Зеркало

Вот и опять пришла весна.
Что-то вроде бы мелькнуло в его душе, и опять исчезло.
Испарилось.
А так хотелось тепла….
Он давно устал от этого изматывающего зимнего ожидания и одиночества.
Казалось бы, что может быть проще, чтобы поправить все это?
Он сидел на небольшой сцене полубоком к залу, на акустической колонке мерно отрабатывающей на  совесть очередной шлягер в исполнении певицы.
Он курил, стряхивая пепел в небольшое мелкое блюдце, заменяющее пепельницу, и изредка поглядывал через плечо, на полуосвещенный  пятачок, на котором ритмично двигались в танце несколько девушек.
Он заприметил ее сразу, как только она вышла в первый раз. Стройная и худенькая.
Сама миниатюрность, с аккуратной короткой стрижкой.
Элегантная, обтягивающая тело юбочка, которая обычно так заводит мужчин, домысливающих уже дальше самостоятельно, что может скрываться выше видимых и затянутых в блестящую лайкру ножек…
Честно говоря, она задела его.
Распалила его душу.
Песня закончилась, и она, встряхнув головкой, вернулась за свой столик.
К какой – то разношерстной и непонятной кампании.
А он с этих пор, уже не спускал с нее глаз.
Ну что же, пора показать, что может он. Теперь  - его очередь. Это был приятный момент.
Начало его выступления.
Он отхлебнул из высокого стакана пару глотков пива, и взял микрофон.
Пошла фонограмма, и он, вдохнув в себя, начал:
« Иногда, о любви забываю.
Но про все, забываю любя…
Уже по какой-то своей, когда-то заведенной традиции, он начинал свою часть вечера в ресторане, именно с этой, «Зеркало» Юрия Антонова.
Она словно была его музыкальной визиткой.
В нем, в этом «Зеркале», была вся его жизнь.
В эту написанную его любимым композитором, лет тридцать назад песню, которая была  лет на несколько старше тех, кто сейчас танцевал под нее, вместилось все, чем он дышал, любил, жил.
« Без тебя не живу, не бываю.
Даже если живу без тебя»,
- пел он, и смотрел в ту сторону, где сидела ОНА.
«Ну вот, попался опять!», - подумалось мельком, лишь только он обратил внимание, что она, подперев ладонью подбородок, внимательно слушает песню, глядя в его сторону.
А может ему, это только показалось?
И он опять, в который раз выдает желаемое за действительность?
Но об этом, почему-то думать хотелось меньше всего.
«…Гляжусь в тебя, как в зеркало,
до головокружения,
И вижу в нем, любовь мою,
и думаю о ней…»,
- бросал он мягкие нанизанные на музыку фразы,
без сомнения, обращенные к ней.
Он пел, и уже больше ничего не видел, кроме этого силуэта, за третьим столиком.
«…Давай, не видеть мелкого,
в зеркальном отражении…».
Она закурила: он успел заметить, как блеснули ее живые глаза, подсвеченные робким желтоватым пламенем-светлячком зажигалки.
«…Любовь, бывает долгою,
а жизнь – еще длинней…».
Как хотелось, чтобы эти слова, дошли до нее, и чтобы это оказалось именно так, как в этой песне.
Какие-то мысли лезли в голову, и он чуть было не прозевал вступление к очередному куплету, но вовремя спохватился.
«К черту, к черту…»
«Работаем!»
«…И когда я с тобою прощаюсь,
И ладонь твою глажу любя.
Ты не верь, это я возвращаюсь,
И иду от тебя до тебя…».
К ней запоздало подошли…
Она как-то отвлеченно-рассеянно взглянула снизу вверх на пригласившего ее на танец, и встала.
По всей видимости, ей было одиноко и тоскливо.
А он, ее партнер, был иного настроения и мнения.
Он почти сразу перешел в наступление…
Он прикоснулся сначала робко к ее щеке, затем уже смелее, к шее…
А ему вдруг стало страшно от того, что он понял, что напрочь забыл первую строку второго куплета, и чтобы как-то выправить положение, начал повторять  по новой слова из первого …
«О чем, это я, о чем? Какое мне дело, до того, что он прижимается к ней так нагло и откровенно. Целует ее. Кто она для него? Какая чушь. Но ее глаза… Он же видел их блеск. Они же смотрели на него. А теперь? Где это все?»
И не зная почему, но он, как ни когда обрадовался, когда наконец-то прозвучал последний аккорд его песни, и они разошлись, каждый за свой столик.
«Боже ты мой! Ну, за чем мне все это было видеть.
Зачем?»,- подумал он снова.
Она щелкнула зажигалкой, и опять он  увидел те же глаза: грустные, и как ему показалось чуть виноватые.
Он видел, как они сверкнули живой искоркой….
Весенней, теплой, такой обещающей…
А может ему, это показалось?
И это еще не ЕГО весна?
Вздохнув, он заставил себя отвести взгляд в сторону, и запел песню Александра Маршала:
«…Какой сегодня снегопад.
Окутал  крыши, и витрины..."