quotБуревестникуquot

«Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный…»
М. Горький.

Чай в стакане, конфеты в вазочке. Разные. Одни съедаются, на их место приходят другие. И только бедный грустный «Буревестник» болтается тут уже третью неделю – никому не нужен. Никто его не любит и не хочет. Грустно все это. Все кому-то нужны. Все-все. Кроме него.
Он один такой, когда-то заброшенный в некрасивую коробку новогоднего подарка, как должное. «Ну, кто-то же его любит…». Кто-то любит, где-нибудь там, но не здесь. Здесь он одинокий, грустный, отчаявшийся ждать, потерявший надежду, покорно встречает свою старость. 
Совсем он какой-то не «Буревестник». На него смотришь и не вспоминаешь почему-то стих Горького. Он не реет над морем… Он даже не гордый. Ему уже все равно, кто б его забрал. Будь то старая бабушка, вяло жамкающая своим почти беззубым ртом, или собака, или на худой конец ребенок, неаккуратно обсасывающий шоколад и больше пачкающий руки.
Ха! «Буревестник» - слово одно. Лежит тут блестит своими хвостиками, но никто его не берет, никто не любит. Глупый, старый «Буревестник». Ничто ему уже не светит. А как хотелось, как мечталось: возьмет его хорошая, добрая рука, высвободит из скользкой обертки и познает его светлую, сладкую душу под толстыми створками темного шоколада. Но нет.
Судьба у него такая. Видимо тому, кому велено гордо реять над седым морем, не дано съедаться в прикуску с чаем.
Так и лежит он тут один, никем не любимый, никем не желаемый. Одинокий и грустно свесивший с краешков вазочки свои синие хвостики. Их много таких «Буревестников», так и не ставших БУРЕВЕСТНИКАМИ, нашедших свое сиротливое пристанище в конфетной тарелочке на чьем-то праздничном столе.