Мечты сбываются... глава15

Ребята выгружали из машины спортивные сумки и рюкзаки на территории одного из подмосковных домов отдыха. Настроение у всех было отличное. Поехали на трёх машинах - помимо Верки, Светы, Ильи и самого именинника были также некоторые его знакомые, с которыми Матвей общался в Москве ещё до встречи с Ильёй.
Последняя машина отстала, но все разумно рассудили, что раз билеты у каждого на руках, то можно будет состыковаться на месте.
Матвей подхватил сумки и первым пошёл в сторону корпусов. У них в билетах значился корпус  с пометкой «люкс». Исключительно через знакомых ему удалось выбить номера на одном этаже в одном же корпусе. Кого-то даже пришлось переселить. Ребят, однако,  это мало волновало.
Матвей шёл, прислушиваясь к скрипу снега под ногами, вдыхая морозный чистый воздух, погрузившись в раздумья. Тридцатка. Тридцать лет. Он тяжело вздохнул. Чем можно похвастать ему на рубеже двух периодов? До тридцати вроде как ещё был молодой парень, но после-  молодой же, но уже однозначно мужчина. Парнем назваться трудно. Он усмехнулся. Да, работа отличная, в этом смысле он устроился в жизни. На ум пришла фраза из песни группы «Секрет» : «…А с личным? Ну вот только с личным… привет.»  Взять хотя бы Илью- работа, любимая, с юных лет желанная девушка- жена, а там, глядишь, и до детишек недолго. Матвей никогда и ни в кого так сильно не влюблялся, а куда уж там пронести чувства через года! И вот- одиночество начинает давить. Он в своей жизни  представлял себя словно сидящим в небольшой лёгкой лодочке, плывущей в одиночестве по течению. Быстро- быстро, красиво так скользит. Временами цепляется на короткое время за какие то события, как за коряги из воды торчащие, покрутится на месте, и вскоре снова, под наплывом течения, вырвавшись, устремится вперёд. Матвей вздохнул. И когда уже к берегу прибьётся? Когда наконец под его лодкой будет чувствоваться твёрдая почва?
От мыслей его отвлёк легкий удар в спину- это Илья бросил в приятеля снежок. Матвей улыбнулся, свалил сумки на снег, принялся скатывать в голых ладонях упругий шар. Кинул его в нападающего. Вот уже и Вера присоединилась на подмогу брату. Ловко они закидывали Матвея , и наконец тот, не выдержав, бросился к Верке, с целью повалять в снегу. Она завизжала, бросилась от него бегом, но ноги тяжело передвигались в сугробах, и сестра спряталась за Илью, смеясь и крепко держа того за талию. Матвей набросился на девушку, та, падая, увлекла за собой брата, и вскоре все трое валялись в снегу, чертыхаясь и хохоча одновременно. Света, раскрасневшаяся, пользуясь моментом, закидывала их снежками.
Издалека послышались крики - остальная компания уже подъехала и готова была присоединиться к веселью.
Верке сразу не понравилась Алла – то, как она смотрела на Матвея, как вела себя с ним. Странно, но она чувствовала какие то лёгкие удары по самолюбию. Матвей вон тоже хорош- воркует с ней, ухаживает. И хотя в сауну Матвей позвал Илью со Светой и её, Верку,  она предпочла отказаться. Разумеется, этот пробел быстро восполнила Алла. Она была почти красавицей, с тонкими дугами  бровей, пухлыми губками, от которых Матвей не отводил глаз, довольно высокими скулами, которые придавали лицу что-то дерзковатое, стервозное , и в то же время делали лицо броским, ярким. Но глаза, эти бездонные голубые зрачки, смотря в которые, словно проваливаешься в какую то бездну,  просто сводили Верку с ума, раздражали до неимоверности. Алла не была похожа на куклу. У неё не было больших и длинных ресниц, но в то же время взгляд был невероятно выразителен. Ко всему прочему Алла явно знала себе цену. Она заигрывала с Матвеем, затягивала в эту свою игру, но не подпускала совсем близко, сохраняла все свои тайны. И Верка, как неглупая женщина, видела, как сильно приятель «ведётся».
Четыре дня прошли в бешеном темпе- всевозможные развлечения, ресторан и дискотека, где Матвей, не обращая внимания на посторонних, был заводилой, сауна и бильярд, а уж как порезвились на снежных горках!
Снегокатов было четыре. Все разбились на пары и по очереди съезжали с горки. Верку неприятно тронула одна ситуация. Матвей катался и с ней, Верой и с Аллой. А также Вера каталась и с другими приятелями Матвея. Илья же в основном со Светой. Все были такие красивые- с красными щеками, блеском в глазах, в дутых курточках и некоторые даже в дутых же штанишках, и в воздухе витало особое настроение, радостное, доверительное. Верка, стоя на верхушке горки, обратила внимание, как снегокат с Матвеем и Аллой перевернулся набок, они двоём повалились, прокатились пару метров, с головы Аллы соскочила шапочка. Она лежала на спине, хохоча, а её спутник оказался прямо над ней. Видно было, что Матвей невольно залюбовался девушкой с раскинутыми длинными волосами на снегу, перемазанной в снегу. Казалось, что он не собирается вставать, так и будет лежать и смотреть ей в глаза. Алла даже обвила руками в белых пушистых варежках его шею, и Вера почувствовала, как горечь подступает к горлу-  очевидно, что сейчас они поцелуются.
- Эй!!!! – закричал рядом парень по имени Андрей. -  Чего разлеглись, тащите сюда снегокат, вы не одни, - засмеялся он, прервав трепетный момент парочки.
Матвей помог девушке встать, и они, держась за руки, направились к лежащему в стороне снегокату.
Вечером в баре Илья подсел к Матвею:
- Отлично проводим время! Просто обалденно. Ты как?
Друг кивнул с улыбкой:
- Точно! Мне бы ещё ночью оторваться для полного… Но Аллка принципиальная. Она, кажется, имеет на меня серьёзные виды, а в таких случаях, сам понимаешь,  легкомысленной выглядеть нежелательно.
- А ты что думаешь о ней?
- Ничего, - пожал плечами Матвей.- Я её знаю давно. Раньше она меня не очень привлекала. Внутренний мир у неё совсем не похож на мой. А здесь…. Здесь мы проводим время, здесь особое настроение, ничего серьёзного, никаких важных разговоров, очень лёгкие, непринуждённые отношения. Мне это нравится. Если бы так было всегда! Но я знаю, уверен, что в Москве она вновь примется грузить, заморачиваться, будет тяжело. А жаль.
- Вера , мне кажется, ревнует, - произнёс Илья, крутя бокал с виски в руке.
- Думаешь? Хотя знаешь, женщины так устроены… Они будут кричать, мол, это мой друг и не больше, причём даже если это факт, но тем временем ревновать к его девушке, словно больше он никому принадлежать не должен. Всю жизнь нести гордое звание «друг».  А мне кто-то нужен этой ночью.
- Подойди к любой девушке. Вон, у стойки, к примеру. Она будет согласна, уверяю.
- Это ты вон про ту, с противозачаточной внешностью? Ну нет, приятель, не всё же так плохо. – Матвей посмеялся.
Вера сидела за столиком с девушками. Сегодня они решили отделиться от мужчин, чтобы поболтать о своём. Но, не обращая внимания на горячие споры, взгляд её был прикован к Матвею, что был в другом конце зала. Она чувствовала, что испытывает к нему что- то большее, чем дружба. Толи это обстановка так влияет?  Она отпила ещё глоток вина, наблюдая, как приятель направился к барной стойке. Что-то в ней действительно перемкнуло. Прилипнув взглядом к его фигуре, рассматривая с болью его крепкие плечи, облачённые в чёрную сексуальную футболку с длинным рукавом, потёртые джинсы, обалденно сидящие на попе, и классные ботинки. Матвей любил одеваться небрежно, подчёркивая тем самым свою сексуальность и вкус. Вера всегда видела на нём только оригинальные, иногда даже дерзкие вещи. Только Матвей мог одеть розовую рубашку с не застёгнутыми рукавами, отдавая дань моде московских клубов, джинсы с «побитыми» краями и карманами (так называли нарочитую потрёпанность) и какую-нибудь вызывающе броскую обувь. При этом он умудрялся выглядеть мужественно, даже не бросая тени на свою ориентацию. Вера уже не могла разобраться в себе- что именно тянуло её к приятелю- какие то душевные чувства или же банальное женское желание? «Количество выпитого, и долгое одиночество, похоже, играют злые шутки», подумала она.  Затем ей вспомнился тот долгий поцелуй у неё дома поздно ночью, его сильные пальцы, сжимавшие плечо, и твёрдо решила-  сегодня всё прояснится.
Ночью, когда все разошлись по номерам, Вера долго прихорашивалась. Затем взяла бутылку сливового вина и направилась по коридору к номеру Матвея. Ну в самом деле, что такого, если она придёт к своему хорошему другу, соврёт про бессонницу и попросит выпить с ней? А если он спит, она сначала полюбуется на него, прислушается к своим ощущениям, и при наличии сильного желания, прямо сонного поцелует. Он, конечно, удивится, опешит, но тем загадочнее всё будет выглядеть. А потому, дойдя до его номера, девушка  не постучала, вошла внутрь, даже не подумав, что приятель может быть не один.
Как только Вера толкнула вторую дверь, ведущую из маленького коридорчика в комнату, перед ней тут же предстала кровать. Вера разглядела Аллу, лежащую на спине, совершенно голую. В свете ночника она выглядела очень даже эротично. Матвей в большой страсти целовал её живот, одновременно лаская упругие груди партнёрши. Видно было, что он сводит с ума девушку, которая в нетерпении запускала пальцы ему в волосы, хваталась за плечо, и при этом издавала соответствующие сладостные звуки.
Внутри Веру словно обожгло. Бутылка выскользнула из пальцев, упала на пол, раскололась, но звук будто отключился в девушке. Она в шоке увидела , как Матвей повернул голову к двери, как встал с кровати, даже, кажется, что то сказал. Он был удивлён, а Алла испуганна. Взгляд Веры скользнул по крепкому животу приятеля с рельефными квадратиками, и первое желание было броситься на него, исцарапать, исколотить от отчаяния. Второе- накинуться на Аллу, схватить за волосы, потрепать эту шлюшку. Словно в вакууме понимая, что сейчас у неё начнётся истерика, а это совсем ни к чему, Вера развернулась и пробормотав «извините», направилась в свой номер. Матвей было вышел следом, но, вспомнив о своём виде Адама, вернулся в номер.
Вера, упав на кровать, от бессилия заплакала, но быстро пришла в себя, закурила и попыталась собрать  мысли в порядок. Матвей- свободный человек, он вправе спать с кем угодно. Да, увиденная сцена терзала всё существо Веры, но больше всего пугала навязчивая мысль- Матвей ускользает из её рук прямо в объятия к этой красотуле. Это было неприятнее банального секса. Алла, кажется, овладевает его сердцем.
Вера не знала, как вести себя завтра, она не помнила, что ей говорил Матвей, а потому ужасно переживала это событие.
***