Как в кино

(невыдуманная история в литературной обработке)
 
Пичугин откинулся на спинку сиденья, неспеша достал из кармана мятую пачку «Примы», но закурить не успел. Боковым зрением он увидел, как на втором этаже открылось окно и мужик в синей «Аляске», повиснув на руках, спрыгнул вниз.
В виски Пичугина ударила кровь, отразившись в груди холодком адреналина. Как в хорошо отлаженной компьютерной программе, в голове мгновенно прокрутились: и ориентировка, пересказанная несколько минут назад Бондарем: «Одинцов Степан Ильич, полста девятого года рождения, уроженец города Арсеньева, кличка –  Одинокий. От брови к уху шрам, из-за чего постоянно щурит левый глаз. Пальцы татуированы. Был одет в синюю «Аляску» подклад оранжевый, по капюшону серая опушка…», и телефонный разговор с начальником уголовного розыска Соболевым: «Одинцов очень опасен. От наших сыскарей ушел, отстреливаясь…»
– Дима! –  Пичугин толкнул водителя в плечо. – Одинцов! Аляска!
Мужик уже заворачивал за угол дома.
Пичугин, как на спринтерской стометровке, перепрыгивая через клумбы завядших цветов и детские скамеечки, рванул за ним, на ходу вытаскивая из-за пояса наручники.
Мужик далеко не ушел. За домом, присев на корточки, он торопливо завязывал шнурки и сообразить ничего не успел.
Пичугин церемониться не стал. С лету, что есть силы, подбил мужику ноги, а когда тот начал падать, добавил наручниками по шее в области затылка. Завернул назад обмякшие руки, защелкнул стальные браслеты.
Подбежавший Дима помог Пичугину поставить беглеца на ноги. Очевидно удар был хорош, мужик никак не хотел стоять ровно, судорожно хрипя,  норовил завалиться на бок. Дима подобрал с земли свалившуюся с головы мужика шапку и нахлобучил ему на голову.
Пичугин быстро обшарил одежду задержанного беглеца.
Пистолета не было!
– Пистолета нет!? Наверное, в хате пришхерил. Ладно, потащили… там разберемся.
Почти волоком дотащили сомлевшего мужика до «Жигулей» и мешком бросили на заднее сиденье. Беглец продолжал хрипеть и бормотать  что-то несвязное.
– Дима, дай нюхнуть ему нашатырь. Я к ребятам, пистолет надо найти…
   

У мужа был такой глупо-озабоченный вид, что жена не выдержала и спросила:
– Да скажи ты наконец, что у тебя стряслось. Такое впечатление, что тебя пыльным мешком по голове ударили.
В ответ он сначала тихонько хихикнул, потом негромко рассмеялся, промычал что-то нечленораздельное, а затем безудержно расхохотался.
– Ты что? Того? – жена покрутила пальцем у виска.
– Подожди!.. Ха-ха-ха!.. Подожди!.. – безудержный хохот сотрясал его тело.
– Точно чокнулся!..    
– Я такого… даже в кино не видел. Подожди! Дай отдышаться. Фу-у… – Вытерев слезы, выступившие от смеха продолжил:
– Три задержания сегодня было. Два удачных, а одно не очень… Мужику ногу сломал. И смех и грех…
– Как это ногу сломал? – у нее округлились глаза.
– А так, – он снова начал смеяться…


– Саныч!
Пичугин недовольно поднял голову от документов, которые лежали перед ним.
– Ну что еще?
В дверях, переминаясь с ноги на ногу, стоял инспектор по делам несовершеннолетних Кузнецов.
– Чертяка какой-то заявился… Зашуганный… Говорит, что его парни какие-то преследуют… Вроде как мочкануть хотят.
– Господи, только мокрых дел нам не хватало. И так проблем выше крыши. Ну что ж, давай глянем на твоего зашуганного.
Пичугин вслед за Кузнецовым зашел в дежурную часть, которая находилась рядом.
На длинной скамейке, стоящей напротив стола дежурного, сидел парень лет двадцати двух. При появлении Пичугина, вскочил и стал испуганно озираться. Был он высок. Длинное черное пальто еще больше подчеркивало его рост и худобу. В глазах, больших и влажно-черных, Пичугин увидел смесь испуга, дикости и мольбы. Лицо бледное. Тело, особенно руки, сквозили неестественной суетой. Парень переминался с ноги на ногу, шарил по карманам, дергал за ворот рубашки, словно ему было душно.
Как можно мягче Пичугин спросил:
– Что случилось, молодой человек?
Парень, заикаясь начал бурно говорить, что его преследуют какие-то парни, на трех автомашинах с оружием и хотят убить. Его речь была бессвязна и непоследовательна.
Пичугин, слушая малопонятный монолог парня, подумал: «Клиент не наш! Это, пожалуй, по части психушки».
– Понятно, понятно! Успокойся, парень, присядь! Женя, на минутку, – Пичугин увлек за собой Кузнецова.
– Потолкуй пока с ним за жизнь. Только спокойно. Без наездов – мяконько. Я свяжусь с дежуркой, пусть психушку вызовут. Твой черт по их части.
– Блин! Боюсь я, Саныч!
– Он только псих – не больше. Давай, давай! – Он похлопал Кузнецова по плечу.
Пичугин вернулся в кабинет. В эту минуту длинно  и призывно зазвонил телефон.
«Междугородний» – мелькнула мысль. Пичугин взял трубку. Звонил Соболев, начальник уголовного розыска из Владивостока.
– Саныч, я никак сыщиков на Тихой  не найду! У нас было разбойное нападение. Один из подозреваемых скрывается в Находке. Записывай адрес.  Улица Кирова, дом полста два, квартира шесть. Фамилия – Одинцов. Очень опасен. От наших сыскарей ушел, отстреливаясь…
– Слышал, слышал о вашей заварухе, – перебил Пичугин Соболева, – но у меня сейчас один инспектор по малолеткам, а я, как ты знаешь, оружия не ношу!
– Знаю, знаю! Я по межгороду до Тихой не могу дозвониться. Мы на Одинцова информацию только-только получили. Не задержим, он еще бед натворит. У него пээм. Стрелял пять раз. Подельники говорят, что патронов у него больше нет… Но, черт его знает?
– Ладно, ладно… не бунтуй! Разыщу я тебе сыщиков. Адрес записал. Перезвоню. – Пичугин положил трубку. Открыл сейф и достал рацию:
– Я – сто пятый, все кто от «Сосновки» на связь!
Рация захрипела и отозвалась голосом Кравчука:
– Я – сто шестой, на связи!
– Всем отбой. Сто шестой, как связь… где находишься?
– Так я тебе и сказал – где!.. Где, где? В Караганде! – Сквозь шипенье эфира послышался ехидный смешок Кравчука. – Связь нормальная!
– Вот что, Дукалис из Литовского города Караганда, слушай меня внимательно. Дуйте на Тихую, получайте стволы. Звонил Соболев. На Кирова скрывается Одинцов. Вооружен, опасен! Адрес у меня есть. Как понял?
– Понял!.. Получить стволы! Одинцов вооружен, опасен! За адресом заедем. До связи!
– До связи!
Пичугин положил рацию, взял трубку телефона, набрал номер.
– Иваныч! Ты мои переговоры со сто шестым слышал?.. Доложи начальнику… и еще, у меня псих какой-то сидит, позвони в скорую, пусть машину с бригадой пришлют… Парень лет двадцати – двадцати пяти. Одет прилично, но с мозгами, по-моему, не в порядке… Да… В дежурке с Кузнецовым сидит. Скажи, пусть поторопятся… Вдруг Дукалису помощь понадобится.
Кличка «Дукалис» плотно прилипла к Кравчуку не только за внешнее сходство с актером из сериала «Убойная сила», но и за кажущийся добродушным характер, тонкий, ненавязчивый ментовский юмор и нестандартные решения, которые он применял в раскрытии преступлений и задержании разного рода жуликов. Сыщики не раз обсуждали между собой этот сериал и пришли к единодушному мнению, что все то, что показывают в «Убойной силе» по своей сути – верно. За исключением одного – слишком много закуски во время застолий. В ментовской жизни так не бывает.


Пичугин заглянул к Кузнецову, который мирно, вполголоса о чем-то беседовал с психом. Парень, увидев Пичугина попытался вскочить, но Кузнецов остановил его движением руки.
– Женя, я позвонил. Ты запиши, что тебе парень рассказывает, а я ориентировку дам, чтобы его преследователей задержали, – Пичугин подмигнул Кузнецову, намекая на то, чтобы он тянул время.
Вернувшись в кабинет, Пичугин собрал со стола документы, положил их в стол. Сел за компьютер, открыл «Пасьянс»  и начал его раскладывать, в ожидании приезда либо «скорой», либо Кравчука.
Пасьянс явно не шел. Пичугин начал его сначала, в пятый или шестой раз, когда услышал за дверью грохот и громкие возгласы. Вскочил и распахнул дверь. В коридоре отделения толпились сыщики с Тихоокеанской, на их лицах был испуг и удивление.
Впереди всех стоял Кравчук в распахнутой куртке, надетой на бронежилет. На его плече стволом вниз висел автомат. За ним, наклонившись и потирая колено, чертыхался Бондарь Сергей.
– Саныч, что за дела? Тут мимо нас какой-то дух длинный просочился! Ну чистый Дракула!
– От вашего вида не только Дракула, сам Сатана осатанеет, – в дверях с невозмутимым видом стоял Кузнецов. Не удержавшись, расхохотался во весь голос.
– Вы бы на себя в полный рост в зеркало посмотрели. Не менты, а банда головорезов. Блин, напугали психа, где теперь его ловить? Психушка подъедет, что я им скажу?
– А мы что знали, что у вас псих сидит? Он, козел, мне чуть ноги не переломал! Без него мениск замучил. Вы ладом хоть скажите, что за чудак, как ошпаренный вылетел?
– А что тут объяснять? Крыша съехала у парня – мания преследования. Женя! – Пичугин обратился к Кузнецову. – Я сейчас с мужиками отлучусь. Псих далеко не убежит. Я думаю, даже вернется, но ты на всякий случай пройдись вокруг станции. Может где пришхерился? – И уже обращаясь к Кравчуку спросил:
– Ну что? Двинули! Я за вашими спинами хоть в рай, хоть в ад!
– А мы тебя вперед и не пустим! Нам твоей дуэли с Левиным за глаза хватило. Тоже мне – Матросов! –  Кравчук напомнил перестрелку трехлетней давности.


– Саныч, садись на переднее! Ты здешние места лучше знаешь. Дорогу будешь показывать.
Пичугин нырнул в прокурено-проспиртованный салон стареньких «Жигулей» и пробурчал:
– Мигалку бы сняли.
– Один момент!– водитель-Дима открыл окно, пошарил по крыше и втащил за провод, клееный-переклеенный, обмотанный изолентой,  синий фонарь и втиснул его под сиденье.
– Ну и дух у вас, мужики! Лом подбрось – повиснет!
– Закрытие квартала обмывали. Святое дело! – белозубо ощерился Бондарь.
– Вчерашние ориентировки читали, святые люди?
– Обижаешь, начальник! – улыбку смыло с лица Бондаря. – Одинцов Степан Ильич, полста девятого года рождения, уроженец города Арсеньева, кличка –  Одинокий. От брови к уху шрам, из-за чего постоянно щурит левый глаз. Пальцы татуированы. Был одет в синюю «Аляску» подклад оранжевый, по капюшону серая опушка. Может иметь паспорт на имя Вахрушева Петра Даниловича. Обширные связи в преступной среде. Неоднократно судим. Хитер… опасен и дерзок. – Сергей сделал паузу, хлопнул Пичугина по плечу
– Мы тоже не лыком шиты. Будет на месте, спеленаем как миленького, будь спокоен!
– Не говори – гоп! – Нахмурился Кравчук. – Тоже  мне рейнджер ! – И обращаясь к Пичугину спросил. – Шестая квартира – какой этаж?
– Второй. Окна должны выходить во двор…
– Мы с Серегой проверим квартиру, а ты, Саныч, на подстраховке с Димой останьтесь.
– Как скажете, сер!      


Пичугин вошел в подъезд и, не торопясь поднялся на второй этаж. Представил себе, как вытянутся лица у сыскарей, когда он им скажет, что задержал Одинцова.
Дверь в шестую квартиру была приоткрыта.
– Мужики, я…
Но увидел, что Бондарь приложил к губам дуло пистолета, давая понять, чтобы Пичугин молчал. Глазами он показывал на вешалку в коридоре, потом перевел взгляд в угол комнаты, закрытый занавеской.
Пичугин оглянулся и увидел на вешалке синюю «Аляску» с серой опушкой по капюшону. В голове мелькнула мысль: «Блин, а кого мы с Димой прихватили?»
Кравчук продолжил, прерванный появлением Пичугина, монолог, направленный к худенькой женщине, стоящей у окна. Ее ладони прикрывали рот в немом испуге, глаза были наполнены неподдельного дикого ужаса.
– Вы уж, Анна Семеновна, позвоните обязательно, как только он объявится. Как бы беды не натворил. А было бы лучше, если бы добровольно сдался…
До Пичугина дошло, что так громко он говорит совсем не для нее, а отвлекает чье-то внимание. И этот кто-то, там – за шторкой. Кравчук снял с плеча автомат и бросил его Пичугину. Тот поймал его на лету. Кравчук сделал жест руками Бондарю, как будто что-то наклоняет. Сыщики тихо, как две большие кошки, двинулись за шторку. Пичугин резко переместился к центру комнаты и увидел, что за шторой стоит обычный двустворчатый платяной шкаф.
Он сообразил, что сыщики хотят опрокинуть его на пол.
Кравчук и Бондарь ухватив шкаф за края, резко и круто наклонили его. Из шкафа вывалилась мужик в майке с пистолетом в руках.
Бондарь и Пичугин, будто сговорившись, пнули мужика одновременно. Пинок Пичугина пришелся по пистолету, целившему в него. Раздался характерный для пээма негромкий выстрел. Зазвенело разбитое стекло. Пуля угодила в висевшие на стене часы, остановив их ход. Удар Бондаря пришелся в лицо стрелявшего, тот коротко хрюкнув, уткнулся лицом в ковер, но оружия из рук не выпустил. Кравчук с безразличным видом наступил ногой на руку, сжимавшую пистолет.
Через пару секунд мужик уже сидел в кресле, закованный наручниками, задрав голову вверх, пытаясь унять текущую из носа кровь.
Наконец-то Пичугин мог поделиться с сыщиками… и результатами своего задержания!
– Му-мужики… а я кого задержал?
– Кого, кого?.. Ты что?.. Слепой? Перед тобой Одинцов сидит. Слегка помятый, но живой. Смотри, рисунок – чистая ориентировка! Шрам от брови к уху… глаз прищурен. Правда, второй ему Серега пинком прикрыл. – Кравчук шарил глазами по полу, пытаясь отыскать стреляную гильзу.
Бондарь принес из прихожей куртку Одинцова, обшарив карманы, достал паспорт.
– Во!.. Смотри… и паспорт на имя Вахрушева! Как в ориентировке!
– Да я не о том, мужики! Мы с Димой черта какого-то задержали… в синей «Аляске»… он из окна второго этажа выпрыгнул.
– Как выпрыгнул? – В глазах Бондаря появился неподдельный интерес.
– Как-как! Взял, да и выпрыгнул. Я за ним! За углом дома приложился – он и скис… забраслетил, а тут Дима подоспел. В машине на заднем сиденье валяется. Не знаю – очухался или нет…
– Странно? Пойду-ка я выясню, кого вы там с Димоном зацепили? Может домушник какой. Увидел ментовские «Жигули» и сиганул в окно, – Сергей передал «Аляску» и паспорт Пичугину, вышел из квартиры.
– Сука,… сдала!.. – Захрипел Одинцов и, размазывая по лицу кровь, попытался встать.
– Сидеть! – Кравчук толкнул Одинцова обратно в кресло. – Ты сам себя сдал. – Куртец-то надо было спрятать. Развесил – как на выставке. Уж как не тебе знать, что лохов в розыске не держат. Вместо того, чтобы выйти лапками к верху – стрельбу открыл. Еще одну статью подмотал. Так что, мил человек, сиди не дергайся. Пока я тебе еще разок не приложил.


Сергей вернулся не сразу.
Пока он отсутствовал, Кравчук, пугая жильцов подъезда своим воинственным видом, нашел понятых. Пичугин со свойственным ему педантизмом составлял протокол места происшествия.
Вернувшись, Сергей присел на корточки возле дверей. По его лицу блуждала ехидная улыбка. Поглядывая на Пичугина, он едва сдерживал смех.
Торопливо дописав протокол, Пичугин отпустил понятых.
– Ну? Серега!?.. – Пичугин нетерпеливо заерзал на стуле.
– Что – ну? Ты кого задержал? – Сергей тихо рассмеялся.
– А что? – недоуменно встряхнул головой Пичугин.
– Ты же левого мужика задержал!
– Как… левого? Толком объясни. Он же из окна вылез… и опять же… Аляска…
– Аляска, аляска, – перебил Сергей, – заладил… Мужик от любовницы убегал…
– От какой любовницы? – Пичугин недоуменно свел брови.
– Ну и трудный ты, Саныч!  Не от твой же! Объясняю… – Сергей коротко задумался и продолжил. – У этого мужика любовница живет через стенку с этой квартирой, где мы сейчас находимся…
– Ну? – Пичугин непонимающе уставился на Сергея.
– Баранки гну? – Отпарировал он.  – У этой женщины есть законный муж! А у мужа – жигули! Такие же как у нас! Увидела она жигули, подумала, что муж приехал и попросила любовника выйти через окно. А тут ты… Представляешь, сколько мужик жути натерпелся! Я ему кое-как растолковал, что мы не корефаны мужа, а просто менты.
– А он?..
– Что он?
– Ну мужик?
– Ну ты, Саныч, даешь! Мужик в машине лежит. Ты ему по-моему все ноги переломал.   
 

В «Жигули» все не влезли.
Кравчук распорядился: Сергею и Диме сопровождать задержанных в отделение милиции, а сам с Пичугиным решили пройтись пешком, подышать воздухом быстро увядающей осени – благо до станции было не далеко.
По дороге обсуждали прошедшее задержание.
Пичугин ершил волосы и все недоумевал, как могло произойти такое совпадение.
Их путь к станции, где располагалось отделение милиции лежал через вещевой рынок, облепленный со всех сторон небольшими магазинчиками. Проходя мимо одного из них, с броской вывеской «Уссурийский бальзам», сыщики услышали истошный женский вопль, который внезапно оборвался.
У обоих сработал рефлекс. Если кто-то вопит – значит ЧП. Не сговариваясь, ввалились в тесный магазин. Он был пуст. Оперативники переглянулись.
– Эй люди, кто кричал? – Кравчук клацнул затвором автомата.
– Это я-я-а…– раздался откуда-то из-под прилавка тонкий женский голосок.
– Кто это – я? – Пичугин заглянул за прилавок.
Забившись за ящик с иностранным наклейками на Пичугина испуганным зверьком глядела молоденькая продавщица.
– Он…, он там! – Девушка показывала рукой на большой морозильный шкаф.
– Кто – он?
– Большой…! И черный…! Бандит, наверное!? – Испуганно прошептала девушка
– Там? – Удивился Пичугин. – В холодильнике?
Девушка закивала.
– Саныч, открой! – Кравчук отступил в сторону, наставив автомат на холодильник.
Пичугин резко открыл дверь. Кравчук вскинул автомат.
– Тьфу ты, блин! Это ж –  Дракула.
Скрючившись в три погибели, среди колбас и прочих копченостей, с палкой сервелата наперевес, в холодильнике стоял, сбежавший от Кузнецова парень.
– Выходи! – Приказал Кравчук.
– Не-е-е-т…– С зубным стуком отозвался парень.
– Выходи, кому говорю? – Кравчук закинул автомат за плечо, потянул парня за ворот плаща.
– Милиция, милиция, помогите! – Что есть мочи, тонким дискантом заверещал парень. Прикрывая голову сервелатом, он вывалился из своего холодного убежища. Запутавшись в плаще, упал на пол.
– Господи, ну что за день? Сплошной дурдом. – Пичугин помог Кравчуку поднять его на ноги.
Кое-как удалось объяснить парню, что перед ним милиция.
А вот убедить расстаться с палкой сервелата, в которую он уцепился, как утопающий за соломинку – не получалось.
– Да черт с ней, с колбасой! – Заявила девушка. – Пусть остается с ним. Уведите его поскорее. Напугал до смерти.


Они сидели рядком. Как старые друзья, уставшие после долгого трудового дня.
Парень, прозванный Дракулой, почти освоился. Взгляд его стал осмысленным. Постреливая по сторонам глазами, он откусывал от сервелата  небольшие кусочки, быстро-быстро жевал и судорожно проглатывал.
Мужик в синей «Аляске» закрыв глаза, вытянув левую ногу, потихоньку постанывал.
Одинцов хмуро и насторожено щурил взгляд, шмыгая разбитым носом.
В этот умиротворенный момент в кабинет к Пичугину вошел начальник транспортной милиции.
Пичугин встал из-за стола, чтобы доложить:
– Товарищ, подполковник!...
Тот махнул рукой:
– Сиди!...
Он долго и внимательно рассматривал сидящих на диване мужчин. Потом тяжело вздохнул и произнес:
– Вот блин, святая троица!
– Да нет, Степанович! – Возразил Пичугин. – Святой из них только один. Ему бог послал кусочек сервелата. А эти двое явные грешники.
– Ну и что дальше? – Подполковник вопросительно посмотрел на Пичугина.
– За Одинцовым сейчас прибудет конвой. У святого родственники объявились. Он говорят тихий. Крыша только временами отъезжает. Ну, а за ним, – Пичугин кивнул в сторону мужика в «Аляске», – сейчас «скорая» приедет.
– С ним проблем не будет?...
В глазах начальника этот вопрос Пичугин прочитал несколько иначе: «С прокуратурой проблем не будет?»
– Если у меня возникнут проблемы с прокуратурой – у него они возникнут  с женой.
Мужчина перестав стонать, произнес:
– Только не жене – убьет! – И застонал громче.

– Представь себе! Сидят в рядок на лавочке: бандит, дурак и незадачливый любовник. Ха-ха-ха!
– Господи, как бы ты вместе со своими жуликами тоже не того, – жена еще раз покрутила пальцем у виска…
     29.10.04 г.