Щекотать тенью

 - Мама, а что такое хорошо и что такое плохо?
 - Это комбинация доброго и злого, противного и симпатичного, заколотого и свежевылупившегося.
 - Но перечисленные тобой противоположные сущности не дают мне ответа.
 - Хорошо. Видишь вон того злого дядю с мешком хрустальных ног за спиной?
 - Вижу. Он, кажется, хочет меня разрезать.
 - Никто не хочет тебя разрезать, я тебе уже много раз говорила.
 - Вот здесь я не согласен. По-моему все хотят. Впрочем, продолжай свою мысль.
 - Этот дядя дарит детям хрустальные ноги из своего мешка. Но когда ноги закончатся, дядя уснёт. Навсегда.
 - Это хорошо или плохо?
 - Сейчас поймёшь. Этому дяде нравится дарить хрустальные ноги детям, но он понимает, что когда-нибудь его мешок опустеет.
 - А как зовут этого дядю?
 - Дед мороз.
 - Почему же он без бороды и в чёрном плаще?
 - Потому что этот дядя ядовитый, в отличие от сдобного классического деда мороза.
 - А что будет, если нормальный дед мороз подарит этого дядю кому-нибудь?
 - Тогда этот кто-то захочет тебя разрезать.
 - Меня невозможно разрезать, потому что я хрустальный.
 - Разве в школе тебя не учили, что ты состоишь из белков, жиров и прочей органики?
 - Учили. Но это лишь вселило в меня уверенность, что каждый желает меня разрезать. Если же я буду хрустальный, то смогу ударить пальцем по камню, получив в результате острый осколок. И сам пойду им всё резать.
 - В этом случае тебя остановит ядовитый дядя в чёрном плаще и попросит твои ноги.
 - А если я их ему не отдам?
 - Он будет настаивать.
 - Тогда я его разрежу.
 - Ты в своём уме? На тебя же накинутся все дети, которым он успел подарить по хрустальной ноге.
 - Хорошо, а если я попытаюсь разрезать нового дядю, который только что появился и не успел никому подарить ни одной хрустальной ноги?
 - У такого дяди мешок будет до предела заполнен хрустальными ногами, и, кажется, он не станет требовать у тебя твои хрустальные ноги, и значит у тебя не будет повода его разрезать. Более того, если такой новый дядя встретит хрустального мальчика, то он тут же обратится в классического деда мороза, с бородой, в шубе и с тростью.
 - Знаешь, у меня возникает ощущение, что этот наш диалог не разъяснит мне понятия хорошо и плохо.
 - Поэтому всякий новый, свежевозникший дядя, прежде чем начать дарить детям ноги из мешка, пытается сначала отыскать хрустального мальчика, потому что стать обыкновенным дедом морозом - мечта каждого ядовитого дяди.
 - Это очень интересно, но мне сечас важно понять, что такое хорошо, а что - плохо. Объясни же скорей! Ты, кажется, хотела это сделать на примере дяди с мешком? Так объясняй, не отвлекайся.
 - Этим я сейчас и занимаюсь. Хотя, должна тебя предупредить, как только ты поймёшь разницу между хорошо и плохо, тебя будет гораздо легче разрезать.
 - Пускай. Может, осознав эту разницу, мне будет уже безразлично, разрежут меня или нет.
 - Осознав эту разницу, ты станешь внутри себя гораздо ценнее, и будет жалко лишиться этого душевного богатства лишь из-за того, что кто-то тебя разрежет.
 - Переживу. Объясняй. А то разрежу.
 - Успокойся, ты пока ещё не хрустальный.
 - Зато у меня есть хрустальный осколок. Я его нашёл около камня, когда погнался за хрустальным мальчиком, но он от меня сумел скрыться. А потом я набрёл в ночи на большой камень и обнаружил околого него этот осколок.
 - Ого! А ты понимаешь, что он возник из того, что мальчик, за которым ты гнался, ударил пальцем по камню дабы получить острый скол. Они так поступают чтобы кого-то разрезать. И кусочек, видимо, отпал, оставшись лежать. Ты, похоже, подвергался нешуточной опасности.
 - Да, он меня чуть не разрезал. Долго гнался, почти настиг, но неожиданно его схватил дядя в чёрном плаще. Мешок у этого дяди был почти пуст. Когда я отдышался и вернулся посмотреть, то обнаружил этого мальчика уже без ножек, он плавно утрачивал хрустальность и набирал телесность. Потом за ним пришла его мама и понесла домой. Мальчик стал плакать и она дала ему поиграть свой мобильник.
 - Этот дядя в чёрном плаще с тех пор отловил ещё одиннадцать хрустальных мальчиков и забрал у них всех ноги, заполнив таким способом свой мешок до исходного предела. Двенадцатый мальчик явился условием, чтобы этот дядя обратился в настоящего деда мороза. И этот новообретённый дед мороз на радостях полетел дарить новые ножки всем детям, у которых он их забрал, пока они прибывали в хрустальном состоянии.
 - Спасибо, мама, теперь я понимаю, что есть хорошо, и чем оно отличается от плохо.
 - Да и проснуться тебе давно пора.
 - Разве я сплю?
 - А как бы ты ещё смог поучаствовать в таком странном диалоге?
 - Fuck! Ну почему мы дети так легко всему верим! Меня это бесит!
 - Успокойся. Бывают ещё более странные сны. В которые даже взрослые верят. А через сто тысяч лет, когда эволюция человеческого мозга многократно усовершенствует структуру подсознания, будут рождаться такие сны, одной секунды любого из которых, поделенной равномерно между всеми людьми, населяющими сегодня земной шар, хватило бы, чтоб разом свести их всех с ума.
 - Но мама, не забывай, что и во сне я всё ещё ребёнок, мне сложно эти твои речи.
 - Тогда просыпайся.
 - Но там война, оккупация, холод и голод. И мамы там у меня нет.
 - А ты проснись и оттуда, ещё раз.
 - И куда я попаду в таком случае?
 - Туда, где у тебя будет столько мам, сколько не было даже у Гитлера.
 - Но я сам Гитлер! Советские войска подошли к Берлину. Я слышу грохот их танков. Союзники льют бомбовые дожди. Города легли серыми грудами. Ночами я слышу, как плачут мои солдаты, как стреляются мои генералы. Мне некуда деваться.
 - Тогда воспользуйся моим советом. Твой сон окончен.
 - Мама...