Мечтать Тетрадь

Парк, теперь уже совсем прозрачный, манил необъяснимо.
Казалось бы, созрела осень, бутафорское золото осыпалось в мусорные мешки, заботливо составленные дворниками, – и смотреть больше не на что, сиди дома, грейся. Но проступившая нагота деревьев, густой холодный воздух, листья в черных лужах – всё это вдруг стало с очевидной настойчивостью необходимым. И каждый вечер, когда город облачался в сумерки, я шла в парк, и пила эту пронзительность, и вслушивалась в едва уловимое биение мысли, и предчувствовала что-то, что всегда торчит за скобками, ускользает от сознания, – а потому манит, зовет и не отпускает.
В простых декорациях парка шагами встречала я вечер и, улыбаясь чему-то в шарф, возвращалась домой. Как-то нелепо, наивно, что ли, проходило здесь время. Но притом именно здесь дыхание жизни было особенно отчетливым, и то, для чего так мало слов, овладевало мной.
Среди листвы и дорожек этого парка и затерялось начало моей маленькой истории.

На промокшей скамейке лежала тетрадь. Разбухший от влаги переплет – и сердцевина из двадцати страниц. Вполне достаточно, чтобы научиться жить.
Тетрадь эта стала сразу «моей» вещью: без лишних сомнений, я срослась с нею, придумала назначение и берегла в ящике. Немного бумаги стало символом игры, знаком и пристанищем моих желаний. Тщательно сформулированные, неровной волной букв мечтания ложились на листы. И оживали.

Не знаю, что почувствовал Аладдин, выпустив Джинна, или Старый Рыбак, поймав свою драгоценную хладнокровную, но я испугалась, очень сильно испугалась, когда мои желания стали сбываться с упорной закономерностью. Всё это настолько противоречило школьным законам и выученным принципам, что плотина прежней логики не выдержала. Разлетелась на мелкие кусочки. Вдребезги. И наводнение началось...

Сначала я не верила. Так долго, как только могла. Потом пыталась проверить. Тут уж доходило до нелепого: барышня ударялась в крайности, билась в истериках по три дня кряду, любила своего Ромео, летала по ночам и играла в вышибалы Солнцем.
А потом вдруг обнаружила, что… ну да, осталось место только на одно желание. Классический финал, и золушка вот-вот превратится в тыкву.
Нет, я вовсе не поспешила нацарапать «Мир во всем мире», «Свободу бабочкам!», «Много ЩАСТЬЯ, мне и моим близким». Я, умудренная предыдущими без одного желания двадцатью страницами, стала размышлять.
Мне не хотелось чего-то слишком общего, мне не хотелось чего-то очень конкретного: первое могло трансформироваться нелепейшим образом, второе – банально надоесть.
И дело не в том, что я экзальтированная особа с высоким уровнем притязаний, или двадцать первый век окрылил меня своей мудростью. Но бывают убеждения и вещи, которые сильнее меня.
Теперь, зная об устройстве атома, почувствовав, каково это -  быть мужчиной, ждущим своего ребенка, увидев крах галактики и уцелев после кораблекрушения…
Мне захотелось просто понять себя. И освоить единственный «мой» мир, и осчастливить своего мужчину, и встретить крах собственной галактики, когда придет для этого время.
«Прожить СВОЮ жизнь» - такая фраза увенчала тетрадь. И, кажется, я не жалею…

PS: И тут я вспомнила, что давно обещала радостную историю замечательной тёте Тане. Так что это ей;)