Планета Любви

Наконец-то капитан предоставил мне двухнедельный отпуск. Впервые за два года. «Белый ворон», звездный торговый корабль с командой в шестнадцать человек и грузоподъемностью 700 тысяч тонн, требовал капитального ремонта.

Я, первый пилот Адрио Шнитц и корабельный врач Сем сидели в каюте управления и изучали изображаемую монитором карту ближайших звездных систем.
– Так, так, увеличь-ка вот эту область, – командовал Сем, который компьютером пользоваться не умел, – если я не ошибаюсь это Тенга. На ее втором спутнике Синае построена огромная лаборатория. Пропускаются все врачи.
– Точно. Есть там Синай.
– Ну, с тобой все ясно, я на Синай не хочу. Куда подашься ты, Адрио.
– Я заранее знал, где и когда капитан устроит капитальный ремонт. Здесь в одной системе проживает мой старый друг. Но я никого с собой не возьму и даже не скажу куда поеду.
– Ты все еще общаешься с наемниками, - фыркнул Сем.
– Кое-кто из них вытащил мою шкуру из самого пекла.
– И с тобой все понятно. Но что же делать мне. Остальные остаются на вороне. Может ты посоветуешь, Адрио. Я совершенно ничего не знаю об этом скоплении.
– А черт его знает. Чего ты вообще хочешь?
– Всего лишь отдых, пляж и что-нибудь необычное.
– Необычное бывает разным. Самое необычное в этом районе – пожалуй поселение в одной из звездных систем. Именно поселение, потому что уже довольно давно они не желают вылетать за пределы своей родной планеты. Планеты Любви, как называем ее мы.
– И что в этом необычного?
– Я не очень-то интересовался. О ней мне известно только от капитана. Эта планета – мировой заповедник. Туристы туда не часто попадают. Многих отпугивает медицинский осмотр. А большую часть туристов, которые на него решаются, не пропускают.
– И это все, что он тебе рассказал?
– А его не пустили. По прибытии капитан был злой как собака. Только через две недели он сказал, что ему даже не объяснили причину отказа.
– Да ты что!
– Ага. Он даже потом повторно полное медицинское обследование проходил.
– И что?
– А ничего. Совершенно здоров. Ничего опасного.
– Так с чего ты взял, что меня пропустят.
– Да я и не знаю пропустят или нет. Я ж тебе говорю – вот это тут самое необычное.

* * *
 Шатл приземлился не небольшом космодроме, среди нескольких десятков таких же пассажирских кораблей. Никто мне ничего не говорил. Люк просто открылся, и туристы ринулись к аэропорту. Народ входил в здание космодрома им сразу рассаживался по местам. Пройдя в двери сам, я услышал: «Займите, пожалуйста, место, указанное в билете». Сказано было на моем родном языке, на котором я уже пять лет ни слова не говорил. Просто не с кем было. Билет я давно выбросил, но цифры места помнил. Потому проследовал к нужному месту. Да и, как мне показалось, номерок его был ярче других.
Туристы переговаривались на разных языках и достаточно шумно, хотя собралось их тысячи две.
Потом тот же голос пригласил пройти в комнату для медицинского осмотра.
Он действительно был полным. Исследования продолжались три дня.

– Гражданин Крионской Империи, Михаил Владимирович Земляков, вам разрешается туристическое посещение нашей планеты. Визу получите в агентстве. Там же вам расскажут все необходимое.
Я чуть со стула не упал, на котором сидел, ожидая результатов осмотра. Я ничего не понимал. Разве что они разрешают посещение туристам по каким-нибудь очередным номерам, связанными с цифрами на билете.
В каком-то тумане я шел по коридорам. Так, что даже не заметил, как оказался у агентства.
Меня пригласили в небольшой кабинет. Окошко. Жалюзи закрыты. Шкафчик. Письменный столик. Три стула. На одном сидел мужчина лет сорока в офисном костюме. На другом мужчина лет тридцати-тридцати пяти, в таком же костюме.
– Присаживайтесь Михаил Владимирович, - сказал тот, что был постарше. – Знакомьтесь – это ваш гид Керк. Меня зовут Фавио Ксавьеро.
– Рад знакомству.
– Сейчас оформим документы. Потом Керк все вам расскажет, покажет, объяснит. На какой срок Вы к нам?
– Через десять дней мне нужно быть на своем корабле. Через девять вылетаю.

Всё оформив, получив документы, я с Керком на воздушном такси отправился в отель, где был забронирован номер.

Хороший отель. Пляж. Местные достопримечательности и памятники. Что-то я не замечал ничего необычного. Пока не увидел новости о принятии нового закона в образовательной системе. В моем номере телевидение вещало на моем родном языке. Общий смысл закона был понятен, но я не был уверен в правильном понимании некоторых предметов, по поводу которых он принимался. И я спросил об этом Керка.
– Э, Керк, я вчера смотрел новости.
– Да.
– Там говорилось об изменении программы образования. Насколько я понял, неизменной осталось система в 12 классов и обучение с шести лет. Вводится множество изменений в программах. Введение новых предметов и смещение некоторых предметов в предыдущие классы. Но вот название некоторых предметов я не понял.
– Каких же…
– Например того, что переводится из 11 класса в 10. Вот, я записал. Что это такое. Остальное меня еще не так шокирует, а вот на счет этого предмета я вообще считаю, что ошибаюсь в правильном его осмыслении. Тем более, что его переводят из 9 класса в 8.
– Ну-ка, ну-ка. Да нет, все правильно. Химия ядра и сексуальные отношения. Что здесь непонятного.
– Как что? Это в школе у вас такие теоретические курсы…
– Почему же теоретические. Все предметы имеют и теоретическую и практическую программу…
– Да вы что!? А как же изнасилования, взрывы, ограбления. Вы ведь прямо в школе даете все основы для…
– Для чего? Я вас не понимаю.
– Как? Химия ядра в школе. После такого курса каждый может изготовить оружие в домашних условиях и использовать его…
– Ах да. Понимаю. Это невозможно.
– Что значит – невозможно.
– Мы не способны причинять боль друг другу. Это невозможно физически. Нам не позволит седьмое чувство.
– Что?
– Видите ли, каждый, кто причинит намерено боль другому, физическую или какую-нибудь еще, сам испытает все то же самое.
– Не понимаю. Если, к примеру, у вас кто-нибудь, кого-нибудь застрелит, то он что – сам тоже умрет. От чего?
– Не совсем так… не совсем. Умрет не только застреливший – но и каждый, кто причастен к данному преступлению и в тот самый момент, когда оно происходит. А от чего – под воздействием седьмого чувства. Может от инфаркта, может от чего другого еще.
– А зачем вам тогда столь странные предметы, как рукопашный бой, стрельбы. Это ведь все связанно с насилием?
– А… – это не случай войны.
– Войны?
– Да, мы, конечно, благодарны мировому сообществу за защиту. Но нужно быть готовым ко всякому.
– Но ведь тогда, каждый, кто будет стрелять во врагов у вас, погибнет…
– Нет. Доверяйте своим чувствам. Они никогда не обманывают. Жители этой планеты не способны причинять боль друг другу, потому что каждый из них обладает такими чувствами. Седьмое чувство позволяет причинение боли за счет самообороны. Но его не обманешь. Никак не убедишь. Просто чувствуешь. Например, ты другой человек. Я не ощущаю твои помыслы. И я могу ударить тебя или даже убить. Убить и остаться в живых. Но зачем? Мы никогда не причиняем другим боли.

Я никак не мог во все это поверить. Вот уж действительно необычная планета. Я даже забрался в местную сеть. Искал информацию о преступлениях. Ни одного упоминания об убийствах – их здесь вообще никогда не было. Вообще ничего подобного. Последняя драка произошла недели две назад. Всех пострадавших поместили в больницу максимум на двое суток. Кто-то из зачинщиков перебрал. Авария произошла где-то сутки назад. Водитель не рассчитал скорость на скользкой дороге. Никто не погиб. Даже природных катаклизмов не происходило. Последний раз можно было любоваться с безопасного расстояния на извержение вулкана, несколько месяцев назад. Все заранее покинули опасную зону. Да что там. Здесь даже животных не убивали. Никто не охотился, никто не рыбачил. Такие продукты питания, которые когда-то сами бегали, плавали или летали, завозились сюда с других планет.
Я листал статистику за статистикой. Пытаясь найти хоть что-то. Ничего. До самого вечера просидел, а так ничего и не нашел.
Стемнело. Я вышел из отеля в парк. Присел на лавочку и принялся изучать звезды.

Мимо прошла девушка. Я едва обратил на нее внимание. Но она почему-то остановилась. Вернулась. Присела рядом.
– Красивое сегодня небо, – сказала она.
– Да. Безоблачное. Здесь очень яркие звезды. И у них вроде бы необычный рисунок. А может это просто такая необычная планета, что и звезды кажутся необычными. Этот рисунок мне незнаком. Когда улетаешь куда-нибудь далеко-далеко, небо становиться другим. Сидишь так вечерком, смотришь, смотришь. Любуешься, пытаешься найти знакомое созвездие. А потом улетаешь еще дальше. Смотришь. Ищешь. Такого неба я еще не видел. Начинаешь чувствовать себя первооткрывателем.
– Да. А я никогда не видела другого неба.
– То есть, – я вопросительно посмотрел на нее, начиная догадываться, но все еще не желая уверяться.
– Я родилась здесь. А вы что подумали?
– Я думал – вы одна из туристок.
– А… Нет, просто шла домой через этот парк.
– И вы не боитесь, что я могу вас обидеть.
– Почему я должна бояться? Вы же не боитесь.
– Ну, знаете, немного побаиваюсь. Зачем вы ко мне подошли?
– Хи-хи. Ваш гид весьма разговорчив?
– Если вы о чувствах, то что-то вроде того. Просто я вчера новости видел об образовательной системе.
– А. Вот оно что. Тогда понятно.
– Так зачем?
– Подошла. Обычно у меня мало времени. А тут – я свободна. Вы ведь тоже полетели сюда в поисках необычного, мне так кажется. Вот и мне хочется чего-нибудь необычного. Закон запрещает вылетать за пределы планеты. А здесь все столь предсказуемо, логично, легко и просто. Мне хочется поговорить так, чтобы не ощущать, что думает собеседник.
– Вот как. А многие аналитики все бы отдали, чтобы ощущать это.
– Правда?
– Да. Но так, чтобы это была игра в одни ворота.
– Что?
– Ну, хе, чтобы они ощущали, а собеседник нет. Все же очевидно, хотя в вашем мире, где и преступлений то никаких нет, все по-другому.
– Да, – она придвинулась поближе. – А вот сейчас, мне кажется, вы знаете, о чем я думаю, а я не знаю, о чем думаете вы. Это совсем не так, чем когда говоришь с местными.
– Вероятно, – я взял ее руку. – Вы привыкли знать чувства собеседника. А я привык определять их по поведению. Возможно, совсем смутно, или ошибочно, но все же. Чувствуйте себя свободно, словно мои желания соответствуют вашим.
Она улыбнулась и поцеловала меня.
– Ну?
– Не совсем ожиданно. Должен предупредить – я не заканчивал вашу школу…
– Плевать.

И я получил практический урок сексуальных отношений прямо на лавочке под звездами.

Мы еще немного побеседовали. Она куда-то позвонила. А потом вдвоем мы отправились ко мне в номер. Служащие отеля несколько удивились. Но полицию, если таковая тут и была, вызывать никто не стал.

Последние три дня, которые я провел здесь, были волшебными. К сожалению, отпуск заканчивался, и мне необходимо было возвращаться на «Белый ворон». Возможно, я когда-нибудь приеду сюда еще. Если, конечно, меня пустят. Все-таки умиротворение тоже несколько утомляет. Тут ведь даже фильмов и игр с насилием не было. Ни каких стрелялок и военных стратегий, ни каких боевиков и сюжетов сражений, да даже драк. То, что показывалось в кино, было изумительным. Природа, строительство, прекрасная жизнь. Мне это действительно нравилось. И так не хотелось возвращаться в свой мир. Но в то же время хотелось чего-то мирского. Хотя бы на рыбалку сходить, или пострелять в виртуальной реальности монстриков. Все же они не похожи на других жителей Вселенной – люди, которые населяют эту планету. Интересно, сколько времени я мог бы прожить здесь. Вот уж не знаю. Все-таки сущность, определяемая чувствами самосохранения, борьбой за выживание, не позволяет мне долгое время жить так необычно.

А как бы было, если б вся Вселенная была единым заповедником? Вероятно, у Создателя были иные планы на ее счет, раз он создал ее такой.