Знакомство. Поток бессознательного

В принципе, всё сказанное ранее уже не имело значения. Поздно , уже поздно , чёрт, думал я, поправляя «разгрузку», забитую всякой всячиной, тяжёлую и неудобную.  Теперь можно было проклинать всех на свете, начиная с самого себя, за то, что пошёл в армию, командиров, за то, что не отбили охоту подписать контракт, или  политиков, за то, что ввязались в  войну, только  что толку то? Поздно, поздно , ты уже здесь. Дорога назад, конечно была, но одна была вымощена кровавыми бинтами, похоронками, «цинками» и посмертными наградами, другая -  муками совести и позором, поэтому мысли о доме и возвращении нужно гнать, контракт у меня на три года, ещё наслужимся, если останемся в живых. Да и хотелось ли мне домой, на гражданку? Чем бы я занимался сейчас в разграбленной усталой стране,где зарплаты школьного психолога едва хватало на два раза сходить в магазин за продуктами.  Как в наши времена делается карьера, я очень хорошо знал, но унижать себя страсть как не хотелось. И потом это годы осторожных «прогибов»  и угодливого молчания, так вся молодость и пройдёт в поклонах, разгибаться разучишься, нет, не моё, лучше уж  трястись в БМП, чем плавно вышагивать по министерским  коврам. Здесь, по крайней мере, чувствуешь себя мужчиной, ощущаешь свою значимость, хоть и значимости этой, по большому счёту, грош цена в базарный день. Говорить не хотелось, да и не о чем, над нами нависло обычное в подобных случаях напряжение, иссушив слюну, наполнив тело поганенькой слабостью. Вдобавок ко всему подташнивало, это тоже от страха, не грех признаться. Ждать надо ждать что будет, ждать, ждать, ждать..... совсем рядом, в трижды проклятой зелёнке, притаилось коварное  безжалостное чудовище, которое в любой момент может протнуть к тебе свои смертоносные щупальца.  БМП – шка нарвётся на мину, или получит комулятивный заряд  гранатомёта, нас разметает по обочине дороги, выброшенных из люков горящей машины.... мы будем палить во все стороны почём зря, не видя перед собой ни чего, кроме подрагивающих от автоматных очередей ветвей  придорожных деревьев, из глубины которых какая-нибудь бородатая скотина будет орать, что его Аллах акбар и  убивать нас  с заранее подготовленных позиций.  В конце концов либо нас всех перестреляют, либо мы всё же загоним  «чехов» обратно в лес..............
.....в белом плаще  с кровавым подбоем, прыгающей кавалерийской походкой....
.............в потёртом «камке» без нашивок и знаков отличия, трясясь в  родимой «коробочке».........   елки-палки, нет, не то.  И в конце- концов, ну неужели нет спокойного места для меня на земле. Что я сайгаком шастаю по этой дурацкой Чечне? Чего мне здесь надо? Кому доказывать, что Серёга Коломицын не сбежал и не дрогнул, воюет , как настоящий русский солдат, не посрамил, не уронил, не ударил лицом в грязь.....и так далее. Хотя, что касается грязи, то в не-то, родной поваляться пришлось неоднократнго, и физиономию жидкой глиной размазывать тоже.  Друзья-товарищи сейчас сидят кто где, парочка, кстати, в соседней броне. С детства мечтал стать военным. Сбылись мечты идиота. Вкусил романтики по уши:казарма,плац, полигон,окровавленные носилки, остывающая человеческая  плоть и  бессонные ночи в караулах, дурацкая неудобная форма, отмороженная задница и две язвы. Потом был контракт и наша родная миротворческая дивизия, которую за глаза называли сумасшедшей.  Видели бы меня сейчас родные, вот была бы потеха. Мать  ещё из Прибалтики не вернулась, а отец до сиих  пор думает, что я под Питером,на полигоне.  А в глубине души, где-то совсем глубоко, совсем далеко. Мне хлчется, чтобы случилось чудо и сквозь тысячи километров, сквозь дни и ночи, сквозь эту чёртову завесу безвременья меня увидела Ты. ТЫ, которую люблю....
 
Старенький  автобус неторопливо ковылял по осенним улицам Питера, мы сидели на низком сиденье, обтянутом дерматином.  Не будь Её рядом, я снова мысленно матернул бы наше автомобилестроение за то, что сиденья были такими узкими и неудобными, но сейчас ты сидела рядом и я  почувствовав  тепло твоего круглого упругого бедра, воздал хвалу конструктору этой колымаги за то, что он так замечательно продумал салон автобуса, дав возможность влюблённым с первых же минут знакомства прикоснуться друг другу. У меня, наверно, в первый раз после выхода из «зоны  конфликта», пересохло во рту от волнения, после того, как  виски хлынул пьяняще – лёгкий запах твоих духов. В такие минуты, когда душа в смятении, не зависимо от причин и обстановки я обычно начинаю нести полную околесицу, делая при этом значительную физиономию.  Поэтому я начал говорить о  мятежном творчестве Виктюка, книгах, не менее  мятежных поэтах.........ёлки-палки,-носились в голове тревожные мысли,- сижу сейчас рядом с самой Прекрасной на Свете Женщиной, может быть она выйдет на следующей остановке, а я порю такую несусветную чушь о теме сексуальных меньшинств в искусстве, интересно, что она сейчас обо мне думает.....так, нет, надо о чём-нибудь другом.   Другом.....другом.  А язык всё равно заплетается, хотя и  не показывать своё волнение я старался из всех сил.  А потом ты мне улыбнулась, просто по-человечески улыбнулась, так открыто, так тепло, так нежно, что вдруг все мои волнения растаяли в твоём добром, искренне-открытом взгляде, пришёл необъяснимый покой, вечер перестал быть просто вечером, словно автобус пересёк какую-то неведомую волшебную границу, за которой начинается новый мир, новый , тот самый долгожданный, неведомый доселе  мир. Всего лишь один взгляд, всего один.... и ненавязчивая беседа превратилась в сказочную быль.......  и я  понял, что бы ни происходило,  теперь уже никогда не смогу забыть, но забывал ли я его....странное чувство , что видел, чёрт возьми, видел..... мне знакомы эти глубокие карие глаза, чистый высокий лоб, немножко опущенные вниз уголки губ и руки....о, Всевышний, какие красивые, нет, какие прекрасные у неё руки! Именнно в этих руках мне суждено было понять волшебную грацию женственности, которая так восхищала и притягивала в скульптурных работах древних скульпторов. Происходит, что-то происходит,  ощущал я телом и душой, ловя боковым зрением образы  спящего города, проплывающие за окном.  Будто оживало время,  раздвигая своими могучими руками узкие границы моего мировоззрения и понимания действительности: оживали тёмные здания, оживали древние улицы, оживала тьма, окутавшая нас,  оживал я сам, сидящий на дерматиновом сиденье заплёванного ненавистного 59-ого автобуса.  Всё случилось мгновенно, за какие-то доли секунды, но ЭТО случилось и я ответил на твой взгляд своим, полным нежной благодарности за  только что присшедшее в моём сознании.  Как  у тебя это получилось, как понял я ,что повстречал Женщину, Королеву королев, царицу моих грёз, тех самых, которые я принёс в этот мир вместе со своим появлением на свет и ни одна земная сила так и  не смогла заставить меня позабыть, то , что взял я с собой, уходя на Землю из того мира, откуда приходят дети.  Так и рос, покорно  впитывая в себя моральные устои, социальные и поведенческие стереотипы, воспитывался согласно общепринятым канонам и принимал почти всё, кроме одного: не верил в любовь.
Не и даже насмехался над теми, кто был очарован ей. Ха, любовь, подумаешь, придумали непонятно что. Ну да, согласен, бывают варианты взаимного притяжения, там, страсть какая-нибудь, но что-то возвышенное, простите, не видел, не чувствовал , не знаю. Принято у нас так, наверное, напридумывать красивых слов, определённый нереальный чувственный образ, чтоб однажды повесить его на кого-нибудь, сублимировать своё либидо, так сказать, в социально приемлемых формах. Называйте это как угодно, но не надо дурить мне и другим голову, что это что-то нечто, что-то такое - просто ах.  Обыкновенная человеческая пошлость пополам с зовом природы, помноженная на четырёхтомник Дюма в старом замызганном переплёте.  Некий идеал, воспетый  славной плеядой козлобородых классиков.  И в тоже время, я ждал и надеялся, что ко мне всё же придёт это чувство, как ни кто другой, пряча даже от самого себя, где-то в самых глубинах души, огонёк надежды.  Ведь знал, что любовь, она, конечно же существует на самом деле, только почему нет её до сиих пор в моём сердце? Пришлось схитрить и  занять  негативистскую позицию, дабы спровоцировать небесные силы. Мол, вот ты какой, Фома Неверующий, так на тебе, получай то, в что не хотел  верить.
Мне так захотелось рассказать тебе об этих  долгих  холодных годах ожидания, объяснить, как важна сейчас для меня эта наша встреча, как узнал я в твоём взгляде свою Женщину, предназначенную для меня Всевышним, как закололо сердце от волнения, как рухнула внутри меня каменная стена одиночества, впуская в потаённые недра  моего сознания твой  взгляд и ощутил, как уходит, навсегда покидая меня , уже ставшее родным напряжение, как плавятся ледяные оковы вокруг сердца...............Неужели это ты, любимая , неужели мы нашли друг друга.....ты сидишь совсем рядом, и я любуюсь  гармонию твоей женственной красоты:  длинные волосы мягко обтекают  высокий чистый лоб, спускаясь вниз , обрамляя  мудрые усталые скулы, рассыпаются по тонким плечам.  Я всё время пытаюсь выявить главное в твоём образе, но ни как не получается, тебя невозможно разложить на составляющие, ты одно единое целое, ты такая, какая ты есть и , не знаю почему, но ты нужна мне именно такая, ....полностью от начала до конца.
-Скажите, а вы верите в чудеса- спросил я тебя , стараясь не выдавать своего волнения
-В чудеса....- ты немножко склонила голову набок, внимательно посмотрела на меня и грустно улыбнулась - Вы знаете, чудеса в моей жизни случались, но я , пожалуй , в силу своего жизненного опыта научилась выделять несколько типов чудес. От самих собой разумеющихся до несбыточных.
-Значит, есть несбыточные чудеса,а, понятие о чудесах мы обычно сопоставляем с желаниями....так, следовательно можно заключить ,что у вас есть заветное желание, но вы не верите пока, что он когда-нибудь сбудется.....
-Как  вы, однако, проницательны- снова улыбнулась ты, но на этот раз гораздо веселей,- , да, у мненя есть желания, свершения которых мне очень хотелось бы увидеть ещё при этой жизни, но...
-Только не спешите говорить «НО»- перебил я –это может помешать
-Помешать чему?-  удивлённо вскинула  ты свои соболиные брови. Я сделал как можно наивную физиономию и с будничним видом заявил: Ну как чему, исполнению самого заветного вашего желания, которое Вы носите в своём сердце с самого рождения. Считайте себя Маргаритой, которая повстречала Азазело на похоронах Берлиоза, только я не Азазело....
-А ,колдун в погонах... Где мы могли с вами встречаться...увольте.
-Да нет же, причём тут колдун, я обыкновенный человек, но немножко умею угадывать чужие мысли.
-Скажите, неужели  Вас всему этому в армии научили?-  спросила ты, немного развеселившись от моего ожидаемого , по всей видимости, но слишком уж раннего намёка.......
- Нет, ну почему же, этому не учат на Земле, это я принёс с собой из другого мира, и если Вы позволите, то я Вам покажу кое-что – ответил я и , расстегнув  свою чёрную «уставную» сумку , вытащил из неё пухлую папку с рукописью. – Сейчас я дам Вам прочитать вот это, всё сразу вы, конечно, не успеете, но попробуйте просто вчитаться в маленький эпизод и посмотрите что из всего из этого получится.
Ты приняла папку и немного откинувшись посмотрела не меня точно так же, как я вчера смотрел на командира второго взвода, когда он мне сказал, что ему очень нравится Влад Сташевский.
- Подождите, не надо на меня так смотреть.  Просто читайте , просто чувствуйте, просто понимайте. 
Ты усмехнулась, и склонилась над первой страницей.
.................конь был хороший, добрый конь, за того у нас в городе давали два золотых таллера,  а уж где-где, а в наших краях толк в лошадях понимали, даже горожане, в том числе и цех, где я учился, держал большое количество лошадей, ухаживали за которыми школяры и наёмные батраки.  Запах лошади у меня всегда ассоциировался с детством :  летние ночные выпасы, когда мы умывались росой в клеверовых полях, берег Даугавы...я и ещё несколько мальчишек купаем коней, чёрный жеребёнок с белым пятнышком на лбу, попрядывая  ушами осторожно, нежно –нежно своими тёплыми губыми берёт хлеб из моих рук ...и во мне всё замирает от этой робкой доверчивой нежности, от этого прекрасного  счастливого ощущения близости с Творцом,  после которого хочется обнять и расцеловать весь мир, когда радость  звенит в каждой травинке, когда ласково ласкает прохладой твоё разгорячённое тело Матушка-Даугава, когда ты ещё  так молод и наивен, что искренне веришь в то, что никогда не прекратится эта  неземная благодать....мда, так вот, конь был отличный, просто песня, а не конь. Мне его любезно уступил стражник, приставленный к моей  персоне после разговора с Королевлийней. Ещё предстояло узнать кто она, но не зависимо от ответов на многие вопросы, которые роились в голове, на самый главный я уже знал ответ-это была моя королева, моя Скайста Королевлейня.
Вы это сами написали? – ты посмотрела на меня чуть –чуть сдвинув брови, слегка наморщив лоб  с  неподдельным интересом. Да, это была она, Да! У меня внутри от  неземной радости словно  что-то лопнуло, взорвалось, словно фугасный заряд,
- Да, это я написал, только вы , пожалуйста,  начните читать на страницу раньше......
.....сперва меня чуть не растоптала весёлая охота, во главе которой она гарцевала, и как потом оказалось, я просто случайно оказался на их пути, хоть и не верилось мне , что вот так просто именно  через меня , одиноко бредущему по огромному лугу, лежал единственный путь к дичи.  Я успел проклять всё это сумасшедшее королевство вместе с его синими флагами и самой королевой, видя , как на меня летит конный отряд, искренне полагая, что эта компания просто решила сегодня поразвлечься за счёт моей смерти, но они промчались мимо, с гиканьем и свистом, трубя в охотничьи рога и вопя во всё горло, не причинив вреда, а я готовясь умирать, смотрел Ей прямо в глаза, чтоб встретить смерть лицом и потратив последние силы на то чтоб не опозориться перед смертью, свалился замертво  после того, как эти черти в синих плащах миновали то место где я имел честь стоять.  А когда я очнулся, то охота уже была далеко , а Её Величество без единого стражника и без свиты, одна-одинёшенька,на своём коне, стояла около меня.....Королева, так, здорово, мы одни, но она всё же коронованная особа....чёрт, что-то нужно делать....А что делать?-Выругал я себя,потому что о придворном этикете знал только по рассказам мастера.- а что делать? Для начала встать. В голове  звенела слабость, но я шатаясь, поднялся на налитые тяжестью ноги, вот только кланяться у нас не было принято, да и сил уже не было.  Стоою перед самой красивой женщиной на свете, да ещё Королевой не только моих грёз, но и какого-то королевства. А она специально молчит, словно ждёт чего-то....конь переступает с ноги на ногу, ветер играет плащом и я слышу как шелестит синяя ткань длинных одежд прекрасной всадницы. Выход из положения я таки нашёл: сорвал несколько колоколчиков, которыми луг был просто усыпан и потупив взгляд протянул руку , с зажатыми в ней цветами Королеве....хотелось что-нибудь добавить, но говорить не хотелось, да и вряд ли нужны слова, они будут пустой формальностью......великолепная всадница протянула мне руку ,мягко коснувшись моих ладоней атласными пальцами, взяла букет, поднесла его к лицу, дотронулась  до нежных чашечек колокольчиков своими губами и совсем по-детски, застенчиво и в то же время необыкновенно открыто улыбнулась.......
...... конь был хороший, добрый конь, за такого у нас в городе давали два золотых таллера,  а уж где-где, а в наших краях толк в лошадях понимали, даже горожане, в том числе и цех, где я учился, держал большое количество лошадей, ухаживали за которыми школяры и наёмные батраки.  Запах лошади у меня всегда ассоциировался с детством :  летние ночные выпасы, когда мы умывались росой в клеверовых полях, берег Даугавы...я и ещё несколько мальчишек купаем коней, чёрный жеребёнок с белым пятнышком на лбу, попрядывая  ушами осторожно, нежно –нежно своими тёплыми губами берёт хлеб из моих рук ...и во мне всё замирает от этой робкой доверчивой нежности, от этого прекрасного  счастливого ощущения близости с Творцом,  после которого хочется обнять и расцеловать весь мир, когда радость  звенит в каждой травинке, когда ласкает прохладой твоё разгорячённое тело Матушка-Даугава, когда ты ещё  так молод и наивен, что искренне веришь в то, что никогда не прекратится эта  неземная благодать....мда, так вот, конь был отличный, просто песня, а не конь. Мне его любезно уступил стражник, приставленный к моей  персоне после разговора с Королевлийней. Ещё предстояло узнать кто она, но не зависимо от ответов на многие вопросы, которые роились в голове, на самый главный я уже знал ответ-это была моя Королева, моя Скайста Королевлейня. Когда запыхавшийся с старжник подъехал к нам, мы стояли  и просто улыбались друг другу, не губами, глазами....да, именно глазами... неисчислимое множество  звёзд замерцало подобно  тысечегранным бриллиантам на карем бархате Её взгляда, изливая на меня благодарность  за простенький букетик.....и понял вдруг я , что это Женщина, да , пусть  в короне, пусть верхом передо мной сейчас и у неё есть даже своя дружина и замок и сотни  рыцарских мечей  могут покинуть ножны по одному лишь мановению её руки, но она ещё и Женщина, прежде всего Женщина, которой нет Прекрасней. Мы так и не сказали друг другу ни слова. После того , как к нам подъехал стражник , держущий на поводе ещё одного  осёдланного коня и почтительно склонил голову, Она бросила своему подданому быструю фразу и резко повернув вздыбив  кобылу ,  погнала  её бешеным галопом в сторону своей свиты. Дружинник- крепкий седобородый мужчина с суровым лицом северного типа, спешился, накинул мне на плечи свой синий плащ и на коверканном готтском наречии объяснил мне, что Её Величество просит меня погостить несколько дней в Её замке, что я буду Её  гостем  и теперь ни один человек в округе не посмеет меня тронуть...и ещё что-то, но я уже почти не разбирал его речь, думая совсем о другом. 
Мы медленно ехали к серой громаде замка, венчавшего  собой огромный холм. Постепенно расплывчатые очертания крепости фокусировались , вырисовывая на фоне неба выокие стройные башни с рарзвевающимися на них синими полотнищами. А итересно - мелькнула  шаловливая мысль,-откуда у них столько синей краски ?  наверняка, полказны на тряпки и синьку уходит, хотя, надо признать , смотрится великолепно.  Ещё Мастер когда-то рассказывал мне, что именно синий цвет заключает в себе тайну нежности  и справедливость. Я ещё тогда попытался задать вопрос а как же можно одним цветом выражать столь противоречивые субстанции?  А мой Наставник , не сказав ни слова, всего лишь  указал  на подоконник, на котором стояла  маленькая, кстати мною недавно вылепленная и обожжённая,глиняная ваза с подснежниками, набранными в лесу  накануне, специально для натюрмортов.  Синий цвет необычайно благороден и , кстати , абсолютно нейтрален: его не надевают на венчание или на праздник, как белый, он не может быть цветом тьмы или траура, как чёрный, вызова  - красный, легкомысленности- жёлтый, кроме того, синий не раздражает глаз и в природе достаточно скромно предствлен, в отличие от зелёного, например. Чем более погружался я в размышления, пытаясь предугадать хотя бы по незначительной, на первый взгляд, атрибутике , что же ждёт меня на этот раз за этими стенами, где я провёл так много времени в заключении, тем слабее становилась тревога. Правда, мои надзиратели меня особо не баловали лаской, но не избивали, и , даже, кормили исправно. Интересно, что бы со мной сделали, если бы королева не дала бы приказ освободить меня? Голову , вроде, рубить не собирались.....продали бы снова на галеры, или на рудники......ничего не скажешь,благородные, но весёлые, впрочем, ребята......
Бесшумно поднялись ворота и стены, сложенные из огромных каменных глыб приняли меня в свои недра. Теперь сколь не рассуждай, всё уже предопределено. Ну уж если не убили меня на охоте и Королева приняла мой  жалкий букет, о плохом думать не стоит. Мы пересекли тот самый  вымощенный брусчаткой и заставленный  крестьянскими телегами двор,  на котором  сегодня утром  решилась моя судьба и подьехали к казармам. Уж что-что , а казармы одинаковы во всех замках : это двухэтажные большущие  здания с балконом во всю его долгую длину На первом этаже  конюшни и кузница, на втором обычно живут гвардейцы . Вверх и вниз со второго этажа тянутся витые каменные лестницы. Те, что вверх-на крепостные стены, ну а ведущие вниз- к лошадям, на случай вылазки или котратаки.
 Мы спешились в тени конюшен.коня, на котором я ехал, куда то увёл (я уже весело хмыкныл, едва сдерживая смех)одетый в синюю одежду русоволосый  мальчик 12-13 лет. Мой сопровождающий знаком показал мне, чтоб я следовал за ним и уверенно зашагал вдоль каменных арок  первого этажа казармы, из  глубины которых выглядывали добрые лошадиные морды. Повсюду сновали мальчишки-конюхи, несколько дружинников, негромко переговариваясь, поили своих коней,  ещё двое,прямо около кузницы,втиснутой в одну из арок между рядами стойл, сбросив доспехи, оголившись по пояс, вертели мечами, которые  так и порхали в их  умелых крепких  руках. Везде царило постоянное движение, я  же , еле поспевая за своим провожатым, тем не менее , рискуя свернуть себе шею , пытался разглядеть и запомнить всё, до мельчайших подробностей. Так  мы дошагали до края здания. Конюшни и кузницы закончились, перед нами была  тяжёлая дверь из –за которой доносились весёлые голоса и хохот. Дружинник молча толкнул её и  ободряюще улыбаясь, приветливым жестом предложил мне зайти. Сразу же,  после того, как я зашёл, дохнуло горячей сыростью и  моему удивленному взору открылось полутёмное помещение, заполненное голыми, блаженно голосящими мужиками.......мать честная, это же баня! Я чуть ли не бегом срывая с себя  на ходу истлевшую одежду бросился к  огромным медным чанам с горячей водой. С таким остервенением мылся я первый раз в жизни, уж не знаю, как долго просидел я в кадке с горячей водой, но когда вышел наружу, вымытый, с расчесанными волосами и бородой, конечно же, обряженный в синюю роскошную одежду и  перепоясанный мечом, на дворе уже был вечер. Меня отвели в специально отведённую комнату и оставили наедине со столом, ломящемся от обилия еды. Впрочем, есть один я не стал, а просто спустился в столовую казармы и отужинал с дружинниками, с которыми познакомился в бане. Мы общались посредством улыбок, похлопывания по спине, гыканья и мыканья,  парочки общепринятых  дружественных жестов и , впрочем, прекрасно понимали друг друга. Когда я вернулся в свою комнату и начал готовиться ко сну, то понял, что сегодня спать мне не суждено, не смотря на чудовищную усталость. Моё воображение снова и снова волновал образ Королевы, ведь именно ей я обязан даже  не жизнью,  но  кое-чем, что гораздо важнее жизни, гораздо......скрип разорвал тишину моего уединения подобно кинжалу  убийцы, заставив меня обнажить меч....я  ударом ноги откинул  в сторону полотно, прикрывающее стену и приготовился рубануть....пусто.......только казавшаяся незыблимымой кладка разошлась, обнажив тайный ход в стене......Долго размышлять я не любил, поэтому  накрепко запер входную  дверь,на всякий случай, чтоб  не напали со спины, выдернул из бронзового кольца факел и протиснулся в потайной проход, который тут же закрылся, стоило мне першагнуть через его проход.  Идти пришлось достаточно долго пока на моём пути не возникла винтовая лестница, скорее всего, ведущая в одну из башен. Башни в замках- излюбленное место для разных чёрных дел, но отступать было уже поздно, я не зря попал сюда и мне предстояло что-то сделать, по всей видимости, для Королевы, потому что именно Её волей я снова оказался здесь, а ради Неё я был готов на очень многое . Обнажив меч и поудобнее обхватив факел, чтоб при случае им  можо было бы отразить удар, я начал подъем. Ничего особенного ...гулкая тишина, сухость, почти не ощущается влага,  неяркий свет  смоляного факела играет на морщинистых лбах  угрюмых камней, из которых сложена стена. Пыльно, сразу чувствуется, что этим ходом очень давно не пользовались. . Кроме шипения факела, моих шагов и бряцанья ножен вообще ни каких звуков, значит, я где –то далеко от казарм. Чёрт, да когда же лесница закончится, по-моему, это самая высокая башня в моей жизни... и словно по мановению волшебной  палочки подъём оборвался и я , забыв про осторожность, откинув полог, занавешивающий  выход с лестницы, очутился в тёплой  комнате с горящим камином. В ней не было факелов.горел лишь камин и несколько свечей, тьма мягко скрадывала углы этой уютной комнаты, делая её ещё уютнее. Около камина стояло кресло, в котором кто-то сидел спиной ко мне . Я осторожно вернув меч в ножны и ввернув факел в одно из коолец на стене, подошел к камину. Кресло ещё скрывало от меня лицо сидящего там, но я уже увидел  и узнал эти прекрасные, руки, которые лежали на коленях, а пальцы задумчиво перебирали  васильковый букет.
Королева........Она ждала меня. Я опустился перед ней на клени и взглянул в Её глаза. Как Она прекрасна сейчас, без всех этих  синих одеж, с распущенными волосами, в простеньком льняном платье, которые у меня на Родине носили крестьянские девушки и только  маленький серебрянный обруч с  тремя синими камнями, выложенными треугольником , напоминал о твоей принадлежности к другому миру.
-Здравствуй, цвейки .
Цвейки, лабвакар- ты подняла глаза и посмотела на меня так, как смотрит жена, на своего мужа, вернувшегося после долгой разлуки. Мне нужно было задать много, очень много, но уже не сегодня, потому что я знаю ответ на самый главный из них, и она, по всей видимости тоже.
- Скажи мне -спросила Тебя  ведь учил Мастер, правда? На этот раз пришёл мой черёд удивляться. Мало того, что Ты говорила со мной на моём родном языке, так ты ещё и знала имя моего наставника. Откуда здесь, в этом синем королевстве, о существовании которого я не знал даже сдав географический экзамен в семинарии, знают так много ?
-Да, я ученик Мастера, но откуда ты знаешь это, и где ты выучила латышский?- Ты улыбнулась
-Я была в твоей темнице, я пошла в неё сразу же, после того, как тебя выпустили......- Ах вот оно что, ну конечно же. За месяцы заключения я разрисовал стены своей кемеры пейзажами, чтоб не помереть с тоски. Рисовал  всё подряд, напрягая зрение при слабом свете, проникающем в моё «жилище» из коридора, где находилась стража,: Даугаву с её плакучими ивами,  морские закаты и  улочки Города, хутор, с огромным аистиным гнездом на  черепичной крыше  хозяйского дома. Ты пошла туда сразу, а , значит, охота и всё остально  было всего лишь.......
..........Конечная, дальше автобус не пойдёт – услышали мы голос громкий  контролёра автобуса,оторвавший нас от чтения.
Ты немного растерянно посмотрела на меня
-Конечная, ничего себе, а я и забыла, что мне выходить 10   минут назад надо было – честно говоря,и   мои мысли тоже были очень далеко от того, чтоб не пропустить нужную остановку.
-Знаете, это ,наверно, судьба. Вы не поверите, но именно от конечной остановки этого маршрута начинается тропа художника, хотите покажу?
-Звучит довольно интригующе, но, лучше тропой художника мы не пойдём, а вы просот меня проводите до дома, как полагается джентальмену............
- Хорошо, идёт. Но при одном условии.
Ты снова улыбнулась.
- Инересный  вы рыцарь, который соглашается защищать даму при условии.
- Да нет, что вы, просто я хотел, что бы мы пошли через центр.
- А я  и не собиралась идти дворами.  Да ещё в такое время.
Да, на самом деле,опасно гулять в такое время по ночному городу, но, во-первых, я как никак военный и сегодня даже с оружием . Серёга Кривцов, помощник дежурного  по городку словно подгадал, заставив меня накануне получить  шпалер, сославшись на порядок оргпериода, поэтому я везде таскался с родным командирский ПМ-ом, который мешал по любому поводу, цепляясь за что попало и неприлично оттопыриаваясь через плащ в самых неприличных местах.
Мы вышли из автобуса и я , взяв под руку, свою очаровательную незнакомку, повёл её знаменитой в студенческих кругах «тропой художника», которая вела через  центр Питера, заканчиваясь в тесных закоулках около «герцовника». В принципе, этот знаменательный маршрут принадлежал не только художникам, но и остальному неугомонному племени студентов.  Вехами здесь были книжные магазины, Эрмитаж и Артиллерийский музей, знаменитая «точка» на Добролюбова, где продавали «хапу», далее магазин 24 часа с самой дешёвой водкой в городе, от которой на утро нестерпимо трещала голова, ну и , конечно же,громадные обшарпанные  здания факультетов нашего бессмертного универа. Мы заговорили о нашем студенческом прошлом, о дружбе, о добрых весёлых  застольях с песнями под гитару. Оказалось, что у нас очень много общего, что мы оба безнадёжные гуманитарии, что у нас единая вера, что наши мечты сходятся почти во всём, что тебе пришлось очень много увидеть и пережить,.....мы просто говорили на одном и том же языке, мы просто понимали друг друга и между нами быстро рождалось то самое доверие и вера, которую  уже не сможет разрушить ни одна разлука. Мы с Тобой, как самые ненормальные романтики, не обращали внимания ни на погоду, ни на слабую освещённость и безлюдность улиц. Впервые угрюмая громадина Петербурга, которую иначе как через  призму творчества  Фёдора Михайловича  я не воспринимал, перестала давить на меня. Совсем как в клипе на песню Юрия Шевчука «Любовь»: распадается серая маска проклятого десятками поколений города а под ней бескрайние поля, засеянные розами, чисто высокое небо, доверчивые открытые взгляды очнувшихся от оцепенения людей и бесконечное ощущение счастья. Мне казалось, что улицы города- всего лишь красивая, но пустая  оправа , в которую мы, как правило вставляем уныние однообразных будней, забывая, что жизнь дана нам вовсе не для того, чтоб побольше заработать и как можно  меньше потратить при этом. Сегодня же, драгоценнее любого алмаза, в причудливой  мраморно- чугунной огранке сиял для меня твой образ. Поменялся  не только город, менялся весь мир.
 Может быть впервые за всю свою жизнь я расслабился, перестал ждать удара, опасности, которую всегда чувствовал на уровне подсознания. Совершенно неожиданно внутри меня освободилось целое море энергии, ранее растрачиваемой на то, чтобы поддерживать стабильным моё внутреннее и внешнее эмоциональное состояние. Ни куда ни денешься, воспитание, чёрт бы его побрал, да и время было такое, - война, она быстро весёлость из души вытряхивает. С этой женщиной не нужно было врать. Ни ей, ни самому себе. Не нужно было казаться кем-то, обдумывать каждое своё слово, боясь проронить что-нибудь лишнее, было чувство абсолютной  искренней свободы. Я так давно не был самим собой, так давно не говорил ни с кем, да и говорил ли вообще когда-либо? Всё глубже и глубже было погружение в тот мир, который совсем недавно ,даже мне, иногда мог казаться придуманным.
-А почему Вы замолчали, что-то случилось?- спросила ты,заглянув мне в глаза после почти минутной паузы, когда я вдруг замолчал в смой середине разговора.
-Вы знаете, мне очень хорошо с Вами, у меня такое чувство было только во сне, в глубоком детстве- просто ответил я и улыбнулся. Ты снова подарила мне свой очаровательный умный взгляд и прямо спросила:
- А что это было за чувство?
Так что же это было за чувство? Детская память достаточно цепкая, но воспроизводить внутри себя чувственные образы гораздо сложнее, чем какую-нибудь картинку.
-Понимаете, я затрудняюсь описать Вам всё это точно, в связи с тем, что очень много слов ещё не придумано, и это, как мне кажется, неспроста.
-Что Вы имеете в виду?
-Я имею в виду всего лишь то, что наше обшение с Всевышним- это нечто неведанное, нечто таинственное, если хотите. Хотя, конечно, не секрет,что наше общение с Высшей силой обусловлено чувствами, которые мы способны ощутить , но  вот описать – вряд ли. Потому как описание требует полного постижения смысла этих переживаний. Здесь нужно быть гением по меньшей мере, Вы понимаете?
-Пытаюсь –усмехнулась Ты и покрепче обхватила мою руку, опереться на которую я Тебе любезно предложил.
-Вы знаете, дело в том, что мы, люди, не всегда умеем прямо выражать наши эмоции прямо, но в силу разных исторических процессов, у человечества выработалась великолепная способность сублимироваться через всевозможные виды деятельности. Я  например, считая себя неотъемлемой частью социума, пишу свои рассказы, те самые, которые вы имели честь прочитать в троллейбусе.
-то есть Вы хотите сказать, что Ваши детские переживания, наша встреча и то, что я имела честь прочесть, очень тесно связаны между собой, я правильно Вас поняла.
-Именно. А теперь настало время доказать кое-что.
Нет, я не был волшебником и вовсе не собирался заняться магией, пусть даже и белой, посреди Невского проспекта. В мои планы входило извлечь из своего портфеля еще одну папку и показать продолжение рукописи, но ............
Толпа заходилась от крика, она колыхалась, плеща чёрными спинами на стены плаца, в центре которого был установлен эшафот. ...Смерть!!! Смерть ведьме, смерть ей - орали тысячи смердящих застрявшими в зубах остатками пищи глоток. Смерть, убить её! Убить!!!! Эти крики предназначались женщине , одной слабой женщине, грубо ведомой под руки четырьмя мужчинами в щеголеватых кафтанах городской стражи,вооружённых копьями. Женщина уже не могла самостоятельно передвигаться на ногах, обессилевшая от бесконечных побоев, и бессильно висла на мослатых руках своих палачей.Её длинные русые волосы были растрёпаны, когда-то красивое льняное платье,с затейливо вышитым орнаментом превратилось в лохмотья и почти не закрывало наготу тела. Ветер, невесть откуда взявшийся, зловеще гуляющий по переполненным улицам, разметал  одежды несчастной, обнажив её грудь с изуродованными раскалённым железом сосками.  Она уже не могла говорить, она совершенно не реагировала на рёв жаждущих её крови существ. Знали бы они, что даже сейчас, когда жизнь уже покидала её истерзанное тело, эта женщина молилась, причём молилась не за себе, а за своих убийц, прося всевышнего помиловать убийц. Помиловать обезумленных страхом чумы людей, называющих себя христианами. Не такие ли, подобные им, распяли Человека, пришедшего даровать им Прощение, не толпа ли вопила от восторга, когда прокуратор объявил, что милует разбойника, вместо которого будет распят Спаситель из Назарета. А потом мы, люди, удивляемся, спрашивая самих себя почему  Всевышний может быть так жесток к нам. Что она сделала, эта несчастная, сем она провинилась перед людьми? Неужели только тем, что спасла почти всех, кто к ней обращался, спасла всех, кроме одного, которого родственники привезли слишком поздно( его лечил городской лекарь) и даже эта женщина не смогла ничего сделать,не смотря на свои прямо-таки волшебные методы лечения. И сразу же, после первой же неудачи дали ростки зёрна клеветы, посеянные среди доверчивых крестьян и ремесленников завистливыми бездарными лекарями и священниками , да ещё, как на беду, началась чума, в первые же дни своего прихода унеся десятки жизней. Инквизиция не заставила себя долго ждать, виновник был найден сразу. Трудно поверить в то, что не где-то, за тридевять земель, а здесь, совсем рядом с тобой свершилось уникальное открытие, сделанное не религиозным жрецом в роскошной рясе или самодовольным располневшим до невероятных размеров звеждочётом из местной академии, а простой, улыбчивой и нежной женщиной. Разве хочется выслушивать её долгие, совершенно не понятные объяснения? Разве это имеет какой-либо смысл теперь? Лучше уж поскорей бы увидеть казнь этой ведьмы, а то давненько в нашем городе не было казней. Зачем вникать в объяснения? И так всё понятно, что не под силу простому человеку, дано нечисти,  совсем не интересно , что она в своё время кого-то вылечила, ясно же, что сделала это специально, чтоб ей люи доверять начали, а когда доверие возникло, -вот и на тебе- чума. Вылечила-то она всего лишь десятки, а от чумы умрут сотни сотен, понятна логика этой стервыц, так не костёр же её!!!! На костёр!!! На костёр!!!
Ни один, даже самый сердобольный уже не замечает, что приговорённая на смерть вот-вот умрёт от побоев стражников и горожан, то и дело прорывающихся через конный конвой. Среди них её вчерашние пациенты, не так давно клявшиеся её в вечной дружбе не только за своё избавление, но и ещё за то, что лекарша никогда не брала денег за свою работу. Как вым мало нужно, чтоб вы перестали быть людьми, как молодо ещё человечество, как не опытно оно, снова и снова обрекая на смерть лучших сынов своих. Это уже потом мы горько и искренне начнём каяться, подобно тысячам внезапно прозревших иуд, но уже будет поздно. Ах, если бы знали учуявшие запах крови палачи о чём думает сейчас их жертва. У неё у же не было голоса, не было даже сил что-либо сказать,но она ещё могла думать своим ясным умом. Она молилась, молилась неистово, отчаяно, самозабвенно, но не за себя. В те минуты, когда смерть уже стояла за плечами, поднимая свою ржавую от неотмытой крови косу, она молила за своих истязателей, чтоб простилось им убийство невинной........Но её ни кто не слышал, стражники уже бежали в нетерпении к огромной куче хвороста, сваленной подле эшафота. Перед костром предстояло ещё пройти пытки, чтоб все-таки признать свою причастность к силам тьмы. Всё громче и громче орала толпа.....вот её уже швырнули у подножия эшафота и два палача в красных кожанных фартуках протянули к растпластавшемуся на брусчатке безвольному, но ещё живому телу, как вдруг на площадь давя толпящихся зевак закованныма в бони конями ворвались вооружённые всадники.........
-это были Вы- спросила Ты после минутной паузы
-нет, я в то время был очень далеко от того места- я ковырялся в замке нашей с Димкой квартитры, пытаясь победить его скрипящее упрямство ключом, который был спрятан в подножном коврике перед дверью
- это были мои враги, но они спасли Вас.....
-Меня?- тихо спросила Ты и замолчала. Я не ответил, замок наконец-то поддался и мы шагнули во мрак мастерской, окунувшись в запахи красок. Выключатель был у самого входа, и я ,даже , нащупал его, намереваясь включить свет, но передумал. Чиркнув спичкой, освещая себе дорогу, мы по скрипящим половицам , то и дело задевая в полумраке расставленные повсюду холсты, пробрались в комнату и отыскали упаковку парафиновых свечек, к слову  скказать, мой товарищ, хозяин этого помещения, тоже не особо жаловал электрический свет, обходясь «огнём и солнцем», по этой причине его мастерская была буквально напичкана  парафиновыми свечами. Я расставлял повсюду, где только было можно, белые столбики с маленькми огоньками на их верщинках, а Ты с искренним интересом оглядывала внутреннее убранство « Приюта диссидента», как мы его называли.
Да, это было необыкновенное место, ведь мы с Димкой считали себя эстетами, кроме того помогли знакомые студенты – дизайнеры из института лёгкой промышленности. За несколько недель праведных трудов и непосильных затрат на краску лак и прочие необходимые для ремонта материалы, мы превратили бывший наркоманский притон в достойное прибежище романтика: обтянули стены отборным шёлком,украсив их затейливыми экибанами, вместо старомодных деревянных оконных рам вставили финские пластиковые стеклопакеты, дающие полную звукоизоляцию, понатаскали со всего города разных антикварных штучек, начиная от столового серебра 1880, заканчивая казачьей шашкой и со вкусом раскидали весь этот хлам по углам. Потом было продано несколько картин и куплена финская сантехника и несколько упаковок финской же кафельной плитки. На своей двухнедельной педагогической практике мы решительно взялись за решение «туалетного вопроса». Самим разводить растворы и класть плитку отчаяно не хотелось, поэтому в первый же день, по дороге с Академии, мы с успехом попытались завести полезное знакомство с представителями местного пролетариата- Лёхой и Савичем, которые любезно согласились помочь нам за чисто символическую плату- «работа наша, водка –ваша» . С ремонтом справились буквально за три дня, но пить пришлось вплоть до возобновления занятий. Отчёт я писал прямо перед конференцией,встав в 4 утра. За работу мне поставили «отлично» и рекомендовали к зачтению на заседании кафедры. В тот же вечер мы с Димкой съехали с общаги, перебравшись в наш «парадайз» уже до окончания учёбы в Университете.  Сейчас Димка сидел в «Крестах», за наркотики, а я пока присматривал за его небогатым хозяством, заодно оплачивая коммунальные услуги и отпугивая своей формой конкурентов, претендующих на помещение.
 Закончив расставлять свечи и попросив подождать немного я отправился на кухню к холодильнику. Коггда-то, после своего возвращения со срочно й службы, я купил бутылку шампанского,  повинуясь безотчётному стремлению, идущему откуда-то из глубины души. Всё равно верилось, что есть в жизни место чуду, но увы и ах – распивать игристый напиток было не с кем,так уж получилось: с женой мы расстались, военно-половые  приключения прошли мимо, друзья разьехались кто куда. Димка тогда уже «сидел», поэтому шампанское пришлось закинуть в морозильную камеру до лучших времён.
Бутылка, покрытая инеем,покоилась на своём месте. Хорошо ещё, что холодильник современный, морозит без льда, а то давно бы плакало моё шампанское. Я обернул бутылку льняной салфеткой, звякнул двумя фужерами и вернулся в салон. Ты стояла спиной ко мне, кутаясь в тёмно-синий плед, взятый с кушетки любовалась димкинымы пейзажами.
 Увидев, как я вхожу, ты улыбнулась
- Я не люблю шампанское.
- да и я его не люблю. Но не водку же.
Ты снова улыбнулась.:
- Похоже, мой рыцарь решил меня напоить и соблазнить.
Что касается моего чувства юмора, то оно либо закрылось на инвентраизацию, то ли просто не сработало. Я посмотрел тебепрямо в глаза.
- Насчёт первого не знаю. А за второе -  уверен.