Мертвее всех живых

Предыстория.

1999-й год. Постановлением Правительства РФ тело вождя мирового пролетариата В. И. Ленина должно быть вынесено из Мавзолея на Красной площади и предано земле. Этому решению воспротивились все коммунистические партии страны, видя в нем посягательство на свои идеологические основы. Среди этих партий – Ультрарадикальная партия Геев-Коммунистов, решившаяся на отчаянный шаг – выкрасть тело вождя из Мавзолея до того, как до него доберутся представители антинародного режима Ельцина.
Тело выкрадено, но возник вопрос – куда его девать?
Действие происходит на конспиративной квартире на экстренном собрании Партии.

Действующие лица.
Председатель (человек неопределенного возраста с париком, надетым наизнанку).
Секретарь (сидит по правую руку от Председателя и строчит что-то на бумажке. Губы топорно накрашены помадой и страдальчески искривлены).
Жора (молодой человек в тельняшке и шинели. Стальная выправка. Говорит резко, рубит сплеча и периодически нюхает подмышку).
Эдуард (рыцарь в тигровой шкуре, которая на самом деле леопардовая. Жеманный. Похотливый).
Ленин в кепке (внесценический персонаж. Его играет свернутый палас).
Голос из ниоткуда.

Действие первое.

В конспиративной квартире распахивается дверь. Первым вбегает Секретарь, за ним Жора и Эдуард с паласом на плечах. Последним, оглядываясь, Председатель.

Жора: Куда ставить?
Председатель: Подожди! (скрывается в туалете).

Действие второе.

Кухня конспиративной квартиры. На столе бутылка водки, черный хлеб и вареная колбаса, шпроты, банка соленых огурцов.

Председатель (радостно): Дорогие мои, свершилось! (аплодисменты Секретаря).
Жора (в дверях): Куда ставить-то?
Председатель (недовольно): На ***! (Жора обиженно бросает палас на пол).
Эдуард (жеманно): Что ты делаешь, противный? Ему же больно!
Жора (отмахиваясь): Ни хера не больно! Он мертвый!
Председатель (делая попытку встать): Я даже вставать не буду. (Разливает водку). Сейчас нам надо решить очень важный вопрос (поднимает стопарик). Ну, за консенсус!
Жора: Вздрогнули! (все вздрагивают и дружно пьют).
Эдуард (жеманно и морщась): А что за вопрос-то?
Секретарь (хрустя огурцом): Что с трупом делать?!
Председатель (трепля Секретаря за щеку): Читаешь мои мысли… Действительно! Первая часть нашей работы завершилась более чем успешно. Осталась вторая – решить что делать дальше. Рассматриваются любые предложения (оглядывает остальных).
Эдуард: Можно я?
Председатель: Ну?
Эдуард: Давайте его себе оставим! (неодобрительно-саркастический смешок окружающих).
Жора: На ***?!
Секретарь: Не ругайтесь! Другими словами, в каком качестве? Поставить тело рядом с чучелом утки и подписать «Вождь Обыкновенный»?
Председатель: Идея – дерьмо.
Эдуард (мечтательно): Я б его мыл…
Жора (перебивая): Дайте, дайте я скажу!
Председатель: Прошу!
Жора: Предлагаю возить Ленина в автомобиле с открытым верхом вокруг американского посольства с плакатом «Буржуи! Я до вас еще доберусь!»
(молчание).
Председатель (задумчиво выпячивая нижнюю губу): Гм… В этом есть доля истины, логическое зерно, своя правда…
Секретарь (перебивая): А автомобиль такой мы где возьмем? Крышу с «Оки» автогеном срежем, а ?
Жора: «Оку» не трожь, писака!!!
Председатель: То-то же. Давайте еще по чуть-чуть.
Жора: Вздрогнули! (повторилось).
Секретарь (расписывая ручку): Разрешите…
Председатель (закусывая шпротами): Просим.
Секретарь: Продать.
Жора (стукнув кулаком по столу): Как продать? Ленина продать?!
Секретарь: А что? Иностранные буржуазные частные коллекционеры выдали бы нам, скажем, миллиард долларов за тело вождя мирового пролетариата.
Председатель: Позвольте. Чтобы какой-нибудь капиталист, эксплуататор рабочего класса и, вдобавок, импотент имел у себя в кабинете под стеклом Ленина, чтобы сигары об него тушить?! Ну ни *** себе!
Эдуард (из-под стола деловито): Да и правду говоря, кому нужен мешок с костями, хоть и с внешностью Володеньки, милого.
Жора: Лишенец прав! Мало того, что он никому не нужен, но и продать-то его мы никому не сможем. Ленин не аккордеон – на барахолке не толкнешь!
Председатель (жуя помидор): Верно подмечено. Ну теперь скажу я! (выжидательно смотрит на членов партии). Когда я был маленьким, я ходил вместе с отцом в баню. Я стеснялся. Сильно стеснялся других голых мужчин. Но в один день ко мне в банном пару подошел какой-то мальчик, улыбнулся и… протянул мне мочалку. И мы стали мыться вместе. Я с тех пор по другому стал смотреть на мир…
Секретарь (недоуменно): Ну и что дальше?
Председатель (тупит несколько секунд): Короче, сбегайте кто-нибудь за водкой!


Действие третье.


Председатель, Эдуард и Жора молча курят за столом. Приходит Секретарь и звонко ставит на стол бутылки.

Председатель: Заседание продолжается!
Жора (потирая руки): Воду докладчику!
Эдуард (глядя на Жору): Как я тебя люблю, когда ты пьяный.
Секретарь (разливая водку и смеряя на глаз): Уже высказано три предложения и все мимо. Давайте же думать.
Жора: За думу! Вздрогнули!
Все: Э-эх!
Голос из ниоткуда: А вот и я!
Председатель: Епт, кто я?!
Голос из ниоткуда: Добрый волшебник Ээх! Пришел загадывать загадки!
Председатель: Иди ты на ***! И без тебя все в загадках! Итак. У кого-нибудь мысль появилась?
Эдуард: Кстати да! Давайте отдадим его в бутик – рекламировать мужские костюмы. Он в них такой симпатичный.
Секретарь (язвительно): Ну да. Пиджаки от фабрики «Большевичка» - в них вырасли все марксисты.
Жора (нюхая подмышку): А ты, контора, что предлагаешь?
Секретарь: Продать.
Председатель (сонно): Было… Георгий Валерьевич, плесните пожалуйста.
(очередное вздрагивание).
Секретарь: Я не закончил. Представьте себе, мы продаем его американцам…
Жора (стуча кулаком по столу): Буржуям?!
Секретарь:…коммунистам. Американские коммунисты – самые богатые коммунисты.
Эдуард: С чего ты взял?
Секретарь: Одна баба сказала. Вы только представьте себе: американские коммунисты, имея на руках идола многих поколений, выходят из подполья. На их материальной базе объединяются все коммунистические партии мира, побеждают на выборах, становятся во главе правительств и на планете начинается строительство коммунизма.(Встает) Все на благо каждого, каждый на благо всех! Коммунистическое общество плюс свободная любовь и права геев на самоопределение – все это приведет к процветании Земли и России-матушки, конечно, в макрокосмическом масштабе!!! Я закончил. (бурные аплодисменты).
Эдуард (из-под стола): Я б его мыл…
Председатель (целуя Секретаря в лоб): Вижу у тебя просыпается классовое сознание.
Жора (тряся руку Секретаря): Вот теперь тебя люблю я! Вот теперь тебя хвалю я! (Неожиданно раздается телефонный звонок).
Эдуард (сняв трубку): Алло? Петь, это тебя. Тебя – девушка.
Все (изумленно смотря на Председателя): Девушка?!
Председатель: Если это опять мой брат-трансвестит и его два приятеля-долбоеба, то меня нет…
Эдуард: Похоже, это знаменитая актриса…
Жора: А хули ей надо?
Эдуард: Сейчас спрошу. (в трубку) А хууу… из ит? (замирает). Это Нонна Мордюкова. Спрашивает, можетли она сыграть в нашем агитационном фильме?
Председатель: Заебала, честное слово! Скажи ей, что осталась роль надежды Константиновны Крупской в сцене разоблачения Ленина и Печника.
Эдуард: А такая есть?
Председатель: Нет, но ей можно не знать.
Эдуард: Она согласна.
Председатель: Ну еще бы… Кончай трепаться, дела ждут. (все опять садятся за стол). Итак, консенсус, вроде бы, найден. За это стоит выпить… (разливает водку).
Жора: Ни *** не найден!
Секретарь: Как это?!
Жора (затягиваясь и пуская дым в потолок): Идея прекрасная, но невыполнимая. Во-первых, Ленина нам никогда не продать, даже американским коммунистам, да и есть ли они вообще? Во-вторых, на роль Крупской надо приглашать Ярмольника – у него рожа хитрее…
Председатель (задумчиво): И что же делать?
Секретарь (положив голову на руки): Мое дело предложить…
Эдуард: А собственно, нафиг он им всем нужен? А? Я думаю, коммунисты обойдутся и без Ленина.
Жора (грозно): Но-но!
Эдуард: Я серьезно. Все так трясутся над этой бренной тушкой. Старушки с красными флагами исходят слюной по приказу трибуных ораторов. Депутаты спорят до хрипоты… а зачем спорить? Что спорить? Неужели после смерти человек не может освободиться от всего, что его с этим миром связывало? Почему Владимир Ильич не остался юристом? Поработал бы адвокатом, пожил бы спокойно до семидесяти лет и так же спокойно мочил бы где-нибудь на Ваганьковском кладбище. Так ведь нет! Он навеки осужден остаться символом несбыточной мечты, авантюрной идеи, которой не дано было осуществиться. Разве это не так? (Секретарь и Жора уже спят).
Председатель (слушает впол-уха и тоже близок к погружению в сон): Ммм…
Эдуард: Он никому не нужен, кроме нас. Давайте оставим его себе.
Председатель (в полусне): Зачем?
Эдуард: Я б его мыл…
Председатель (зевая): Мыло «Сэйфгард» защищает от.. от.. (окончательно засыпает).
Эдуард (выпивает остаток водки): Мордюкова, Ярмольник, Ленин, Печник… Зачем? (отключается).

Действие четвертое.

Конспиративная квартира. Кухня. Все четверо спят. Слышатся чьи-то шаги. Чья-то рука хлопает Жору по плечу.

Жора (просыпаясь): А?!
Голос: *** на! П’гове’гка ‘геволюционной бдительности!

Конец.

19.07.1999