Сидите бабушка! сидите!

Депеш Юрий
http://depecha.net
depecheff@mail.ru
177806537

Медсестра Марина тихонечко  поглаживает меня по плечу и  ласково шепчет: «Вставай дорогой, пойдём со мной». Смотрю на часы, подаренные кем-то – время три часа ночи. Марина всегда меня в это время будит. Да и не только она, но и другие медсёстры тоже. В это время что-то происходит с людьми и тут без меня не обойтись. Каждая медсестра в кардиологическом отделении знает, что я готов пойти с ней в любое время дня и ночи. Парень я покладистый, все медсёстры любят иметь со мной дело. Со мной уже не надо договариваться – обо всём давно договорено. Тем более я молодой, сильный. Они мне то, что мне нужно от них, я им то, что они просят от меня. Все остаются довольны. Что ж мы все, не понимаем что ли? Надо так надо!
Сегодня хоть на смене и Марина, но мне как-то не сильно хочется идти с ней – ещё вчерашнего хватает, но я смекалист и понимаю, что стоит отказать хотя бы один раз, и потом больше могут не позвать. Хотя, а кого ещё им звать. Самому младшему из тех, с кем я там нахожусь – под шестьдесят. Я единственный парень – семнадцати лет. У меня ещё всё в порядке. Эх! Не  зря я сегодня так не хотел вставать. Случай тяжёлый, но делать нечего – надо выполнять взаимные договорённости. А ведь так порой не хочется – но что поделаешь. Но я то всё понимаю. Надо так надо!
Кое-как выходим с Мариной на улицу, и не спеша, продвигаемся по направлению к патолог анатомическому отделению. Ну, а куда, по-вашему, в такое время можно ещё направится. Ключи у Марины –  я переминаюсь с ноги на ногу позади неё. Мне не терпится поскорее всё сделать и идти спать. Наконец-то она справляется с дверью, и мы входим в ледяное –  не отапливаемое помещение. В углу прихожей сидит бесхозная старушка. Я приветливо киваю ей с Мариной и говорю в слух, подмаргивая: «Сидите Бабушка! Сидите!». Бабушка продолжает сидеть, а что она может с нами поделать. Хотя, разве она понимает. Надо так надо!
Мы делаем на полке свои дела с Мариной и по быстрому возвращаемся в тёплое кардиологическое отделение. По договорённости за прогулку Марина выдаёт мне двадцать ампул Реланиума и десять ампул Омнопона, плюс ко всему этому двести грамм чистого медицинского спирта для протирки рук. Теперь всё в порядке. Как бы мы хорошо друг к другу не относились, но я за просто так ни с одной медсестрой, какой бы она хорошенькой ни была – не пойду! У меня ведь легкоранимое юношеское сердце, оно не всегда понимает, что значит: «Надо так надо!».
А чем осуждать меня идите, и сами помогайте выносить мертвецов в четыре утра. А потом по январской улице четыреста метров в одних шлёпанцах и халате до морга с носилками. А в прихожей бесхозная старушка, покрытая инеем, для которой не хватило места на полке, и  за которой нерадивые родственники едут уже неделю. Но я ведь парень ушлый. Что ж я не понимаю что ли? Надо так надо!