*43* Срывая отмороженные маски

Дедушка сидел на берегу синего океана и поздравлял себя с приходом в самого себя. Очередным, но, все же,  далеко не полным. Это смущало… Что-то было тут не так: льдины плавали как положено, сам он сидел на мерзлом, знакомом мешке, а вот белых медведей не было. Или они умело прятались в снегу. Вместо белых пушистиков по сугробам ходили незнакомые, жирные птицы. Причем на задних лапах – как дрессированные.
Если бы не его отмороженный статус, Дедушка всерьез и надолго подумал бы о белой горячке. Вот только ни привычных тараканов, ни тем более привычных к морозу белочек на глаза не попадались и приходилось предполагать совсем плохое… Еще примерно через полчаса разглядываний Дед Мороз все-таки  поставил себе в слух диагноз: «Все, деточки, приплыли. Сливайте водку унитазами! До птичек допился…». И птицы на это восклицание только угрюмо закивали.
Тогда, чтобы сохранить последнюю наледь спокойствия в душе, Мороз встал с мешка с подарками, грянулся на колени и вдруг закричал:
– Па – ма – ги – те!!! – раскатистым баском, но в целом – равнодушно.
Потом сел обратно и принялся ждать у моря погоды. На птичьи проклятые видения он больше не смотрел, потому что закрыл глаза.
И о чудо!
Как ни странно – это помогло…
– Мужик! Ты че орешь? – донеслось сквозь всплески волн и бурю отчаяния до дедушки, – Всех, нах, дельфинов распугаешь своим криком.
Мороз неожиданно открыл глаза и увидел, что с ним разговаривает мокрый из-за океанских капель кит-рыба.
Прятаться в холодный сугроб от всплывшего чуда не хотелось, и поэтому старик залебезил:
– Касатик… дорогуша…
Рыба внушительно поправила:
– Касатка-убийца. Ну так чего стряслось?
Дед Мороз действительно от потрясения тряся бородой, принялся причитать:
– Голубушка, рыбка, зайка. Мне бы в Лапландию. А? За подарками. Детишки ждут…
– Врачи с медсестрами, тебя, старик, ждут. Ты в курсе – где ты, а где Лапландия?
Дедушка, конечно, догадывался, что в сей час он находится по адресу «проспект Шизофриния, один квартал до Критинизма», однако, про догадливость умело умолчал. Свернул обратно к причитаниям:
– А до ближайшей остановки? Сколько будет?
– До ближайшей? Ежели кролем – то одна нога здесь, другая тоже тут. По картам вроде как недалеко. Остров один английский. Забыл по имени…
– Во-во! Мне бы туда, касатик… А уж я тебе за это… я тебе….
– Если натурой – таких как ты штук десять надо, – непонятно что именно имея ввиду сказала рыбина. Но все же сжалилась; – Лезь на спину, только бородой не щикоти. Доедем с ветерком, даже пикнуть не посмеешь.
– Вот это по нашему, по хорошему! – спасенный старик подобрав мешок и действительно длиннющую бороду, перекочевал на горб касатки. Боднул ногами прямо по рыбным почкам и чему-то ухмыльнулся:
– Ну, милая, трогай!
И они поплыли…
– По морям, по волнам.
Нынче здесь, завтра там, –
Пел Дед Мороз от счастья.
Правда, пару раз им довелось встретить китобойцев-браконьеров и тогда касатка ныряла на дно морское, чем доставляла мелкие неприятности. После третьего подобного нырка Дед Мороз харкая водой и легкими даже попросил более так не делать, а то сделает больно.
– А больно – это как? – засомневалась касатка-много-повидавшая-убийца.
– Дедушка пытливо разъяснил; после чего обезображенное пытками животное оставило попытки погружения, так как не желало собственной смерти среди айсбергов.
Вобщем доплыли они интересно и увлекательно. Показался остров.
– Милая английская землица, – сказал дед.
Подхватив багаж, он на прощание от расставания пустил слезу и спрыгнул, наступив на остров валенками. Пока он оглядывался, касатка подобру-поздорову уплыла залечивать здоровье. Но Дед Мороз уже не обращал внимания, а разглядывал в сомнениях земную твердь. Ему что-то тут не нравилось: – Какая-то маленькая эта Англия…
Он поглядел направо и налево и оценил границы острова: тот был действительно не большим и охватывался одним презрительным взглядом.
– Не Англия, – прошептал старик в надежде на обратное. – А кто тогда? Ась?
Из-за ближайших валунов вдруг вышли люди в белом и подтвердили:
– Остров Святой Елены.
– Это как-как же так? – у старика осипло в бронхе.
– Закрытый санаторий курортного типа. Для спецнеизлечимых. Сдавайтесь и покажите мешок.
Дед Мороз с мимикой надежды на лице взглянул окружающим его врачам за спины… Но там стояли только угрюмые пациенты. Как то: Наполеон с подзорной трубкой, Льюис с фотками Алисы, сама Алиса с банкой грибов, Эдип с Комплексом, Папы с Карлами и т.д. и т.п. Особенно много было поддельных принцев и неподдельных президентов. Вобщем теплая душевно-больная компания.
Надо было сдаваться…
Дед Мороз протянул руки смирительной рубашке:
– Ваша взяла. Вяжите…
– Вот и хороший мальчик, тихий. Только ты мешок-то брось, видишь же в рукав не пролезает, – посоветовал плененному один из врачей.
Старик бросил и переоделся. А  врачи занялись составлением истории болезни.
И вот что выяснилось…
На самом деле это оказался никакой не Дед Мороз, а давным-давно спятивший и поседевший Карабас Барабас. Неуловимый директор кукольного театра. Которого разыскивали интерполом за кукольное воровство по всему миру, но из-за хаотичных (сказывалось недомогание душевной болезни) переездов, все не могли никак поймать. А тут он сам… С мешком полным вещьдоков.
Там были и Буратино с Мальвиной, и Гена с Шепокляк, и прочие роботы с трансформерами. Но самое главное – в мешке обнаружилась кукла Маша, пропавшая у меня в далеком детстве. Куклу опознали по приметам однорукости и по-колено одноногости. После чего добрые, заботливые врачи переслали ее мне с просьбой неразглашения всей этой истории. Что я с чистым сердцем унд вздорным характером и не выполняю. Потому что не люблю душевных и врачебных тайн…