Символы города

Под тонкой полоской рваных тучек умирал закат, каморы кусали щиколотки. Как ни странно людей на набережной и пляже меньше не становилось. Наоборот. Старенькие метеоры везли с противоположного берега уставших, сгоревших дачников, подержанные японские джипы везли на набережную поджарых любителей открытых дискотек и летнего съема. Пахло прохладно рекой, близкими сопками и дымом из шашлычной. На разном расстоянии играло несколько музык: рамштайн, Кадышева и что-то еще. Мы курили. Совсем недалеко играл бликами памятник первостроителям – группа молодых комсомольцев только что высадившиеся на берег реки Амур. Они одеты в осеннее, около их ног какие-то вещмешки, странные приборы, гитара, кирки, лопаты. Вокруг них чувствуется отличный осенний денек в первобытной тайге. Романтики. Все это из бронзы в масштабе один к двум. Прошло чуть более семидесяти лет со дня их высадки – так мало, что у нас почти нет своих стариков, большая их часть прожила свою юность в чужих городах... Несмотря на это, о настоящей высадке первостроителей и о начале строительства города почти ничего не известно. Существуют несколько легенд, что-то записано в хрониках, о чем-то можно узнать по фото, однако когда знакомишься со всем этим материалом, не покидает ощущение, что их авторы работали сообща, имея в распоряжении только группу больших бронзовых изваяний стоящих на берегу, настолько все это романтично, монументально. Порой кажется, если найти последнего оставшегося в живых старика, с которого была слеплена одна из фигур, и наклонясь над его постелью спросить, как все было на самом деле, он шепотом ответит – «да, в то время мы были вылиты из бронзы».
Возможно, все так и было. Совсем недавно, в связи с семидесятидвухлетием города по местному телеканалу показывали старенький фильм о его основании и строительстве.  Там был один эпизод. Наступила зима, а в городе не хватало теплых бараков, не было и возможности поставки леса с лесосек далеко на другом берегу. На собрании начальников строительство воздух был сиз от курева, шли жаркие споры о разрешении проблемы. И вот один паренек, когда все устали от споров, предлагает  такой вариант: вырубить в замерзшей поверхности Амура желоб, через проруби в желобе наполнить его водой, выстроить вдоль желоба людей с баграми, с сопок накатом спустить лес и по желобу, в течение нескольких суток переправить его до города. Так и поступили. В фильме без прикрас  показали, как этот план был воплощен в жизнь. Ночью наши морозы достигают сорока градусов, спирта было также мало, как и теплой одежды, работали до тех пор, пока не встанет шуга... Построенные той зимой бараки, до сих пор, сплоченными кварталами стоят в самых разных частях города.
Впрочем, правда жизни, все эти тяжелые легенды недалекого прошлого прекрасно отразились еще и в другом символе города – в его гербе. На его поле изображен хорошо сложенный молодой человек с не очень длинными развивающимися на ветру волосами и короткой курткой. Ветер западно-восточный. Молодой человек стоит раскинув руки, так, что вся его фигура принимает форму креста. Горизонтальная балка этого креста раздвигает стилизованное изображение тайги. Вертикальная балка делит реку Амур и упирается своим нижним основанием в солнце.   
Мы курили, пили пиво. Многие из нас ненавидели этот город и свою участь родиться и жить в этой, редко обозначаемой на картах глуши. Кто-то был уверен, что станет крупной рыбой и попадет в сеть столицы провинции, или, если повезет, в сеть покрупнее. Некоторые собирались заняться бизнесом здесь. Делая свои затяжки и глотки, мы наблюдали, как солнце садилось прямо за памятник. В этом пурпурном умирающем свете силуэты фигур казались сгорающими заживо исполинами.