Магистратура

Перед Сергеем Юрьевичем Тарасашвили, профессором О***ского университета стоял студент по фамилии Клопиков, плюгавый и неряшливо одетый юноша, с рыжей копной волос на голове и массивным ранцем за плечами; этот ранец делал его похожим на школьника класса 5-го и, казалось, норовил вдавить в пол своего хозяина. Клопиков вошел в кабинет полминуты назад и теперь мялся, краснел, каждое слово давалось ему ох как не просто! Было такое впечатление, будто он, маленький и нерешительный, стоит перед красавицей, которой вот-вот собирается признаться в пылкой любви.
 Самой же «красавице» было уже лет за шестьдесят, редкие волосы, абсолютно седые, почтительная полнота в теле.
 -Итак, вы пришли взять у меня курсовую.
 -Да-да, именно так… именно у вас… я так решил… но собственно, понимаете…
 Тарасашвили посмотрел на него.
 -Больше-то и не у кого… - промямлил студент.
 -Как так? – лицо профессора приняло удивленное выражение.
 -Ну… то есть… я хотел сказать… много доцентов, профессоров, но только у вас, Сергей Юрьевич, можно написать хорошую курсовую, под вашим руководством, я хочу сказать, - Клопиков еще больше покраснел и задергал кадыком, - я хочу сказать… ведь потом курсовая отправляется  на кафедру, это хорошее подспорье для магистратуры… это новая система обучения… что нужно поступать туда на общих основаниях… очень трудно будет опять проходить эти основания, ведь мне только на бюджет, я хочу сказать…
 -Хорошую курсовую написать надо, но… она ни на что не повлияет. Вы же второй курс, рано думать о магистратуре. Еще целых три с половиной года до поступления!
 -А я заранее, Сергей Юрьевич!.. Вы же помните, как тяжело мне было попасть в университет… Я и не с первого раза-то сюда… конкурс громадный… и как много работал я второй год на подготовительных курсах, которые вы курируете, в вашей группе работал…
 -Хорошо, я запишу вас на курсовую, - прервал его излияния Тарасашвили; да, он помнил Клопикова и благосклонно к нему относился; прилежный, очень старательный юноша, который еще будучи абитуриентом всячески пытался угодить профессору. Но ему всегда казалось, что это прекратится после поступления, (это и прекратилось на целый год), и теперь Тарасашвили был удивлен. Помимо всего прочего, он не имел того служебного отношения к магистратуре, какое было у него к бакалавриату. Ну, или почти не имел.
 Все это время профессор сидел за столом, но после своих слов поднялся и подошел к маленькому шкафчику в углу, рядом с окном, достал тетрадь в зеленой обложке, где значились у него фамилии студентов и темы курсовых, развернул ее и внес туда Клопикова.
 Студент вздохнул с таким облегчением, будто до этого он был на волосок от смерти, но ему посчастливилось выжить.
 -Какую вы выбрали тему?
 -Тему? – Клопиков посмотрел на профессора так, будто он говорил ему на незнакомом языке.
 -Ну да, тему.
 -Ах… я хочу сказать… еще не выбрал… я подумал… может быть вы посоветуете мне, с какой темой лучше на вашу кафедру… в магистратуру, я хочу сказать…
 Профессор вздохнул и устало посмотрел на Клопикова.
 -Я же говорю, вам еще рано об этом думать. А эта курсовая и вовсе не имеет отношения к поступлению туда, - он положил тетрадь обратно в шкаф и опять сел за стол, - в данный момент лучше всего сконцентрироваться на учебе.
 -Хорошо-хорошо, я вас понял, - студент почтительно-кисло улыбнулся и закивал головой.
 -Приходите завтра, я скажу вам тему, раз вы хотите, чтобы я сам выбрал.
 -Только… я хочу сказать… если можно, чтобы была не вразрез тематике этой кафедры… вы же помните, как тяжело мне далось поступление… как много работал я на подготовительных курсах… экзамены ужасно сложные… мне же только на бюджет надо было, я хочу сказать… денег у нас мало… я же с мамой один живу, Сергей Юрьевич, отца у меня нет… Сергей Юрьевич, в этой связи… я слыхал, на кафедру можно устроиться лаборантом… я хочу сказать, может быть к вам можно устроиться…
 У Клопикова снова сделался жалчайший вид, будто он того и гляди расплачется. Тарасашвили понял - проще всего согласиться; его уже начинало мутить от этого разговора.
 -Мне-то самому лаборант не нужен, но Марии Ивановне Елкиной очень его не достает. Если хотите...
 -Конечно хочу, я знаю Марию Ивановну, она из соседнего кабинета!.. Очень-очень хорошая женщина… – Клопиков просиял. Его лицо от волнения приняло багровый оттенок.
 -Хорошо, я скажу ей о вас.
 -Большое спасибо… я приду завтра…
 Тарасашвили кивнул, и они попрощались.
 Клопиков выходил из кабинета походкой человека, добившегося великих целей. Студент даже что-то напевал себе под нос.