Исчезнувший город

               

Я родился и первые четырнадцать лет своей жизни прожил в Иркутске. Для туристов и иностранцев этот город замечателен своей близостью к Байкалу, а для меня на протяжении всех тех четырнадцати лет он был прекрасен тем, что других городов я просто-напросто еще не знал. То есть, разумеется, я ездил с родителями и сестрой летом на море, а в остальные времена года в другие какие-то города, но по сравнению с Иркутском этих мест для меня как бы не существовало. Они появились исподволь и гораздо позже - как появляются вторичные половые признаки, - а тогда все они были лишь продолжением долгой поездки на поезде или скучного перелета с посадкой в Свердловске, а потом в Москве.
Когда мне исполнились те самые 14 лет, в моей жизни произошла первая катастрофа. Родители упаковали все наши вещи в контейнер, сгребли нас с сестрой в охапку и оставили город, как отступающая армия Наполеона. Быть может, модный тогда поэт Евтушенко был совсем ни при чем, но это именно он написал поэму «Северная надбавка», и одному Богу известно - сколько народу в те времена рвануло с насиженных мест и подалось «на севера».
И у них, между прочим, у всех были дети. Я и моя сестра в том числе
На новом месте, название которого не хочется даже упоминать, я долго и безрадостно смотрел в окно на хмурые сопки, а потом прикупил себе общую тетрадку в кожаном переплете и начал методично, как счетовод, записывать в нее цитаты из прочитанных мною книг, в которых хотя бы мельком упоминалось об Иркутске. Это доставляло мне несказанное удовольствие, и в то же время служило способом тайной мести моим легкомысленным и неверным родителям. Очевидно именно в тот момент моей нелегкой четырнадцатилетней жизни во мне зародилась склонность к монолитным мировоззренческим ценностям - монотеизм, моногамия, монофонические записи группы «Eagles», и одновременно - настороженное отношение ко всякому плюрализму.
Что поделать? Я любил только один город.
Быть может, потом я сумел бы полюбить и все остальные, но мой роман с тем детским городом был прерван так безжалостно и так сразу, что я навсегда отучился любить города. Так не сумевший взять крепость врага военачальник в дальнейшем старается воевать подальше от укрепленных фортификаций. Подмосковье теперь, если честно, мне гораздо милее, скажем, Парижа. Впрочем, возможно, это всего лишь комплекс Ильи Ильича Обломова. А это уж - с кем не бывает?
Короче, в свои 14 несчастных лет я сидел в глухом медвежьем углу и исправно выписывал из книжек всякие нелепые фразы. Пока вдруг не ощутил какой-то подвох.
За всеми этими упоминаниями города, которого мне тогда не хватало так же сильно, как Ромео где-нибудь в склепе не хватало Джульетты, или как политбюро ЦК КПСС не хватало коммунизма, за всеми этими громоздкими цитатами из неталантливых и скучных, как правило, книг не появлялся мой город.
В них не было мокрой кепки, которою в жаркий летний день ты зачерпываешь воду из Ангары. В них не было босых мальчишеских ног, скользящих в ручье по зеленым камням, а под камнями в них не было ни гальянов, ни хариусов. Не было там и острова «Юность», и зеленой - вся в тополях - улицы Карла Маркса, и дощатой кладовки за домом Витальки Наумова, и запаха пыли, когда падаешь с велика и разбиваешь нос. Там не было ничего, кроме ненужных чужих предложений.
В общем, эта тетрадка тоже разочаровала меня, и в конце концов я оставил ее в покое. Иногда мне и сейчас еще снится Иркутск, но, боюсь, моего города уже не существует.


Рецензии
В детстве существовали какие-то особенные чувства. Сколько не пытайся, после их уже не испытать, можно только вспомнить... Спасибо.

Кондрат Саблев   24.11.2017 14:28     Заявить о нарушении
На это произведение написано 80 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.