Затягивается ч. 2

               

                3. За тех, кто на поле (осень и Лига Чемпионов)

                «… юридический институт полузащитников не готовит…»
                (Анекдот).

    Хм, как всегда, противоречивые чувства – с одной стороны, конец посильному отдыху, то есть отпуску, который иногда прерывала звонками Вера, а с другой – начало Лиги Чемпионов. «Валенсия» во главе с Мендьетой попала в одну группу с «Олимпиакосом» и прочей мурой, а наши – во все остальные, из чего следует, что до начала четвертьфиналов «Валенсию» я не увижу – показывают только наших вживую.
    А недавно Вера рассказала мне страшный сон: ей приснился матч сборных Италии и Англии.
    - Ну, и здорово! Чего же тут страшного?
    - Ага, ты представь – Невилл и Мальдини на одном фланге!
    - М-да…. Так они будут валяться где-то за боковой.
    - Вот именно! И мне приснилось, что они сначала только пинались и руками размахивали, а потом вообще такой мордобой устроили, что матч остановили! Невилл-то всё время Бэкхема успокаивал, а тут наоборот – Бэкхему самому пришлось того оттаскивать аж за плечи – ни фига! Жуткий сон…. Хорошо хоть не сбылся.
    Ирвайн опять двенадцатый. А у Веры – смеховая истерика – она узнала, что Алези, скорее всего, будет с ним в одной команде.
    - Я только представлю эту картинку – и сразу твоё лицо – и смеюсь так, что не остановиться. Даже температура поднялась….
    - А мне и представить себе такое трудно, - и завершаю более категоричным: - Этого не будет никогда!
    - Посмотрим, посмотрим! – продолжает веселиться она, а мне что-то уже не смешно. Тоже мне, дрим тим….

    Ну, вот, это я и предсказывал – самое плохое….
    - Знаешь, ты стал какой-то дёрганый.
    Значит, это заметно. Этого я и боялся – конечно, если она встречалась с тем типом, который зажал её журнал, тем самым пытаясь заманить её к себе. Ага, она так долго меня интриговала, в итоге так и не рассказав, кто он. Намекала, что он только друг, хотя он и не хочет и, в общем-то, может её уговорить при желании, но нет…. Хотя при всём при этом она ведёт себя очень странно – словно он ей очень дорог, и она не хочет спугнуть то, что между ними есть.
    - Скоро я начну ревновать тебя ко всему свету… - сказала она мне давным-давно, и вот теперь, кажется, всё вышло наоборот – скоро на этом свихнусь я.
    По-моему, она специально меня терзает – это своего рода проверка. Моими же методами, и так цинично, что я её не узнаю.
    - Цинизм тебе не идёт, Вера.
    - Почему?
    - Ты же была романтичной….
    - Ха, цинизм – это высшая степень романтизма, разве нет?
    - Не знаю, вряд ли…. Откуда такие мысли, а? А дёрганый я, потому что влюблён…. Знаешь, я даже не ожидал, что со мной случится что-то подобное – в моём-то возрасте…. А ты со своими пьянками-гулянками никогда не повзрослеешь.
    - Опять ты за своё?
    - Нет, просто с тобой это понятно, ещё юная совсем, но чтобы я…. Не ожидал от себя. Это невероятно! Но в моём возрасте мне надо вести себя солидно, как-то держать себя в руках….
    - Смешно слышать!
    - Нет, внутри-то всё перевёрнуто, там всё горит, но мне импонирует такая манера поведения, что внешне всё это завуалировано относительным спокойствием.
    - Вешай, вешай…. Опустил так скромно глаза и вешает…. Думаешь, я поверю?
    - Но это так!
    - Ага, давай, давай…. У меня это обычно кончается плохо, поэтому я пытаюсь устроить себе иногда разрядку.
    - Ну, тебе можно, а я-то…. Когда я был в таком возрасте….
    - Ну-ну, можно подумать, это было так давно! И, знаешь, если бы я рассказала всю правду моим близким, они были бы шокированы, но когда я всё же не выдерживаю, они спрашивают: «Ты что? Правда, что ли?» А я вынуждена ответить – нет, конечно, это неправда….
    И я в очередной раз ничего не понимаю. Даже после её рассказов о посиделках с этим загадочным другом и ещё парочкой персонажей – в итоге дело кончилось полным бардаком, он её сделал-таки массаж, они упустили пельмени в ванную, смотрели три раза одну и ту же кассету с квалификацией Формулы, зажгли свечи, и она решила потушить их собственноручно, наутро явившись с перевязанными пластырем пальцами, а потом их выгнала мама, и они все поехали к нему. Класс!
    Когда она уходила, он с надеждой спросил:
    - Может, ты у меня ещё что-нибудь забудешь?
    Я порадовался за его умную голову, но моя голова в это время была забита совершенно другим. Я только намекнул, что её выдают глаза – они затуманены чем-то. А чем – понятия не имею. И она тоже не знает, с чего это она в последнее время так оживилась. Хотя мне кажется, это очевидно – наконец-то он позвонил, вот она и радуется. Чего же тут непонятного? А на самом деле я думал о Мендьете.
    Ого, я тут увидел класснейший фильм! Называется «Чёрный фраер»! Мощная штука. Надо бы его Вериному братцу на Новый год подарить – это пародия на наши боевики, а тот их просто обожает! Причём пародия высокого качества, даже отчасти на «Иглу», тем более, что всё это дело озвучено песнями группы реаниматоров «Виктор» - там тоже этакий супергерой, весь в чёрном, с гордо поднятой головой, и всех гасит. С таким пафосом, но смешно ужасно. И ещё с претензией на некий экзистенциализм – там, голос за кадром вперемешку с мистикой. Шикарно….

    Вера здорово меня обманула, конечно. И Юру тоже – нас обоих. А, ну, да, всё забываю – мы же просто друзья…. Тогда всё закономерно, только она не сказала никому.
    Короче, она с тем типом встречается – я даже имени его не знаю, она не говорит. А я и не спрашиваю. То-то она с тех пор такая живая и весёлая – абсолютно не похожа на себя. Я-то, идиот, решил, что это оттого, что мы снова встретились – ага, размечтался. Тогда она к нему ездила – у неё до сих пор пальцы заклеены. Он, конечно, решил попытаться её совратить, а ей вдруг стало так смешно…. Это вызвало его недоумение, а когда я об этом узнал – полное моё непонимание.
    - Ты что, это же травма на всю жизнь!
    - Я понимаю, но я подумала об этом только потом, позже…. И потом, я не думаю, что это на него как-то повлияло – у него женщин и без того полно, вниманием он не обделён.
    И я, в общем, поверил ей, что да, он только друг – она ему сама неоднократно об этом говорила. «Ты случайно не хочешь ещё что-нибудь у меня забыть?..».
    - Он – молодец, - сказал я Вере. - Наконец-то я погуляю на чьей-то свадьбе. Может, даже подарю большой китайский сервиз.
    - И не мечтай, - парировала она, - я этого никогда не сделаю. Он не настолько меня привлекает.
    - Ты уверена?
    - Абсолютно. Подходящего кандидата, соответствующего всем моим требованиям, я пока не знаю.
    И я успокоился. Прошло несколько дней, и тут Вера ни с того ни с сего решила разоткровенничаться, чего она, кстати, никогда не делала – возможно, это было оттого, что она слишком сильно возбуждена, это было заметно.
    - Ты странная – тебя выдают глаза.
    - Странно…. Интересно даже. Хорошо я хоть краснеть разучилась.
    Ой, программу Доренко опять закрыли…. Правительству не понравилась правда про подводников и про то, что государство противостоит обществу…. Какая жалость – он кажется таким усталым и расстроенным, но неплохо держится. Ладно, отвлёкся – продолжу.
    - Зря ты так думаешь, Вера - ты совсем не разучилась.
    - Нет, уши не в счёт.
    - Не уши даже…. И это происходит очень часто, особенно в последнее время.
    - Я решила не скрывать своих чувств – всё равно никто ничего не поймёт.
    - Логично.
    Ну, начали что-то про Алези, что он будет кататься с Диницем с новым мотором «Феррари», а я:
    - Надо бы лучше найти простого человека с простою чистою душой.
    - Не начинай – я знаю всё, что ты скажешь дальше. Тем более, что я вроде как уже нашла, и даже пыталась завязать какие-то отношения.
    Я ничем не показал, что я удивлён и поражён этим неожиданным сообщением:
    - А, ну, это прекрасно! И что – как он?
    - Нет, до этого дело не дошло – целоваться меня не тянет, а в постель – тем более. Он не настолько привлекателен, чтобы….
    - А если попробовать?
    - Понимаешь, во всём этом гораздо больше проблем, а удовольствий никаких.
    - Разве?
    - Ну, хорошо, я объясню – во-первых, когда он звонит, я уже прошу подойти кого-нибудь другого, потому что я чувствую, что начинаю зависеть от него, надо часами сидеть, привязанная к телефону, а мне это не нравится. Потом эти совершенно бессмысленные разговоры – то он ввернёт заумную фразу – типа, вот какие мы интеллектуально подкованные, но чаще всего – какие-нибудь глупости ни о чём.
    - Слушай, а зачем говорить?
    - А что, дышать в трубку? Это не дело…. А, ты о постели – я же говорю, не тянет. Звонит – давай встретимся, назначает свидание, ну, хорошо, но это значит, что опять придётся шляться по городу на каблуках, а наутро ноги болят. И потом, уже становится холодно, я мёрзну, у меня нос краснеет и отваливается, и мне хочется достать большой носовой платок и высморкаться от души.
    - Ну, и что?
    - На фиг всё это надо…. Устаю, замерзаю, а толку никакого.
    - Замерзаешь? Так ведь есть тёплые подъезды – там обычно греются… со всеми вытекающими последствиями.
    - Ну, нет – там на стенках пошлые слова написаны.
    - Зато тепло.
    - Да ну, ничего хорошего. Неинтересно.
    - А, понятно – всё развивается по обычной схеме, как у всех, и это тебя не устраивает. Тебе хочется чего-то необычного.
    - Точно. Конечно, хочется такого, чего ни у кого и никогда не было.
    - Но, Вера, так же не бывает!
    - Я знаю, но мне бы хотелось…. А уж если мы сидим в кафе, это вообще картинка – его приходится поить-кормить на свои деньги. Я сижу, смотрю на него и думаю – так, опять ползарплаты нет, придётся у родственников занимать…. Он, конечно, тоже может меня накормить, но это будет очень задорого – спасибо, не надо…. А я на своём веку уже стольких кормила – знаю, чем это всё обычно кончается.
    - Слушай, если от него никакой пользы, действительно, на фига он тебе нужен?
    - И правда – не знаю…. Приятно, конечно, но…
    - Нет, если бы он хотя бы в постели пригодился, то этого было бы вполне достаточно, но если даже там….
    - Ты знаешь, были бы приемлемые для этого условия – ну, элементарно, большая кровать, отдельная комната, горячая вода, душ – я же не могу без душа…. Тогда конечно. А так….
    - Если так, то тут нужен опытный партнёр – тогда тебе понравится точно.
    - Я считаю, что если приспичит, сработают вековые инстинкты, и всё сразу придёт само…. А если что, сама покажу, что надо. Только это очень смешно, когда я – дуб, и он – дуб в этом деле. Тогда действительно мы будем только ржать и действовать методом проб и ошибок – ничего себе картинка, а?
    - Да-а…. Ну, не с серьёзными лицами же, в самом-то деле, этим заниматься….
    - Конечно! Когда всё кажется очень серьёзным, что же остаётся делать? К тому же, как ещё можно к этому относиться? Только ржать, как сумасшедшие.
    - Ну, тут смех как раз очень даже мешает.
    Вера всё равно смеётся:
    - Ты понимаешь, у меня нет не то что своей квартиры, а даже своей комнаты. Я не могу побыть одна, мама всё время достаёт. Наконец, у меня нет даже своей кровати в отдельной комнате – о чём тут говорить?
    - Так вам что, негде встречаться, или что? Так можно снять комнату….
    - Я не так много зарабатываю – я всерьёз подумываю о том, чтобы найти нормальную работу. Честно свалю отсюда через два года, я уже решила. И потом – в комнате, которую снимаешь, нельзя сделать всё так, как хочешь, потому что это НЕ МОЁ.
    - Ну, на первых порах это единственный выход, а потом уж….
    - Нет, это не то.
    - Хорошо, тогда ты слишком многого хочешь.
    - Я знаю.
    - Но, поверь, безвыходных положений не бывает – можно наверняка что-то придумать.
    - Но это не безвыходное положение, ты же ничего не знаешь, не понимаешь – вот в чём суть, а мне придётся долго объяснять.
    - В любом случае надо просто сесть и подумать, и тогда уж точно всё разрешится само собой.
    - Да, думаю, я так и сделаю – действительно сяду и подумаю.
    Я до сих пор не знаю, как это понимать. Я ничего не понял. А, да, он ещё молоденький, двадцати шести ещё нет, поэтому она считает, что он – ещё мальчик, и его нельзя принимать всерьёз. Так всё-таки кто же он? Она хочет вызвать ревность, бешенство, или это правда? В любом случае я за неё буду только рад. К чему скрывать это? Тем более, что она действительно очень изменилась, вышла из привычной для неё меланхолии. Поэтому это не может не радовать, это совершенно понятно.
    - Не на пляже ведь, в самом деле…. На песке, как в фильмах – и как это у них так получается? Я бы точно не смогла. Мне нужны нормальные цивилизованные условия….
    Боже мой, Вера, мне бы твои проблемы…. Я считаю, когда действительно любишь, совсем не важно, сколько ты болтаешься по городу и где в итоге застрянешь…. Сдаётся мне, она просто издевается надо мной. А разве я когда-то не делал то же самое?.. А теперь я зачем нужен?
    - Конечно, я могу тебе посочувствовать, Вера….
    - Не очень-то я верю в твоё искреннее сочувствие.
    - Я делаю это абсолютно искренне! Не сомневайся даже.
    - Во всяком случае, плакаться ни в чью жилетку я не собираюсь. В твою – тем более. Разберусь сама…. Вспомни лучше своего типа.
    - Мендьета – не тип! Ну, вот, теперь я не избавлюсь от этой глупой улыбки – стоит только упомянуть о нём….
    - Я знаю – я на это и рассчитывала. Это моя скромная месть – я тоже сто раз краснела по твоей вине.
    - А, так это умысел?
    - Конечно.
    - Так… надо что-то делать, научиться скрывать свои чувства, улыбку эту….
    - А зачем? Зачем это надо скрывать?
    - ???
    - И всё-таки, я хочу знать, почему я так странно себя чувствую…. Впрочем, я так подумала, и решила, что подозреваю, почему, но не знала, что такое может быть именно из-за этого…. Тогда это вообще… интересно.
    - Ты счастлива?
    Казалось, мой вопрос застал её врасплох, но она мгновенно ответила:
    - Нет.
    - Нет? – казалось, я очень удивился. – Тогда, наверное, ты просто живёшь….
    - Нет, когда я живу, мне больно…. Ну, когда переживаю за кого-нибудь, вот тогда я живу. А это – не знаю…. Точнее, знаю, но не скажу.

    Тут началась Лига Чемпионов – ни фига, за всей этой суетой я ни на секунду не забывал о Мендьете. И была передача, предваряющая матчи – она была так поздно, что после я решил, что мне это всё приснилось – так, чудесный сон. В общем, показывали подробно, как кто получал свои призы в Монако, приём, всех известных футболистов при параде, в костюмах (правда, стоит учесть тот факт, что эти парадные костюмы идут не всем – некоторые кажутся малость угловатыми). Мендьета был в тёмно-сером, и сначала его показали перед входом, на улице, с какой-то женщиной – похоже, это была его мама, и он с ней пришёл. Ну, а раз все явились с жёнами, а этот – с мамой, ясно, что не женат, всё-таки. Потом, правда, на банкете его засняли довольным, с бокалом шампанского в руках – ну, вылитый Курт Кобэйн. И рядом с ним камера на секунду выхватила блондинистый затылок какой-то высокой девицы. Мелькнула мысль – неужели всё-таки… это ОНА? Но тогда бы их показали вместе, а так – наверное, просто соседка. А потом он вышел получать приз – мне так нравится его манера говорить, тихо, с приятной полуулыбкой – он очень милый, и радость его была очень тихой, но искренней. А потом… у него брали интервью. У него оказался такой негромкий приятный голос. Очень мягкий. Здорово. Только вот говорил он по-испански, и я был слегка разочарован – я очень надеялся, что он всё-таки знает английский, хотя… как знать. Он сказал, что, конечно, очень рад получить такой приз, что его талант признали (комментатор сказал, что Мендьете как полузащитнику просто нет равных), но ему обидно и кажется, что в этом сезоне они были сильнее «Реала», хотя тот и выиграл Кубок…. О, а потом показали лучшие голы прошлого сезона, и Мендьета забил с углового – с ума сойти, и прямо в ближний угол. Как??! Но он сделал это! И комментатор распинается: вот, он может и верный пас отдать, точный, и мячик отобрать, и даже забить!
    А, чёрт! До меня только что дошло (мне подсказали!), что Мендьета был на приёме один, потому что его жена сидела с маленькими детьми дома! Да, не так уж и невероятно, а даже очень правдоподобно…. Хотя там и намекнули, что, мол, «Валенсия» в этом сезоне продала всех лучших игроков – всё равно я до сих пор воспринимаю это как прекрасный сон.
    Да, зато потом меня весь остаток ночи мучили кошмары, что у него жена – модель и дочка шести лет….
    Ирвайна вынесли на первом же круге, и это даже хорошо – не попал в тот жуткий завал. Обломки летели по всей трассе. Что не делается, всё к лучшему.

    «Валенсия» была в тёмно-синем – не знаю, по-моему, неплохо, хоть и неожиданно. Их цвета в прошлом сезоне – оранжевый и белый, так что я их сначала не опознал. Они играли в Греции, на выезде, значит, домашняя форма останется оранжевой, ну, и хорошо, хотя без разницы, если честно – суть та же. Ну, Мендьета не растерялся и на первых же минутах с углового забил мяч, а арбитр типа не засчитал, зараза, руками развёл. Тот тоже плечами пожал – ну, нет так нет, не больно-то и хотелось. А потом началось….
    Он так разыгрался – я не успевал следить за ним глазами…. То там, то здесь, то в защите, то торчит у чужих ворот, то даёт пас по центру…. Все штрафные и угловые бьёт – кстати, с его подачи и забили два мяча, его там от радости совсем задушили. А потом издалека как выстрелил по воротам – был прямо мёртвый мяч, но в штангу попал, аж ворота затряслись. А Уткин – убойный комментатор – в первый раз, говорит, вижу, чтобы Дешам так сильно по воротам ударил… а, это и не Дешам, это Мендьета, оказывается – у него пушечный удар с правой. Хотя лучших-то игроков они продали – намёки такие…. Убил бы. И так полматча проговорил – чем старая «Валенсия» отличается от новой – видите ли, тогда все играли на Клаудио Лопеса, а тот очень быстро бегал, а теперь…. Ну, теперь тоже неплохо – Клаудио играет себе в «Лацио», а команда перестраивается на новую игру.

    Я вновь перед тобой стою разочарован…. Это я про Земфиру, то есть эту, Zемфиру – впрочем, неважно. Против неё тут уголовное дело возбудили. Это как у Задорнова – видимо, те, кто это дело зав`одили, сами были сильно возб`уждены. Так вот – типа, поехала она на гастроли в Якутск, там концерт у неё был на стадионе, кожаный плащик от Гуччи всё тот же, только теперь она начисто высветлилась, вся жёлтая. Ну, эстраду посреди стадиона поставили, народ весь – на трибунах. Ей не понравилось, что зрители так далеко сидят, и она говорит: «Вот тут милиция разрешила вам спуститься вниз - только до середины стадиона, пожалуйста!..» Понесло девушку, короче. Народ вниз хлынул по лестницам, давка началась, а это понятно, чем у нас такие давки кончаются – реанимацией двоих человек плюс пострадавшие. Некоторые даже вниз с трибун прыгали, чтобы их совсем не раздавили. Саму звезду чуть не разорвали на тряпочки. Короче, снова скандал. На следующий день она явилась на пресс-конференцию со своим адвокатом и подругой Настей, всех локтями раздвигая.
    - А я и не знала, - говорит, - что кто-то пострадал – только сегодня сказали. Это всё виноваты организаторы – это же рок-концерт, а не собрание трудового коллектива. Люди деньги платили за то, чтобы на нас поближе посмотреть, а тут…. Такое, в общем-то, бывает на концертах и любой другой группы, а тут засняли почему-то нас…. Это надо обмозговать ещё.
    Сидит, курит, в кепочке какой-то…. Ушла, тоже всех расталкивая, и очень быстро. А в прессе тут же стали пускать слух, что это на неё нарочно бочки стали катить, придираться – завидуют, мол, успеху, гадость какую-нибудь хотят сделать. Отчасти так, но, по-моему, заболела-таки она звёздной болезнью. Мне такие люди неприятны. Конечно, будь я на её месте, ещё неизвестно, как бы я себя повёл, и всё же прости-прощай навек, Земфира….
    Ах, проиграла-таки «Валенсия» «Реалу» первый матч испанского чемпионата, всё в той же синей форме…. Предупреждал же: берегись Роберто Карлоса! Мендьета его персонально опекал, и тот его свалил в штрафной – никто и не заметил, так виртуозно получилось. Даже я не поверил, но ведь Мендьета притворяться не станет. И тот сразу встал и пошёл бить пенальти. Как обычно, слегка пробил по центру – легонько, казалось, молоденький вратарь отобьёт – ни фига. Вот это класс! Отыгрались – стал счёт по одному. А потом наглый Роберто Карлос отомстил – он уронил его в его же штрафной, по-моему, очевидное нарушение, отпасовал Раулю, и тот забил (будучи в офсайде). А судья не заметил, и «Реал» выиграл. М-да, проиграть на страте сезона – сбылись мои худшие прогнозы. Судью на мыло! И всё же манера бить пенальти – просто великолепна и не поддаётся описанию.
    Я бешусь. Сдуру решил, что у меня на лице всё написано. Вера умело успокоила:
    - Да, ты, конечно, очень эмоциональный, но фиг что отражается на твоей физиономии – вообще ничего не прочитать.
    - Да?
    - Иногда мне бы хотелось избавиться от флегматичности и почувствовать хоть что-то, но у меня это не совсем получается.
    - Это и хорошо – пусть твои мысли и чувства остаются загадкой для других…. А я не знаю, чего это я так взбесился. Вот показали Мендьету – сидеть бы мне и радоваться, а я просто срываюсь уже…. Меня надо изолировать ото всех.
    - Да, меня настораживает твоя реакция.
    - Меня и самого настораживает!
    - Но надо же как-то сдерживать себя….
    - Я бы и рад, да как?
    - Если бы я знала ответ на такие вопросы…. Что я могу сказать? Он – нормальный парень, неплохой футболист, но вот чтобы из-за него беситься…. Хотя молчу – я не лучше. Что со мной происходит, я, кажется, поняла – есть две причины, но если это всё – именно поэтому, то, кажется, я сошла с ума…. Но тебе я сказать не могу – ты поймёшь меня не так.
    Конечно, я уже смирился – я всегда всё не так понимаю….
    Уткин: «Всю игру с «Олимпиакосом» сделал Гаиска Мендьета – неутомимый работяга с внешностью аристократа. Проверив пару раз ворота на прочность, он два раза подавал в штрафную на голову партнёру, каждый раз это заканчивалось голом. После партнёры горячо благодарили его за это…»
    Ага, это из серии «для Атоса это слишком много, а для графа де ля Фер – слишком мало»…. Вера высмеяла Уткина:
    - Ага, конечно…. Создаётся впечатление, что он никогда не видел аристократов. Обычный деревенский парень – о какой голубой крови тут можно говорить? Абсолютно ничего похожего.
    - Правда? А я поверил.
    - Надо же относиться к этому с некоторой долей иронии….
    - А я не могу. Я ещё не дошёл до такой стадии.
    - Ничего, я думаю, сможешь через год-два. Это пройдёт – вылечился же ты от Бэкхема, а я-то думала, это надолго….
    - Разве?
    - А разве нет? Ты меня так не пугай….
    - Ха-ха.
    Как я и предполагал, Бэкхем чуть не развёлся – это было по лицам на той презентации. Ему надо было то же, что всем мужьям надо от жён – бросай свою карьеру и больше времени уделяй семье. В отношении спайсгёрл Виктории Адамс это вполне справедливо – петь она совершенно не умеет. Лучше бы сидела дома….
    Ирвайн седьмой – опять без очков, зато стартовал-то с семнадцатого места…. Плевать я хотел.
    Про Земфиру пишут уже все газеты и журналы – не пишет о ней только ленивый. По-моему, всё с ней ясно. Прощай, Земфира….

    - Знаешь, я уже нашла истину – она банальна. Слишком банальна, чтобы это выговаривать.
    Это Вера меня три дня уговаривала приехать на два дня в её день рождения. Ага, а я, узнав об этом, жутко сдрейфил. Что, она меня жалеет, да? Я отговаривался всеми возможными и невозможными способами.
    - Вера, оно тебе надо? Ну, приеду, поздравлю и уеду.
    - Нет, так не пойдёт…. Ну, пожалуйста – я настаиваю!
    - Нет. Ты же передумаешь.
    - Никогда.
    - Потом будешь жалеть.
    - Ни за что.
    - Я знаю, что я испорчу тебе праздник. Я не хочу занимать твоё свободное время.
    - Ты что, не понимаешь, что я хочу тебя видеть?
    - Ну, полно других достойных кандидатов….
    = А может, ты мне ещё замену пришлёшь?
    - Ага, я думал об этом.
    - Ну, молодец…. Ты мне нужен, ты, ясно?
    - Нет, я предполагал, конечно, но….
    - Хорошо, я тебе скажу. Ладно…. Мама, закрой дверь – это не для твоих ушей…. Да, ей этого лучше не слышать.
    Я оторопел, у меня подкосились ноги, но я был к этому готов, парировав:
    - Ну, зачем же так с мамой….
    - А, всё, я передумала. Не буду говорить.
    - Ну, и хорошо – что ни делается, всё к лучшему.
    - Нет, не думаю – сказать всё-таки было надо.
    Короче, в конце третьего дня она, будучи обычно спокойной, вдруг начисто вышла из себя.
    - Почему, когда я тебя зову на ночь, ты никогда не едешь? Можешь мне объяснить?
    - Но, Вера, чего ты хочешь….
    - Это ты чего хочешь? «Не знаю, не знаю…» - определись ты, в конце концов! Давно уже пора. Или что, нам тогда лучше вообще расстаться. Да, именно так и следует поступить.
    От неожиданности я не смог сказать ни слова. Потом всё-таки выдавил из себя:
    - Не надо так категорично….
    - А что ещё остаётся думать? Я тебе надоела, да? Ну, что мне сделать, чтобы ты приехал?
    - Тебя так не устраивает?
    - Твоё предложение – нет.
    - Тогда я вообще не приеду – так нормально?
    Она уже еле сдерживала слёзы и задыхалась – я давно её так не доводил.
    - Ты не находишь, что у нас странные отношения? Ты сам не знаешь, чего хочешь! – почти заорала она. Я не мог больше этого слушать:
    - Что за тон? Вера, ты можешь говорить спокойно?
    На том конце провода бросили трубку. Ну, что, сигаретку выкурила нервно и перезвонила.
    - Прости. Когда ты спросил, я не выдержала, тушь потекла…. Я действительно не могла тогда говорить спокойно. Я согласна на все твои условия.
    Ну, потом она отыгралась. Она обожает дорогой красный мартини – она его получила. Она обожает синий цвет – она получила синие стаканы. Она мечтала собрать все свои увлечения в одной комнате – я ей это нарисовал. И даже веник подарил – всё прекрасно. Она сделала вид, что безумно счастлива и растрогана.
    - Знаешь, я всегда так… не знаю, почему я так реагирую на твои подарки.
    - Ну, это тебя надо спросить.
    - Особенно когда ты мне подарил Коран – это было то, что нужно…. Я до си пор не могу объяснить то, что я чувствовала – наверное, ничего подобного я уже не испытаю.
    И мы всё испоганили – пошли в Летний сад, а там вход платный, сели на лавочку, и из этих шикарных синих фужеров пили мартини. Все культурные люди ходили и оглядывались. Если верить ей, было шикарно.
    - Как ты думаешь, - выпытывал я, - женат ли Мендьета?
    - Да я уже весь Интернет облазила – во всей твоей «Валенсии» сведения об игроках написаны чисто конкретно – «семейное положение: женат». А про этого нигде ничего нет – значит, не женат. Иначе бы обязательно написали. И потом, на отдыхе он был с Лопесом, а был бы женат – то с женой бы поехал.
    - Ну, не обязательно…. Не утешай меня! Тем более, какое это имеет значение….
    Потом она попросила меня остаться на семейный ужин, а я заявил, что я, мол, не член семьи, но слегка посидеть можно.
    - Слушай, давай веточку от цветов скормим лошади – вон, она на Дворцовой стоит….
    - И правда! – обрадовалась она. И мы подошли к лошади, и она спокойно и методично сжевала эту зелень. Мы поржали и пошли дальше. Домой.
    - Помоги мне пережить этот ужасный семейный ужин – ну, хотя бы первые пятнадцать минут….
    Ну, вся семья за столом, все говорят о посторонних вещах, об имениннице все вообще забыли. И я понял, как это на самом деле невыносимо. И тут выяснилось… у-пс! Что она уезжает в Сочи отдыхать на месяц – в какой-то санаторий, что путёвку достал Юра, и что они вместе с Юрой поступили в аспирантуру. То был удар по моему самолюбию…. И обо всём об этом я узнаю не от самой Веры, а от её родственников на семейном ужине….
    Я-то институт закончил два года назад, и мне хотелось, конечно, уйти в науку, но мне не нравилась работа. А Вера с Юрой закончили институт в этом году. Над аспирантами Вера всегда смеялась, и на все мои шуточки она говорила: «Ни за что! Никогда! Всё, хватит с меня учёбы!», и тут вдруг оказалось, что она втихоря уже поступила…. Потом позвонил Юра, и они долго болтали – вообще прекрасно. Я улыбался как можно искреннее, но меня выдавали глаза – для меня это больной вопрос. Я чувствовал, что потерял её навсегда. Как тогда, когда мы пытались расстаться – то же самое. Значит, она – кандидат наук, а я…. Ну, да, как в фильме – меня зовут Нестор Петрович…. Вот так всё и кончается. Я был вынужден уехать, иначе у меня был бы грандиозный нервный срыв.
    Ей, видите ли, было так плохо накануне, что с утра пришлось замазывать следы бессонной ночи. И потом – она два месяца не курила, а тут сорвалась. Из-за чего? Потому что я не приехал…. Я бы поверил, если бы не вся эта постоянная ложь. Зачем было врать? Ну, зачем? А потом – говорить, что я ей дороже всех?!!
    Сначала я чувствовал себя лишним, и от этого было очень плохо. Потом я понял, что лицо можно заставить быть спокойным и расслабленным, но мне самому уже просто никак…. Меня нет. То есть я есть чисто внешне, а внутри я пуст – никаких чувств, вообще ничего…. Как мумия – одни глаза горят. Или как разделанная курица.
    Думаю, Вера всё же заметила. Время от времени она взглядывала на меня, но я смотрел в одну точку и думал лишь о том, как бы не сорваться.
    - Мне пора.
    - Если ты уйдёшь, уйду и я.
    Но это сначала. Потом её хватило только на то, чтобы проводить меня до остановки.
    Я приехал уже спокойный, то есть…. Мне уже было всё равно – я достиг полной гармонии чувств, то есть их отсутствия. Кажется, на этот раз это – уже навсегда. Прощай, Вера….
    Наверное, это означает, что я уже умер.

    Уткин: «Вот Кили Гонсалес заработал пенальти – подходит Гаиска Мендьета, капитан «Валенсии», и… мажет! Вот это да! Мендьета – один из лучших пенальтистов в мире…. Запомните исторический момент – он промахивается в среднем раз в год, в его карьере – всего три незабитых пенальти…»
    Да, он выглядел удивлённым – ну, это потому, что глазищи огромные, а лицо непроницаемое. Хотя они всё равно у «Лиона» выиграли – три победы из трёх возможных, так что они выходят в следующий круг….
    Странно, как это он промазал – ну, во вратаря пробил. То есть он, конечно, всегда бьёт так мягко и всегда по центру, во вратаря, и причём всегда забивает, что удивительно. Ну, а тут почему-то не получилось, хотя он таким образом даже чемпиону мира Бартезу забил. А у меня с утра предчувствие было – его фотка упала. Впрочем, и так всегда жутко смотреть, когда после его забитого мяча или результативной передачи вся команда на него бросается поздравлять – кажется, они его задавят – он ведь хоть и крепкий, но невысокий; не по себе малость, короче. Ну, зато в этом матче его никто и не душил.
    «Двенадцать лет водил я вас на охоту. И вот теперь я промахнулся…»
    Хм, вспомнил – в прошлой игре он единственный из всей команды жёлтую карточку получил за подкат.  Кстати, он этим подкатом пострадавшему шнурок на бутсе развязал. А Уткин опять прикололся: ну, ни фига себе, говорит, какой точечный подкат надо было сделать! Скоро и завязывать, мол, шнурки таким образом научится.
    Да, работа не пыльная – каждый раз перед игрой вымпелами обмениваться, за руку с судьями здороваться и позировать всем впятером. Правда, законодателя мод из него не получится, но всё же… эффектно.

    - Что с тобой?
    - Он промахнулся… - хм, так я тебе и сказал.
    - Но они же выиграли!
    - Да, но чтобы Мендьета не забил пенальти….
    - Я же говорила, такое может случиться с кем угодно.
    - Но не с ним!
    - Я думаю, он не расстроился так, как ты – он уже и забыл…. Потому что они выиграли, три очка у них есть.
    - Но Уткин сказал, что Мендьета – штатный пенальтист, и что он промахнулся всего-то пару раз.
    - Ага, я подозреваю, что Уткин его эти самые пару раз и видел – ты больше ему верь.
    - А я верю.
    - Ну, надо же относиться к этому хотя бы с сотой долей иронии! И запомни раз и навсегда – для капитана победа его команды – это и его личная победа тоже. Он же должен там орать на них, что ли, чтобы стимулировать активность….
    - Он никогда ни на кого не орёт.
    - Значит, все знают, что он может, и стараются его не провоцировать и до этого не доводить. Потому что иногда можно даже и не орать, и даже вообще ничего не говорить, просто так посмотреть, что будет очень плохо…. Я знаю таких людей, и, по-моему, один такой взгляд гораздо хуже, чем вопли. И больше никогда не захочешь ничего подобного повторять.
    Ну, она, по-моему, снова о чём-то своём…. И ещё она знает тех людей, которые лучше неё, и она всеми силами пытается хоть чуть-чуть приблизиться к их уровню…. Ага, все – прямо ангелы с крыльями, один я….

    - Эй! Эй! Я, кажется, тебе вопрос задала!
    - Да? А, я думаю….
    - Ты уже минут пять молчишь, я решила, что ты куда-то ушёл.
    - Конечно…. Понимаешь, только что показали… ну, сама знаешь, кого, и я больше ни о ком думать не могу.
    - Ну, пусть он пока в сторонке покурит.
    - Вера, ты что! Ему же нельзя, у него же режим!
    - Что же, он такой правильный, что ли? Вот вся итальянская сборная перед матчем стоит себе, покуривает – а у них тоже вроде как режим, но на них же ничего не действует….
    - Он не такой!
    - Ладно-ладно, пусть будет так. Тогда пусть он погуляет пока где-нибудь.
    - Он не может! Не уходит, и всё.
    - Ну, прогони его пинками там….
    - Вера!
    - Хорошо объясни ему жестами, что нам надо поговорить.
    Ладно, приколы приколами, а вот она искренне считает, что Мендьета тоже вышел в тираж. Хотя он ведь стал знаменитым благодаря собственным усилиям и больше ничему, к тому же, он не так смазлив, как Бэкхем. Ха, все бы так в тираж выходили! У него поклонниц масса….. Создаётся впечатление, что он свою жизнь тщательно оберегает от чужого пристального внимания, правда, ею не слишком-то и интересуются.
   
    Сегодня с утра просыпаюсь – перед глазами встал свежепридуманный мною плакатик – Мендьета в широкой русской рубахе с широкой улыбкой во всё лицо в роли сеятеля (или среди массы цыплят на птицеферме), и внизу подпись: «Поддержим отечественного производителя!». Зримая картинка, аж самому смешно стало….
    А всё из-за того, что его вчера ночью показывали в любимой передаче под названием «Дневник Лиги Чемпионов». Минут пять показывали во всех ракурсах. Ага, сейчас расскажу.
    Вот, типа, «Валенсия» побеждает, у них неплохие шансы на чемпионство. Рассказали про новичков команды, показали их интервью, поплакали по Фариносу, проданному в «Интер», по Клаудио «Пьёхо» Лопесу, проданному в «Лацио», и Херарду, тоже куда-то проданному. Конечно, Лопеса жалели больше всего – вся команда играла на него, и сами игроки признавали, что тот был феноменально быстр. Ну, и в довершение ко всему показали этого, говорят – а вот и всеобщий любимец Гаиска Мендьета, имя которого в составе «Валенсии» наводит ужас на соперников, и в то же время ласкает слух его множества поклонниц, у которых он пользуется огромной популярностью. И тут, значит, такая картинка идёт: стоит он, в профиль повернувшись, перед толпой визжащих девчонок, которые тянут ему на подпись бумажки, плакаты…. У него морда непроницаемая, со спокойной полуулыбкой – класс, и одет он в вязаный шерстяной свитер (грубой вязки), такой серо-зелёный – ну, вылитый Курт Кобэйн, если ещё и учесть то, что он тоже слегка небритый…. Так вот – раздаёт, раздаёт, насморк – в рукав себе чихнул, отвернувшись – ну, дальше пошёл раздавать. Улыбка спокойная такая…. Показали, как он по полю бегал, как пенальти тот не забил – с разных точек, вот, типа, перехитрить вратаря захотел, ан нет, не получилось.
    А потом… а, нет. Ещё картинка – они на поле стоят рядом с кем-то, на Херарда похожим – тот выше головы на две. Нормально! Мендьета стоит, улыбается во весь рот, но смущённо, и вытягивает непринуждённым жестом свою форменную майку из своих форменных трусов. Абсолютно без комплексов, но со смущённой, однако же, улыбкой.
    А потом что-то началось. Его аж крупным планом показали, во весь экран. Класс. У него оказались светло-соломенные волосы, и такие же белёсые брови и ресницы. Похоже, он – действительно натуральный блондин, и глаза у него тёмно-серые были – не рассмотрел, не приглядывался, потому что был ошарашен этим долгим сюжетом и крупным планом. Да, и небритый. И чего-то вешал, вешал себе по-испански, действительно мягкий голос, но со стальными нотками – вероятно, действительно простудился слегка. А переводчик переводит: «Да, я действительно был очень расстроен, когда мы проиграли финал Лиги…» И показывают, как он один поднимается на огромный помост для награждения серебряными медалями (не до конца, правда) – тогда он, помнится, сразу же эту медаль снял. Хм, понятное дело, он расстроился – мог бы и не говорить, это было видно тогда и по глазам – расстроен и очень зол, и ещё озадачен.
    Как там у Кости Кинчева:
    «Я слегка озадачен, немного смущён
      Но сейчас его время, и игру ведёт он…»
    - Вера, он рыжий! Он не крашеный!
    - А я что тебе говорила? Я не хотела, конечно, тебя огорчать, но это было видно по щетине светлой на подбородке.
    - Да не такая уж она там и рыжая – тоже выгоревшая…. И ещё я был удивлён, что он пользуется таким успехом, оказывается!
    - Да, всегда и приятно, и грустно осознавать, что ты такой не один….
    Но на самом-то деле это юные девицы могут столь долго распространяться о безумных искрах в глазах. Все остальные, конечно же, отмечают феноменальное качество игры. С Бэкхемом даже не сравнить – у того хороший удар с правой, но он всегда одинаковый – траектория полёта мяча одна и та же. А тут – всё динамично, разнообразно, ориентируется мгновенно, гоняется по полю, как сумасшедший, с вечно полуоткрытым ртом – задыхается, но не устаёт. Соображает на ходу – ага, недаром же его капитаном выбрали.
    Метр семьдесят три – да, маленький, да, ну, что же делать – зато злой!
    Верите ли вы, что стихотворение «Кто стучится в дверь ко мне» написано под впечатлением сталинских репрессий?

    Мендьета сломал руку. Вера уехала. Ирвайн восьмой.
    Непонятно, где он умудрился, и что у него с рукой – они играли отборочные для чемпионата мира, и у него была рука до локтя перевязана. Чёрт-те что! Когда не надо, Камачо его меняет, и наоборот. Любит он его, чувствуется. У Израиля испанцы выиграли 2:0, а с австрийцами – ничья. Правда, испанцы всё равно выигрывают, особенно если учесть, что в их группе ещё Босния и Лихтенштейн. А путёвка всего одна.
    Вера уехала в Сочи с Юрой. Странно, Юра уже второй раз в году берёт отпуск, а Вера специально отложила свой, чтобы с ним поехать.
    - Мы так устали, так устали…. Нас спрашивают – вот, будете на юге романы крутить, да? А мы – мы туда едем только затем, чтобы спать, спать и спать!
    Что удивительно, она по-прежнему утверждает, что они – просто друзья. Лично я так не думаю. Впрочем, это их личное дело. Меня бесит только то, что Вера повадилась каждый день меня спрашивать:
    - Ну, как, ты ищешь работу? Ты же устроился сюда только временно…. Ну, понятно – нет ничего более постоянного, чем временное.
    Она меня уже достала! Я ей надоел, раз она так сблизилась с Юрой? Ну, пусть так и скажет, чего она боится? И даже когда позвонила попрощаться, опять:
    - Работу ищешь?
    Я постаралась быть спокойным, ведь она же хотела, чтобы я показал, как взбешён, что она едет с Юрой.
    - Вера, я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы сделать это в самые кратчайшие сроки.
    - Ага.
    Может, она и не это имела в виду, хотя это трудно установить. Ведь накануне, когда мы отправились на улицу курить, у меня долго не зажигалась сигарета, потому что меня просто трясло – не знаю, отчего, и когда я краем глаза посмотрел на Веру, я вдруг с удивлением отметил, что и её тоже. Странно, не ожидал от неё….
    Короче, Юра, Юра, один сплошной Юра…. Что ж, вы заслужили отдых. А я, признаться честно, в Сочи никогда не был, хотя меня, в общем-то, никто не звал…. Чудесно. Зато от неё мне удалось скрыть своё бешенство. И это главное.
    - Я видел твоего Юру вчера – он был усталый и какой-то опустошённый.
    - Ещё бы – вчера у него там какого-то родственника похоронили, а завтра – у сестры свадьба.
    - Это у той молоденькой девушки?
    - Да.
    - Так сколько же ей лет? Чего так рано?
    - Она на год младше меня. Они всё равно уже два года вместе живут. А вчера они серьёзно поругались, и она сбежала – её никто найти не мог. Так что не знаю, выйдет она замуж или нет, однако Юра сразу после свадьбы должен быть в поезде, со мной…. Наверное, приедет с мигалками, когда поезд уже тронется.
    - Да уж….
    - Вот такой он…. Ну, ладно – сейчас он должен позвонить, и мы уедем. Пока – я привезу тебе ракушку и бутылку.
    Пока…. Ага, конечно. А к твоему приезду я должен свалить в туман. Как удобно – наигралась и выбросила. Спасибо за всё. А Формулу и «Милан» я тебе, конечно, запишу – на фига я ещё нужен?

    Так, видел репортаж об ответном матче «Валенсии» и «Лиона» - 2:1 в нашу пользу! Теперь у них двенадцать очков, и они без вариантов проходят дальше. Раньше всех! Так вот – с рукой у него уже всё в порядке, но она у него малость болтается, как будто ему мешает. Как всегда, пристреливался – прокатил мяч рядом с воротами. Гляжу – матч только начался, а он уже весь взмокший, и с насморком, как обычно. А потом его у чужих ворот свалили, причём подкосили по обеим ногам – он даже выругался. Тот, кто свалил, отделался ВСЕГО ЛИШЬ жёлтой карточкой, во, блин! Он играл не в мяч, а конкретно по Гаискиным ногам – тут должна быть красная и пенальти – ни фига, чёрта с два! И тут Мендьета так завёлся! Не сразу, правда – я не видел, из-за чего, только результат. Глаза блестят, абсолютно бешеный, огрызается – чуть ли не укусить был готов. Кого-то свалил – он всегда так, когда не удаётся мяч отобрать, и когда игра сложная, он начинает жутко нервничать и лупить по ногам. Тут он так глянул на арбитра, уже был готов наброситься, такой злой и весь на взводе, а судья от него жёлтой карточкой так резко отмахнулся, а ведь это уже вторая! То есть следующий матч он пропустит, всё равно жаль, пусть даже они и первые в любом случае. Четыре победы из четырёх. Да, но я его таким никогда не видел. Купер, их тренер, даже руками махал, а потом, увидев взвинченного Мендьету, он, по выражению комментатора, предпочёл «убрать его с поля» (от греха подальше, или чтобы никого не покусал ненароком). Канисарес классно играл, без тени робости и обычного смущения. Он высветлился, и у него волосы торчком стояли, но прыгать это ему не мешало. К нему потом капитанская повязка перешла. М-да, дела….
    Вера! Его так завели, что арбитр от него только карточкой отмахался!..
    Если бы я мог быть…. Впрочем, я, конечно же, мог, но я сам отказался. Нечего теперь удивляться….
    Ага! Под конец сезона Ирвайну удалось-таки взять одно очко! Я так радовался почему-то – наверное, отвык от его очков. А уж от побед – тем более. Алези доехал, даже одиннадцатым – во прикол! Во даёт старик!
    Кстати, о стариках: ура! У Кости Кинчева снова прежний живой блеск в глазах, как в молодости! Несмотря на все его седые волосы…. Круто! Но, боюсь, я подозреваю, КАКИМ образом он его себе вернул….
    Ой, блин, только не это! В одном идиотском ток-шоу Садальский рассказал историю про одного очень известного и влиятельного журналиста, у которого есть очень могущественный покровитель – понятно, в чей огород летят котлеты. И журналист этот однажды встретил на улице какого-то рядового мужика и говорит:
    - Пошли в театр.
    - Да, знаешь, я в театры не хожу.
    - Ну, тогда в ресторан.
    Ну, пошли. Потом известный журналист одел мужика с ног до головы, обеспечил и стал с ним жить…. Что, нормальных уже вообще не осталось? М-да, если это так, то мир окончательно сошёл с ума.

    О, Мендьета – гений! Трудно себе представить, что можно так классно играть!
    С «Сарагосой» - выиграли 1:0. Он забил. Не показали. А вот его гол в матче с «Осасуной» был – просто супер! До сих пор не могу опомниться! Они играли в тёмно-синем, стало быть, на выезде. Он был довольно далеко, на подступах к воротам, навесил в штрафную прямо-таки по-Бэкхемовски – и забил! Мяч не должен был попасть в ворота, там была другая траектория, а тут вдруг…. Фантастика! Универсальный игрок! Что скоро на него свалится, страшно подумать…. Это успех, бесспорно.
    Тут просыпаюсь – а у меня в телевизоре таймер был заведён – и говорят, что в Сочи землетрясение. Никто не пострадал, ничего не обрушилось, но все перепугались. Всего четыре балла. Но спросонья я, конечно, не совсем врубился и стал злорадствовать – так вам обоим, Вера и Юра, и надо! Непередаваемые ощущения, да? То-то же….
    А потом я сам испугался своих мыслей – понятно, если бы что-то случилось, я бы…. Но Мендьета шикарно играет! На пике славы! Супер! Вот это был гол! Не увидел бы сам – не поверил. «Валенсия» первая в чемпионате! Вау!
    Вторым составом – проиграли и ничья. Спасибо. Не буду больше писать пока.

    - Привет!.. Знаешь, пока в поезде ехали, я поняла, что так соскучилась по всем, что приеду – всех расцелую…. Ну, вот, приехала уже.
    Ну, здравствуй, Вера…. Целуй, целуй себе.
    - Я тебе бутылку привезла, как обещала, и камушки, добытые в борьбе с аборигенами и дикими обезьянами.
    - Булыжник – орудие пролетариата….
    - Очень смешно. Мы с Юрой днём болтались по процедурам, в Сочи все ноги сбили, а по ночам пили…. Потом дрыхли без задних ног. В последний день даже пепельницу разбили – платить пришлось. Вот и остались – я с рублём, он – с двумя.
    - А землетрясение? Нас пугали, что все выскакивали из домов и страшно боялись, что всё….
    - Мы не слышали – мы спали.
    - Не слышать землетрясение? Даже в Москве слышали, а вы…. Это как же надо было спать?!
    - Ну, легли в три часа – пили…. Понимаешь же. И дрыхли без задних ног. Просыпаемся – всё на своих местах, а из дома звонят – вы живы? А мы не поняли…. Но нам потом рассказали.
    - Здорово.
    - Ещё бы! Кучу плёнок нащёлкали – потом покажу.
    - Конечно.
    Я так изображаю непринуждённую радость, что даже чуть сам не поверил. А ведь на самом деле мне просто всё равно…. Юра, Юра, медузы, экскурсии, дача Путина, где мент за каждым кустом, обезьяна, море, массаж, ванны, три новых увлечения – о, что за глаза!
    - Вы хоть телефонами-то обменялись?
    - Ещё чего.
    - Ну, всё – вы свободны….
    - Если мне кто-то действительно нравится, я ни за что не стану навязываться – совать адрес, телефон…. Если сам захочет – тогда пожалуйста.
    - Вера, но это же несовременно! Сейчас же эта… как её? Эмансипация.
    - Не, это не для меня. Или так, или никак.
    - Ну, всё, это неинтересно.
    - А что делать? Остались приятные воспоминания.
    - Ну, сама бы осталась, раз так понравилось.
    - Да у нас деньги кончились! – возмущается Вера совершенно искренне.
    - Работать бы устроилась экскурсоводом….
    - Ага – я гид-переводчик, а немцев там не было.
    - Нашлись бы.
    Очень весело. Что за лечение, если они пили каждый день? Молодец, спасибо тебе, Юра. Я знаю, чем это кончится. Но если я вздумаю возмущаться, она просто скажет:
    - Я делаю это потому, что мне так хочется. Понял? МНЕ так хочется.
    Поэтому я приучил себя к мысли, что мне всё равно.
    - А сестра Юры вышла замуж?
    - Да. Юра сказал – пока не повенчаются, пусть к нему не ходят.
    Ох уж этот Юра великолепный…. Вот откуда весь этот псевдорелигиозный бред. На здоровье, я даже глазом не моргну. Не дождёшься. Понимаю, чего ты хотела. Чёрт, и почему в наше время однополая любовь кажется привычнее и обыденнее, чем… ну, традиционная. Во всяком случае, почему до того, как мне стало всё равно, я должен был это скрывать? И чего теперь обижаться – я же сам виноват. Поэтому я и не обижаюсь – стараюсь, по крайней мере. Меня можно выносить только в малых дозах, я знаю.
    Вино зовут «Земфира»?

    - Привет.
    Нет, эта совершенно повзрослевшая и посерьёзневшая девушка – не Вера! Она не может быть Верой! Она сунула свою ладонь в мою – я даже не догадался снять перчатку, потому что не ожидал от неё таких проявлений нежности. Обычно она этого не любит.
    Она узнала, что играет «Валенсия» и «Райо» у неё в спортивном кафе, и мы поздно вечером встретились, чтобы меня порадовать – в смысле, посмотреть на Мендьету, и отметить её приезд. Я был предупредителен и вежлив, но на самом деле всё было уже иначе. Я хотел увидеть Мендьету – и всё.
    Оказалось, что в кафе мест нет – пришлось смотреть на улице. Мне было по фиг, хотя было весьма прохладно. Она, конечно, замёрзла – меня-то любовь грела, но ещё нас согревал джин-тоник и сигареты. Она на «Житан» уже разорилась. Я был неприятно удивлён, но меня это уже не ранило так, как прежде. Я ничего не замечал, мой взгляд был прикован к экрану, я был поглощён матчем.
    Его показывали только потому, что «Райо» будет с «Локомотивом» в Кубке УЕФА. Ну, не важно.
    Сперва пришлось ещё раз неприятно удивиться – ну, ладно, не показывали, как они обменивались вымпелами, это всё фигня, просто  Мендьета был сам на себя не похож. Он был довольно пассивен и не гонялся туда-сюда, как ненормальный. Просто ошивался в центре поля, как потерянный. Ну, после отпуска – он два матча Лиги пропустил – может, форму потерял. Потом стал пытаться навешивать из центра в штрафную – никто на его подачи не успевал. Захович вообще в защиту отошёл – забыл, кто он – неплохой нападающий.
    - Может, это – задумка тренера, - предположила уже почти замёрзшая Вера, - новая идея….
    - Ничего подобного! Захович – не защитник, а нападающий!
    - Да?
    Тогда от скуки она присмотрела себе Альгуно – такой длинный, носатый и ушастый, как Невилл. Я и говорю:
    - Как Невилл.
    - Неправда!
    - Правда. Всех по одному признаку подбираешь.
    По мере развития игры Мендьета разбегался – уже стал похож на себя, начал попадать в кадр – спиной, правда. Я ору:
    - Что за манера – с затылка показывать?!
    - Кто ж ему виноват, что он сам отворачивается?
    - Может, он стесняется….
    - Ну, конечно – скромняга-парень.
    - Ой, сбили…. Смотри – он встанет сейчас и дальше побежит…. Точно – я же говорил!
    - Всё, Альгуно мне не нравится – хотела посмотреть, какой он защитник. Оказалось, что никакой. А раз так, на фиг надо.
    И тут…. Канисарес зазевался и пропустил мяч. Навесили дальним ударом, а тот гулял. И влетел в ворота спиной вслед за мячом вместе со своей свежевысветленной шевелюрой. Обалдевший.
    Я – чертыхаться, ругаться, а тут и первый тайм кончился.
    - Ну, сейчас Купер им задаст – они сразу заиграют так, как надо!
    Ага – в начале второго тайма Канисарес второй мяч пропустил. Я рвал и метал, Заховича заменили, Купер пнул скамейку.
    И тут выплыл Мендьета – он забегал, как обычно, подачи, угловые – всё, как обычно. Ну, точно, Купер постарался. И ещё он стал очень спокойно беседовать с арбитром, жестикулировать, хоть и умеренно, но понятно, и это здорово.
    - Вот, - говорю, - он никогда не орёт, только жестами изъясняется.
    - Может, он – глухонемой, - парирует Вера, - и знает только язык жестов.
    - Что-о-о-о? Я сам слышал!
    - Молчу, молчу….
    И тут…. Мендьета набегал на ворота, и тут ему дали удачный пас. И он забил! Причём с ЛЕВОЙ!!! Уткин говорил, что тот сильно бьёт правой, да я и сам видел. А здесь…. Он навесил – издали, сильно – и в ворота. Он забил ЛЕВОЙ ногой!!!
    Я-то отвлёкся, вдруг смотрю – бежит, спокойный такой, а его все поздравляют. И пишут – «Мендьета – 5 голов в Лиге». Ну, всё не очень-то рады, потому что отыграли только один мяч. Бегали-бегали, уже добавленное время пошло – ну, всё, думаю – не отыграются. Конец. А «Депортиво» с «Реалом» свои матчи выиграли. Тогда «Валенсия» уступает лидерство. Я уже стал считать очки, когда…. На 94-й минуте они сравняли счёт!!! Пас Мендьеты, конечно. Я, когда понял, в чём дело, разорался и захлопал перчатками.
    - У меня не вызывает никаких эмоций испанский футбол, но….
    - У меня тоже не вызывал, - заметил я, - до прошлого года.
    - Но игра классная.
    - Да…. Великолепная! Всё прекрасно!
    Купер опять что-то пнул на радостях… то есть на яростях.
    - Хм…. Пять минут назад всё было наоборот.
    - Конечно! Пока они не забили!
    Я был рад, а она мёрзла на ноябрьском холоде неизвестно зачем.
    - В следующий раз закажем столик заранее, - пообещала Вера.
    Эх, что за голы Гаиска забивает!..
    - Знаешь… на следующий год я опять буду копить деньги на поездку в Сочи, - подумала она вслух.
    - Очень хорошо.
    - А не поехать ли нам вместе? Подумай об этом на досуге.
    Я почувствовал, что мне поплохело. Потом опять стало всё равно.

    Тут передали, что где-то, в Англии, кажется, произошёл совершенно непостижимый случай – посреди футбольного матча поле покинул… судья. Насовсем. Он мотивировал это на следующий день тем, что ему за столько лет этот футбол надоел, и попросил уволить его по собственному желанию. «Ничего подобного я ещё не видел за всю свою долгую футбольную жизнь», - признался его начальник.
    А я зверею.
    - Наверное, чем дальше после того, как я видел Мендьету в больших дозах, тем больше я зверею. Отходняк, наверное….
    - Да, ты совсем дикий… - подтвердила Вера, использовав мою коронную фразу.
    Да, я – дикий. Ещё какой!
    Тут был товарищеский матч Голландия – Испания – 2:1. Я сначала решил, что Мендьета не играет – его в коротком отчёте не показали. И я не удивился – Камачо его, судя по всему, недолюбливает, нечасто ставит в основной состав, а если и ставит, то меняет. И тут увидел – он с самого начала два раза бил по пустым воротам – даже потом за голову схватился, это ж надо так промахнуться! Потом отдал виртуозный пас Раулю, а тот не забил…. Обыдно, да?!
    Короче, проиграли. А у него ещё на следующий день был важный матч с «Алавесом». А в Лиге они попали на «Манчестер» - вот матч будет!!!
    А Жорик Черданцев поставил тот ответный шикарный гол Мендьеты на седьмое место в своей десятке лучших голов. А тот, который «Райо» забил Канисаресу – на первое!!! И ещё прокомментировал, что вот, мол, «светловолосая бестия Гаиска Мендьета забил» - хорошо, что рядом никого не было – увернуться успел. Хм….
    Он чего-то номер сменил – был шестнадцатый, а стал седьмой. Не понял? Это значит что – его в основной состав сборной включили, а? Его тренер полюбил? Хорошо бы, конечно.
    Я не помню – я уже записывал этот анекдот? У Олега Романцева день рождения (я, когда его вижу, сразу рекламу вспоминаю про хилого тренера-супербизона: «Ну, что, ребята, может, потренируемся, а..?»). Он собирает команду:
    - Лучшим подарком, ребята, мне будут ваши победы.
    - Поздно, Олег Иванович – мы уже купили вам галстук…. (конец анекдота, можно смеяться).
    - М-да…. И что я нашёл в Мендьета? – в который раз удивляюсь.
    - Действительно, и что ты в нём нашёл? Просто невыносимо всё время это слушать….
    - Правда?
    - А что, думаешь, нет?
    О, да! Теперь уже Гусев дифирамбы пел Мендьете! Это когда играли сборные. Короче, голландский вратарь Ван дер Саар ошибся в своей штрафной, Гаиска довёл мяч до её угла, уже почти до боковой линии, вратарь вышел из ворот, Мендьета его спокойно обыграл и ударил по воротам – да, угол был слишком острый, он не попал – это как раз тогда, когда он за голову схватился.
    Гусев сказал, что Мендьета (у него это выговорилось как Мендьетта – хм, по аналогии с вендеттой, что ли?) сделал это с издевательской лёгкостью. М-да, первый раз вижу, чтобы он в отборе так чисто сыграл… то есть в обводке. Вот. Короче, класс – и за что это только Фигу считается самым дорогим полузащитником?
    Ужас…. Вот дал голевой пас, и мне сразу же автоматически становится страшно – на него всей командой бросаются, а он же маленький…. Прямо задушили. Разорвут ведь….
    На тренировке он что-то с Купером обсуждал. Ха, ему идёт – как будто бы он сам – тренер…. Ну, это ещё нескоро.
    - Ты ничего не хочешь мне сказать?
    - А что такое?
    - Например, что ты рад меня видеть.
    А потом, через пару дней, напрочь опровергает всё вышесказанное – мол, ты думал, что я тобой интересуюсь?.. Ага, сейчас – больно ты мне нужен….

    - Мне нравится твоя безумная улыбка, - сказала Вера. А потом ещё раз.
    Слабоват огонёк…. Неужели это всё, на что её хватило?
    Не знаю, что со мной, но я и в самом деле ничего не чувствую. Больше ничего. Пусть сколько угодно зовёт меня на свой юг на следующий год. Слишком поздно.
    - Мы там, на юге, без бутылки и не засыпали. Ещё взяли с собой два блока «Житан» и «Майлд Севен» - они кончились сразу. Я никогда раньше столько не курила. Пришлось переходить на «Тамбовского волка», папиросы и «Золотую Яву»….
    Да на здоровье – это больше не заводит. У меня уже иммунитет.
    Хотела остаться у меня. А я не хотел – я устал, моё двадцатипятилетие далось мне с большим трудом. Осталась всё-таки, и мне стоило огромных усилий скрыть моё неудовольствие. А ведь раньше я бы многое отдал…. Она с комфортом устроилась в моей комнате, а я – в соседней, и всю ночь не спал. Не от волнения, а от того, что голова болела. А потом подремал, проснулся и уже не спал, потому что было приятно, что голова прошла.
    Интересно, она что-то почувствовала? Или нет? Говорят, охлаждение здорово заметно. Думаю, должна была. Честно говоря, я счастлив, что всё прошло. Я снова спокоен.
    Мендьету мне наштамповала. Он очень симпатичен, но вот только уши у него как будто пришиты к голове. Неестественно как-то. Но зато играет классно!
    А, после того, как мы после матча «Валенсии» расстались, она в кафе вернулась – кофе пить, и там….
    - Я так расстроилась, что «Парма» проигрывает «Удинезе», что полезла за сигаретой, ну, а он дал мне прикурить. Разговорились – то да сё, да, обожаю футбол, телефонами обменялись, такой толстый мальчик Андрей.
    - Он тебя хоть проводил до дома в три часа ночи?
    - Нет.
    - Чёрт, ну, это никуда не годится! Что же это за мужик?
    - Он решил, что у меня за углом тачка.
    - А, ну-ну…. И что дальше?
    - Позвонил на следующий день – а мы напились, мне не до того было. Говорю – извини, сегодня не могу.
    - Позвал бы в кафе, что ли….
    - Он позвал, а как же?
    - Вот молодец, сообразил! А ты?
    - Ну, не могла я…. Давай, говорю, завтра. А завтра он не мог. Ну, и всё….
    - Ну, и зря.
    Короче, после стольких ударов я выдержал, и теперь сохраняю спокойствие. Хватит уже бить. По-моему, я теперь смогу пережить абсолютно всё.
    «Земфира» - дрянное вино. После него голова болит.

    Вера, конечно, что-то почувствовала. Что я охладел. Я ведь ей так и рассказал:
    - Знаешь, я уже вообще ничего не слушаю, не воспринимаю. Я стал непроницаемым. Внутри пусто. Всё словно проходит мимо меня. Ничто не может ни разбудить, ни всколыхнуть чувства. Их просто нет, и я рад этому. Это счастье. Ни боли, ни особой радости – ничего не остаётся во мне.
    Она побледнела, но решила подыграть мне и тоже сохранять полное спокойствие.
    - Так…. Только буддистов мне не хватало…. Хотя, знаешь, у меня такой было. Это прошло, это ненадолго.
    - Я не зарекаюсь, но мне очень нравится это чувство. Спокойствие. А когда-то страшнее покоя для меня не было ничего.
    Видно было, что она не слишком-то этому рада. Поспешила смыться.
    А я причёску сменил. Начесал чёлку на лицо, хотя я её уже давно не носил. Парикмахерша Леночка выглядела так сногсшибательно, словно работала в элитном ночном клубе… м-м, фигурка, большой вырез на груди – более чем соблазнительно. Я думаю, я ей тоже нравился – не хотела меня отправлять. И так, и так вертела. У неё муж – в плавании, и ей надоело все вопросы решать самой. Я не хотел так стричься, но мне было всё равно, что она делает – очень было приятно. Я млел.
    У меня стало новое лицо. Прямые волосы, хотя раньше вились, чёлка короткая, лоб закрыл. Вера меня увидела и вздохнула:
    - Лучше бы ты сделал мелирование….
    Ну, Вера уже бояться нечего – она меня когда-то и с цветными волосами переваривала.
    - Почему? Что, так плохо?
    - Да нет, непривычно.
    - Я этого и добивался. Надоело видеть в зеркале одно и то же лицо.
    - Разумно. Но ты же вроде хотел….
    - Понимаешь, всё дело в парикмахерше. Это было супер! Внешность фотомодели! Едва она запустила руку в мои волосы, я подумал: «Всё…. Делай со мной, что хочешь…»
    - Ты же, кажется, девушками не интересовался…. Как не стыдно?
    - Мне стыдно самому, - потупил я глаза.
    Новое лицо, конечно, не сразу принялось, но, кажется, понравилось.
    - Так хочется многим поделиться с тобой – ведь ничего не изменилось…. Только поймёшь ли ты?
    Да, конечно. Почувствовала, что теряет, и подсуетилась. Звонит вечером:
    - «Валенсия» выиграла 2:0.
    - О! А кто забил?
    - Не знаю…. Какая разница?
    - Нормально – мне же надо знать, забил Мендьета или нет.
    Вот, и попутно сказала, что пить устала – в очередной раз организм не переваривает. Отказывается воспринимать. Но зачем?
    - Ничего, - говорю, - при систематическом употреблении привыкнет.
    - Но я же не так часто пью! И в Сочи мы тоже немного пили – по чуть-чуть. И курили мы не пачками, а так, по две сигаретки… - и сразу перевела на другое. Или я сам перевёл.
    Так когда же она меня обманывала? Тогда или сейчас?
    А Мендьета на матче сборных тогда действительно руку сломал. Но всё равно играл. А такое странное имя у него потому, что он – баск. Вот так-то.
    Играли с «Овьедо» - так он опять пенальти не забил! Промазал! Чёрт, что с ним происходит? Уткин же говорил, что он раз в году промахивается! Или его сглазили, или что-то случилось. Вон, Тихонов забивать перестал, так его из капитана «Спартака» отправили в рядовые полузащитники в Тель-Авив. По-моему, по Гаиске в таком случае тоже Израиль плачет. Вот тебе и штатный пенальтист….
    Хотя когда в той же игре назначили второй пенальти, он опять подошёл к точке, и на этот раз не промахнулся. Так обрадовался, руку вверх вскинул…. Интересно, кто ему доверил второй раз бить? Ведь мог бы разволноваться и опять промазать…. Да, легенда становится реальной, такой обычной, жизненной…. Но всё равно я им восхищаюсь.
    - Думаю, я скоро в Москву поеду… - мечтаю я.
    - Когда поедешь, скажи – я тоже съезжу.
    Нормально – даже не спросила, хочу ли я, чтобы она тоже ехала.
    И ещё странно – когда я говорил ей о спокойствии, меня била мелкая дрожь. Не от холода. И её тоже.


                4. Это зима, и рифму искать в лом
              (хотя можно попробовать воспользоваться чужой:
         «Несмотря на планы НАТО, не могу, друзья, без мата»).

                « Я – не Верлен
                Вы – не Рембо
                И мне слабо
                И вам слабо…»
                (Е. Казанцева).

    - Сергей Леонидович, а каковы ваши дальнейшие планы? – спросили у Доренко на всенародном ток-шоу «Глас народа».
    Он несколько похудел, но выглядел обаятельнее обычного и приятно щурился. Наверное, для него это жизненно необходимо – чувствовать опасность и наслаждаться этим в полной мере.
    - Ну, видите ли, я даже прежде чем придти к кому-то в гости, предупреждаю, что следом могут придти с огнемётом – что уж говорить о телеканалах?..
    Я его давно не видел. Зато когда увидел, сказал-таки своё «ва-а-а-ау!». Соскучился.
    Ещё он строил какие-то невероятные композиции из собственных пальцев. А выглядел очень спокойным. Даже анекдот рассказал, когда его спросили, будет ли он вставать под новый гимн, то бишь старый, советский:
    - Звонят Путину из компании «Кока-Кола» и говорят: «Возьмите наш флаг – он красный-красный, а внизу жёлтым – «Всегда «Кока-Кола»! И тогда мы вас обеспечим такими средствами, что ваша экономика будет процветать!» Путин прикрывает рукой трубку и спрашивает у Касьянова: «Слушай, Миша, у нас закончился контракт с «Аквафреш»?

    Вера рассказала:
    - Просыпаюсь – никого нет, на столе – бутылка шампанского. Я обиделась – оставили одну…. Допила шампанское, раз всё равно бутылка стоит, включила телевизор, услышала какую-то песню, разревелась…. Чёрт, наверное, я всегда влюбляюсь в тех, кто доводит меня до слёз.
    Это знаете о чём? О том, как мы с ней Новый год с новым веком встречали….
    Так, отвлекусь на пару секунд – тут Мендьета играл с «Сарагосой». В обыгрыш – классно! Его и туда, и туда – он всё равно виртуозно прикрыл мяч корпусом, развернулся, выдал пас на ход совершенно открытому Карью – тот по пустым воротам промазал. И побежал назад, бурно аплодируя Мендьете за классную передачу. Ну, так! А потом Гаиска угловой подавал – прямо к воротам, и тут уж Карью не промазал. Тоже мне, лучший бомбардир «Валенсии»! Они всё ещё первые в чемпионате, но вот у «Реала» столько же очков плюс игра в запасе….
    А тут ещё порадовали, что в Кубке Испании они проиграли – просто скандал! – команде из третьего дивизиона! Лучшие из лучших – и вдруг так опозориться! Скандал на всю Испанию! Так разозлили свою торсиду, что те закидали тухлыми яйцами их командный автобус! Не, я тут не совсем согласен – тут надо поддерживать, а не закидывать чёрт-те чем. Ну, промашка – ну, с кем не бывает? Подумаешь, 1:3…. Обидно, но что делать? Расслабились за время праздников, погуляли парни – и что такого? Правда, говорят, они смешанным составом играли – непонятно, играл ли Мендьета,  и если да, то с кем.
    И Уткин пел ему дифирамбы – лучший полузащитник, ни разу не промахивается ВООБЩЕ! И так далее, и тому подобное. Трудно, мол, представить, что ещё год назад его никто не знал! Ещё бы – год назад даже я о нём не знал…. Ну, да ладно – с Уткиным всё ясно уже давно, он Гаиске исключительно комплименты отвешивает, причём совершенно искренне отвешивает.
    Короче, вернулся к тому, с чего начал: Вера весь вечер спичку грызла. Я не понял, но не спросил, зачем она это делает. Потом она сама сказала, не дождавшись моего вопроса:
    - Это чтобы не курить.
    - Ну, зачем же – если хочется, то почему бы и нет?
    - Нет, не хочу, но тянет. А так – пожую, и нормально….
    И все эти жертвы – для того, чтобы позвонить через неделю и сказать:
    - Ты знаешь, всё это бессмысленно…. Я так подумала-подумала: зачем?..
    Этот год был для меня наимерзейшим, а ей, видите ли, было интересно – ещё никогда она столько не рыдала, столько не смеялась и столько не пила. Хотя один положительный момент для меня был – я увидел и открыл для себя Мендьету. Это не так уж и мало, если честно…. Зато потерял любовь, надежду и веру. Внутри полная пустота….
    Она мелирование сделала, хотя не хотела. Ведь знала, как я реагирую на всё блондинистое! А кончилось всё архипрозаично – как выразилась Вера, небо на землю не упало. Она выпила две с половиной бутылки шампуня… пардон, шампанского (я-то слегка, это понятно), и заснула под её любимую песню «Любовь и бедность». Ну, я тихо убрал со стола и ретировался в другую комнату – спать. А продолжение – см. выше.
    Так что мы, по-моему, уже и не друзья даже – так, просто знакомые. Ну, и ладно – разве я не этого хотел? Напротив, я даже вздохнул с облегчением.
    - Удивительно, как можно так искренне придуриваться… - задумчиво подала она реплику.
    - Вера, придуриваться искренне нельзя по определению! – возразил я. – Можно или придуриваться, или нет.
    - Ты прекрасно знаешь, что это не так… - подарила она мне очередной красноречивый взгляд.
    Я понял, ну, так и что с того? Всё уже, по-моему, вполне определилось и утряслось.
   
    Эх, напрасно Мендьета умолял судью не удалять Илие – чуть по морде от него не схлопотал, потому что его начисто проигнорировали…. В меньшинстве проиграли 0:2…. «Реал» не догнать, уже не догнать….
    А Земфирина подружка, по слухам, ушла к ней жить, бросив мужа и ребёнка. Здорово…. Понять не могу, куда мы катимся?
    Опять проиграли «Барселоне», испанской команде, состоящей из голландцев. С минимальным счётом. Игра получилась грязная, Луис Энрике без зазрения совести прыгал по чужому лежачему игроку и пинал его бутсами. В итоге удалили по одному игроку от каждой команды.
    «Валенсия» вышла на игру сосредоточенная и горящая желанием дать реванш…. Ага! Мендьета всегда такой бледный и серьёзный, хотя губы изображают полуулыбку, а глаза бешеные. Повязку синюю надел. Весь матч мотался по штрафным – то в своей, то в чужой. А тут как раз Клюйверт решил по воротам ударить – не попал. Камера выловила рядом с ним Мендьету – я ещё ни разу не видел, чтобы он орал… ну, по крайней мере, повышал голос (но не похоже, чтобы матерился)…. Это он на своих защитников лаял, которые разрешили Клюйверту ударить. И указывал рукой, где они должны были быть.
    «Капитан, капитан, улыбнитесь…»
    Он ещё такой небритый был – со щетиной на подбородке, уже запущенной, а не лёгкой, как обычно. Видимо, до бритвы руки не всегда доходят. Но ему идёт – только, может, уже пора стричься? Если это повлияет на качество игры. А то ведь через неделю – начало второго круга, им играть снова с «Реалом», а у них – игра в запасе…. А мы скатились со второго на четвёртое…. Я уверен, всё началось с того, что Гаиска начал мазать пенальти.
    Да, тот матч был прямо чистым побоищем – одиннадцать жёлтых карточек…. Вся команда во главе с Гаиской бегала за арбитром и просила не показывать очередную карточку. Он даже пытался делать красноречивые жесты, как всегда, означающие: «А как же?.. Ну, как же, ну, за что же, ну?..» А потом уже вся команда закрыла Мендьету от настойчиво нападавшего барселонца…. Тот стоит – а я, вроде как, и не при чём, так, просто мимо проходил….
    А, забыл – Вера переезжает. Это похоже на бегство. Ты же знаешь, Вера, это невозможно…. От этого не убежать.

    Мы встречаемся на работе, и она мне отомстила  - прошла мимо с такой улыбкой совершенно счастливой…. Конечно, о чём тут говорить? Она давно мечтала быть независимой, чтобы за ней не бегала мама с тарелкой, чтобы не доставал братец, который охамел настолько, что постоянно приводил девиц домой, но наконец-таки решил жить с одной из них.
    - А я так не могу, - призналась Вера. – Я буду снимать комнату – уже всех знакомых запрягла на поиски, уже вещи упаковала, собрала. Перевезу свой письменный стол и книги – ну, и всех своих…. Там их, конечно, на стенку не повесишь, но я что-нибудь придумаю.
    - А зачем тебе уезжать? – недоумеваю я. – Это же и твоя квартира. Ведь можно как-то с этой девицей договориться, найти общий язык…. Мы же уже как-то говорили о том, что когда-то это должно было случиться.
    - Да, я знаю. Но я так не могу, когда я в своём доме, словно в гостях…. Поэтому мне лучше уехать. Конечно, поищу что-нибудь поближе к дому и к работе….
    Но сделать это у неё не слишком получилось, и поселилась она в пригороде, у чёрта на рогах.
    «Боже мой, это ж так далеко!» - подумал я.
    - Так вот – там очень красивый вид из окна, балкон огромный…. Вещи перевезём, потом весь уик-энд отмечать будем. Только вот нет ни телевизора, ни телефона.
    - Ну, и хорошо.
    - Да, так что я своих уже предупредила, что буду приезжать к ним смотреть футбол и Формулу.
    «В шесть утра?» - подумал я.
    - Замечательно….
    Какая она счастливая и радостная! Наконец-то она избавилась ото всех…. Здорово. Но за пятьсот рублей невозможно снять комнату – скорее всего, она снимает её с кем-нибудь вдвоём, может, даже и с Юрой. Она ведь совсем недавно, ещё летом, сетовала на то, что им с кем-то там (с кем – мне знать не положено) негде встречаться. Ну, теперь всё в полном ажуре….
    Что ж, интересно начинается год…. Чего хотела, то и получила, Вера. В добрый путь.
    А я, наверное, просто не могу быть вместе с кем-то. Натура такая загадочная. Поэтому, скорее всего, я так и останусь один…. А если… да нет, ты, конечно, не думала об этом, ты делала так, как тебе удобно, как ты хочешь, и всё-таки…. Если ты таким образом хотела меня проучить, то ты сделала это уже давно. А то, что мне сейчас так больно и все вокруг спрашивают: «Что случилось? Что с твоим лицом?», это ерунда – с тобой это тоже когда-то было. Я сейчас ничем не показал, что обижен – это её тоже не порадовало. А что касается боли, то рано или поздно её переживёшь, время лечит. Безусловно. И ещё я в очередной раз убедился – не стоит отдавать никому и кусочка собственного сердца, потому что когда этот кто-то уходит, он забирает его с собой…. И зря я так раскрывался, ведь всё было напрасно. «Улетели в трубу все старания, и остались мне на голову страдания…. Ты кинула, ты…. Ты-ты-ты».
    Домашний стадион «Валенсии» называется Месталья. Красота-то какая! Если бы они ещё выиграли…. Теперь от «Реала» отстаём на десять очков. А Мендьета ещё более небрит, чем раньше.
    На моё бешенство по поводу всего этого она отреагировала спокойно, как обычно:
    - Поменьше самокритики. Приди сперва в согласие с самим собой…. И, главное, не пытайся себе врать – это бесполезно.
    Нет, Вера – я знаю, что ты хочешь. Не дождёшься. И пусть мне будет плохо….
    - Знаешь, я просто не нахожу себе места, я сгораю…. Мне нужно только делать хоть что-нибудь, я теряюсь, я не знаю, как с этим справиться…. Я сделала всё, что в моих силах, но всё равно этого мало…. Не знаю. Кажется, я уже дошла до последней стадии. Даже высветлюсь начисто.
    - Вера, зачем?
    - Хочу.
    - Вера… м-м-м, у меня неадекватная реакция на всё белое!
    - Хочу, и всё.
    - Да, я в этом возрасте тоже менял окраску. Наверное, это – такой особенный возраст….
    - Наверное, - иронично соглашается она и смотрит в упор, типа – ну, что ещё сочиним? Я изучаю потолок, ей всё понятно, но она не хочет форсировать события. И я не хочу. Мы уже четвёртый год ничего не форсируем – по-моему, уже чересчур передержали эту ненужную паузу. Да и кому она нужна, если она действительно считает, что это или есть, или этого не будет никогда. А я пытаюсь ждать, когда же это исчезнет.
    Она переехала, и совсем свихнулась на санитарном порошке. Всех уже задолбала. Чистота – залог здоровья, порядок – прежде всего….
    Да и у меня всё в порядке – Лига Чемпионов, снова всё своим чередом. Суперматч покажут – «Валенсия» - «Манчестер Юнайтед», репортаж с Местальи. Ты же рад, а?

    Да, матч был шикарный – я упился пивом и испытывал райское наслаждение от игры. И повторял в упоении: шикарно, шикарно, шикарно! Боевая ничья – суперзащита против супернападения. Лысый Бэкхем оказался совсем затёртым, Мендьета носился так, что я не успевал следить за ним глазами. Стадион был набит до отказа, то и дело с трибун неслось то «Валенсия», то «Arriba!» Вообще-то, по игре Гаиску опекал Стам, его фиг обыграешь, он тоже носился так, что его камера не успевала ловить. Атаки были малость стихийными, но Кили Гонсалес и Карью были гениальны! И тут Мендьета, совсем один, вышел к воротам (это после того, как он Бартеза пугал, устраивая ему прессинг), пока примеривался, набежали четверо манчестерцев, и бить было уже некуда. У него были жутко большие глаза и мушкетёрская бородка, которая его не портила ничуть – нормально, лохматый и небритый. Он расстроился, что не попал, его кто-то по щеке потрепал – типа, не расстраивайся и всё такое. Он только зубки показал - отстань, мол. И тогда я подумал – надо просто подбежать к нему, тряхануть изо всех сил за майку и заорать: «Да не расстраивайся, слышишь? Ты же – самый лучший!» Вот была бы картинка!
    А Веру этот друг, всплывающий раз в год, пригласил на день Святого Валентина в гости. На следующий день она позвонила:
    - Ты извини, что к тебе не зашла, просто я до работы не доехала….
    Ну, и не надо. В конце концов, ты же и не обязана.
    - Я слышу, что ты весь в радости по поводу прошедшего матча – отрадно….
    Мне тоже, Вера, отрадно, что у тебя всё хорошо.
    Купер даже сигарету зажёг – в первый раз вижу. Опёрся обо что-то коленом, волновался страшно. А сэр Алекс Фергюсон, как всегда, ожесточённо жевал.
    Купер, по словам Лёши Андронова, считал, что Захович валяет дурака в команде и уже мечтает от него избавиться…. Хм, лучше бы Клаудио Лопеса вернул. Вот был игрок!
    О! Попал Попалыч Бородин готовит восстание в бруклинской тюрьме!
    Ну, ладно – продолжим про футбол. Мендьета, видите ли, пытался на одном замахе обыграть весь «Манчестер». А ведь почти получилось!!!
    А потом они после долгого перерыва выиграли в своём чемпионате. Едва в ворота «Валенсии» назначили пенальти, Мендьета уже заранее принялся всех обнимать. Ещё бы, отреагировал комментатор, недаром – Гаиска промахивался с пенальти всего раз (!) в жизни глазами. Хм, неплохо! Да уж, на скромнягу-парня он становится похож всё меньше и меньше.
    Так смешно – в том матче Карью ударил по воротам – сначала в одну штангу, потом в другую. И верно, аттракцион….
    Говорят, любовь – это когда порознь просто не можешь. Я это знаю – мы не можем. Это достоверный факт, в нашем случае целиком и полностью доказанный. И вместе тоже. Ну, вместе…. Мне трудно быть с кем-то долго. Я бы не смог жить с Верой в одной комнате, скажем. А с кем-то другим – и подавно.
    Ага! Тут в «КВН»е отпустили очередную шуточку. Прискакивает Зорро на коне, в чёрном плаще, в маске, и говорит:
    - Вы меня не узнали?
    - Не-е-е-ет….
    Он берёт спрей с синей краской, и рисует букву «Z» (они ещё фразу докончить не успели, как я понял, что это – Земфирина татуировка).
    - Так вот ты какая, Zемфира….

    Чёрт, я вот всё никак понять не могу…. Да, я просёк, что любовь – это химическая реакция, которая растворяет тебя целиком, но…. К чему говорить столько ничего не значащих слов вместо одного, важного… но заезженного до дыр. Действительно – ну, скажешь – и что?
    Вера решила найти другую работу – там ведь больше платят, а у неё концы с концами не сходятся, потому что брат тоже свалил из дома – он со своей подружкой решил квартиру снять. Правильно. То, что мы будем видеться редко, меня больше не ранит и не беспокоит, как раньше. Да и её тоже – начался новый сезон Формулы.
    Что ж, я давно подозревал, что у каждого должна быть своя дорога, только не хотел верить, что это – наш случай…. Потому что когда дорога одна, то делишь всё на двоих. А вот это – не про нас.
    Когда я сказал Вере, что действительно, да, каждому – своё, она вдруг возразила:
    - Вот и нет – есть такие вещи, из-за которых бросишь всё, что угодно, и уйдёшь…. И потом, уже давно пора от теории переходить к практике. Ты ведь со мной согласился, что это лучше – на деле, чем на словах….
    - Что-то я не помню.
    - Ну, был такой разговор…. Склероз. Не пытайся открещиваться.
    - Да…. Я думаю, что в данном случае это и не пройдёт.
    - Вот и не пытайся. Всё и так ясно, и я неоднократно тебе об этом говорила.
    Да? И поэтому ты уходишь? Чтобы перейти к практике?
    Чего-то мне пришло в голову, что Лермонтов был чистым некрофилом – он специально сделал так, что вся его жизнь стала повторением пушкинской. Даже стихи научился писать. Кавказ, няня, женщины, дуэль…. Правда, есть такие люди. Рентгеновский снимок с чужой жизни. Хорошо хоть стал, в конце концов, индивидуальностью….
    Ирвайн восьмой. Его в первом повороте развернуло, но он вернулся. Последним. А потом ещё раз развернуло, но он опять вернулся. И доехал. Молодец. Думаю, это его последний сезон.
    - Знаешь, Вера, у каждого своя дорога… - повторил я.
    - Неужели ты подумал, что у меня это прошло? – возмутилась она. – Как ты только мог?..
    Вот забил Мендьета пенальти, как всегда, спокойно руку вверх вскинул и не менее спокойно послал воздушный поцелуй. Интересно, кому.
    Что я придумал! Булыжник – орудие пролетариата, а бумажник – орудие буржуазии.

    Я так и не узнал, что произошло с Верой, поэтому напишу то, что знаю. Как-то она пришла и сказала:
    - Знаешь, похоже, теперь я снова буду жить дома.
    - Хм…. Что, надоела взрослая жизнь? – цинично поинтересовался я.
    - Нет…. Понимаешь, я ненавижу, когда на меня давят. А на меня давят. И это не мама, не братец, не тётка и не бабка. Мне это всё надоело, а так жить я больше не могу.
    - Нет, ну, если тебе это нравится….
    - Нет. Я так не могу.
    - Тогда тебе надо уйти.
    - Я так и сделаю.
    - А может, можно найти какой-то компромисс?
    - Компромисса здесь быть не может никакого. Думаю, я разделаюсь со всем этим за два дня.
    Видя моё недоумение, она пояснила:
    - Понимаешь, это очень долгая история…. И очень кошмарная. Я её как-нибудь тебе расскажу на ночь – ты точно спать не сможешь.
    «Кажется, я не смогу спать уже сегодня», - подумал я про себя.
    И меня жутко покоробило то, что она мне не доверяет. Обманывает. Она мне так ничего и не рассказала. А я, наученный горьким опытом, так и не смог влезать в её личную жизнь своими расспросами. Тем более, что я ничего не понимал. Встревать не стал. Все эти странные люди, называющиеся знакомыми, ведущие себя странно…. Это её жизнь, всё-таки.
    Я так понял, что она жила с каким-то типом, а потом ей что-то не понравилось, и она от него ушла. И это был не Юра, и не тот загадочный друг, потому что она ему ничего такого не позволяла. «Вот и думай, что такое, что за кутерьма…»
    И теперь всё по-прежнему. Только Вера говорит, что это было опрометчивое и поспешное решение, то есть ошибка.
    - Я, - говорит, - за этот год столько ошибок совершила…. Теперь не один месяц буду за это расплачиваться.
    - Вера, прошло только три месяца, а в году их двенадцать, - напомнил я.
    Стоило давно понять, насколько же мы чужие. И пусть она упорно делает вид, что это не так:
    - ТЕБЕ надо расславиться, придти в согласие с самим собой…. У тебя есть выбор – принять это или нет.
    - Я спокоен.
    - Ты??? Спокоен??? Не смеши меня.
    - Я хочу, чтобы чувства были целиком под контролем рассудка. Надо всегда себя контролировать. Поэтому я не приму этого никогда. Я буду сопротивляться до последнего….
    - Ха! А я на тебя посмотрю….
    - Я всегда был против мещанства.
    - Но я говорю не о быте, а о душевном покое….
    - Покой, Вера – это остановка в развитии.
    - Нет, я возмущена – я просто не могу это слушать!
    Я тоже возмущён. Мы – чужие. Мне не доверяют. Меня обманывают. А она ещё спрашивает, почему это я такой дёрганый. А если она…. А если у неё…. Чёрт возьми. Зачем задавать глупые вопросы и копаться в моей душе, если она мне не доверяет? Зато Юре наверняка обо всём говорит – он же такой опытный, не то, что я….
    Ирвайн вылетел на первом же круге. Потому что пошёл дождь, и он не успел заехать в боксы. Хотя сам он утверждает, что это просто кто-то из гонщиков не умеет ездить.
    Мендьете стукнуло 27.
    Конечно, зачем мне доверять? «Человек, который изменил всю мою жизнь…»
    Шумахер Ирвайна вынес, паразит, а тот был уже на пути к заветному очку…. Лёша Попов разыграл к 1 апреля – сказал, что вместо приболевшего Маркеса едет Хилл, потому что ни у одного тест-пилота «Минарди» не было суперлицензии! Я купился, как дурак…. Потом долго смеялся.
   
    Класс – в четвертьфинале «Валенсия» с «Арсеналом», «Депортиво» и «Лидсом». Ни тебе «Реала», ни «Баварии», а «Манчестер» мы уже проходили.
    Тут показывали Мендьету со сломанной рукой времён сборной – такой эротический пластырь на белой-белой руке…. Зрелище, однако.
    Проиграли какому-то захудалому «Эспаньолу» 0:1…. Мендьета подошёл к воротам, чуть туда не нырнул, ударил – и мимо. Мячик прошёл рядом со штангой. Так Гаиска не растерялся, перемахнул через дорожку и побил рекламный щит. Ногой. А морда непроницаемая совершенно…. Во, класс! Супер! «А Купер, надув щёки, убежал в раздевалку, думаю, что делать с «Арсеналом»…».
    А потом Жорик Черданцев принялся давать практические советы тем, кто ещё не определился, за кого болеть в Лиге. Ну, короче, «Депор» вряд ли понравится дамам – они все чёрные, маленькие, страшные, словно чёрт-те чем болели в детстве – ни одного лица, привлекающего взгляд. Зато парням это нравится. А вот «Валенсия» - другое дело. И показывают на замедленном повторе Мендьету в своём вязаном джемпере. Вот, говорит Жорик, при одном взгляде на белокурого Мендьету у девушек кружится голова, и это даже не учитывая на все его футбольные заслуги…. Да-а, наиздевался. Хотя лично мне он напоминает сеятеля – таких полным-полно в белорусских селеньях. Но, чёрт возьми, что же он делает в Испании?!!
    - Вот прикрыли «НТВ», все передачи отменили в знак протеста, а футбол всё равно показали.
    - Что же это за протест такой? – возмущаюсь я. – Он должен распространяться на всё, а футбол, между прочим – развлекательная программа…. И пусть меня этот вопрос лично касается, потому что играют «Арсенал» и «Валенсия», но я бы понял.
    - Значит, ты не позволяешь своим увлечениям взять верх над разумом. Это – поступок нормального человека, - снова развела нас по разные стороны Вера.
    - Я бы не сказал…. Просто это действительно серьёзный наезд на свободу слова. А если этого не будет, за что мы боролись все эти годы? Опять в андеграунд? Молчать себе в тряпочку? Меня это беспокоит.
    - А меня – нет. Мне, честно говоря, плевать. Нет, я всё понимаю, два месяца назад, возможно, меня бы всё это занимало, но теперь у меня есть и свои серьёзные проблемы, с которыми мне никак не развязаться…. Тем более, я не могу ничего конкретного сделать для «НТВ», так что все эти разговоры – они бессмысленны.
    - А мне непонятны те, кто не чувствует свою причастность к этому. И как могут все прочие каналы никак не реагировать на то, что происходит – улыбаться, говорить о посторонних вещах…. Они же в ответе за аудиторию! Это же их работа!
    - Это проблема самой аудитории – верить или не верить. Может, они и сами втайне против: есть работа, а есть убеждения….
    - Я не понимаю этого. Компромисса в таких вещах быть не должно – я бы так не смог.
    - И что?
    - Ушёл бы.
    - Но ведь демократия – это и есть компромисс….
    Я ответил, что не знаю.
    «Валенсия» в тот раз проиграла, чего я совершенно не ожидал, тем более, что Мендьета уже с самого начала матча принялся лупить защитников по ногам – он всегда так делает, когда видит, что ничего не получается, и начинает нервничать. Более того – все атаки шли через его фланг – он никуда не успевал. Ну, разве что один раз исполнил головой навес на штрафную и однажды слегка двинул по воротам. Ну, что это….

    Сам наблюдал, как из «НТВ» Парфёнов ушёл в прямом эфире. Он написал письмо в «Коммерсант» открытое, и не ожидал, что уже вечером его опубликуют в Интернете. А журналисты «НТВ» в прямом эфире об этом узнали, и стали это обсуждать. А Парфёнову жена позвонила и сказала, и он развернул машину и вернулся. Сел среди них, те обрадовались. А он говорит:
    - Всё, ребята, больше не могу. Не могу находиться в состоянии истерики четыре дня кряду…. Я – пушкинист, мне противны все эти бунты, это смешно. Мне надо закончить фильм про Александра Третьего…. Какая нам была разница, при каком руководстве работать?
    - А что, Киселёв на тебя давление оказывает? – вопит Дибров, друг его. – Давай, хватит, возвращайся!
    - А я уже в «Коммерсант» устроился…. Я ушёл. Потому что не могу я так.
    - Так чего же ты приехал сейчас?
    - Не знаю…. Простите, ребята, не знаю.
    И свалил. А потом Миткова ушла. Вот так…. И никто их не стал обсуждать, потому что это их личный выбор. Мне эта ситуация напомнила нашу с Верой.
    А! Они же не знали, что на митинге в защиту «НТВ» будет пятьдесят тысяч человек. А Путин промолчал. Хотя сказал бы:
    - Это хорошо, что вы здесь все вот так вот собрались…. Это существенно облегчает нашу работу.
    А в программе «Куклы» прикололись – поскольку Россия много задолжала МВФ, он решил сменить российское руководство и поставить Клинтона. А трудовой коллектив решил транслировать только обращения Президента в знак протеста.
    «Не спеши, а то успеешь!»
    «Тише едешь – шире морда!»
    Да, кстати, тут по поводу затопления орбитальной станции «Мир» прикол услышал:
    «Прибежали в избу дети
      И стучат ко мне в сортир –
      Тятя, тятя! Наши сети
      Притащили комплекс «Мир»…»

    «Я проснулся среди ночи и понял,
      Что всё идёт по плану…»
    Утром 14 апреля я врубил телек и услыхал, что «НТВ»-таки захватили газпромовцы. Весь день – такая дикая головная боль, словно оттуда, из моей башки, вырезали эту самую свободу слова…. Конечно, Вера, тебе до фонаря. Ты ведь не играла музыку и не слушала Егорку Летова. Так, рисовала….
    Чтобы поболтать со мной, она сбегает от Юры. Однажды он нас нашёл и стал страшно орать на неё:
    - Ну, Вера, я уже всё облазил! Работы до фига, и человек пришёл устраиваться, а ты тут сидишь! Это ты так сок пьёшь?
    Мне это напомнило передачу про телепузиков. Там, в конце, жестокий голос говорит так строго: «Телепузики! Спать пора!!!» Но я – не телепузик, Вера…. Хотя, в принципе, человеку, который не зависит от издателя и редактора (поскольку нигде не показывается и не печатается), всё равно, при какой власти он живёт. На его… то есть на моё творчество никто не сможет повлиять. В этом я свободен, и так и останусь свободным.
    Если бы по жизни я оставался таким же – без тормозов, комплексов и цензуры, ты бы уже давно была моей, Вера. Только вот… что бы мы делали потом?
    «Требуются девушки с чувством такта на несложную горизонтальную работу…»
    «Фирма «Михалков и сыновья» принимает заказы на сочинение несложных стихотворных текстов. Высокая гражданская позиция, кратчайшие сроки. E-mail: дядястёпа – собака – ссср.-ру.
    «Накануне Пасхи новые русские красят свои мерсы в разные цвета и стукаются ими…»
    Короче, устроились журналисты «НТВ» в полном составе на канал «ТВ-6», и выселили всю их команду. Эта свобода слова напомнила мне такую ситуацию:
    Я пою в ванной. Соседке это не нравится. Зато мне нравится. Соседка приходит ко мне и говорит:
    - Сколько можно! Меня раздражает, что вы поёте в ванной!
    - Но у меня есть право делать всё, что я хочу!! И петь тоже. Тем более, что ванная моя.
    - Да, но надо соблюдать правила социалистического общежития!
    - А я имею право на свободу самовыражения – я у себя дома!
    - А соседям мешает!
    - А по какому праву вы вторгаетесь ко мне в квартиру?
    Дискуссию можно продолжать вечно – смотря с какой стороны посмотреть на проблему, и как это всё повернуть.
    Доренко вечером катался на мотоцикле в парке. Капитан первого ранга Никитин сделал ему замечание, и тот его сбил. Теперь оба в больнице.
    - Эта политическая провокация! – говорит Доренко. – Потому что я – за свободу слова.
    Ага…. Вера сказала, что это – самореклама.
    «Валенсия» с трудом пробилась в полуфинал. Я, болея, полжизни потерял! Вера признала-таки, что Мендьета играет хорошо. Даже не неплохо, а хорошо.
    - Знаешь, я устала разочаровываться в людях, - призналась она. – Конечно, я изначально, начиная общение, знаю, что все – эгоисты и думают только о материальной выгоде. И хотят, чтобы ради того, чтобы побольше заработать, делать всё, что угодно, и по струнке ходить…. Нет. Я лучше буду бесплатно работать, но я буду свободна. И никто не будет распоряжаться мною и помыкать…. Короче, я уже три месяца просто хожу и удивляюсь, отойти никак не могу…. Ну, не будем о грустном. Приезжай недели через две, ладно?
    Ладно, Вера. Ладно….
    Ирвайн опять сломался. Хаккинен заглох на последнем круге, будучи лидером, и выиграл Шумахер, ехавший сзади в тридцати шести секундах. Тяжёлый случай….
    А я расстроился, потому что Купер уходит из «Валенсии». Он, оказывается, уже давно хотел уйти (наверное, к Клаудио Лопесу) в «Лацио». Он даже нашёл себе замену – тренера «Алавеса». Ну-ну…. Жаль. А я-то считал Купера приличным человеком. Теперь и Мендьете можно уходить в «Милан» за двадцать миллионов долларов, хотя для Гаиски это слишком много, а для капитана слишком мало.
    - Мне нравится, что он такой дикий, - делюсь я впечатлениями после того, как «Валенсия» вышла-таки в финал. – Но внешне спокойный. Мне такие люди нравятся.
    - А мне больше импонируют эмоциональные люди. Тогда остаётся только сидеть и наблюдать.
    - Это цирк, что ли? Как сигнализация – грузовик мимо проедет, а они уже визжат на всю улицу….
    - Да. Мне нравится.
    - А я и сам такой. Поэтому мне бы хотелось чего-то спокойного. А то как жить с диким?
    - А что? Нормальная итальянская семья.
    - Нет. Хочу тишины. Хочу, чтобы человек был спокойный, но внутри бешеный, и чтобы это проявлялось не в реакции на каждого встречного, а только на меня. А ты что будешь делать с диким?
    - Приручу. Он никуда от меня не убежит.
    - Он будет бросаться на всех подряд.
    - А я его за поводок дёрну, и он вернётся.
    - Ха! Попробуй сначала его надеть!
    - Ну, у всех ведь есть слабые стороны, и надо их только найти…. Поэтому он не уйдёт, а если и уйдёт, то вернётся.
    - Ого! Потрясающая уверенность в себе….
    - Да. Осталось только теперь найти такого. А то скоро не останется ни сил, ни желания.
    Да уж, Вера…. Моя школа.
    - Что тебя заставляет контролировать свои чувства? – спросила она.
    - Ну, кто тебе сказал…. Иногда мне кажется, что… ну, бывают такие моменты, когда кажется, что уже больше не можешь….
    - Это только кажется. Значит, ты не сможешь этого сделать никогда.
    - Неправда….
    Сказал, и сам не понял, что.
    А вот интересно, почему он не радуется так бурно, как мячам  товарищей по команде, когда забивает сам? Он это воспринимает так спокойно, как нечто само собой разумеющееся….
    Хорошо, в финале на «Баварию» попали, а не на «Реал». Всё, как я хотел….

    Так, похоже, Эдичка получил-таки своё очко. Хотя тут всё критика слышится по поводу командной тактики Шумахера и «Феррари». Ирвайн его всё время пропускал по приказу Жана Тодта, но на публике делал вид, что у них хорошие отношения, иначе бы его досрочно отставили. А когда от него стали колёса прятать, ему это надоело, и он ушёл в «Ягуар». Это как в сказке – как услышишь стук да гром, не пугайся – это моя лягушонка в коробчонке приехала.
    Так вот – несчастный Барикелло теперь мается в «Феррари» вместо Эдички. Едва он пришёл в команду, сразу заявил: со мной этот номер не пройдёт! Я, мол, вам – не Ирвайн, я никого пропускать не собираюсь! Год откатал более-менее нормально. А тут вдруг – ехал человек вторым, Шумахер – сзади с отставанием в две секунды, уже выходит из последнего поворота, и тут…. Пропускает, явно пропускает Шумахера. Никто от честного взрослого мужика Рубенса такого не ожидал…. После гонки вылезает из машины, бледный, а у Жана Тодта ещё рука поднялась его поздравить. Сели на пресс-конференции – Барикелло то краснеет, то бледнеет. Его спрашивают: «Вот вы на последних метрах пропустили Михаэля…. Что-то случилось?» Тот честно отвечает: «нет, ничего не случилось. Меня шеф команды попросил пропустить его вперёд». «И что, вы довольны такой ситуацией?» «Доволен», - в сердцах отвечает тот, а на самом лица нет – вот вам и великий гонщик Шумахер, вот вам и честная борьба…. Побывал в шкуре Ирвайна, как он того и хотел.

    «Всё выше, и выше и выше стремим мы полёт наших птиц…» Точнее, хищников. Наш «Ягуар» вперёд летит. Долетел-таки до подиума. Третья место – это ж просто с ума сойти можно! Не верится….
    Эта патетика – она для отвода глаз. На самом деле я расстроен. «Валенсия» в финале проиграла «Баварии» по пенальти. Второй раз подряд мы лишаемся Кубка Чемпионов. Трагедия. Небывалое бывает….
    Вера тоже мне сюрпризик подготовила:
    - Что будет, если ты узнаешь, что Мендьета женат?
    - Что? Это нормально для мужчины двадцати семи лет. Тем более, что климат жаркий, кровь горячая…. А что?
    - Ну, я не думаю, что он женат. Но для тебя что-то изменится?
    - Да. Многое. Я буду к нему относиться по-другому. Иначе. У женатых другая психология.
    - А что будет, если ты узнаешь об этом посреди матча?
    - Нет, болеть я за него, конечно, не перестану, но относиться буду иначе. То есть нравиться он мне будет по-прежнему, но болеть….
    - А ведь ты им именно болеешь. Другие просто побаливают, а ты болеешь.
    - Да?
    - Точно. Это видно…. Ну, ладно – что бы ты почувствовал?
    - Как ведром холодной воды…. И всё, собственно. Никакой трагедии нет.
    Она молча вручила мне отпечатанные листки. Интервью с Мендьетой: «Гаиска, поздравляем – недавно вы стали отцом…» У него родилась дочка Аисе, когда он играл с «Арсеналом». Поэтому он тогда был такой дёрганый -  зимой, после Нового года, и мазал всё, что только можно. Это значит, что он женат и счастлив – рождение дочери он считает самым счастливым событием в своей жизни. Значит, очень счастлив. Что ж….
    Когда я поднял глаза, она, наверное, испугалась. Я не ожидал этого. Я был действительно расстроен. И убит.
    - Зря я это сделала…. Надо было подождать ещё месяца два.
    - Почему? Лучше раньше. Ничего удивительного.
    - С тобой всё в порядке?
    - Всё замечательно… - улыбаюсь я из последних сил.
    А и вправду, почему я должен волноваться из-за совершенно чужого человека, которого я даже не знаю?

    Было, правда, ещё кое-что. Вера сказала, что уходит с работы – всё равно куда, лишь бы уйти. Уже всех предупредила. Видите ли, работы много. Она Юре намекнула, как своему начальнику – сколько мне, мол, ещё работать, а то я уходить собираюсь?.. А Юра повёл себя непредсказуемо.
    - Представляешь, - рассказывает она мне, - сначала он подумал, что я шучу, посмеялся, а потом до него дошло, что я серьёзно. И тут прихожу на следующий день, смотрю – все мои вещи собраны. Я: «А в чём дело?» А Юра такой: «А нам чужого не надо!..» Я просто ошизела, честное слово….
    - Юра – человек эмоциональный, - улыбаюсь я, - это он сгоряча, не подумав…. От неожиданности, короче. Потом отойдёт, осознает, и всё образуется.
    - Так вот – я хотела доработать ещё пару месяцев, а теперь я свалю точно, ждать больше не буду. На этой неделе уже.
    - И куда ты теперь? – спрашиваю.
    - А, мне всё равно, - говорит, - я везде работать смогу. Где угодно, только не здесь…. Жаль, конечно, что всё так получилось, но…. Вот сижу я здесь с тобой и думаю….
    Я знал, что она скажет дальше, и отвернулся. Она поняла, насколько меня достало всё это, и промолчала.
    Я был готов ко всему этому, поэтому особо и не дёргался. Единственное, чего я не мог понять – это причины её ухода. Чтобы она когда-нибудь жаловалась на то, что много работы….
    - Меня эксплуатируют, и ещё заявляют, будто я кому-то что-то должна…. А я не должна ничего! То есть это как цепи, которые я не ощущала, пока мне не сказали о том, что я, оказывается, в цепях…. Я так больше не могу. Я ухожу.
    - Ну, и правильно. Не фиг тебе тут делать.
    - Но странно – Юра остаётся один на весь отдел…. Что же он теперь делать будет?
    - Думаю, Вера, это уже не твои проблемы.
    - Вообще, да, - согласилась она.
    … Пардон! Жорик Черданцев признал-таки, что в «Валенсии» есть один игрок экстра-класса. Это Мендьета…. Отвлёкся.
    Я уже привык к тому, что Вера всё, что говорит, воплощает в жизнь. Я не сомневался в том, что она уйдёт, вёл себя спокойно, заранее к этому был готов. Но, как ни странно, она никуда не ушла.
    Она уже собрала вещи, написала заявление…. И тут вдруг приходит, выждала паузу:
    - Я остаюсь.
    - Что?  - я не удивился. Я даже почти разозлился. Я ведь уже приготовился это пережить, потому что знал – второго шанса мне судьба уже не предоставит.
    - Понимаешь, я сидела дома одна, никого не ждала. Вдруг – звонок в дверь. Я подумала, что это мама пораньше вернулась. Открываю – на пороге стоит Юра с бутылкой.
    - Понятно….
    - А я была настолько потрясена…. Это было так неожиданно…. Я же его совсем не ждала…. Короче, первые полчаса это было строго официально: он – добрый вечер, я – добрый вечер. Есть будешь? – Буду.
    - Ну, я и не сомневался, что он извинится.
    - А я не ожидала…. Потом напились, начались извинения, пьяные слёзы и поцелуи.
    - И вы помирились.
    - И я остаюсь.
    - Я же говорил – он это чисто эмоционально….
    - Понимаешь, это не то слово! Просто такую реакцию вызвал мой уход – прямо взрыв! Я о себе узнала столько нового…. Даже не подозревала.
    Ну, думаю, чего было парить по поводу того, что работы много? Это всё из-за Юры, понятно совершенно…. Я через это прошёл сам – когда она уходила, и я терял её, я вёл себя не лучше, поэтому я могу его понять. Сам сгоряча в любви объяснился когда-то. Так что Юра сделал то же самое, Вере это польстило, всё ясно…. Без сомнения.
    «Без обещаний, но мы не прощаемся
      Просто целуемся и улыбаемся…»
    Никаких обещаний…. Вот именно.
    А Юра после этого сильно изменился. Он спускается в коридор, а там мы с Верой сидим. Он не стал орать, как обычно: «Вера! Что ты тут болтаешься – работы много!» Нет, он вполне спокойно говорит:
    - Вера, чего вы тут сидите? Идите к нам, там удобнее….
    У меня отвисла челюсть. Сколько Вера не звала, я не пошёл. Противно.
    Анекдот. Про Путина. Его спрашивают:
    - Кто ваш любимый поэт?
    - Владимир Владимирович Маяковский.
    - А любимый телеведущий?
    - Владимир Владимирович Познер.
    - А любимый политик?
    - Нет, ну…. Сколько можно повторяться? Давайте следующий вопрос.
    А я всё о своём…. Como te olvido?..
    Это всё равно, что остановить машину, где все четыре места заняты. В принципе, можно попросить всех потесниться, но тогда всем будет неудобно….
    Ещё анекдот для разрядки. Пропрезидентская партия «Идущие вместе» нарисовала на своих майках портрет Путина и выбрала себе девиз: «У нас всё путём». Коммунисты в ответ нарисовали на своих майках Зюганова и придумали девиз: «У нас всё зигзюгом». Вот так они развлекаются….

    Кто боится Сантьяго Канисареса? Вера, например, боится.
    - И с чего бы это? – спрашиваю.
    - Да он же сумасшедший! Ты видел его глаза? Совершенно бешеные.
    - Ну, и что? Это он так на игру настраивается.
    - Если бы…. Я его всегда пугаюсь.
    - И нападающие, наверное, тоже. Это у него роль такая.
    - Да нет же! Ему надо сорок уколов в живот, а то ещё заразит кого-нибудь….
    - Никакой он не бешеный.
    - Ты что, не видел? У меня всегда такое ощущение, что если он пропустит мяч, то начнёт ворота грызть….
    - Ха-ха-ха!
    - Его в клетке надо держать, чтобы никого не покусал.
    - Да уж….
    «Русских заводят блондинки, украинцев – брюнетки, а поляков… Иван Сусанин!».

    Тут вчера убили в Америке Тимоти Мак-Вэя. Я, конечно, понимаю, что административный центр в Оклахома-Сити взорвал, что 168 человек погибло, 500 ранены, но чего ж из этого устраивать расправу-то? Публичную казнь? Цивилизованная страна, называется…. Конечно, он тоже хорош – мол, то, что девять детей погибло, это по его недосмотру, но ведь здание должно было взорваться целиком…. Но ведь он воевал в Персидском заливе, кажется, был идеальным воином – «Я становлюсь превосходным солдатом»…. А всё это было актом против правительства. Но то, что его приговорили к смертной казни, да ещё и билеты продавали для потерпевших, чтобы они видели, как его усыпляют, как он умирает…. Слов нет. Президент Буш мог в любой момент преступника помиловать, его даже Папа Римский просил – ни фига. Ну, Мак-Вэй, правда, сам был против своего помилования. Он тоже кое-кого на казнь пригласил. Перед смертью попросил мороженого с шоколадной крошкой. Окинул взглядом всех присутствующих – внимательно и долго смотрел, и в его взгляде было торжество. Был спокоен и глаз не закрывал. С первого укола потерял сознание, со второго отрубили дыхание, с третьего – сердце. Спи спокойно, страдалец за идею! Кто был против, а кто плакаты писал: «Bye-bye, baby killer!».
    Я и сам был бы не против парочку мест взорвать – тех, где я работал раньше. Там много кто этого заслуживает. Поэтому я его могу понять. Понимаю ещё и то, какую реакцию могут вызвать мои слова.
    Я тогда был у Веры, и меня жутко убили все эти события. Я не знал, что это – день казни. Вера меня тоже не поняла – если погибли люди, он заслужил… ну, не смертной казни, конечно, но ведь…. Когда я поднял бокал за упокой души преступника, я знал, что это эпатаж.
    - Никто в мире не сделает этого, а я сделаю! – провозгласил я. – Ведь всего тридцать три года…. Он погибает за идею!
    - Ни одна идея не стоит гибели людей.
    - Но ведь убийца – это президент Буш и те, кто ничем этому не помешал! Его бы совесть замучила. Расправа - это не метод!
    - Я думаю, хуже придётся тем, кто будет это наблюдать, и потом – если бы среди жертв были твои родственники….
    - Я всё равно не хотел бы увидеть лично эту расправу.
    - Что с тобой?
    А я действительно был убит. Тем, что такое возможно в нашем мире. Гуманизм, ха! «У власти козлиной – козлят миллионы…». До самой последней минуты я надеялся, что помилуют. А Буш говорит, что теперь родственники убитых получили удовлетворение – ведь у них даже надгробия были в виде кресел, ожидающих смертной казни убийцы…. Жестокий век, жестокие сердца!

    Пока сидели у Веры, раз двадцать звонил Юра, и ещё имел наглость про меня спрашивать.
    - Слушай, - говорю, - над тобой установлен тотальный контроль….
    - Да, - спокойно согласилась Вера, словно ей самой это, вопреки обыкновению, нравилось, - прямо как ФСБ.
    Вот тебе и независимость, вот тебе и свобода…. Кстати, теперь Вера вовсе не блондинка – жгучая брюнетка. Яркая. И губы красит ярко-красной вульгарной помадой.
    - С чего бы? – спрашиваю.
    - Очередной образ…. Это роль такая.
    Роль? Зачем? Хотя мне-то….
    «Я – хозяин своей судьбы, я – капитан своей души…», - написал в прощальном письме Мак-Вэй.
    А, да, забыл. По пьяни я признался Вере, что не мог не вернуться тогда. Потому что умирал. Просто не мог. Вера, в свою очередь, добавила, что я и не догадывался, что было с ней. Она каждый день напивалась до одури. А когда я сказал, что хочу работать с ней, она ползаведения обегала.
    - Хочешь стать моим менеджером? – спросил я. Опять же по пьяни. – Хотя ты ведь не захочешь. Да и Юра не отпустит….
    - Кто тебе сказал, что я не захочу? – парировала она. – И будь осторожен с такими предложениями, иначе я однажды приду и скажу тебе: ты когда-то предлагал, и вот, я пришла….
    А протрезвели – и забыли.
    «Shine my crazy diamonds...»

    Сразу две жутких вещи: «Валенсии» не будет в Лиге Чемпионов в этом году – они уступили «Барселоне» четвёртое место в чемпионате. Мендьета не играл, у него была травма. Он сидел на скамейке запасных, небритый и абсолютно спокойный, о чём-то переговаривался с товарищем. А я так и подумал, что если он играть не будет, они проиграют. Так и вышло, хотя их устраивала ничья. А они пропустили мяч от Ривалдо за две минуты до конца…. И теперь «Валенсия» - только в Кубке УЕФА. А Купер свалил в «Интер».
    Короче, это ещё не всё. Показывали «Валенсию» перед одним из матчей в рубрике «Падение сезона» (в смысле, провал). И Мендьета там на руках держал мальчишку лет трёх в майке с его номером и фамилией. Стало быть, это Гаискин сын. А потом его забрала какая-то толстая длинноволосая брюнетка – жена, что ли…. Я чуть с ума не сошёл – двое детей….
    Он, наверное, после каждой результативной ночи начинает с центра комнаты….
    «Зомби тоже могут играть в баскетбол…»
    А вот интересно, когда телепузики вырастут, они кем станут? Телепузами, что ли?
    «Говорила мама – не ходи ты с этим рыжим…»
    Тут Пал Палыча Бородина обозвали государственной птицей-секретарём Попал Попалычем Буратиным…. Круто!
    Мендьету неожиданно продали в «Лацио». Вот уж кто попал…. Снова буду смотреть его в Лиге по ночам….
    Впрочем, есть ведь ещё один анекдот - на все случаи жизни: «Ринго стар, Джон хил, а Дитер болен. Так что никакого концерта, товарищи, сегодня не будет…»
    Суд приговаривает вас к пожизненному разгадыванию кроссвордов….

    Глядя Гран-при Бельгии, я подумал: «Хуан Пабло Монтойя – лучшее в мире привидение с мотором…»
    «Финн-инспектор господин Бабки Хаппало, он же Ёлки Палккинен…. Тыры Пырккинен: я очень спешу – за три часа я должен найти выход из этой студии…»
    Ещё тут прикололись про Доренко – он, мол, уже Лужкова хвалит, потому что в депутаты собрался. И через десять лет Лужков будет подавать на Доренко в суд за чрезмерное восхваление, поскольку тот будет ещё и президентом фэн-клуба Лужкова. Весь подъезд Юрия Михалыча будет исписан лозунгами типа «Лужков THE BEST!» и «I love Юрий Михайлович!» Во даёт «ТВ-6»!.
    К тому же, Юра меня совсем задрал, хотя Вера уверяет, что он ей друг, а я, подразумевает она – всё остальное. Хм…. Нет, ну я не знаю…. Вот, к примеру:
    - Пойдём завтра пить пиво, - к слову замечает она после того, как я признался, что очень полюбил пиво и, к тому же, постоянно цитировал рекламу вроде «Жизнь прекрасна, пока прыгает пробка!» или истории типа «Пивовар Иван Таранов очень любил хорошее пиво… и жену своего соседа, помещика Козявкина. Даже хотел с ним стреляться по молодости лет, только мадам Козявкина сама всё испортила – пришла к Ивану и говорит: «Иван! Я готова составить ваше счастье. Только чтобы пива вот этого я в доме больше не видела!!!» «На что мне сдалась баба, которая не любит пиво «Пит»?» - подумал пивовар и не стал стреляться…» Так вот:
    - Мы обязательно пойдём пить пиво завтра, - умоляюще проговорила Вера.
    - Я ещё подумаю, - пробурчал я.
    - Ну, уж нет! – возразила она.
    Я уже был готов простить её, хотя очень злопамятный. Если бы я всё это не держал в голове, всё могло бы быть иначе….
    В общем, я ждал её после работы, она влетела ко мне и говорит:
    - Извини…. Только пошли по-быстрому, а то позвонил Юра и попросил меня встретиться с ним у метро – мне надо ему кое-что передать.
    Ну, что тут скажешь…. Мы же заранее договаривались! И кто её просил говорить Юре о том, что мы сегодня идём пить пиво? У меня такое впечатление, что Юра делает всё это нарочно, назло мне («Вот за это я не люблю кошек…. – Ты просто не умеешь их готовить!»).
    В баре я демонстративно смотрю на часы:
    - Не опоздаешь?
    - Нет, ну, этот Юра меня уже достал! – возмущается она. – А что делать….
    - А ты разве ещё не привыкла? По-моему, это уже не в первый раз. Я так ничего другого от него не ожидал, - молвил я и ушёл намного раньше, чем нужно.
    Ну, как это ещё можно воспринимать??! Ей остаётся только получить от Юры в подарок мобильник, чтобы он мог найти её, где угодно и когда угодно, но, помилуйте, при чём тут я?
    «Лацио» проиграл «Галатасараю» в Лиге Чемпионов.
    «Лох – это судьба. Улыбайся – это всех раздражает…»

    Мы с Верой поссорились. Смешно сказать, из-за чего: из-за арабов…. Впрочем, было бы смешно, если бы не было так грустно.
    Да, ладно – всё по порядку. Это было 11 сентября 2001 года – зафиксируем для потомков. То была американская трагедия. Которая, кстати, весь день транслировалась у нас в прямом эфире по всем каналам.
    В общем, были в Нью-Йорке башни-близнецы, то есть два одинаковых небоскрёба Всемирного торгового центра высотой по 420 метров – то был один из символов Америки, построенный японским архитектором в семидесятых годах. Там находились офисы многих известных компаний, рестораны, бары, смотровая площадка для туристов. В каждом из зданий – по 110 этажей, в обоих работало около сорока тысяч человек. А теперь этих зданий нет.
    В общем, в девятом часу утра в торговом центре почти все работники были на местах – начинался рабочий день. И тут летевший мимо самолёт протаранил одно из зданий где-то на уровне восемьдесят пятого этажа, раздался мощный взрыв, здание загорелось, повалил дым. Внизу столпились зеваки, примчались пожарные и полицейские, и с этого момента наше ТВ стало всё это транслировать. Я ещё подумал: «Во, блин, понастроили небоскрёбов! Даже самолётам не пролететь!..» И ещё подумал: «Как же они будут всё это тушить? Вон, в Москве Останкинская телебашня горела, так что было…. А ведь она – в два раза ниже…»
    Все были уверены, что это просто ошибка пилота. Кто же знал, что это были террористы, угнавшие пассажирский самолёт с 54 пассажирами на борту! И все они были обречены…. Через сорок пять минут после этого ещё один самолёт, тоже пассажирский и тоже угнанный, упал на Пентагон, который тоже загорелся (как раз то крыло, где располагался Департамент по борьбе с терроризмом!). Но информация об этом поступила не сразу. Летевшая на том самолёте журналистка CNN Барбара Олсон успела позвонить по мобильнику мужу, сообщив, что самолёт захвачен террористами, которые вооружены кухонными ножами.
    А мы следили за пожаром в здании, изредка переключаясь на здание Пентагона в Вашингтоне, который тоже полыхал. И тут через восемнадцать минут все увидели ещё один самолёт, который протаранил уже второй небоскрёб, и оно тоже загорелось. Этот самолёт тоже был захвачен, пассажиров было 166 человек. Кое-кто тоже успел передать по мобильникам, что они захвачены, экипаж и несколько пассажиров зарезаны. Итак, горели обе башни, из них валил густой дым, с нижних этажей пытались кого-то эвакуировать, а к верхним было не подступиться. Каналы транслировали всё вживую, и мы видели людей, махавших из окон высоченных зданий тряпками, чтобы отогнать дым и призывая на помощь. И тут… внезапно обрушилась одна из башен. Прошло не больше часа…. Сложилась, как карточный дом. И тогда стало ясно, что мало кого успели эвакуировать. Никто и подумать не мог, что такое мощное здание может обрушиться. Более того, через несколько минут рухнула и вторая башня со всеми остававшимися там людьми. У наблюдавших за всем этим началась паника, все были в шоке, люди выпрыгивали из окон и погибали. Здания обрушились, а внизу находились и пожарные, и спасатели. Трудно было представить себе, что эти громадины сложились, как карточные домики, и в них погибли, говорят, от 25 до 50 тысяч человек, как думали сначала, и это – вовсе не художественный фильм, и не фильм-катастрофа – это реальность. Вдобавок под Питтсбургом упал ещё один пассажирский самолёт – скорее всего, его сбили сами пассажиры, чтобы он не упал на дома. Да, это вам не подлодка «Курск», и не два полностью разрушенных жилых дома в Москве – одних только пассажиров тех самолётов было около трёхсот человек, да ещё и в Пентагоне было много людей – что уж говорить про сам торговый центр – просто немыслимо….
    Вот сейчас показывают, как разгребаются завалы – очевидцы говорят, жуткая картина. Это – первая катастрофа такого масштаба. Но, что самое страшное, это начало третьей мировой войны, потому что если американцы вздумают отвечать, в итоге в это окажется втянутым весь мир.
    Все подозревают, что это – исламские террористы, и на Кабул уже было совершено вооружённое нападение. «Мы найдём и накажем виновных», - сказал президент Буш. Да, но ведь самих американцев никогда ещё не постигало возмездие, а они с такой лёгкостью громили Хиросиму с Нагасаки, потом Югославию, Ирак, сербов, словно это – компьютерная игра…. Ещё бы – если вспомнить все эти их боевики и игры, то понятно, что для американцев это всё так просто, без крови, без боли, без души. И вот они получили за всё сполна, но, ничего не поняв, решили продолжать бомбардировки и дальше. По-моему, это – начало большой войны. Уже доказано, что это арабы. А вот Вера, которая боготворит и арабов, и их образ жизни, «правильный во всех отношениях», не может в это поверить.
    - Что происходит? – позвонила мне Вера. – На кого это свалили? Если снова на Ближний Восток, то его слишком многое связывает с Россией. Тогда это война.
    - Конечно же, это арабы.
    - Кто тебе сказал? – возмутилась она.
    - Это очевидно. Только их религия допускает смерть с захватом неверных – это, мол, во благо.
    - Не мешай всё в одну кучу…. Мы с Юрой это уже обсуждали.
    Ещё бы – это Юра привил Вере любовь и к арабам, и к исламу. Задурил ей голову напрочь. Не удивительно.
    - А кто ещё это мог сделать? Уже есть доказательства, что это Бен Ладен. Ещё бы – миллионер с кучей грязных денег, снабжающий своих приспешников оружием, заморочил всем головы своими дурацкими идеями, это идиотизм, это гнусно….
    - Американцы это заслужили.
    - Но не такой ценой!
    - А как ещё надо было поставить их на место? Может, теперь они чего-нибудь поймут….
    - Я не понимаю, как можно жалеть этих бедных0несчастных арабов – их, мол, оговаривают….
    - А почему – как что, так сразу валят на них? А если это – кто-то другой?
    - А кто? У кого ещё такие безумные идеи? Кто ещё такой озабоченный – и всё из-за того, что один придурковатый миллионер….
    Вера разозлилась и бросила трубку.
    Да…. Теперь американцы не будут оправдывать чеченских террористов, сажать их за свой круглый стол и бойкотировать Россию за жестокое обращение с этими головорезами. Теперь больше никто не захочет и пытаться вести переговоры с террористами. По крайней мере, американцы не будут их поддерживать…. Хотя то, что случилось, такая лёгкость исполнения – это страшно.
    Но я не думаю, что арабы – это повод для серьёзной ссоры.
    Тут сказали, что кто-то где-то каким-то непонятным образом обнаружил дневники Курта Кобэйна. Потом выяснилось, что это сама Кортни Лав решилась их продать за бешеные бабки. И теперь всем станет ясно, почему он покончил с собой – там всё до последнего момента расписано. Так как-то даже не по себе стало….
    - А давайте пригласим развесёлых цыган! – очередная сценка в «КВНе».
    Появляются злые, свирепые, оборванные и голодные цыгане.
    - Ой! Вы кто?
    - Мы – ррразвесёлые цыгане! – свирепо и зло прорычали они.
    «… - Почему ты носишь обручальное кольцо не на той руке? – Да потому, что я женился не на той женщине!..»
    «К чему снится картошка? К плохому – тебя весной посадят, а осенью уберут…»

    С ней совершенно невозможно поссориться…. Пару дней спустя она позвонила. Ну, ещё бы – повод для ссоры был просто идиотский.
    - Прости.
    - За что? – не понял я. – Ты что, всерьёз думаешь, что я бы поссорился с тобой из-за какого-то арабского террориста?
    - Слушай ну, не начинай снова, ладно?.. Но есть такие вещи, из-за которых я могу послать любого… но не тебя.
    - Правда? Интересно, почему.
    - Я не могу тебя потерять, что бы ты ни говорил. Потому, что ты – не какой-нибудь клиент, который приходит и уходит…. Я не хочу и не могу потерять тебя, и можешь думать всё, что хочешь.
    - Откуда такие мысли? Почему ты вдруг решила, что меня потеряешь? Вроде как ничего такого….
    - Вот именно, что ничего такого…. Давай отметим наше окончательное примирение, чтобы такого ощущения больше не было. Ты приедешь?
    - Когда?
    - Сегодня.
    - А….
    - Мама работает, а братец с супругой уехали на неделю…. А я хочу тебя видеть. Приедешь?
    - Да, - говорю, потому что вижу, что не отвертеться. Что за глупости, вообще? И потом, пора с этим кончать – долго я ещё буду злобствовать, сомневаться?
    - Знаешь, я уже прикупила три бутылки шампанского… хотя, если честно, я уже три дня пью и совсем не сплю…. Меня друг в гости зовёт – что-то у него там опять случилось.
    Приехать? И опять оказаться в идиотском положении? Ну, да ладно – давно пора разобраться: не первый год знакомы, а ведём себя уже давно как чужие. Мы ведь и есть чужие – или нет? Она ведь мне не доверяет, и мне проще уйти…. Тем более, что она всё время проводит с Юрой, как со мной когда-то – сидят допоздна на работе, до самого закрытия, потом их выгоняют, и даже когда Юра приходит домой, он сразу принимается звонить Вере, или она ему. И это уже надолго. Для Юры и в три часа ночи позвонить – это вполне нормально. Или когда идёт футбол, когда для всех остальных её нет. Очевидно, что Юра в её жизни занимает гораздо большее, более важное место, а я – так, привычка…. При этом Вера почему-то продолжает считать меня своим другом, хотя это уже давно не так. А мне, по правде говоря, уже всё это безразлично – столько я в своё время нервов потратил на это, что всё иссякло. Так что, подумал я, терять мне уже нечего.
    «Ты мне предложишь быть снова вместе
      Я промолчу исподлобья робко
      Всё у нас могло быть иначе
      Если б не эти ужасные пробки…»
    Мендьета в «Лацио» совсем не заиграл, и его поспешили продать обратно, на историческую родину. За тридцать миллионов. Что ж, тоже цена…. Хотя видел я – он носится, как угорелый, такие пасы раздаёт, а ими никто не пользуется, а владелец клуба сказал, что Мендьета не продаётся. Кто ж их разберёт….
    Мне новая телереклама понравилась: потёр один пацан лампу, оттуда джинн вылезает и говорит: загадывай три желания! А тот: хочу быть богатым, хочу, чтобы женщины любили, и ещё хочу… жить ве-е-е-е-ечно!!! Ну, и джинн превратил его в зайца-энерджайзера, в батарейку то есть…. Мне понравилось.
    «Как-то эстонца в порядке эксперимента подключили к розетке в 220 вольт. И… он задвииииигааалсяяяяя!!! Он задвииииигаааалсяяяяя!!!»

    Так. Бутылка шампанского уже пуста, но есть ещё. Мы сидим и болтаем обо всякой фигне. Я ещё грущу по поводу безвременной кончины Джорджа Харрисона, а она, возможно, дуется ещё на меня по поводу бен
Ладена. Но мы говорим обо всякой фигне.
    - Мы обязательно должны сходить на матч «Милан» - «Лацио» - хоть какой-то, а всё-таки компромисс….
    - Да? Неплохая мысль. А если его продадут раньше?
    - Ну, тогда чего-нибудь придумаем…. Убери БГ с экрана.
    - Почему? Он мне нравится.
    - Ага – «знает БГ, что он Б. и что Г. – вот и не спит БГ…»
    - Он же для меня – авторитет! Не в смысле «типа, авторитет, и всё такое…», а в самом прямом смысле. Не то, что для некоторых всякие бен Ладены…. И ещё, знаешь, я на днях по MTV видел, как Земфира пела «We are the champions» вместе с «Queen»!!! Я был в таком шоке, что даже не….
    - Что с тобой? – вдруг резко обрывает она все разговоры и садится ближе. Очень близко.
    - А что….
    - Я ведь вижу, ты нервничаешь. Точно так же, как когда я завожу разговор о некоторых вещах. Тебя трясёт просто…. Сначала я думала – ну, мало ли, может, наелся чего – так ведь нет…. Это ведь из-за меня, я права?
    - Нет, ну….
    Меня обдало сперва холодной волной, потом в жар бросило – опа…. Сказала, как отрезала.
    - Ну, ответь же….
    - Вера, ты же знаешь, я не….
    - А эти сказки рассказывай кому-нибудь другому, ладно, что ты там какой-то не такой и всё прочее…. И потом, это же всегда видно. Ну, в крайнем случае, можно проверить…. И не отворачивайся, как обычно – что, ты смущён? Ты же не в деловой обстановке – зачем скрывать? Расслабься – можешь ты расслабиться, наконец? Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе, я не скрываю, просто не хочу тратить слова, потому что обычными словами это не выразить, прозвучит очень буднично и пошло…. Зачем тогда ты пытаешься сделать вид, будто я тебе безразлична? Зачем? У тебя всё равно не получается….
    - А Юра… - пролепетал я, теряя разум и концентрацию от того, что она так близко, и нас уже ничто не разделяет.
    Она улыбнулась:
    - Боже мой, да это же просто смешно…. А помнишь, как ты ухлёстывал за той девицей? Побывал в моей шкуре…. Обещаю, что больше ты о нём сегодня не вспомнишь. Плевать я хотела на Юру, понял? Меня всегда интересовал только ты и больше никто…. Не надо, ты понимаешь всё, и даже то, каких усилий мне стоит всё это выговорить, но ведь ты не оставляешь мне выбора….
    - Какого ещё….
    - Всё знаешь сам. Но вместо этого мы играем в какие-то дурацкие игры, хотя давно уже могли быть вместе.
    - Но ведь мы вместе….
    - Вот именно. И теперь я вижу, что и ты этого хочешь, и не меньше, чем я….
    Ситуация становилась угрожающей – с меня уже был стянут джемпер, и я чувствовал её прохладные ладони на своей коже.
    - Что это? Ты боишься?
    - Да, понимаешь, это… ну, в первый раз.
    - И у меня.
    - А как же….
    - А никак. Если тебя это беспокоит.
    Я перестал дёргаться только тогда, когда наши губы встретились. И едва я осмелел, в коридоре грянул телефон. Мы оба нервно засмеялись.
    - Не подходи….
    - Ладно…. Хотя я по собственному опыту знаю, что это его не остановит. Будет звонить до посинения.
    - Что, опять Юра?
    - Ну, хватит…. Не отвлекайся. Мало ли, мы ушли, и всё, нас нет…. Ну, что тебя опять останавливает?
    - Ты говорила, что… ну… тебе не нравится, ты этого не хочешь….
    - Но не с тобой. С тобой всё иначе…. Неужели ты не чувствуешь?
    - Да….
    - Тогда почему ты ждал? А, знаю…. Ты хотел, чтобы….
    - … мы звучали….
    - … в унисон, - закончила она. – Конечно. И ты этого добился. Проверь, если сомневаешься….
    - И ты….
    - Я знала, что ты сегодня придёшь. Что всё будет именно так. И просто не могло быть иначе…. И ты это знал тоже.
    Как во сне…. Мне казалось, это был миг, но я чувствовал каждую секунду, каждое движение, был опьянён тем, что на мои прикосновения отвечают так, словно ждали этого всю жизнь…. Опьяняло также и сознание того, что я – первый…. Сумасшедшая штука.

    - Ради этого стоило жить всё это время…. По-моему, в этом весь смысл.
    - В ожидании?
    - Нет…. Чтобы ты кое-что понял.
    - Я понимал это с самого начала…. Знаешь, это потрясающе.
    - Я не уверена, что ты понимал. А потрясающим для меня это может быть только с тобой. Потому что мы с самого начала знакомства чувствовали что-то странное…. Я точно знаю, что ни с кем другим у меня бы не получилось так….
    - И что теперь? – тупо спросил я.
    - Решай сам. Выбор за тобой.
    - Ты же знаешь, что теперь я не смогу без тебя…. Не смогу уйти от тебя никуда, никогда….
    - Да, знаю – потому что тебе никогда и ни с кем не будет так хорошо, как со мной. Потому что ко мне ты испытывал то, что уже ни к кому чувствовать не будешь…. Решай сам, что делать. Для меня уже давно, с самого начала всё было определено – я пойду за тобой, куда угодно. Если ты захочешь.
    - Я уже пытался жить без тебя, но не смог. Помнишь, мы уже пытались расстаться?
    - Да. У меня тоже ничего не получилось. И тогда я поняла, что это бесполезно.
    - Что?
    - Бороться с собой. И ещё надо было заставить тебя ревновать. Спровоцировать…. Что? Я думала, ты уже перестал дёргаться. Ты получил все возможные доказательства, тогда почему?..
    - Мне показалось, или кто-то звонил в дверь?
    Прислушались – и правда. Раз позвонили, два, потом принялись трезвонить без конца.
    - А мы не откроем, - спокойно сказала она.
    - Может, это твои вернулись?
    - Исключено. Они уехали надолго.
    - Тогда что это, вообще?
    Наконец, в дверь застучали. Казалось, ещё немного – и её сломают. Вера встала и влезла в брюки – халаты она принципиально не носила.
    - Я, кажется, знаю, кто это. Надо объяснить раз и навсегда.
    - А с ним опять истерика случится, - хохотнул я вслед.
    - Я открываю, оставь дверь в покое, - услышал я абсолютно спокойный голос Веры из коридора.
    Щёлкнул замок и, насколько я понял, ввалился Юра.
    - Чёрт, ты что так пугаешь? Ты же сказала, что дома будешь, а к телефону не подходишь…. Я подумал, как бы чего не случилось, и помчался к тебе.
    - А ты не подумал о том, сколько сейчас времени? И что я могу спать, в конце концов?
    - Значит, в два часа ночи тебе звонить можно, а приезжать нельзя? Я с ума схожу, беспокоюсь, а ты….
    - Спасибо хоть дверь не сломал.
    - Я так перепугался, решил, что ты….
    - А ты не подумал о том, что я не одна? – опять-таки спокойно парировала Вера.
    Я неслышно возник рядом, приобняв её за плечи.
    - Ты, Юра, прости, конечно, но Вера и об этом должна тебе докладывать? Я не в курсе, почему ты считаешь, что имеешь право врываться к ней посреди ночи, но, по-моему, это уже слишком.
    Юра выпал в полный осадок, даже сник.
    - А…. Простите, что потревожил. Извини, Вера, что вмешиваюсь, но мне кажется, что тебя используют. Вера, он играет с тобой и пользуется тем, что ты введешься на его игру, а ведь более циничного типа я ещё не видел. Уверен, что всё это ничем хорошим для тебя не кончится.
    - Слушай, тебя это не касается, - не выдержал я. – Почему ты считаешь нужным вмешиваться, а?
    - Действительно, мы сами разберёмся, - по-прежнему была спокойна Вера. – Пока, Юра, завтра поговорим. Очень ценю твою заботу, спасибо….
    Она захлопнула дверь и повернулась ко мне:
    - Извини. Но это происходит постоянно, так пусть он знает…. И объяснения никакие не помогают.
    - Теперь, думаю, он всё понял и свалит в туман…. Хотя лично я не понимаю, как ты можешь переваривать такую наглость. Впрочем, возможно, ты поступила правильно, хоть и несколько жестоко.
    - Я уже говорила, что мне плевать на всех, кроме тебя. И мы ни о ком не должны думать, кроме самих себя…. Не уходи сегодня, пожалуйста…. Останься со мной.
    - Не уйду…. Куда мне идти?
    Я был счастлив и обеспокоен. Игра…. Да. Так ведь оно и было сначала. И потом… что будет потом? Всё пойдёт, как обычно, как у всех, а это то, чего опасаемся мы оба, и всё уйдёт так, как уходит у всех. Мы поженимся, у нас будут дети, мы состаримся, будем занудами и в итоге возненавидим друг друга. А я этого не хочу. Никогда не хотел быть таким, как все. Не хочу всё упростить. Даже если мы будем просто жить вместе, это наверняка скоро наскучит…. И об этом я думаю теперь, когда с ума сходу оттого, что мне с ней так хорошо, не хочется уходить, отпускать ни на шаг…. Почему мне это лезет в голову? Почему я так упорно думаю о том, что будет завтра?
    Да, я чёртов экспериментатор, я хотел влюбить её в себя, я играл с ней…. У меня бы ничего не получилось, если бы она до этого уже не была влюблена в меня. Поэтому зачем я приписываю себе то, чем я не обладаю? Это всё фигня, просто я испугался того, что открыл в себе и до этого не знал. А она была готова ко всему. Она сознательно позволяла мне выкидывать всё это, потому что знала, что в итоге мы будем вместе. Осталось самое сложное – удержаться вместе. Я думал об этом уже сегодня, и эта мысль испугала меня, мысль о том, что я становлюсь обывателем – а ведь это то, от чего я пытался убежать всю жизнь….

    - Уходишь?
    - Да, я хочу уйти. Найти другую хорошую работу. Найти свой путь.
    - Определись сначала, чего ты хочешь.
    - Я уже определился. Я хочу уйти отсюда подальше, и как можно скорее.
    - А ты не боишься, что повторится всё то же, что было тогда? Я это уже проходила, поэтому я и не делаю больше таких попыток. Потом будешь жалеть, а будет уже поздно, и всё вернётся на круги своя.
    - Почему ты в этом так уверена?
    - Потому что мы уже играли в эту игру. И врозь не смогли мы оба. Вспомни….
    - Такого не будет. Я уже другой, да и ты тоже….
    - Нет. Лично я ещё не готова.
    - Хорошо. А я сделаю всё возможное, чтобы идти своим путём. А тут…. Я здесь только потому, что однажды я умирал без тебя, и придти сюда было единственным выходом.
    - А теперь ты сможешь.
    - Думаю, да. Много чего произошло….
    - Всё снова – чем дальше цель, тем интересе.
    - Вот Юра – у тебя с ним один путь. Он сделал тебе карьеру, у вас общее дело, интересы…. Бен Ладен этот.
    - А, ты уже ищешь себе замену?
    - Ты всё понимаешь. Я так не могу.
    - И ты даже не спрашиваешь… впрочем, ладно. Работать мы будем в разных местах, а жить, надеюсь, будем вместе.
    - Надейся.
    - Ты ведь опять играешь? Почему на этот раз? Какая цель у твоей игры – меня ты получил, а теперь хочешь с ума свести? Или что? Я уже давно сумасшедшая, возможно, и благодаря тебе…. Я не понимаю, что ты хочешь. Ты прекрасно знаешь, что друг без друга мы – ничто, и ты пытаешься убежать сам от себя…. Даже не надейся – ты слишком самоуверен. Многие пытались, но убежать от себя ещё ни у кого не получалось. Тем более, что непонятно, зачем. Почему теперь? Я же видела, как ты себя вёл – ты не играл, тебя била дрожь, это нельзя сыграть….
    - Я не играл.
    - Тогда почему ты уходишь?
    - Не могу объяснить. Я и сам не понимаю….
    - Ты этого не хочешь.
    - Возможно.
    - Ты боишься?
    - Вероятно.
    - Я тоже. Давай сделаем это вместе. Ты же помнишь, это было настоящим. Это и сейчас есть, а ты опять уходишь. Я не могу понять.
    - Я этого не хотел.
    - Но иначе было нельзя…. Разве не так?
    - Иначе было нельзя. Ничего подобного я уже не испытаю. Но я хочу изменить свою жизнь.
    - У тебя ничего не выйдет. Ты не сможешь убежать. Я – именно та половина, которой тебе недостаёт. Мы же противоположности, и поэтому дополняем друг друга.
    - Очень трогательно….
    - Чёрт, ты опять меняешься…. Давай попробуем, если хочешь. Но ты сам знаешь, чем всё это кончится.
    - Знаю.
    - Ты снова смалодушничал. Но теперь ты, по крайней мере, знаешь, кто ты для меня. Боишься это принять – дело твоё. Выбор, конечно, за тобой. Но ты ведь выбрал меня – проблема в том, что ты боишься сам того, что тебе предназначено, и чего ты сам хочешь. Тебе всегда было страшно сделать шаг самому, я права? Убегай, если хочешь – я буду счастлива уже оттого, что у меня были эти два дня….
    И всё-таки я убежал. Очень далеко.
    «Районы, кварталы
      Жилые массивы
      Я ухожу
      Ухожу красиво…»


                А не закурить ли на морозе? (эпилог)
               

                «… всё, что само собой исчезает, может само собой
                появиться снова…»

    В этом году страшно холодная зима…. Но я, заранее зная, что руки замёрзнут и посинеют, достаю зажигалку и штуку «Парламента» из пачки. Смешно получилось.
    Я приехал специально, чтобы взглянуть на неё. Издали, не приближаясь. Я знаю, она всегда приходит к девяти.
    Сколько лет прошло? Не помню, не считал. Год или три, а может, четыре. Я сбежал, уехал. Сначала было плохо, потом легко, потом совсем плохо. Я не звонил ей – не хотел бросать трубку, демонстрировать свою слабость. Не хотел, чтобы она ждала. Не хотел, чтобы она думала, что победила. Глупость какая….
    Я бы совсем пропал, если бы не Сеть. У людей должны быть общие интересы, чтобы чувствовать себя легко. Лишь бы не было этой нервозности, надрыва – кому это надо? Такое чувство, что тебя подцепили на крючок…. Нет, со мной это не пройдёт.
    Я знаю, что Вера тоже с кем-то там познакомилась. Но меня ей не забыть, да она и мне тогда сказала, что никто ей меня никогда не заменит. Да, спасибо современным технологиям, иначе мы бы пропали….
    Она здесь же и работает, с Юрой вместе. Вот и они. Беседуют о чём-то – как всегда, Юру не перебить, пока он сам того не захочет. Не видно, есть ли кольцо на руке – вполне возможно, хотя не всё ли равно? Он ей никогда не был кем-то большим, чем просто друг, но ведь сам он так не считает. Может, и уломал…. Чёрт, ноги уже окоченели, не ожидал, что тут так холодно. А затягиваться на морозе прикольно – дым вместе с морозным воздухом…. Как будто сигареты с ментолом, хотя я снова перешёл на крепкие. Чтобы голова кружилась.
    У неё ребёнок – мне отсюда не разобрать даже, мальчик или девочка. Я точно знаю, что он ЕЁ, а не Юры. Помню, она говорила, что её любимое женское имя – одно-единственное – это Марина. Морская. И живёт Вера у моря. Родители сначала хотели её так назвать. У моря она черпает силы…. А мужских имени любимых у неё два – Никита и Артём. В таком случае, нетрудно догадаться, как зовут её ребёнка. Хотя ведь вкусы могут поменяться….
    Жалею ли я? Нет. Вот сейчас я могу подойти к ней, и всё изменится. И всё у нас получится, и будет нормальная счастливая жизнь, и уже не будет этой тоски по ночам…. Да, мне её не хватает, и это убивает меня. Но ведь с болью тоже можно жить….
    Она никогда не скажет мне: «Слишком поздно», будь она хоть трижды замужем. Потому что она ждёт меня, ей нужен только я и больше никто. И она уверена в том, что рано или поздно мы будем вместе, раз и навсегда. И она согласится уехать со мной, только спросит, во сколько ей нужно собраться. И мы успеем на последний поезд, и уедем туда, где нет этого идиотизма, и где не важно, кто с кем играет. Есть просто жизнь. Но для меня стёрлись грани между счастливой и мещанской жизнью. По-моему, это одно и то же. А ей не понять – она разделяет любовь и быт. Точнее, разделяла. Хотя что-то мне подсказывает, что с тех пор она мало изменилась.
    Она увидела меня – ну, конечно же, она меня почувствовала. Оставила ребёнка на Юру, отправила их внутрь и пошла ко мне. Медленно, сомневаясь ещё.
    - Ты же не курил….
    - Да вот…. Пальцы только мёрзнут.
    Она касается рукой – да…. Хватает меня обеими руками за воротник куртки и трясёт:
    - Что ты делаешь? Зачем? Зачем тебе это всё надо?
    - Я не виноват, что холодно. Хочешь, я покажу тебе фотку своего друга?
    - Врёшь.
    - Нет.
    Она продолжает машинально дёргать мой воротник.
    - Зачем? Зачем? Зачем ты уехал? Зачем тебе это? Чего ты хочешь?
    Я бросаю сигарету и пытаюсь спрятать руку в карман, чтобы хоть немного согреть.
    - Я в порядке.
    - Зачем тогда приехал? А? Сказать, что ты ещё не готов, или что? Я же по глазам вижу…. Ты приехал не потому, что умирал и скучал - ты приехал, чтобы посмотреть, жива ли я. Хорошо ли мне без тебя. Так?
    - Нет. Просто холодно.
    - Я даже не уверена, вернулся ли ты. Ну? Скажи, зачем ты приехал?
    - На тебя посмотреть.
    - Так и будем цитировать фильмы и говорить ничего не значащие слова?
    - Прекрати меня трясти.
    - Я боюсь, что ты свалишь, исчезнешь, растворишься в воздухе…. И так ничего и не объяснишь.
    - Мне нечего объяснять. Я замёрз. А тебя там Юра ждёт.
    - Пойдём, я отогрею, познакомлю с дочкой. Угадай, чьи у неё глаза?
    - Там тебя Юра ждёт.
    - Да, я в курсе. А ты не изменился с тех пор – всё так же ревнуешь и думаешь при этом, что тщательно это скрываешь….
    Она вопросительно смотрит на меня, а мне нечего ответить. Я не знаю, мне нечего сказать, что-то объяснить – нет, победа останется за мной. Она ждёт моего ответа, уверенная, что победит… или нет? А может, она не играет?
    - У тебя обратный билет на сегодня? Или на завтра? Или сдаёшь?.. Выбор за тобой.
    Снег пошёл красивый, белый, только холодно. Я же не ожидал, что она подойдёт, поэтому молчу и любуюсь на неё.
    - Раз ты приехал, значит….
    Значит…. Что же это значит? Я ещё думаю, что я сделаю в следующее мгновение.

                23.01.02

продолжение см. : [http://www.proza.ru/2007/09/24/301/]