут случилась и ещё одна маленькая такая оказия. Дом Девелопера не попадал под магистральное газоснабжение, Масяня от досады сердился, дулся и хмурился. А потом стал куда-то часто звонить, а после и вовсе сбесился. Все его попытки внести изменения в генеральный план магистрали газопровода не принесли никаких успехов и положительных результатов. Тогда он как Ленин пошел иным путём… Пригласил в гости рабочих во главе с бригадиром, тех, что тянули газопровод. Мол, так де и так, надо сделать потихоньку не санкционированную врезку. Мол, я за ценой не постою. На что бригадир только руками развёл, де без приказа свыше он такого не имеет права. И тогда Девелопер сделал им такое предложение, от которого они никак не могли отказаться. Сумма денег была, ну просто внушительная.
- Да, овёс нынче дорог - крякнув, подумал про себя Девелопер, отдавая деньги.
Ударили по рукам, и черед два дня в доме Девелопера появился газ. Неделю горела газовая плита, неделю он всем хвастался, а на восьмой день газа вдруг не стало… Масяня звонить соседу. У того газ есть, и у другого соседа - тоже есть, а у него нет.
- Как так? - недоумевал он. Потом в бешенстве схватив лопату, стал судорожно откапывать газопровод.
- Чуфырь, чуфырь, чуфырь, чуфырь… - раздавались звуки от усердной работы лопатой.
- У, бракоделы! Я вам покажу, понимаешь ли, я вам устрою трох тебердох! - шел буром он вдоль врезки к газопроводу. И тут его лопата звонко стукнула обо что-то большое и круглое. Масяня не поверил своим глазам… Там был закопан газовый баллон, желтый кран которого сиротливо отливал в луче фонарика отблеском янтаря. Он понял, что его просто-напросто крепко надули. Тяжело задышав, Девелопер сначала стал грязно материться, а потом поостыв, попытался перевести своё паровозное дыхание в нормальный ритм. В его взгляде в это время было что-то страшное и такое не определённое, что это что-то того и гляди укусит.
- А вот вам, херушки! - вдруг в ярости показал он комбинацию из трёх пальцев в сторону магистрального газопровода.

Этим вечером Девелопер жестоко упился. Ведь его ещё так никогда, ни разу не «нагревали». Он стал бить посуду и собаку, ругаться с Лианой, как будто бы это она его так красиво обманула и развела, стал обзывать её нахлебницей. А Лиана только плакала, в её сердце опять постучалась внезапная боль… Она понимала, что дальше жизни у неё здесь всё равно никакой не будет, но и уходить ей было некуда. Она сейчас находилась в реально подвешенном состоянии, как бы между молотом и наковальней.
Было уже поздно, когда Девелопер закусил удила и откровенно дал волю эмоциям. А когда он совсем перестал что-то соображать, Лиана собрала, что смогла, взяла сына за руку, и они вышли на улицу.
- Ма, пойдём к папке? А? Да ну его твоего гоблена Давилапэря - ехидно передразнил фамилию отчима Лёнька.
- Дурак он круглый. И сынишка молча потянул мать в сторону дома. Лиана шла, ступая по тротуару не своими ногами, ей сейчас казалось, что за ней следом идёт судьба, как тот сумасшедший… с бритвою в руке. Ей хотелось идти как можно дольше, как бы отдаляя тот миг и то время, когда они будут подходить к своему дому. Она шла как на расстрел… И как она теперь будет смотреть в глаза своему мужу, которому надставила такие длинные и прямые рога…? – искала она ответ в глубине своего сознания.

Вскоре за знакомым поворотом показался родной дом. В окне горел свет, дверь оказалась открыта. Супруг на удивление встретил их ласково, сказав, что он давно их уже ждёт, и более так пить не будет, и что там, в выдвижном ящичке в шкафу лежит для неё подарок. А после в замешательстве помолчав, с улыбкой добавил, что им недавно провели магистральный газ.

Лиана открывала ящичек, а руки её совсем не слушались… Там лежали три путёвки на море, а сверху маленькое такое золотое колечко, и совсем с малюсеньким таким бриллиантом…

В ту ночь Девелопер полностью потерял контроль над ситуацией и всеми ключевыми психологическими позициями, у него снесло «башню» и он повесился. Водку ему нельзя было пить… совсем. Для него это был полный абзац!

А Майя к Лиане больше почему-то так и не приходила…

Андрей Днепровский - Безбашенный.

5 декабря 2004г