Ночной звонок

               
                Ночной звонок

      Звенел телефон. Подхватил сонной рукой злополучную трубку.
- Здорово. Узнал.?
Сна, как и не было. Офигевши, бормочу:
             - Слушай, это ты?  (Мысли летят шаром:  - но ведь не может быть! Сам видел. Похороны. Опускают цинковую рубаху – гроб в девственную промежность земли.)
-  Думай, как хочешь. Жду на остановке, что возле твоего дома, через десять минут.
       Сорвалось. Короткие гудки…..
       Второпях одеваюсь, осознавая весь  бред   ситуации -  идти навстречу с умершим человеком.  Какая-то часть меня настоятельно требует остаться в тёплом  мраке дома, но, наперекор ей, выхожу в студь полуночной февральской  улицы.
         Двадцать минут.  Говорю себе, что вот, мол, какой придурок, купился на чью-то глупейшую шутку. 
                - Здорово, белкозавр пупырчатый.
          Оборачиваюсь и убеждаюсь в существование того, кого никогда не думал больше увидеть.      
                - Я, я – он самый. Собственной персоной явился, как живой.
            Прихожу в себя.
                - Слушай, так, это всё фуфло твои похороны. Смешливые декорации.
                - Честно? Нет. Всё было на самом деле. А почему я здесь? Последняя гастроль, так, наверное. Только не спрашивай, как – долго рассказывать. Да и вряд ли поймёшь. По-моему, здесь слишком холодно стоять. На улице не месяц май. Рванём туда, где тепло.
                - Сейчас всё закрыто – пол третьего ночи.
                -  Так ли…
               Кафешка возле театра, спрятавшаяся в кустах. Сине пластмассовые столы и стулья. Сидящие  друг напротив друга наши с ним двойники, похмельное утро  июля 2001 года. Первые ненормальные  человечки–выползки, бредущие,  позёвывая, мимо нас по каким-то, неотложным, вероятно, делам.   
                - Слушай Хим, ведь это -  то самое время, то самое кафе, где мы, два раздолбая, с опухшими, от вчерашней пьянки рожами, наплевавшие на всё,  упорно добивались хереса, от непонимающих, заспанных девочек-продавцов. ….. 
                2002 год.  Раннее, июльское  утро.  «Зилок» выруливает к подъезду, солдатики синхронно выпрыгивают из кузова. Борт открыт,  громадный прямоугольный ящик, сбитый из грубых досок, спускают на руках на землю, старший прапорщик разламывает сургуч пломбы…..      
                Деревянный панцирь слетает, сокрушённый мощью  топорика, принесённого кем-то из твоих бывших  родственников. Промежуточный слой опилок, высыпается на асфальт, обнажая  блестящий, как новое оцинкованное ведро,  гроб.
                -  Такой молодой, Ой господи, что творится,   - вечные причитания  соседских старушек, которые и видели тебя, может быть пару раз.
                - Там, где крест нацарапан, там голова –   комментарий человека в форме... 
                - Поднимаем…  Аккуратней заноси.  Левый угол на себя. Не пройдёт.. Ещё немного….
                Ледяными дорогами прошли мы по молчаливому городу,  искусственные звезды - фонари освещали наш путь.
                - Не должно было так быть.
                - Если всё вышло так, значит так надо.
                - Кому?
                - А не всё ли равно кому, какое это имеет значение. В чем смысл смысла?  Помнишь,  такой вопрос. Ну, вот и здесь также…..
                Скорбная процессия тянется по аллее кладбища,   миссия елкобросателя досталась мне. Шепчут позади: - быстрей идите, домовина тяжелая, ребята устали, не дай бог, уронят.
                Сходим с асфальта  и начинаем  продираться сквозь чащобу оград, к зияющей  в земле прямоугольной дыре - месту в котором тебе уготовано лежать навсегда. Корабль встал на вечный прикол…
                Надгробная  речь командира той злополучной части. Мыльная пена, ничего не значащих слов… Только поддатый дед,  расчувствовавшись, говорит: « Спасибо, прекрасные слова, товарищ командир». Могила узка, приходится подрывать. Чьи-то слова: - Эх, Химик, как жил не пойми как, так и  умер….
                -  Да ну тебя Белка, развёл тоску.  С таким настроением запросто можно  в депресняк сорваться и раньше времени в яму схлопотать. Как будто не знаешь, что у палки два  конца. Смерть – это страшно, но с другой стороны, знаешь, весьма прикольная  фишка. Любопытная метаморфоза бренного человеческого тела.  А, вообще, бред всё это. Ведь мне почти пора. И  ужасно хочется выпить. …..
                Две бутылки армянского трех - звездочного коньяка, на закуску пачка  «Золотой Явы».  Шальная, работающая в четверть пятого забегаловка - прожжённая скатерть, пепельница до отказа набитая окурками. Вспоминальные посиделки о временах давно минувших….         
                Толкали за руку:
                - Вставай,  время пол шестого. Домой двигай.
Растрепанные пьяные мысли : - уснул в кабаке. А где? Чёрт!...
                - Эй, а где человек, с которым я сидел, - вопрос позёвывающей буфетчице.
                Известно где - дома, ушёл минут через десять, как ты срубился. Сигарету выкурил и ушёл. Ну всё, вставай давай, закрываемся мы, шкандыбай до родимой хаты. Авось протрезвеешь маленько на морозе.
                Отыскал под столом шапку и  вышел на улицу. Обдало холодом. Роясь в очередном кармане в поисках сигарет, нащупал бумажку. Вытащил на свет божий, ожидая увидеть денежку, но это был всего лишь сложенный вдвое  листок, вырванный из  записной книжки. Раскрыл и прочитал строчки написанные знакомым почерком:
               
             Но так ли я уверен, что мне надо знать ответ?
             Просто я часть мира, которого нет.
             Мой последний шедевр бессмысленный бред,
             Мой последний куплет давно уже спет.
             И так было, так есть, так будет много-много лет.
             И  нет другого пути…..               
               
               
   Проснулся среди ночи.   Вышел на кухню, закурил, вспомнил, только что, приснившийся сон. Потушил сигарету и долго стоял, бездумно смотря на молчаливый морозный  покой по ту сторону  стекла.