Всякое случается на свете. Часть 1-ая

               

                ШЕСТАКОВА    ЕВГЕНИЯ
      




ВСЯКОЕ СЛУЧАЕТСЯ НА СВЕТЕ,
ИЛИ КТО-ТО ГЛУХО ПРИКОЛОЛСЯ...
             
          

 “Господь Всемогущий,
пошли великое терпение
моим родителям “    
               

               
Посвящается моему любимому братцу Валерику, с которым случалось такое… Что произойди с ним и это, я ни капли бы не удивилась…
Поздравляю с совершеннолетием.
АВТОР.
Если читаешь много книг, наступает момент, когда тебя переполняет все это, и оно жаждет  выхода. Если это не выплеснуть, можно спятить.
Вот почему я это делаю.
И пусть у меня все получится.         
Что бы с вами не случилось, как бы вы не пытались отодвинуть, спугнуть, какой-нибудь неприятный случай, он обязательно сам найдет вас. Не трепыхайтесь.
И тогда все ранее случившееся с вами покажется детским пустяком, на который даже не стоит обращать внимание.
Когда в самый неподходящий момент вашей жизни
Его Величество Случай настигнет вас со всем возможным коварством, и даст вам хороший пинок, от которого вы не скоро очухаетесь на самых задворках мироздания, все, что останется в ваших мыслях, будет равняться «Fack» или «Твою мать», в зависимости от национальности.
Вы сразу и безоговорочно полюбите наш, уже не ваш, загаженный, заплеванный, провонявшийся, задымленный, захламленный мир под названием Голубая планета Земля, будь вы даже самым последним бичом на плантациях корейского лука.
Поверьте, это так. Ибо даже я, Великий Мистер Ненавижу этот мир, Крутой пофигист понял это. И до дрожи в коленях, до Великой истерики я хочу обратно, к вам. Ты, мерзкий, гадкий случай, мог бы придумать что-нибудь и получше.
Верни меня назад. ( Кое-что из личных наблюдений Шестакова Валерия.)
 



Глава 1


Кому     - Всем членам племени
От кого -  Валерий Шестаков '' Любвеобильный ''
Дата     -         Где-то далеко в прошлом
Что       -   Мои планы по устройству половой                жизни в нашем диком племени.

П
оловая жизнь в племени должна быть поставлена на высокий идейно-патриотический уровень.               
Это означает, что сексом следует заниматься в строго отведенные часы, в строго установленном месте, по строго установленной схеме.
В связи с тем, что постоянные войны с соседними племенами за право охоты и по другим поводам привели к сокращению поголовья людей в нашем племени, я категорически запрещаю использование любых противозачаточных средств.
Половая жизнь отныне приобретает единственный смысл – ДЕТОПРОИЗВОДСТВО.
Назначение партнеров для половой жизни состоится сегодня вечером в большой пещере.
ЯВКА ОБЯЗАТЕЛЬНА для всех членов нашего дикого племени.
Принимать участие в выборе партнера никто не имеет право. Все ранее сложившиеся семьи, особенно бездетные будут расформированы.
Исключение составят пары имеющие пять и более детей, и то, если они сами этого пожелают.
Для этого им необходимо подать заявление на куске коры до полудня в мою личную пещеру.
Выбор партнеров буден произведен из высоких идейно-патриотических соображений, и моих личных пожеланий.

Так как, в нашем племени сложилось некоторое неравенство в сторону увеличения поголовья женского населения, самые сильные и смелые представители мужской части племени получат по паре партнерш. Это говорит не только о высоком к ним доверии с моей стороны, но и об огромной ответственности, которая ложиться на их мужское достоинство.

Так как, нашему племени для поддержания престижа крайне необходим целый выводок красивых и умных детей, то пять самых симпатичных девушек, имена которых я назову сегодня вечером, должны будут уйти жить, в соседнюю с моей пещеру. Занимавшему её ранее инвалиду стодвадцатьтретьей межплеменной войны  придется переселиться под большое дерево на краю нашей гряды. Сейчас лето и надеемся, ты не замерзнешь и не умрешь с голоду, дорогой наш инвалид.

Об отмене льгот для остальных льготников будет сообщено позже.

Отныне СТРОГО ЗАПРЕЩАЮТСЯ – пьянки, гулянки, порочная связь с животными, связи с представителями другого племени людей, в том числе гомосексуальные и групповые.
Запрещаются также курение, употребление наркотиков и спиртного.
Замеченные в этих и других нарушениях, а так же недовольные, будут строго наказаны. Особо непонятливые будут брошены на съедение нашему любимцу медведю-людоеду.
Право на помилование аннулируется.
Это решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Жду вас сегодня вечером, дорогие мои подчиненные одноплеменники.
Удачного вам рабочего дня.
Помните, что только беременные женщины  освобождаются от тяжелого труда на благо процветания нашего дикого сообщества.

 

                ВАШ любимый и единственный               

                ВОЖДЬ – ВАЛЕРИЙ НАИПРЕКРАСНЕЙШИЙ и НАИМУДРЕЙШИЙ.
               
               
Докладная записка № 2, для проживающих  в моем диком племени.
В связи с тем, что я только что прибыл с переговоров по вопросам мирного урегулирования  конфликта между нашим диким племенем и очень дикими племенами, длящийся неизвестно, сколько лет, столетий, эпох. Я объявляю, что сегодня на закате состоится собрание всех членов нашего дикого племени, а так же образцово-показательная казнь самых отъявленных клеветников, распространяющих порочащие меня слухи о том, что последние две недели я провел не на мирных переговорах в Поганых болотах, а на закрытых пляжах для избранных вождей с неместными, вечно дурно пахнущими красотками.
К слову сказать, мы для того и являемся избранными вождями, чтобы делать, что нам хочется, где и с кем нам хочется, и ни кому не давать ответа. Но сегодня не об этом.
Образцово-показательная казнь состоится через съедание нашим любимым мишкой-дюдоедом, от ямы которого, кстати, весьма дурно попахивает в последнее время.
Собрание состоится на нашем постоянном месте-отвестном склоне скальной гряды. В единственном месте, не кишащем отвратительными ползуче-летающими  комарами, способными за полчаса превратить вас в отвратительно смердящий кусок все еще живого, но сильно кровоточащего и сильно орущего мяса.
Повестка дня:
1. Отчет нашего шамана  о поведении моих личных жен, число которых будет увеличевотся не только благодаря моему невозможному               
     обонянию, т.е. обоянию,  и особому качеству одной очень необходимой жидкости в деле деланья детей и увеличения поголовья нашего племени, но и в основном благодаря тому, что я так хочу. К моим новым женам будут предъявляться повышенные санитарные требования.
Как завоевать мою высочайшую благосклонность расскажу, если загляните вечерком ко мне на огонек. И вам удастся увернуться от кулака моей старшей, всезнающей жены. Только, умоляю, помойтесь.
2.Состоиться казнь №2 пойманных во время  моего отсутствия представителей мужского пола соседних племен, которые пытались нарушить чистоту моего эксперимента. Так как, они были пойманы до принятия резолюции о пленных на переговорах, поэтому мы можем делать с ними все, что хотим и что повелю я. Эти вражеские агенты пытались внедрить свои вражеские сперматозоиды  в наши, плохо охраняемые женские недра.
3.Казнь женщин, подпустивших к себе вражеских агентов, конечно не состоиться. Я не такой изверг, как представители центрально-уродского племени, которые своих провинившихся женщинотпускают на все четыре стороны. На юге их ждет семья ползучих гадов, на севере саблезубый медведь, на западе агрессивный самец какой-то обезьянней породы, а на востоке не было ничего. Потому что, у них интеллект прапредка чукотских народов. Они не знают, что есть четыре стороны света, а не три.
Повторяю, я не изверг. Поэтому эти заблудшие подруги будут отправлены на особо тяжелые работы на благо нашего дикого племени и улучшение моих жизненных условий.
4.Необходимо создать группу по вычищению ямы, в которой сидит наш всеобщий любимец мишка-людоед. Ничего, если будут человеческие жертвы. Чистота и отсутствие вони – это главное.
5.Отчет о переговорах.
Как  вы помните, последние две недели я провел во вражеском стане на переговорах, на которых я неустанно трудился, внося раздор и смуту в женском коллективе, путем проникновения по ночам в женские пещерки и оставляя там свои следы. Которые, конечно, проявятся гораздо позже.
Так как я блондин и красавец, не то, что некоторые центрально-уродские мужья, то, надо думать, по окончанию беременности, после родов, в их крошечном мозгу все же вспыхнет мысль о неверности их жен. Сомневаюсь, что они будут долго раздумывать над участью женщин. Согласно традиции – отпустят их на все четыре стороны. Может быть, некоторые выживут и доберуться до нашего стана, не очень покалеченные в неравной борьбе с дикой и агрессивной природой. Мы примем их.
О судьбе детей я должен задуматься сейчас и всерьез. Мои светловолосые киндеры,  составят элиту управленческой касты в вашем тупоголово-древнем мире. Я бы, без сомнения хотел для своих детей другой судьбы, другого времени. Но, увы… Это лучшее, что я могу им дать здесь. И поэтому необходимо организовать спасательные отряды, тщательно замаскировавшись (помните о мирных переговорах ) и выкрасть всех детей. Следы не должны привести в наш лагерь.




                Глава 2
О
тступление № 1
Читая все написанное, вы, уважаемый мистер читатель, очевидно не раз задумывались, что это за ахинея… Начало какого-то века, древние люди, монитор моего компьютера. Задумывались над психическим состоянием автора, над которым, кстати, ни раз задумывался, и задумываюсь.
А ведь это все правда.
Поначалу я думал, что это все какой-то нелепый розыгрыш, суперприкол, устроенный пропитыми и полуразложившимися мозгами моих друзей. Чья-то нелепая ошибка, и, наконец, просто затянувшийся ночной кошмар.
Проснись !!! Не помогает и не поможет.
Это был совершенно обычный, ничем не примечательный летний день. Но что-то такое витало в воздухе, что-то призрачное и эфемерное, крохотная частица которого определила мою дальнейшую жизнь. И дело было не в том, что Аннушка опять разлила масло и испортила чью-то жизнь.
А было дело в том, что кто-то или что-то испортило МОЮ жизнь.
До этого дня, вся моя жизнь была предопределена правительством моей страны. Голодные студенческие годы, которые почему-то называют « золотыми «. Хотя, если посчитать,  во сколько обходится моим родителям моя учеба, то понятно почему. Дипломированный безработный специалист- это круто! В моем распоряжении бескрайние степи и смердящие города.
Голодная «золотая» старость на помойке или под забором. В принципе, не такая уж плохая перспектива, если приплюсовать сюда цивилизацию, девочек, дикие пьянки в ночных клубах.
Я читал, что каждое принимаемое нами решение,  рождает параллельную вселенную, в которой мы могли бы поступить по-другому. Тысячи, миллионы, миллиарды параллельных миров и в каждом мы существуем.
Думаю, какой-то слизеподобный червяк с отвратительными ложноножками, ложноручками и ложночленами с далекой Астры-Омеги в туманности Лошадиного Пупка на самой окраине спирального рукава Чуркиной Вселенной, после сытного обеда куском зеленой плесени, громко испортил воздух в своей столовой, вместо того, чтобы просто сытно отрыгнуть все  проглоченное. И это его не правильное решение открыло какую-то дыру, то-ли временную, то-ли пространственно-временную, куда я и благополучно провалился.
Но обо всем по порядку.
И так в то утро…

                Глава 3               
И
 так, я проснулся в шесть часов, резинка от трусов на этот раз была на месте, на месте ли было все остальное, я сказать затрудняюсь. Хотя, наверное, было уже гораздо позже, так как будильник, заведенный на это время, вернее его осколки, осыпали всю мою кровать, осколков второго будильника я не обнаружил, но в аквариуме пара рыб плавала пузом к верху, и на дне лежал какой-то подозрительно знакомый предмет. Вот ты где обрел свое последнее прибежище мой голосистый друг.
Значит уже и не восемь часов.
 Бедные рыбки, умереть от контузии, не самое приятное занятие. А может дело не в контузии? Когда же я последний раз их кормил, и чем? Простите меня, мои молчаливые свидетели моих безумных оргий и диких пьянок.
Кстати, я припоминаю, что вчера как раз состоялась одна из них, и, может быть, поэтому так мучительно-больно рождается каждая сегодняшняя мысль. Что же все-таки меня разбудило? Какой-то тупой, надоедливый звук с идиотской настойчивостью врывался в мой расколенный мозг и расшвыривал имеющиеся там мысли по моей черепушке. Телефон – заткнись!!!
На такое издевательство была способна лишь моя обожаемая сестра, которая опять решила меня припахать в качестве непрофессиональной, и поэтому не оплачиваемой, няньки. Она, видели те, любит играть в теннис, и ничто не должно этому помешать.
А вот фигушки вам, нет меня и не будет. Если бы я мог знать, как материализуется эта мысль, я бы вчера выпил еще больше, чтоб обесмыслется на долго.
Опять звонит. Да что же это за издевательство такое над братиком. Ей бы сниматься в мультсериале про Незнайку, играть там Девочку-Ромашку. Грима не надо и по росту подходит, а вместо ракетки сойдет дуршлаг.
Заткнись !!!               
Представляете, сработало. Мир  наполнила гнетущая тишина. И в этот момент предатель под названием совесть, которую я неоднократно пытался купить, утопить и просто забыть о ее существовании, стала мне нашептывать: «Вставай, вставай! Пора на бой».  Под «боем» подразумевалось последняя пересдача, самая-самая последняя, последней не бывает.
 А в полдень я должен был отыграть теннисный матч в зачет экзамена по физкультуре. Но разве я виноват в том, что за последние полгода я пару раз неудачно падал, пару раз меня неудачно переезжал автомобиль, пару раз моя физиономия неудачно встречалась то с чьим-то увесистым кулаком, то с брошенной совершенно случайно бейсбольной битой.
Две недели назад сняли гипс с моей многострадальной ноги, и я отрывался по полной программе. Неимоверная жара была только на пользу. Из полутемных и прохладных баров я не вылизал сутками. И конечно ни одна глава не была прочитана. Ни одно окно не было разбито в здании напротив корта. Это плохой показатель, чертовски плохой.
Что такое теннис?  Бессмысленная беготня на адской жаре в тучах пыли, в семейных трусах. Стирание до дыр дорогущих кроссовок. Пара-тройка стандартных движений - удар с права, удар с лева, упал, испачкался. Мячик туда, мячик сюда. Раздевалка с вечно неработающим душем.
 И вот за то, что ты мокрый, потный, вонючий, еле передвигаешь ноги после полутора часов этого священнодействия, ты должен еще отваливать кучу’’ бабок’’.
Жизнь не справедлива. Почему же сегодня так тяжело дается каждая мысль. Вопрос, которому суждено остаться без ответа.               
C трудом справившись с похмельем с помощью моего фирменного коктейля – пиво + яйца + соль + самый пахучий шампунь. Пену перед употреблением рекомендуется сдуть. Хорошее настроение и приятный запах изо рта вам обеспечен.
Выудив из шкафа запыленную теннисную сумку, которая давно превратилась в филиал промтоварного магазина, я дополнил ее содержание парой ракеток, банкой мячей, спортивной формой и блоком жвачки «Дональд Дак», которую я проспорил своему племяннику.
Да, еще ноутбук. Где ты мой любимый хранитель самых страшных тайн. Как классно, что дорогие взрослые не умеют с ним обращаться. Вот ты где - под кроватью.
Ну, я готов. После очередной потери пейджера, которую я не смог внятно объяснить, так как многого сам не помнил, родители самым странным образом отказывали мне в покупке сотового.
Разве можно так  обижать ребенка? Помните, взрослые, наша страна подписала Международную Конвенцию по защите прав Детей. Я могу и в суд подать. Водительское удостоверение мне тоже не помешает.
Сплошные обломы – в Университет на троллейбусе, мое самолюбие убито окончательно.
Когда несколько лет назад у моих родителей появилась шикарная розовая иномарка под впечатляющим названием «ЗАЗ», моя сестра пряталась под пледом на заднем сиденье, чтобы, не дай Бог, ее не заметили друзья. Как я ее понимаю.
Последнее, что я помню, это дверь аудитории. Я взялся за ручку, я даже вспомнил название предмета. Дверь начала медленно поддаваться с предательским скрипом и все …


                Глава 4      

И
 все …ВСЕ, уважаемый Мистер читатель. Наша история окончена. Сожалею о потраченных вами паре долларов. Шутка, испугались. Как я испугался. Все только начиналось.
И все. Дальше не было ничего. Я не летел, не падал.
Была лишь огромная, все заполняющая боль. Кажется, мое тело разделили на клетки, клетки на атомы, а в них повзрывались все ядра.
Не знаю, как долго это происходило и что окружало меня.
Я боялся открыть глаза. А были ли у меня в тот момент глаза? Не знаю.
 Я боялся вздохнуть. А мог ли я дышать?
 Существовал ли я вообще в тот миг?
 Не знаю, не знаю, не знаю. Вообще во всем дальнейшем повествовании это самое часто встречаемое слово.

                #         #           #

К
ончилось все так же внезапно, как  и началось. Ядра вернулись в атомы, атомы в молекулы, молекулы в клетки. Вот и я. Встречайте.
С самой первой секунды моего второго появления на свет я ощутил – что я безумно хочу жить и в то же время я понял, что что-то не так.
 Под ногами была земля, мое лицо овевал обжигающий ветерок. Я мог дышать, значит это кислород, воздух, но какой-то поразительно подозрительно чистый. Так не бывает.
 Было жарко. Чертовски, невыносимо жарко. Я мгновенно начал потеть и чесаться. Что-то сковывало мои движения, давило на плечи. Непонятные ощущения были в ногах. Ладони судорожно сжимали предмет, который я затруднился охарактеризовать.
Я сделал первый шаг. Мешало, что-то мешало. С трудом поднявшись, я подумал, что лучше делать это с открытыми глазами.
-А –а – а , - крик раненого кайота заполнил окружающий меня лес.               
Я стоял в высокой траве, доходящей мне до пояса. Небольшую поляну окружала стена леса. Чтобы увидеть их макушки мне пришлось высоко запрокинуть голову. Солнце стояло в зените.
 Солнце!!! УРА !!! Пусть всегда будет солнце.
Лес наполняла какофония звуков. Всюду висели плетья лиан, порхали разноцветные стаи огромных бабочек и крохотных птичек. Посреди поляны росло дерево, отдаленно напоминающее пальму.
Здесь было чертовски красиво. И если бы я не был так растроен, то этот лес мне мог бы очень понравиться. Он не был похож на лес Алма-Атинской области. Совсем не похож.
 Мимо меня пробежала стая животных, смутно напоминающая свиней, но зеленых. Я задрал голову еще раз убедиться, что светит наше солнце. Я не специалист по планетам и звездам, но что-то мне подсказывало – наше родное солнышко. И тут теплая, липкая масса плюхнулась мне на лоб и стала медленно сползать ниже. Спасибо дорогие птички. Именно за это я вас ненавижу с детства.
Предполагая, что не все самое плохое уже случилось, и кто-нибудь может мной пообедать, я решил тронуться в путь. Мои движения были неуверенные, продвижение вперед давалось с большим трудом.
 Я потел, потел, потел. Вскоре, начал ощущать мерзкую вонь, но не мог определить ее источник. Солнце палило немилосердно, и даже под сенью деревьев не было ни какого облегчения. Передвигаться стало практически невозможно. Позже я заметил тропку.
Я шел и шел. Правая нога, левая нога, правая, левая. В тот момент я не о чем не думал. Боялся подумать, чтоб не спятить. Все, предел. Я упал. Отдышавшись, оглянулся, и увидел две четкие параллельно идущие полосы, оставленные на примятой траве. С ужасом оглядев себя, я понял причину ужасающего запаха, преследующего меня в этом мире. Все дальнейшее только упрочило мое мнение о том, что я явно нахожусь в не принадлежащем мне мире.
Продолжим о запахе. Видимо, в процессе перемещения, мои несчастные атомы столкнулись с атомами одежды ещё какого-то несчастного. Что с ним стало,  меня мало интересует. В данный момент меня волнует только моя любимая личность.
 Отвратительная одежда этого несчастного, состоящая из многослойных шуб, досталась мне. Боюсь, что и все живущие в ней насекомые, перекочевали в мой волосистый покров. Достались мне широкие снежные лыжи и лыжные палки.
Так вот что сковывало мои движения на протяжении первых часов пути! Мой разум отказывался воспринимать все происходящее, но все же отдавал необходимые команды мышцам. Спасибо и на этом.
Я сел и попытался сосредоточиться. Ничего не получалось. Скинул с себя всю эту амуницию. Так гораздо легче. Насколько же серьезно повредился мой мозг, если я тащил на себе несколько килограммов в течение пары часов на ужасной жаре, и не мог врубиться, в чем же тут дело? Я явно попал в какие-то тропики. Доисторические они или современные, я еще не понял. Кроме зеленых свиней, гиганских бабочек и исполинских деревьев я не встретил ничего, что дало бы мне намек на определение моего местонахождения  и времени.
Моя одежда была на мне. Выкидывать это вонючее, но все же добро, мне показалось не благоразумным, я с детсва был запасливым мальчиком.
Соорудив большой тюк, я дополнил его своей сумкой и ноутбуком. Связав все лианами, я решил тащить тюк волоком. Но что-то все же давило мне на шею. Засунув руку под куртку, я выудил оттуда перепуганную кошку. Обыкновенная дворовая кошка, а ты как оказалась на моем загривке? Я взял ее на руки. И именно это обстоятельство сыграло решающую роль в моем нынешнем социальном статусе.   
В своем непонятном перемещении,  я столкнулся не только с каким-то не очень чистоплотным сибириком, кошкой, но и еще с кем-то. Лыжные палки были горнолыжные. Пластиковые, изогнутые, красивого флюоресцентного оттенка. Вот удивился спортсмен  на трассе суперслалома, внезапно, оставшись без такого нужного предмета. Бедняга. Но я здесь абсолюто не при чем. Правда! Надеюсь, обошлось без жертв.
Металлический наконечник этих палок сослужил мне хорошую службу. Без прорубателя лиан продвигаться дальше стало бы совсем не возможно. Кошку или кота, пол животного я не определял, не до этого, я закинул обратно на загривок. Она поразительно быстро устроилась и даже попыталась лизнуть меня в ухо.
Тропинка обрывалась, петляла, я с трудом различал ее в переплетении лиан, корней, травы. Иногда на моем пути  сплошной стеной вставали колючие кусты, с огромными шипами. Приходилось обходить неприступную стену, возвращаться и искать потерянную тропинку. Куда я шел по этой петляющей ниточке. ‘’…Ариадна, Ариадна, заблудился я в чужой стране, как из лабиринта выйти мне…’’ Кто-то пел эту песню в моем потерянном мире? Я шел, шел и шел.
Солнце ушло из зенита. Вечерело. Перспектива ночевки в лесу меня не устраивала. Все чаще в глубине леса, за моей спиной, раздавался странный рык явно плотоядного ублюдка. Преступники, уходившие от погони, посыпали свои следы табаком. Мне показалось кощюнством крошить драгоценное турецкое “Мальборо”.
Боже, как я хочу курить. И кушать кстати, тоже. Мой утренний суперкоктейль успел давно перевариться, и, не смотря на все, желудок требовал свое .               
И тут я вспомнил о существовании часов. Они были на месте. Простые механические “Сейко” китайского производства работали, шли, тикали. Прелестно. Китайцы не зря содрали с меня два бакса. Натикало начало шестого. Похоже, время совпадало. Это значило, что я уже больше шести часов в этом непонятном мире. Меня пока никто не съел, и даже не пытался. Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить. А что это очень даже хищный мир, я не сомневался.
Впереди, как будто бы, блестела вода и раздавались странно знакомые звуки. Ква-ква. Это же лягушки! Ну здравствуйте мои пупырчатые друзья детства. Простите меня, дорогие мои. Не ведал, что творил, когда отрывал вам лапки и загонял в попки соломинки для надувания.
 Брр-р-р-рррр, да крыша моя съехала, просить прощения у лягушек, это уже слишком. А может, я лежу в дурдоме, и  это мой бред сумасшедшего?
Почему-то мне вспомнилась фраза ‘’ Если вы разговариваете с Богом, то это молитва, а если Бог с вами, то это шизофрения…’’
 Остается ждать выписки, а пока меня ждало болото. Серьезная преграда. Промокнуть и утонуть не хотелось. Выгнав семейку зеленых крикунов с ближайшей кочки, я с большим удовольствием напился вонючей воды. Проблема хлорирования и фильтрации отошла на второй план.
 Перекусить и покурить, я решил после преодаления этого препятствия. Времени ушло гораздо больше. Моя шерстяная спутница пыталась отправиться на охоту. Мой скраб время от времени сваливался в зловонную жижу.
Я упал и пополз к сумке. Алилуйа! Нераспечатанная пачка сигарет и упаковка “Сникерса” отдыхала в глубине. Я устал, устал смертельно.
Какая досада, что географов не обучают преодалевать лесные препятствия в условиях полной неизвестности. Да даже если бы и был такой предмет, я очень сомневаюсь в своем на нем присутствии.   
Дети, учитесь хорошо. Мало ли что может пригодиться.
Не подозревал, что когда-нибудь стану давать такие советы. Где же ты, где, моя родная? Это о зажигалке.
Самое интересное впереди.
Только я сделал первую сладостную затяжку и первый кусок шедевра 20-го века еще не успел провалиться в страждущий желудок, как я услышал
-Однако дела …
Сигарета выпала из пальцев, “Сникерс” не хотел продвигаться дальше. Вскочив как ужжаленный, я орал, кричал, звал. Оббегал, облазил все окрестные кусты, деревья, лужайки, топи и болота. Чудом не заблудился, не сорвался, не утонул, но обладателя этого странного голоса не обнаружил.
-За чем так громко кричать, однако…- и опять все по-новой. Кусты, болота, деревья. Пусто.
-Кушать очень хочется…
      -Заткнись!
Тишина. Заткнулся. Так, надо подумать.
В окружающем меня лесу пусто, никаких признаков человека. Но кто же тогда разговаривает. Этот странный акцент напоминал знакомое, до боли родное. Голос больше не слышен. Галлюцинация.
Вполне возможно.
-Я обиделся, однако…
Нет. Нет, это не возможно.
Отыскав в траве затухшую сигарету и растоптанный “Сникерс”, я продолжил прерванный привал.
-Строганина и олени лучше нет на этом свете.
 Вот только пения мне в этом лесу и не хватало. На этот раз я догадался спросить            
-Ты где?
-Здесь.
Весьма точный ответ.
-Ты кто?
-Я
Весьма полный ответ. Попробуем по-другому.
-А я где?
-Я здесь.
-Да не ты я, а я я?
-Очень трудно, не понимаю.
-Да что здесь трудного, чурка ты стоеросовая!
-Я обиделся…
И тут меня осенило. Странный голос раздавался у меня в голове, рождая при этом неприятный зуд.
-Эй, ты там?
-Я обиделся, однако…
О Боже! Акцент, “однако”, моя изначальная экиперовка. В наследство от таинственного сибирика мне достались не только одежда и лыжи, а еще и разум чукчи.
 За что, за что – вопрошал я небо в немой мольбе???
Продолжим проверку. Мгновенно раздевшись, я с пристальным вниманием Нарцисса оглядел свое тело. Не знаю, делают ли чукчи обрезание, но вроде все на месте, и мое. Спасибо и на этом, Братья Пилоты.
Голышом ходить было хорошо. Но меня тут же облепили фиолетовые твари. Да как облепили, казалось, меня облизывают и ласкают руки сотен нежных любовниц. А вдруг они ядовитые и укусят? Бр-р-р. Я оделся и почесался.
-Эй ты, чукча ! – я постарался придать голосу как можно больше тепла и нежности, но, наверное, у меня это плохо получалось.
-Эй кличут оленей. Я не чукча. А ненец.
-Один х…н чукча. Короче, слушай сюда, - тепла как не бывало, - это мой мозг, может не такой хороший, как мне хотелось бы, но мой. А ты, ошибка природы, сиди тихо и не возникай. А лучшен вылезай! Чукчи случайно не впадают в зимнюю спячку?               
-Нет, но как я вылезу,  здесь тепло, склизко и воняет, где я???               
Мерзский вой заполнил мой череп.

-Заткнись для начала, где это склизко и воняет??? У меня голова начинает болеть от тебя.
А голова и в самом деле начала неприятно побаливать.
-Впадай немедленно в зимнюю спячку, или…
-Но я не умею…
-Жаль. Считай ты первооткрыватель зимней чукчинской спячки. Сиди и не высовывайся. Это приказ. Когда будет нужно, позову. Как звать то тебя, сосед?
-Простое ненецкое имя – Порше.
-! ! ! ? ? ? Точка кипения  в моем мозгу достигла критической отметки. – Порше?
-Да, все мы Поршеисты. Мама Порше. Папа Порше, братья Порше. Это означает «Меня мама не хотела, я родился на рыбалке…»
Старик Фердинанд подпрыгнул в гробу, услышь он «Меня мама не хотела…»
Причина бессонных ночей и преступных вожделений тысяч молодых парней. Этот кругленький, крошечный, но невероятно шустрый, стильный и крутой монстеренок оказался всего лишь – «Меня мама не хотела., но геологу дала…»
-Это моя фамилия, а зовут меня Иа
-Еще круче, а хвостик ты не потерял?
-Хвостика? У оленя есть хвостика, у медведя есть хвостика, у Иа Порше никогда не было хвостика.
-Умненький ты мой, слушай сюда.
Меня зовут Валерий Владимирович. Можно просто Валера. Вежливо и с уважением. И на Вы.
-А, знаю, однако. Валико, Валико, не ходи далеко.Там геолога живет, тебе морду надерет.
-Знаешь, друг, надирают вообще-то не морду, а кое-что пониже и со спины. А за Валико тебе минус в пацанячью тетрадку. И первое придупреждение. Все, уйди. И не зуди. Голова раскалывается, а с лекарствами тут видно не густо, судя по всему.
Мой новый друг ушел, голова болела меньше. Я решил продолжить путь.

Глава 4
          
Л
ес постепенно начал редеть.            
Огромные исполинские деревья, верхушки которых я не как не мог разглядеть, как не старался, попадались все реже. Высоту этого леса определить было невозможно, даже призывая на помощь всю мощь моей фантазии. Высоко вверху лианы и другие ползучие растения образовывали крышу для нижнего леса. Такую плотную, что солнечные лучи практически не могли пробиться вниз. Солнце освещало лишь поляны, и иногда  луч проскакивал в дыры в зеленом потолке. Я продвигался в сумраке. Было такое впечатление, что на втором этаже существует свой мир. Заросли гигантского папоротника, внушающие мне неимоверный ужас на протяжении всего пути, встречались все реже и реже.
 Один раз я решил полюбопытствовать, отчего при полном отсутствии ветра, ветки папоротника шевелятся. Раздвинув лыжными палками куст – я в ужасе отпрянул. Змеиная свадьба, или что-то в этом роде. Шипящий, извивающийся клубок внушил мне такой страх, что заросли этого растения, я обходил стороной. А змеи были с какими-то странными гребнями. Насколько я помню, в моем мире, папоротник  зеленый и змеи без гребешков. Здесь же преобладали сиреневые и фиолетовые оттенки. Деревья оплетали растения с яркими желтыми и оранжевыми цветами. Их щупальца покачивались из стороны в сторону. Иногда мне казалось, что меня хотят схватить и скушать.
Я узнал позже, что эти очаровательные цветочки очень даже плотоядьненькие. Какое счастье, что я не испытываю горячей любви ко всяким ягодкам-цветочкам-василечкам.
Если бы не полная неизвестность, и необходимость ежесекундно следить за тем, что у меня под ногами, сверху, сбоку и вообще везде, то могу с уверенностью сказать – прогулочка получилась не плохая. 
Кто же так глухо прикололся то? Признайтесь, я все прощу…
Позже я узнал, что местные жители отнюдь не горят желанием прошвырнуться по леску. Особенно вечером. Особенно женщины. В лес ходили только взрослые мужчины, специально обученные.
И их социальное положение было довольно высокое. А продолжительность жизни довольно короткая.
Лес был не просто полон опасности, он был сама опасность. И не смотря не обилие самой разнообразной пищи, охотиться они предпочитали в других местах.
Дикие племена, жившие в лесу, и доставлявшие нам столько неприятностей, были практически непобедимы. Они не просто мгновенно растворялись в лесу. Они были грозной частью этого леса.
Вот видите, я уже говорю о дикарях «мы»
Извините, отвлекся. Обо всем по порядку
    .

                #              #              #

Д
еревья внезапно кончились. От густой полосы кустов, которые в моем мире сошли бы за вполне приличные деревья, меня отделяла речушка, которая в моем мире сошла бы за вполне приличную горную реку.
Переправа прошла благополучно, если не считать укуса в ногу какой-то злобной твари. Это первая травма. Надеюсь, тварь не ядовитая.
Странные кусты с желтыми и красными ягодками, похожими на малину, сплошной стеной тянулись вдоль кромки леса. Прошагав вниз по течению реки несколько миль, я заметил брешь. На уровне колен, кусты образовывали дырку, лаз. Я пополз по-пластунски, отплевываясь от полезших мне в рот червячков. 
Если бы я шел, я бы упал, меня бы хватил кондратий, и все бы закончилось. Но я лежал, и это спасло мое ослабленное алкоголем и табаком сердце от разрыва. 
Что же я такое увидел, что повергло меня в шок?
На обширной поляне были – нет, не инопланетный корабль Громозеки с включенной по полной программе иллюминацией, а всего лишь люди, обыкновенные люди. Хотя слово «обыкновенные» не очень то к ним подходит.
-Люди, люди!!! -  Мои губы шептали беззвучную благодарственную молитву.
Это были не высокие, но очень даже симпатичные женщины с длинными, грязными и запутанными волосами. Они сосредоточенно выковыривали из земли палками-ковырялками корешки. Одеты были в короткие юбочки из какой-то драп-дерюги-дедерона ( так любила поговаривать моя бабушка. Не знаю, что это такое, но вроде похоже ). Их грудь, довольно маленькая была прикрыта, как не странно, подобием уродского топика, с отгрызанными краями.
Одна из собирательниц повернулась ко мне спиной и низко наклонилась. Внутри меня все аж затрепетало. Под юбочкой не было ничего. Напомню, я все еще лежал на животе и чувствовал ощутимое неудобство.
Подруги были смугленькие, но не черные, а скорее желтовато-бронзовые. Но вот форма головы меня приколола. Помните немецкие каски Первой Мировой ? Такие приплюснутые и расширенные. Будто женщин при рождении стукали неоднократно об пол, или же мужья били их кувалдой. Тоже неоднократно. О, мячь для регби, точно! В траве копошились голопопые дети, без памперсов. Вдалеке шумело море. Отчетливо был слышен шум прибоя.
Что же это за прикол та такой?               
Появилась жующая группа мужчин. Среди них попадались довольно высокие. Кожа была более смуглой, но форма головы такая же. Регбиголовые. Как не странно, они разговаривали. Отдельные отрывистые фразы, сопровождающиеся жестами, мимикой, покрикиванием. И как мне показалось – попукиванием.
Вдруг кто-то сочно вгрызся в мою, уже пострадавшую ногу. С диким криком пулей вылетел я на поляну. К моему дикому крику добавился крик дикарей. Некоторое время мы тупо орали, уставившись друг на друга. Кошка с затылка перебралась мне на голову. Дальше – больше. Они упали, упал и я, но вскоре поднялся, сообразив, что раз меня не убили в первую минуту, то теперь не тронут.
-Только бы не людоеды, только бы не людоеды…
-Энибади си май беби…
-Старик Джагер и ты здесь?
-Нет это я, Порше.
-Отдыхай!!!
Таинственные дикари все лежали, но изворачивали шеи, чтоб меня получше разглядеть. Несколько человек поднялись и побежали к горам на окраине поляны.
Все, труба. Побежали ставить на огонь воду. Ужин сам к вам пришел. Сожрут, точно сожрут. Вон какие сытые морды. На одних корешках такие не отрастишь.
За моей спиной раздался рык и резко завоняло псиной. Кошка спрыгнула с головы и с некошачьей скоростью рванула к горам. Я подумал, что целесообразно будет сделать тоже самое. Бежали все, а за нами гналась какая-то разновидность древних собачих. Позже я узнал, что они в общем –то безвредны, но странным образом реагируют на кошек. Сейчас же для меня это был дикий зверь, от которого все спасались бегством. Я отставал. Ко мне подбежала группа здоровых мужиков. Схватили меня на руки и весь мой нехитрый скарб. Они со скоростью  снежного барса понеслись под зашиту гор. Там нас уже  ждала группа, судя по всему, старших в этом племени. Моя кошка запрыгнула мне на руки. Ничего похожего на костер и котел я не обнаружил. Значит, точно не съедят. Самый представительный из группы приветствия, начал что-то лопатать, размахивать руками. Остальные дикари слушали его с поразительным вниманием. Я стоял как истукан, и ошалело вертел во все стороны головой. После нескольких минут этого монолога, некоторые слова опять показались мне странно знакомыми.
-Английская языка
-А это ты, проснулся?
-Я и не спал, однако, я слушал, английская языка.
-Ты откуда знаешь?
-Порше не дурак, 10 оленей продал. Магнитофона купил, английская языка ‘’ Элона Давыдофф’’. Ночи в тундре длинные, мама гулять не отпускает, вот и учил…
-Ну, ты крут парень. А я вот наоборот, все по девкам. А сколько тебе лет, что мама гулять не пускает?
-Тридцать два, однако.
- ??? !!!
- Я самый младшенький в семье, заботятся все обо мне…А-а-а.
- Не реви, придурок великовозрастный. Самому тошно.
Дикари удивленно замолчали. Я еще не догадался, что с Иа можно разговаривать не в слух, а про себя.
Я замолчал и почесался. Все-таки семейка вошиков или блошиков переселилась ко мне на полный  пансион. Главарь тем временем продолжал, и все чаще он произносил – гад, гад.
Вот урод, еще и обзывается.
-Сам ты гад!               
Наступила тишина, как у нас говорят – родился мент.
-Гад, гад! Я же вам ничего плохого не сделал…
Чукча принялся мне что-то нашептывать, но я не мог сосредоточиться и понять его. И тут со мной приключился серьезный курьез. Я захотел в туалет. Что ржете? Может обыкновенный человек захотеть в туалет ? Что же они делают в таком случае? Что, что? Терпеть было не возможно.
Я отвернулся и сделал это, почувствовав такое блаженство, что готов был всех расцеловать. Раздались восторженные крики.
Почему-то в моем мире, когда я в не очень трезвом мире делал это на забор, это не вызывало такого восторженного визга у проходивших мимо бабок с авоськами.
Особняком в группе приветствия стоял один сумрачный тип. Даже на таком расстоянии я чувствовал его горящий взгляд. Он не просто пристально смотрел на меня. Он был готов прожечь во мне дыру. Скорее всего, это был местный шаман. Он весь был увешан черепами, ракушками, перьями и прочей ерундой. Как-то он мне сразу не понравился. Самое умное, что я мог придумать, это сделать ему ‘’козу’’. Помните, в школе, ‘’Упрись!’’. Его реакция на это была более чем странной. В ответ он мне сделал тоже самое. Вот козел, еще и рыжий. Позже я узнал, что шаман был единственным рыжим человеком на сотни тысяч миль вокруг, так же как и я – блондином.
Дальше все происходило как в сказке. Эти смуглолиции дикари приняли меня за своего белолицего и белоголового бога, который, по преданию, должен был родиться из огненной лавы во время извержения вулкана (тут маленькая  неувязочка), принести им в дар балу – это кошка, и окропить окрестные земли святой водой. Вы поняли, о чем это я.
Помните, я говорил, что кошка сыграла не последнюю роль в моем социальном статусе. Оказалось, что окрестные леса полны кошек, но их никто не смог приручить. В племенных верованиях, в которых я не до конца разобрался, да в принципе мне это и не надо, кошка играла свою роль. Как-то в глубине одной из пещер, я увидел высеченную из камня фигуру. С трудом понял, что это кошка.
Так как,  у парней были проблемы с живыми кошками, они довольствовались дохлыми, найденными в лесу. Представляете – дохлая вонючаа кошка возле спального места. Бр-р-р. К амбрэ в пещерах я не мог привыкнуть ни когда, и основательно утвердившись в племени,  я начал дикую боорьбу за чистоту и отсутствие вони.
Об этом позже.
Пока же меня объявили Богом со всеми вытекающими отсюда проблемами. Меня не все устраивало, да и не могло устроить. В частности то, что от меня регулярно требовали чудес и темная личность шамана.
Он как-то не так реагирывал на мои ‘’чудеса’’, и не пришел в дикий восторг от китайских бус.
К ‘’чудесам’’ относились надувание жевательной резинки, наполнение презерватива водой с последующим изготовлением из него воздушного шарика. Перочинный нож и прочая дребедень.
Поток моих  возможностей мог  скоро исчезнуть. Надо было действовать.               
               
               

Глава 5

И
звините, я опять увлекся.
Сначало познакомлю вас с окружающем меня миром, бытом племени. Скоро вам все станет понятно.
Я не знаю, где я очутился. На своей родной глубокодревней Земле, или на одной из миллионов ее копий, вращающихся вокруг Солнца вслед за матушкой. В нашеи или каком-то чужом измерении, времени, галактике. В общем, мне все равно. Теперь уже все равно. Где я бы не оказался, думаю, выбраться отовсюду одинаково сложно, точнее сказать – одинаково невозможно. Это я хорохорюсь, Чесно говоря мысль о невозвращении причиняет мне невыносимые муки. Но постепенно я научился с этим жить, выбора не было.
Итак, Земля. С более точным местонахождением  сложнее. Это не остров. Континент. Или остров, но очень большой. Тропики, или что-то очень похожее на них. С теплом проблем нет, наоборот – избыток. Спасибо и на этом, хоть не в вечную мерзлоту закинули. О снеге здесь никто ничего не знает, как не пытался я объяснить. Никто так же не знает ничего о том, как давно они потеряли хвосты и слезли с деревьев. Любопытство по Дарвину меня чуть не сгубило. Может быть, я слишком настойчиво задавал дикарям этот вопрос? Им это явно не понравилось. Даже показалось оскорблением. Представляете, дикари обиделись. И от расправы меня спасла только моя божественная сущность.
Я давно мечтал побывать в Южной Америке, пусть там и окажусь. В принципе, похоже.
Мы жили на обширном плато. Наш дом – невысокие скалистые горы. Две гряды расположены друг  против     друга, сходятся они на западе, а на востоке,    соответственно расходятся. Поляну внутри ущелья пересекала быстрая река, деля ее на две части. Река начиналась далеко на западе, и пробилась через одну из пещер там, где горы сходились. Проблем с пресной водой не было. Но рыба в этой реке не водилась. Впадала она в океан, до которого было мили три, от восточного края нашей гряды. Возле океана часть Северной горы как будто снова выныривала из земли, образуя неприступную скалу. Птиц здесь водилось так много, что вблизи скалы невозможно было разговаривать. Свежие яйца доставались нам в избытке и практически даром, если не считать опастности упасть, и разбиться в лепешку. Странно, но до меня никто не догадался яйца варить. Это было еще одно мое чудо.
Океан. Скорее всего, это был Атлантический. Если солнце в этом мире всходило на западе, а садилось на востоке, то тогда все правильно.
Лес, из которого я вышел, рос на юге. Его кромка отступала от океана на милю, образуя широкий пляж, на котором в изобилии росли различные пальмы и фруктовые деревья. Узкая полоса песка начиналась почти у самой воды. Океан был соленый, как и положено каждому уважающему себя океану.
В мире, где не знали соли, это очень мне помогло, так как пресное варево не только не хотело усваиваться, но просто не лезло внутрь. А на фруктах я бы долго не протянул.
Соль – замечательное изобретение. Интересно, почему нигде в мире не стоит памятник первооткрывателю соли? Несмотря на остеохондроз, отложение солей и прочие неприятные бяки, этот мэн или вумэн оказали человечеству несомненную услугу.
Наш океан не был такого пронзительно-бирюзового цвета, как на рекламе ‘’ Баунти ‘’. Он был скорее серого оттенка. И очень-очень редко действительно голубым. ( Причина такого мерзкого цвета кроется в   сильном течении, баломутившим воду в нашем заливе, и в серых водорослях, устилавших дно. Эта мерзость еще и оказалась съедобной). Первая моя попытка искупаться чуть не закончилась трагически – вода прямо-таки кишела желающими полакомиться мной. Да уж, океан.
Типа – в море было столько рыбы, что купаться без трусов было практически не возможно.
Занятия серфингом прийдется отложить на неопределенный срок. В воде водились твари, похожие на крокодилов, или скорее на  расплющенных динозавров. Время от времени в воде дефелировал плавник красного цвета. Он мне напоминал родных кровожадненьких акул.
 Скоро мы убедились, что это так. Во время очень сильного шторма, что случались редко, раз в два-три месяца, огромную акулу просто-таки расплющило о скалы. Морда была снесена полностью, как будто поработал  неумелый палач. Халявным мясом мы были обеспечены надолго. Тогда я впервые попробывал дорогущий деликатес в старом мире – суп из акульих плавников. Надо сказать – ничего особенного. Что меня крайне удивило, так это содержание акульего желудка. Но об этом позже. Вы тоже удивитесь.
С самой верхушки горы можно было разглядеть на горизонте остров. Или скопление облаков, но очень регулярное. Остров я обнаружил во время одного из приступов исследоватальского берумия, которое посещало меня довольно часто. Раньше я за собой такого не замечал.
Морская рыба была редкостью на нашем столе. Ловить ее без лодки и сети было не только невозможно, но и попросту опастно. Для начала, этот мир должен был узнать, что такое лодка и сплести свою первую сеть.
За нашим Северным склоном расстилалась саванна, прерия или бескрайняя казахская степь. Хотя на последнюю, она была похоже меньше всего.
Милях в пяти протекала широкая, медленная и невероятно мутная река. Она мне напомнила Иртыш. Раз напомнила, то так ей и называться. И река впадала в океан. На огромной прерии это был почти единственный источник пресной воды. Водопой для бесчисленных стад, источников нашей сытой жизни.
На горизонте вставала стена еще одного леса и блестела полоска воды.               
За этим лесом существовала непонятная вешь,- очень непонятная и оттого пугающе странная.
Это было Северное сияние. Вспышки и колыхания холодного огня. Они притягивали и манили, появляясь каждую ночь и затухая перед рассветом. Северное сияние в мире, где о снеге понятия не имеют? Может, это был какой-то источник радиации?               
Никаких видимых мутаций среди людей и животных я не замечал. С потенцией у местных жителей все было в порядке. Расстояние до него определить было не возможно. Казалось, холодное пламя движется, живет собственной жизнью. Сегодня оно ближе, завтра дальше. Но всегда. Никто из моего племени не мог ничего объяснить. Да это-то и понятно, при их уровне развития. Особо настаивать я не стал, помятуя о хвостах. В глазах местных обитателей, я не прочел ни какого интереса. Только беспричинный страх. А может, и причинный.
Сколько неразгаданных тайн этого мира мне еще предстояло разгадать? Нет, ну мне это надо?  Я так мечтал закончить первый курс, и провалиться в Нирвану удовольствий.
Южный лес, из которого я вышел, простирался до потухшего вулкана. Дальше были болота, может быть. Представляете, как мне повезло, что я вышел с нужной стороны.             
На Северной саванне росли огромные деревья, похожие на баобабы, секвойи, и прочих монстров. Вокруг них обычно существовал островок подлеска, в котором росли огромные розовые съедобные грибы. С верхушек общипывали листву существа, похожие на серых жирафов. Только с очень мощной шеей и  маленькой головкой. Несмотря на климат, они были шерстяные, безобидные. Их никто не ел, они никого не ели, довольствовались зеленью. Стада парнокопытных были всех мастей, цветов, окраски. Такого изобилия я и не мог себе представить. Скорее всего, это предки наших коров, лошадей, коней.
Ой, а разве лошади и кони это не одно и тоже? Но очень шустрые, независимые и невероятно вкусные. Особенно после того, как я научил свой народ выпаривать соль из морской воды.
Наши охотники действовали довольно неэффективно. Их неразвитый ум не мог подсказать им, что можно вырыть и замоскировать ямы с заостренными кольями. И преспокойно собирать там урожай.
Охотники приходили к водопою, прятались в росшем там бамбуке. ( Представляете, настоящий бамбук! Может это Азия? ). В реке водилась разноводность каких-то не таких крокодилов. В старом мире крокодилы тащили жертву под воду и потом доедали ее. Эти же ухватывали свалившуюся, или зашедшую глубоко в воду жертву, плыли с ней к противоположному берегу, где утаскивали ее в бамбуковые заросли для пожирания. Тут то и стояли с дубинками наши ‘’молодцы’’.
Трах, бах! Еда, новая юбочка или сапожки. И здесь помогли мои лыжные палки с железными, острыми наконечниками.
Крокодилы были большие, серые, а не зеленые, как положено каждому уважающему себя крокодилу. Но их абсолютно не было видно в мутной воде. Глаза – отдельный прикол. Они росли на ложноножках, вертелись в разные стороны. И именно это помогало убивать крокодилов и отбирать у них наш ужин. Бах по глазам – они отрывались, ничего не понимающий крокодил переворачивался на спину.На животе у него была еще одна пара глаз, вросших в кожу. Тут его и острым копьем в живот. Наверное в процессе эволюции крокодилы научились защищиаться, глаза на ложноножках отмерли, а с живота глаза  перебрались на голову.  Лапы у местных крокодилов заканчивались ластами, уйти от воды они далеко не могли и были живородящими. Новорожденный запеченный в угле крокодильчик не только главное украшение местного стола, но и домашний охранник, вроде наших собак.
Однажды из Северного леса появилось стадо лже-мамонтов. Они были зеленые, без бивней, волосатые, но на маленьких, неуклюжих ножках.
Динозавров, как таковых, я не видел. В Южном лесу встречались стаи мелких динозавров, размером с собаку. Это были скорее крупные ящерицы. Передвигались они как кенгуру – прыжками на задних лапах. Питались они падалью, но были невероятно злые.
Птиц, попугаев и мелких обезьян в лесах водилось множество. На поляну из леса выскакивали кролики с маленькими ушками, фазаны или что-то подобное им, и другая мелкая съедобная живность. Проблем с мясом не было. Забыл сказать, что в океане водились большие морские черепахи. Они выползали на берег отложить яйца. Здесь то мы их и подстерегали. В сваренном виде черепахи по вкусу напоминали телятину. Но варить приходилось очень долго.
Если мы находились в Южной Америке, то логичнее всего было бы предположить наличие в джунглях Великой реки – Амазонки. Ничего подобного здесь не было, насколько мне удалось узнать во время моих приступов исследовательского безумия.
По многим показателям этот мир можно было бы назвать Эдемом, Парадайзем. Если забыть о том, что это все-таки дикий мир. Дикий, хищный и суровый.
Вот вроде все здесь было так, как должно быть на древней Земле, но что-то настораживало, пугало.   
Что-то здесь было не то. Зачем я стал забивать себе этим голову. Жил бы себе и жил.
Хищники водились в изобилии. Часто под самой благовидной внешностью скрывалась подлая хищницкая сущность. А от укуса маленькой дряни можно было запросто двинуть кони.
Смены времен года почти не наблюдалось. Лишь во время сезона дождей наступала долгожданная прохлада, но было слишком  влажно и сыро. Сезон дождей наступал два раза в год, примерно в ноябре и апреле. По три недели нескончаемых ливней.
За нашими горами на западе, насколько хватало взора, шли бесконечные цепи гор.
Нас окружали многочисленные соседние племена. Некоторые из них доставляли кучу хлопот, пока я не поставил оборону нашего дома на должный уровень.
Пока это все, что на данный момент мне известно об
окружающем меня мире.