Я всегда завидовала тебе

Я всегда завидовала тебе. Ты ведь знала, да? Я завидую тебе даже сейчас – когда ты лежишь в этом гробу за пятьдесят тысяч милых американских долларов. И здесь не удержалась, сука! Решила даже на тот свет отправиться с аксессуаром не хуже твоего поганого Вольво! Ты знаешь, должна сказать, что гроб идет тебе куда больше всех твоих навороченных тачек. Наконец-то ты выбрала себе то, что надо. Не считая, конечно, твоего мужа. Бедняга вот уже три дня ничего не ест. Ты, сука, оставь его в покое, хотя бы сейчас! Со мной Игорь был бы счастливее. По крайней мере, я еще жива. Хотя, после связи с тобой у него вполне могли проявиться скрытые некрофилистские замашки. Извращенка хренова! Да ты просто извращенка! К чему столько пафоса, Алина? Зачем лежать в тоннах цветов, когда тебе уже все равно?! И все-таки ты чертовски хороша, Алина, именно сейчас, в эти минуты. Мне даже немного жаль тебя и тех людей, которые так и не увидели этой твоей красоты. Алина, милая моя сестра! С разницей в три года я умнее тебя на целую жизнь. Ты так и не приобрела чувство меры. А должна была (как свою младшую сестру) учить меня всем этим жизненным премудростям. Тебе они так и не пригодились! Мало того, ты даже при жизни их не использовала. Зачем просить у мамы купить игрушку, когда такую же можно отобрать у соседки? Зачем делать домашнее задание, когда можно поцеловать на перемене щупленького отличника, и он все сделает за тебя? Зачем искать себе мужа, когда у сестры – «ничего-такой-мужик»? Сука! Тварь! Гнида! Как ты могла так поступить со мной?! Как ты посмела так меня унизить?! Алина, ты ведь его не любила? Хоть сейчас, лежа в гробу! – признайся, он даже не был тебе нужен. Я никогда бы не сделала этого, если бы он был счастлив. Никогда. Но ты, Алиночка,  и здесь постаралась. Ты оставила Игоря на пыльной дороге своей жизни, так же как оставляла всех до него – как старого пса, переставшего приносить пользу. Знаешь, что самое отвратительное? – то, что ты заранее знала, что так будет. Почему Алина, почему? Потому, что я терпела твои детские истерики? Или, может быть, потому, что я отстирывала твои брюки, облеванные твоим приятелем, по-спартански храпевшим в родительской спальне? Может, по этому, Алина? Не молчи, сука! Не молчи! Это было бы слишком просто вот так уйти. Ты должна за все ответить. Как ты могла так просто взять и умереть. Черт, я ведь даже, наверное, тебя любила. Тебя все любили. Ну что, показала, кто из нас любимчик? Довольна? А теперь вставай. Спектакль окончен! Занавес! Овации! И я за кулисами. Покорно жду, когда же прима сойдет со сцены, чтобы подать ей ее телефон. Она наберет номер, а я покорно буду ждать, она позвонит мужчине и назовет его именем моего мужа, бывшего мужа, а я все так же покорно буду ждать. Потом она спросит его: «Милый, тебе, правда, понравилось?» А в конце разговора она обернется, а там, как всегда – за спиной, будет стоять Он. С неизменным букетом роз. Он всегда такой. Мой муж. Мой теперь уже бывший и твой уже настоящий. Игорь, как же мне жаль тебя! Мне жаль вас обоих. А может, это только ненависть? Или любовь? Как бы то ни было, я хочу извиниться перед вами, самые близкие и дорогие мне люди и так вероломно меня предавшие! Прости, что не удержала тебя. Прости, что отпустила. Алиночка, сестренка, милая, прости за тот разговор, когда я сказала, что ты мне не нужна. Очень нужна. Прости за тот бокал, прости за те таблетки, прости, что убила тебя.… Твоя младшая сестра Елена.