Бес. конечная остановка

(пролог)
...Вот и конец, мой единственный друг.
Не по пути.
Больше не будешь искать моих рук,
Следом идти.
Нет больше смеха и ласковой лжи
Пьяных сердец.
Ночи, когда не хотели мы жить,
Это конец.*


Я еду в пустом трамвае, развалившись на сиденье, вдрызг пьяный, и отсутствующим взглядом скольжу по двум уходящим вдаль стальным полоскам рельс, освещенным слабым светом обиженной луны, которая, как будто, отвернулась от мира и ее больше ничего не интересует, что, естественно, не дает ей право не светить вообще. В мыслях густой туман, а в груди отдается размеренный стук колес вместо биения сердца. За перегородкой не видно водителя и кажется, что трамвай едет сам по себе или я его веду куда-то в пустоту. Пусто на улицах, в воздухе, в вагоне. Пусто в кармане, в сердце и в душе. Жизнь – всего лишь, одна пустота в другой, в ней еще одна и еще, и так до бесконечности, а по сути – ничего нет. Хотя, в мыслях еще что-то осталось, но то, что в них – не мое. Это лишь эхо чьих то пьяных тупых разговоров и тостов, которые пришлось слушать весь сегодняшний вечер и, даже, пить за них, чтобы не привлечь к себе излишнего внимания. И все же, было не так плохо. Всем было весело, потому что должно было быть весело. И я напился, как черт, но пьяным себя, почему-то, не чувствую. Наверное, прав был мой сосед-алкоголик, царство ему небесное, когда говорил, что пьяный человек в одиночестве – трезв как стеклышко. Правда, завтра будет как всегда болеть голова и опять на работу – туда, где тебя не ждут, а после работы домой – туда, где ждать некому, кроме вчерашнего номера какой-нибудь бесплатной рекламной газеты в почтовом ящике и грязной посуды в раковине.
Смотрю направо: мой взгляд гуляет где-то за окном, по тротуару, равнодушно цепляется за отдельные предметы и продолжает бесцельно плестись за трамваем. Подъезжаем к остановке – на ней, опершись одной рукой о фонарный столб, стою я. Когда трамвай останавливается, я захожу в вагон и, не замечая себя, занимаю одно из свободных мест. Это меня совсем не удивляет, скорее наоборот – мне от этого еще тоскливее. А на следующей остановке, еще один «я» садится в трамвай. Это повторяется снова и снова: открываются двери и в них вхожу я, ищу медленно моргающими пьяными глазами свободное сиденье и разваливаюсь на нем, свесив голову набок. Через некоторое время весь трамвай забит мною и незанятых мест уже не остается. У всех нас (то есть у каждого меня) один и тот же индифферентный взгляд, правда, направлен он в разные точки, и лишь покачиваемся мы одинаково в ритм стука колес. И все же мне скучно и одиноко среди нас. Мы едем в тишине, молчим, так как все о нас знаем, а говорить, только ради того, чтобы говорить, мы не любим, да и не умеем. Ведь, это неинтересно – разговаривать с самим собой. Ты знаешь ответ на свой вопрос еще до того, как его задал. И глупо интересоваться у себя планами на будущее, когда ты знаешь, что их нет.

Безмолвная поездка продолжалась еще некоторое время, пока трамвай неожиданно не остановился. Из кабины водителя вылезла черная волосатая голова с рогами и уставила на меня свой ухмыляющийся взгляд.
- Бес! - нарушил я внезапную тишину; все «пассажиры», оглянулись и вопросительно посмотрели на меня.
- Конечная остановка, - с той же ухмылкой произнесла голова и я неторопливо покинул трамвай.





* - Отрывок из песни «The End» группы «Дорз» (‘The Doors’). Перевод – Мейржан Курманов