Вундеркинд

«Вундеркинд»
Он смотрел на меня сквозь свои толстые очки (вундеркинд хренов), ехидно улыбался, взгляд был высокомерным. Мудак. Пусть и перспективный, какая разница, перспективный он мудак или нет. Мудаковатость проявляется даже в гениях, они, порой, даже чаще мудаки, чем мы все, обычные, особенно если признаны при жизни. В них тогда манерность проявляется, с удвоенной силой, даже, когда они идут в сортир. Хотя уверен, в сортир гении ходят так же как и обычные, а то, что из них выходит ничем не отличается от дерьма обычного человека. Нет, извините, это дерьмо гениев, но всё же дерьмо…
И этот туда же. Он ещё не гений, но уже признан, скоро поплывёт над землёй, во всяком случае, ему так кажется. Ну, бог с ним. Хотя боги обычно на стороне таких гадов. Они знают, как угодить, даже богам. Хотя когда «расцветают», сильно капризничают, но тогда боги им уже не нужны, теперь они выше. Вот и у этого уже полу - божественный взгляд. Маленький фюрер, а стоит кому-то хоть раз помолиться на него, он сразу станет большим.
А смотри т так, как будто я послан свыше выносить за ним горшки, за такими нужно. Только вот я не буду, не послан, но даже если бы и был послан, всё равно бы не стал, даже под страхом увольнения. Нет той высшей, божественной, силы, которая бы заставила меня ухаживать за этим засранцем. Может надавать ему щелбанов, пусть разрыдается, иногда ему нужно похныкать. Всё равно, кто-то его обязательно пожалеет. Боже, ну откуда такая жестокость?
Господи, а он всё ещё продолжает что-то бормотать, гнусный тип, что-то о величии мысли, о больших и радостных перспективах юного гения, о щедрых спонсорах, о безмерной тупости большинства окружающих, которых он, «дарование», с трудом может считать людьми, а вот быдло, это как раз о них. Урод, съездить бы тебе по роже. Да так, чтобы сопли в разные стороны полетели. Ну конечно же, меня ты считаешь гораздо умнее большинства окружающих, ещё бы…. Хотя за время нашей «беседы» я сказал только три слова: «Нет, не занято». – Пардон, вот она деликатность культурно – просвещённой, прогрессивной, молодёжи, строители будущего, они уже обо всём прочитали, всё продумали. Вот только осталось подрасти и тогда всё нормально.
Он с аппетитом жрёт мороженое, и что-то ещё там лопочет, иногда, аккуратно, вытирает губы салфеткой. Эстет.  Я подношу чашку кофе к губам, чтобы она их едва касалась, начинаю отпивать, одновременно втягивая в себя со свистом воздух. Получается булькающее – свистящий звук, половина сидящих в кафе уставились на меня с удивлением, а вундеркинд… О боже, мне стало его жаль, он бедняжка побелел и замер… В глазах промелькнула брезгливость и прочно застыла на заумном лице, как же, я лучше большинства, то что надо.
Наконец – то он заткнулся. Да, в толпе «быдла» стало на одного больше. А затем я сделал то, на что многие другие никогда бы не решились, не потому что страшно, из приличий, а если бы и сорвались, вдруг, потом ещё долго себя казнили. Честно говоря, я тоже так поступил впервые, и скорее всего никогда больше не решусь, во всяком случае без очень веских причин. Но этот, первый в моей жизни поступок, я себе простил ещё тогда, когда это мысль лишь мелькнула в голове.
Я привстал, презрительно и с ухмылкой, взглянул на «гения» и, набрав побольше слюны, сплюнул в его недоеденное мороженое. Чувство гордости ещё никогда меня так не наполняла, а бедняга был жалок и подавлен, из-под огромных очков закапали крупные градинки слёз, совсем не скупых, отчаяния маленького «фюрера». Он всхлипывал, давился обидой, но заорать во всё горло не смог, а лишь стал жалобно скулить, и зачем-то тереть, ни как не хотевшие краснеть, толстые линзы очков.
Я же обернулся, и с чувством неописуемого восторга и глубокого удовлетворения пошёл к выходу…

30.11.00.
Краснодарский край.